С тобой до самого конца

Тихой летней ночью время от времени проходил дождь, что капал уже второй день. Мало кто жаловался, прошлая неделя выдалась особенно жаркой, поэтому это была некая отдушина. Идя домой, после рабочего дня под шум дождя было чем-то приятным, пускай и не для всех. Никто не остонавливался по середине улицы и не запрокидывал голову назад прикрыв глаза, наслаждаясь тем, как дождь мягко касался их лица и волос позволяя освежиться. Все спешили поскорее домой, лишь бы только прийти во время к позднему ужину. Все кроме одного учёного, что уже пару, может тройку лет работает на OsCorp. Сегодня Отто спешить некуда. Вся работа выполнена, все сроки сданы. Спонсоры довольны, а значит можно спокойно выдохнуть до начала работы над следующим проектом. Рабочий день Октавиуса закончился ещё пару часов назад, но он никуда не спешил. Дома было слишком серо, слишком одиноко, слишком скучно. Здесь, на работе, были люди, который, как и он остались на работе после окончания рабочего дня. Кто-то коротал время, как и Отто. Почти. Кто-то работал. Классика, но такая приятная. В воздухе был запах людей, кофе и чего-то ещё. Чего-то химического, но что это разобрать у Отто не получилось. Да он и не стал зацикливаться на этом. Сам факт того, что воздух был наполнен таким огромным количеством ароматов, каких-то приятных, каких-то нет, позволяли учёному по-настоящему раслабиться. Отто мирно сидел за столом в одной из лаборатории, в которой ещё мгновенние назад помимо него было ещё пару человек, но те покинули компанию Октавиуса. Не со зла, конечно же. " Наверное теперь и они спешат домой " — Раздалось в голове Отто, смотрящего в след уходящим людям. На его лице непроизвольно появилась лёгкая улыбка. Он просто был рад, что у этих людей есть причина по которой они спешат. Жаль только у Отто это причины не было. В кой-то веке попивая чёрный чай, а не кофе, Октавиус подъехал на кресле с колёсиками к панорамному окну. Он с изумленении наблюдал за огоньками в городе. Одни загорались — другие тухли. Как люди. Но некоторые загорались повторно. Отто словно кот, бегал глазами от одного огонька к другому, стараясь уследить сразу за всеми. Идиллию нарушили приближающиеся к лаборатории шаги. Учёный думал, что все уже разошлись, поэтому был немного удивлён. Повернувшись в сторону входа в помещение, в дверном проёме Отто увидел своего босса — Нормана Осборна. Но, тот был для него больше, чем босс. Норман был тем самым человеком, ради которого Отто готов был спешить. Он был его другом, лучшим, если можно так выразиться. Они были знакомы уже давно, прошли через многое вместе. Пока Норман придумывал новые проблемы, Отто уже знал, как их решить. Эти двоя в полной мере дополняли друг друга. — Ты не собираешься идти домой? Час поздний ведь — Сложив руки за спину, Норман подошёл к учёному мягко улыбаясь с не яркой искрой заботы в глазах. Осборн не был из тех, кто очень часто проявлял милость и заботу. Он считал, что её заслуживают только самые близкие люди. Твоя семья и те кто с тобой до самого конца. Норман имел и жену и маленького сына, он имел свою семью, но он не мог так же и не считать Отто своей семьёй. Они были родны по духу, пускай и очень разны характерами. — Не такой уж и поздний, мистер Осборн– — Рабочий день закончился ещё несколько часов назад, можешь отбросить формальности. Сейчас они ведь ни к чему — Прервал того Норман закатив глаза, облокотившись на край стола, что стоял рядом с его приятелем. — Как скажете, Осборн — Тихо по-доброму усмехнулся Отто, сделав глоток, уже оставшегося чая. — Ну же, никакого «вы», Отто! — Так же тихо смеясь нудел Норман — Это уморительно, прекрати. — Хорошо, Норман, Хорошо — Уже не смеясь, но мягко улыбаясь протянул Отто. Нависла тишина. Но не так, что раздражает, пугает или напрягает. Тишина была очень и очень приятной. Такой лёгкой. Впервые за день Отто удалось увидеть Нормана таким живым, человечным. В его глазах буквально все это читалось. Это вызывало тепло в душе. Не смотря не на что, Норман оставался приятным человеком, что однозначно радовало Отто. — Ты такой уставший — Прервал тишину Норман, на лице которого уже не было улыбки, но голубые глаза все ещё блестели смотря на Отто — Ты обязан взять пару выходных, а лучше отпуск. Сколько ты уже работаешь? И ладно, если бы просто работал — ты издеваешься над собой. Если обычный рабочий день длиться 13 часов, то твой, дай бог, 26 часов, хотя это я не учёл твои ночные поседелки. — Строго поговорил Норман, что умилило Отто, учитывая, в какой обстановке они сейчас находились. — Вся работа выполнена в сроки, пока все делают один проэкт — я успевая закончить уже два. Разве это не гениально– — Это идиотизм, Отто, причём полный — Вновь перебил его Норман вздохнув — Да, безусловно, ты делаешь очень многое для компании, я ценю это, но представь, что будет с компанией, если она потеряет такого замечательного учёного. Да что там учёного, такого замечательного человека. — У твоей компании, всё ещё будешь ты, Норман, с тобой она не пропадет, а гениев с каждым годом рождается всё больше и больше — Тебя уж точно никто не заменит, даже не думай об этом! В лаборатории, что до этого было так тихо, раздался искренний смех двух, уже уставших за сегодня, мужчин, что так рады были находится в компании друг друга. Но ничто не вечно и этот вечер, к сожалению, тоже. Подойдя к Отто, Норман похлопал того по плечу и попросил отоспаться, как следует этой ночью. В скоре Осборн покинул помещение, его шагов уже не было слышно. Этот очень короткий разговор оставил на душе у Октавиуса только тепло. После ухода Нормана, никакой тоски не последовало, ведь Отто был счастлив даже вот так изредко общаться с Норманом. На большее он и расчитывать не мог. Нет, Норман очень ценил Отто, но не мог выделить больше времени на общение с ним, слишком плотный график, но оба были вполне удовлетворены и какими-то несчастными минутами тишины наедине друг с другом. Уже утром всё начиналось по новой. Шумные коридоры огромного здания, люди, что не давали друг другу прохода в этих коридорах, недовольные профессора, которым вновь пришлось работать со студентами, и не сказать, что все из студентов были эти так же довольны. В общем, всё шло своим чередом. Норман к своему изумлению не застал своё друга на рабочем месте. Чувство было смутное, но он надеялся, что Отто всего лишь взял выходной, как тот ему и советовал, а Нормана попросту никто не оповестил. Придерживаясь этой версии Норман направился в свой кабинет да бы всё подготовить перед встречей со спонсорами. Видимо на этот раз очередное чудо OsCorp'a ему придётся показывать в компании других учёных. Это и не удручало, но и не радовало. Всё же это работа, не важно кто будет показывать функционал товара, важно что бы товар был куплен. Выдохнув, Норман упал в своё кресло и повернулся к окну, но не за тем, что бы безмолвно наблюдать за жизнью по ту сторону стекла, нет. Он был слишком занят, что бы отвлекаться на это. Повернувшись к более приятному для глаз источнику света, нежели палящая его глаза белая лампочка, которую он никак не может заменить у себя в кабинете, Норман стал перебирать бумаги. Изучать, анализировать, просматривать материал сегоднешней встречи. OsCorp должен будет предстать перед новыми спонсорами и те должны будут быть просто обязаны заплатить деньги за их новое изобретение. Улыбаясь пересматривая материал, Норман всё же отрвал взгляд от бумаг и посмотрел в окно, где в первую очередь обратил внимание на еле заметный собственный силуэт в окне. Улыбка сползла с лица, когда Осборн стал анализировать своё отражение. В целом он выглядел блестяще. От идеального тона кожи — до идеально сидящего на нём пиджака. Несомненно — он был доволен собой. Собой и своей компанией. Своей мечтой, которую он так лелеял и определённо не зря. За небольшой отрывок времени OsCorp уже стала грандиозной компанией, к которой люди так и тянулись. И этим Норман тоже был горд. Проходя мимо полу стеклянных кабинетов и лаборатории, Норман вёл свою лекцию о том, чего они смогли добиться в плане нового оружия, что точно привидет врага в расплох. Спонсоры лишь кивали на его слова, а учёный, что шёл в ногу с Норманом раз за разом корректировал его слова, что честно признаться очень не нравилось Осборну. Словно этот выскочка в белом халате не хочет помочь компании заиметь новых спонсоров, а наоборот старается их всеми силами отпугнуть. На высказывания своего коллеги, Норману приходилось лишь закатывать глаза, изредко перебивая учёного, дабы тот лишнего не проговорил. Да, компания OsCorp была чудесной в глазах простых людей, но на деле там всё не так красиво и радостно в плане результатов, что зачастую компания предоставляла не столько фальшивые, сколько недоговореные и без контекста. — Что на счёт сыворотки вашего сверхчеловека, которую вы так нахваливали, мистер Осборн? — Раздался низкий строгий голос. — Со сверхчеловеком у нас всё в полном порядке, всё функционирует и её можно использовать. — Сыворотка ещё не проходила тестирование на людях — Прервал Нормана его коллега учёный и здесь вставив свое слово. Как же Норман хотел закричать, что он такое несёт. Сейчас Осборну было важно продать эту сыворотку нежели беспокоиться о жизни каких-то там вояк. Это их выбор, может судьба рисковать на благо страны. — Так значит сыворотка ещё не готова? — Нет, что вы! Готова! Все показатели были увеличены после её потребления и– — Мистер Осборн, нам нужны результаты, а не пустые слова. Мы не можем просто травить своих солдатов вашими школьными эксперементами — Холодно прорычал один из спонсоров бросая свой взгляд на студентов, что были на практике в OsCorp. — Либо вы тестируете всё и присылаете нам результаты в ближайшее 48 часов, либо мы расторгаем контракт о сотрудничестве. Нам нужны надёжные учёные, что точно знают, что делают. — Эти слова чуть тронули Нормана. Он будто пал сейчас в глазах важных для него людей, хотя казалось ещё полной трагедии не произошло. Гости уже покидали OsCorp, пока Осборн с недовольствои пилил взглядом того самого учёного, что мирно продолжал работать себе в удовольствие. Как же Норману хотелось подойти, прижать того к стене и пообещать тому всего самого наихудшего, как это было в школе. И ведь все проблемы со сверстниками раньше так и решались. Стоило лишь кого-то прижать и он уже твоя марионетка. Но есть смысл прижимать марионетку? Потерев виски, выдохнув, Норман направился в сторону лаборатории в которой и хранилась эта чуда сыворотка под названием «Зелёный глобулин». У него есть всего каких-то несчастных сорок часов на то, что бы испытать сыворотку и зафиксировать результаты. Сейчас Осборн не обращал внимания ни на кого, кто был в лаборатории. Сейчас его волновал только один вопрос "на ком?" . На ком ему проводить эксперемент? Никто из компании просто так не захочет пробовать химикат, а искать человека, что будет готов пожертвовать жизнью ради науки будет долго. Или нет. На глаза Норману вновь попало его отражение в зелёных колбах. Он должен провести эксперимент на себе. Но это огромный риск. У меня семья, ребёнок, что если всё пойдёт под откос? Но если он не попробует то может потерять хороших спонсоров для своей компании и здесь жадность сыграла своё дело. Простояв нависая на колбами где-то минут пять, Норман взял одну и поскорее удалился в свой кабинет. Он положил колбу на край стола рядом с кружок кофе и принялся за работу всё ещё обдумывая своё решение. День то не длился вечно, как и вчерашний вечер. Каждый раз, как Норман отвлекался от работы, он вспоминал про глобулин, что был у него на столе, вздыхал и возвращался к работа, дабы вновь забыть про него. Когда рабочий день подошёл к своему концу, Норман выдохнул. Растаяв в кресле, он кое-как дотянулся до своего смартфона и набрал номер Октавиуса. Он не столько хотел поговорить с ним о том, что спонсоры были недовольны, сколько спросить, как Отто себя чувствует, но последний не брал трубку. Один звонок, второй, третий раз Норман никогда никому не звонит. С тяжёлым вздохом, он лишь поинтересовался о состоянии друга в смс и кинув телефон обратно на стол, прикрыв глаза. Блаженная минута тишины. Если бы. Навязчивые мысли так и бились в голове Нормана раздеваясь эхом. На улице уже было темно. Всё это время, Норман просидел в своём кресле с закрытыми глазами. Он не спал, он думал и это было очень непросто. Норман старался найти рациональное решение, но головная боль не давала тому сосредоточиться. — Да черт с ним. — Выдавил из себя Норман и вскочив с места, подошёл к шкафу с папками, где между бумаг стоял дорогой коньяк. Не долго думая, он отлил немного коньяка себе в кружку, прямо в кофе, а затем открыл и колбу с зелёным ядом, содержимое котрого тоже пошло в кружку. Лишь когда Норман отпил «коктейля», он задумался можно ли было вообще этот химикат с чем то смешивать, но после одного маленького глотка эффекта не последовало, что притупило страх Нормана. Он сделал ещё один глоток, за ним второй и третий, пока кружка не оказалась пуста. На языке был жгучий неприятный вкус. Потерев горло, Норман облокотился на стол в ожидании пока глобулин подействует. Но ничего не было, только Норману показалось, что в кабинете стало душновато. Потерев глаза, чуть шатаясь Норман подошёл к окну, собираясь его приоткрыть, но не с того не сего начал лупить по тому кулаками. Звон в ушах затуманивал рассудок. Он не понимал почему окно не открывается. Почему так больно. С трудом, но всё же ему удалось разбить первый слой стекла, но толку это не дало. За первым был ещё второй, а за ним и третий, что был самым прочным. Его руки болели и были стёрты в кровь из-за стекла и желания Нормана поскорее открыть его. Ему казалось, что он начинает задыхаться, что в комнате нет кислорода. Схватив себя за горло, Норман упал на пол вдоль окна прям на стекло и кашлял. Звон в ушах, жар по всему телу, а теперь он и вовсе не мог дышать. Кашель сменился истошным криком. Криком боли и агонии, что пронзила тело Нормана. Раздался звонок телефона. Норман тяжело дыша, огляделся. Руки ужасно болели, но на них не было ни царапины, как и на окне. Горло болело, рёбра, позвоночник. Всё. Каждое малейшее движение приносило Норману огромную и невыносимую боль. Звон в ушах не прекращался, но стал значительно тише, когда тот сконцентрировал своё внимание на рингтоне телефона. Сидя, облокотившись на стекло позади, Норман смотрел в сторону своего смартфона, но не мог даже пошевелиться. Отведя взгляд, сейчас он был просто рад, что находился не в полной тишине.