То, что меня не убивает

Нью-Йорк особенно хорош ранней осенью. Уже нет той одуряющей жары, которая всех измучила летом, дни становятся короче, вечера прохладнее, а деловая жизнь начинает оживать и город словно пульсирует, набираясь сил для новой зимы. На это время обычно приходятся всякие праздники, сейшены, вечеринки. Особенно отличаются в этом школьники и студенты. Пора веселья и проказ длится до самого октября, завершаясь Хеллоуином. Но пока ещё тепло, до октября далеко и можно даже купаться в бассейне. Можно даже голышом. Так и делали четверо друзей, сидя в джакузи, находящемся во дворе у родителей Малкольма. — А вам не кажется, что это как-то по-гейски? — потягиваясь, спросил Виллем. Джей-Би отпил пива и улыбнулся. — Если что, я не против тебя трахнуть. Он тут же получил по башке надувной резиновой уткой, которая валялась возле бассейна. — Виллем только мой, — шутливо сказал Джуд, — заруби себе на носу. Хотя он говорил несерьезно и улыбался, но в его голосе зазвучали стальные нотки, от которых Джей-Би стало не по себе. Среди них Джуд считался самым безбашенным, самым способным и самым опасным. Все они как-то безоговорочно признавали его лидерство, но старались удерживать от необдуманных поступков. Джуд Сент-Френсис и не скрывал, что из-за тяжелого детства у него слегка кукуха уехала. Возможно, он этим даже втайне гордился. Испытания, которые он прошёл, не сломили, а только закалили его характер. Казалось, что этот парень вообще ничего не боится. В студенческом братстве он был зачинщиком самых безобразных проделок. Несмотря на хромую ногу, девчонки от него млели. Но Джуд гордо проходил мимо, тусуясь только с друзьями. Всем, кто был готов слушать его пьяную болтовню, он объяснял что является асексуалом и секс как игра природы его вообще не интересует. После этого обычно от него сваливали даже самые упорные из поклонниц. Вот и сейчас они были чисто мужской компанией по большей части из-за Джуда. Но всем остальным это тоже нравилось. — Мужское братство, хэй-хо, — крикнул Малкольм и с разбега прыгнул в джакузи к остальным. Они просидели бы там всю ночь, но к сожалению пиво скоро закончилось. Джуд вылез из бассейна и, прихрамывая, пошёл на кухню. Когда он повернулся спиной, то стало видно, что она изуродована множеством шрамов, нанесённых какими-то тупыми предметами. Казалось, что над ней потрудился маньяк-садист, да собственно так оно и было. Но друзья уже давно привыкли к этому зрелищу и не реагировали так остро, как тогда, когда увидели его впервые. Впрочем Джуд особо не стеснялся, и сильно любопытным мог ударить в нос, а удар у него был хорошо поставлен, так что уже давно на его спину никто не обращал внимания, относились как к замысловатой татуировке. «Шрамы украшают мужчину», — говорил он, когда был в хорошем настроении и, честное слово, Виллем был готов с ним согласиться. Пользуясь моментом, Джей-Би придвинулся к Виллему поближе. Смуглая рука толстячка обвила талию Рагнарссона и недвусмысленно стала поглаживать его бок. — Тьфу ты, — в сердцах сказал Виллем, — никак ты не уймёшься, Джей-Би. Он тоже покинул бассейн, надел на мокрое тело рубашку и пошёл по темному саду к летней кухне. Джуда не было уже что-то слишком долго и он начинал волноваться. При всей своей дерзости и безбашенности, особо крепким здоровьем Сент-Френсис не отличался и, ввязываясь в драки, всегда рисковал провести недельку-другую в больничке. Но если его недруги тоже туда попадали, считал что оно того стоило. Наплевательское отношение к своему здоровью было его отличительной особенностью. В доме у Малкольма никаких опасностей не было, но Виллем все равно хотел увидеть Джуда и убедиться что с ним все в порядке. Как оказалось, чутьё его не подвело. Сент-Френсис сидел на кухне бледный как призрак, окаменев, уставившись на какую-то бумагу, лежавшую перед ним на столе, как будто это был договор с самим дьяволом. Рука его судорожно сжимала рукоятку кухонного ножа, который он взял видимо для того, чтобы вскрыть новую упаковку пива. Но пиво валялось на полу, так и не тронутое. — Джуд, что случилось? — спросил Виллем, но ответа не последовало. Его друг продолжал находиться в ступоре. Рагнарссон с опаской посмотрел на стол. Родители Малкольма забыли на нем план благотворительного вечера, который должен был состояться на следующей неделе. Там был порядок речей, меню ужина и список приглашённых, все как полагается. Именно в списке приглашённых Виллем и нашёл ответ на свой вопрос. Имя «доктор Филипп Дж. Трейлор, психиатр» стояло там под номером шестьдесят три, в самом конце страницы. — Я думал, его посадили, — дрогнувшим голосом сказал Виллем. — Посадили, — горько отозвался Джуд, — а потом выпустили. Отмазался, гад. Хорошее поведение, все такое. Да и денег у него немеряно, как оказалось. Он инстинктивно ещё крепче сжал рукоятку ножа. — Не могу, — с трудом выговорил он, — просто не могу видеть, как эта сволочь развлекается. Благотворительный вечер, блять! Виллем, такие твари не должны жить. Я приду туда и убью его, клянусь тебе. Рагнарссон схватил его за плечи и встряхнул. — Тогда посадят уже тебя, ты это понимаешь? Ты же будущий юрист, Джуд! Надо действовать законными методами. — Закон… — тихо произнёс Джуд, улыбаясь зловещей улыбкой, — это резина, которую можно растягивать до бесконечности… Нет, Виллем, справедливость превыше закона. Я имею полное право отнять эту никчемную жизнь. По-прежнему сжимая в руке нож, он пошёл на Виллема. — Чтобы он больше никогда не смог убивать и калечить невинных… Это же так просто, Вилли! Один удар ножом или выстрел… И все будет кончено. — Отдай… отдай нож… — бормотал Рагнарссон, пытаясь разжать его пальцы, — ты не в себе, Джуд… Поговорим об этом завтра… Он сжал запястье друга так сильно, что нож выпал из его побелевших пальцев. Джуд закусил губу. — Все равно я убью его, — прошептал он из последних сил, — убью… Глаза его закатились, тело сотрясли конвульсии и он упал без чувств на руки ошарашенного и растерянного Виллема. Час спустя друзья сидели вокруг стола в одной из гостевых спален особняка Ирвинов и грустно смотрели на Джуда, спящего на роскошной кровати. Малкольм, как студент-медик, вкатил ему успокоительного, но видимо слегка не рассчитал дозу. Сент-Френсис спал мертвым сном, даже дыхания не было слышно. — И сколько он так проспит? — хмурясь, спросил Виллем. — Часа два как минимум, — сказал Малкольм, щупая пульс у Джуда, — ничего, ему только на пользу пойдёт. — Вопрос в другом, — произнёс он, поворачиваясь к друзьям, — что мы будем делать когда он проснётся? Они переглянулись. У каждого из них крутилась в голове беспокойная мысль, что Джуд, если только он внезапно не потеряет память, может натворить что-то ужасное. Но основная проблема была в том, что любой нормальный человек сказал бы, что он имеет на это право. — Ребята, — дрогнувшим голосом сказал Джей-Би, — парни… нет, не так… что я хочу сказать… Мы уже давно вместе и всегда друг друга поддерживали… Неужели сейчас мы бросим Джуда? Оставим его наедине со своими демонами? — Демон будет только один, — сквозь зубы процедил Виллем, — но зато самый главный. Исчадие ада, можно сказать. Если честно, я бы сам ему глотку перегрыз с большим удовольствием. — Так в чем же дело? — подвёл итог Малкольм. — Мы должны помочь Джуду и мы это сделаем. Парни посмотрели друг на друга. — Это будет опасно и незаконно, — спокойно сказал Виллем. У него в голове, как только он принял решение, все как будто встало на свои места. — Нам нужен план. Он вцепился в свои белокурые волосы и взъерошил их, став, по мнению Джей-Би, просто невыносимо сексуальным. Это было, конечно, не по-дружески, но он порадовался, что Джуд сейчас в отключке и не видит этого зрелища. — План для того, — глухо продолжил Виллем, — чтобы в итоге Джуд остался наедине с доктором Трейлором. Обездвиженным и беспомощным. И пусть делает что хочет. Это его право. Малкольм побледнел. — Вилли, он же на кусочки его порежет. Сам же рассказывал как он нож сжимал и на тебя шёл… Рагнарссон вскочил и схватил его за ворот футболки, притягивая к себе так, что Малкольм стал задыхаться. — А ты что хочешь — чтобы он себя резал? Шрамы у него на руках видел? Этого ты хочешь? А Трейлора тебе значит жалко, гребаная мать Тереза! — Стой, стой Виллем, — Джей-Би стал усиленно оттаскивать его от Малкольма, — он ничего этого не хочет! Успокойся! Ирвин откашлялся и поправил на себе футболку. — И как же, — хриплым голосом начал он, но закашлялся ещё раз, потом продолжил, — как же мы устроим Джуду это свидание наедине? — Очень просто, — сказал Виллем, сжимая кулаки. Его все ещё потряхивала нервная дрожь и руки слегка тряслись, — я пойду на благотворительную вечеринку и там соблазню Трейлора. — Блять! — крикнул Джей-Би и стукнул кулаком по столу. — Этого не будет, Виллем. Что угодно, но только не это. Джуд тоже будет против, в первую очередь. — Неужели ты так плохо о нас думаешь, — присоединился Малкольм, — что допускаешь, что мы отправим тебя туда одного, как тельца на заклание? Нет, Вилли, мы этого не сделаем. — Окей, парни, — растроганно сказал Виллем, обнимая их, — пойдём туда вместе. Но нам надо все продумать, до мелочей. К тому времени, когда Джуд, сонно хлопая глазами, потянулся и сел на краю кровати, у троицы уже был готов план. Конечно, они обсуждали его ещё долго, ругаясь и споря до хрипоты, на ходу меняя многое. Но одна вещь оставалась незыблемой: они будут действовать вместе, вчетвером. Когда наступил тот самый вечер, они были уже полностью готовы. К порогу особняка, где проходил благотворительный вечер для медицинских работников, лихо подкатил взятый напрокат лимузин «шлюховато-розового», как выразился Малкольм, цвета, и оттуда эффектно появился он сам, обнимая талию своей очередной подружки. Предъявив охране выпрошенные у родителей приглашения, он прошёл внутрь и осмотрелся. Ему досталась неблагодарная роль координатора и это его слегка нервировало. От подружки он избавился быстро, сдав её на руки сказочно богатому нефтяному шейху. Как только девица услышала сумму его доходов, Малкольм был тут же позабыт. Впрочем, его это ни капли не расстроило. Освободившись от эскорта, Ирвин начал бесцельно бродить по залам, присоединяясь то к одной компании, то к другой. Доктора Трейлора нигде не было видно. «А вдруг он вообще не придёт», — закралась в его сознание отчаянная мысль. Заболел или передумал, всякое бывает. Тогда весь их план к черту. По его коже побежал холодок. — Простите… — он натолкнулся спиной на группу беседующих джентльменов в строгих костюмах и толкнул одного из них так сильно, что содержимое бокала с шампанским оказалось на его собственном пиджаке, — я не хотел… — Это вы меня простите, — симпатичный мужчина средних лет стал смахивать с него жидкость носовым платком, — теперь я обязан оплатить вам химчистку. Пиджак весьма дорогой, я полагаю? Вот моя визитка, возьмите. Доктор Филипп Трейлор, позвольте представиться. Малкольм пошатнулся. — Вам нехорошо, — Трейлор внимательно заглянул в его глаза, — я бы вызвал врача, но я сам врач и могу оказать первую помощь. — Нет, все нормально, — Малкольм через силу улыбнулся, — я тоже учусь на врача, и если что, помогу себе сам. Трейлор расхохотался. — Хороший девиз, молодой человек. «Помогай себе сам» — это я одобряю. Ну что ж, прекрасно. Он отвернулся к своим собеседникам и тут же забыл о Малкольме, включившись в разговор. Ирвин никак не мог прийти в себя. Он отошёл к стене, его мутило. Только сейчас он заметил, что в его ухе бьется обеспокоенный голос Джей-Би. — Это был он, да? — спрашивал Джей через наушник. — Какой он? Очень омерзительный, сука? Малкольм, не молчи! Ирвин пожал плечами. — Да нет, нормальный… — тихо сказал он, постепенно приходя в себя, — если бы не знал, никогда не сказал бы… Даже на фото он как-то по-другому выглядит. В жизни обычный мужик, симпатичный даже… Джей-Би фыркнул и отключился. Малкольма потрогали за плечо. — Кажется вам нехорошо? — спросил у него белокурый официант. — Могу я предложить вам бокал шампанского? Передавая бокал, официант наклонился к самому его уху. — Где? — негромко спросил он. — Справа, возле белой колонны, в группе беседующих. Одет в серый костюм. Произнося это, Малкольм достал из внутреннего кармана небольшую пробирку и добавил ее содержимое во второй бокал, стоящий на подносе. Там был нейролептик последнего поколения, который он еле раздобыл у себя на кафедре. Это вещество позволяло лишить человека способности двигаться и говорить, оставляя его в полном сознании и не лишая чувствительности. Далее он, словно в ступоре, наблюдал как Виллем подходит к Трейлору и предлагает ему бокал шампанского. Доктор сначала отказывался, но Виллем улыбнулся ему своей самой обаятельной улыбкой, и Трейлор не глядя взял бокал и выпил, улыбаясь ему в ответ. Официант тут же исчез, как и положено хорошо обученному обслуживающему персоналу. Зато Малкольм подошёл к Трейлору и тронул его за рукав. — Простите, доктор, — извиняющимся тоном сказал он, — мне очень нужно с вами поговорить наедине. Вы не могли бы уделить мне пару минут? — А, это ты, — Трейлор был уже изрядно пьян, а может это начинал действовать нейролептик, — неуклюжий красавчик? Ну что ж, пара минут для тебя у меня найдётся. Они отошли в сторону. — Понимаете, доктор, — вежливо говорил Малкольм, направляя его в узкий коридор, прочь от толпы, — у одного моего друга есть психологическая проблема. Травма детства, понимаете ли. И только вы способны ее излечить. Вы такой выдающийся психиатр… Он поддержал пошатнувшегося Трейлора, уцепившегося за его плечо. — Я… а, да… я могу… — лепетал Трейлор, чувствуя как язык перестаёт его слушаться, а ноги подкашиваются. — Официант, — обеспокоенно крикнул Малкольм, — помогите. Человеку плохо, перепил наверное. Рядом тут же нарисовался Виллем и подхватил Трейлора с другой стороны. Вдвоём они протащили доктора по пустынному коридору, камеры в котором были предусмотрительно отключены Джей-Би. Не зря же он считался одним из самых способных молодых хакеров в стране. — Направо… теперь налево… — сосредоточенно командовал он у них в наушниках, — вот теперь пришли… Перед ними была небольшая дверь, которая вела в уютную комнатку, куда друзья и втащили Трейлора. Они аккуратно положили его на кровать. К этому времени маньяк уже не мог ни шевелиться, ни говорить, только издавал слабое мычание. — Ну вот мы и пришли, — холодно сказал Малкольм, — надеюсь вы не откажетесь осмотреть больного? Сзади, за его спиной, точно ангел мщения, нарисовался темный силуэт. Это был Джуд Сент-Френсис. Когда он вышел под лучи света, испускаемые небольшой лампой над кроватью, то понял, что Трейлор узнал его. В глазах доктора плеснулся страх. Они заметались, перебегая с одного на другого. Но ни в одном лице он не видел и капли жалости. Все они были холодны и суровы. — Теперь мы вас оставим, доктор, — глухо сказал Виллем, — приятного вечера. Он потрепал Джуда по плечу и вышел из комнаты. Следом за ним то же самое сделал Малкольм. Но Джуд не замечал их прикосновений. Он смотрел только на одного человека — доктора Трейлора, и на губах его играла слабая улыбка… На следующий день друзья собрались за столиком в кафе, где Виллем раньше подрабатывал по вечерам. Тут их давно знали и сразу же принесли каждому его любимый кофе. Столик был самый уютный, в углу, где их никто не мог побеспокоить. Все они пришли в назначенное время и только Джуд немного опаздывал. Молча, друзья уткнулись в свои телефоны. — Вот, нашёл! — внезапно сказал Виллем и все обратились в слух. — Загадочное преступление на благотворительном вечере для медицинских работников, — дрожащим голосом начал Рагнарссон, — вчера ночью, когда все приглашённые уже начали расходиться, в одной из комнат был обнаружен труп. К сожалению, все камеры в комнате и ведущем к ней коридоре оказались выключены. Джей-Би довольно усмехнулся и приосанился. — Труп был изуродован до неузнаваемости, — продолжил Рагнарссон, — только с большим трудом удалось узнать в нем уважаемого доктора Филиппа Джей Трейлора, который несколько лет назад был замешан в скандале и даже помещён в федеральную тюрьму по обвинению в сексуальном насилии, но впоследствии выпущен за хорошее поведение. Рагнарссон стиснул зубы и пару минут молчал. Только потом он смог снова продолжить. — По предварительным данным экспертизы, погибший не только подвергся пыткам, но и был изнасилован в особо извращённой форме. Полиция пребывает в растерянности. Никаких улик, отпечатков пальцев, следов ДНК не обнаружено. Похоже, это преступление так и останется нераскрытым, пополнив коллекцию неудач нью-йоркской полиции. Он положил телефон на стол и обвёл друзей растерянным взглядом. В их глазах он читал отражение своих собственных мыслей. «Что же мы натворили-то, парни», — горько думал он. — Чего сидим, кого ждём? — раздался у него над ухом радостный голос. Джуд вихрем ворвался за стол, сразу же нарушив молчание. — Боже, парни, какое сегодня утро прекрасное, — болтал он, попивая свой любимый капучино, — иду по улице, небо синее, лучи пробиваются сквозь листву, думаю был бы художником, сразу нарисовал бы. И как это я раньше не замечал всю эту красоту? Он обвёл друзей смеющимися глазами и улыбнулся. У Виллема отлегло от сердца. «Нет, все было не зря», — подумал он с облегчением. Постепенно их болтовня вошла в обычную колею. Шуточки, смех, подколки. Как будто и не было вчерашнего вечера. Но каждый из них знал, что будет помнить его до конца жизни. — Жаль, что лето закончилось, — грустно сказал Малкольм, облизывая мороженку. — Скоро сессия, уже так не посидишь. Потом зима наступит, надо будет опять все время в куртке ходить… — Да похуй, — беззаботно сказал Джуд, подставляя своё красивое лицо последним солнечным лучам, — зима-то не навсегда! Переживем как-нибудь! У меня уже есть масса планов на будущее лето. Он заговорщицки наклонился к друзьям. — Хочу съездить в те места где я вырос. Ностальгия, старею наверное. Посетить монастырь и приют… Там природа такая — зашибись, вам понравится. Ну и может быть старых знакомых встречу… Лицо его дернулось и перекосилось, но тут же на нем снова заиграла беззаботная улыбка. Виллем похолодел. «Хорошо, что до лета ещё далеко», — с содроганием подумал он и продолжил пить свой остывший кофе.