Скотный двор. Справедливый финал

Животные стояли около хозяйского дома и наблюдали через окно совместную попойку людей и свиней, и вдруг что-то произошло. Сначала никто из них не понял, что изменилось. Обитатели фермы смотрели то в окно, то друг на друга, трясли головами, пытаясь сбросить наваждение, но оно не проходило. Свиные морды вдруг стали меняться, у них появились подбородки. Притом, у всех было разное их количество: три, четыре, пять. «Надо идти спать, – сказала упряжная лошадь по имени Кловер, – а то уже мерещится невесть что». Но только животные отошли от дома, как услышали шумную перебранку. Снова заглянув в окно они обомлели от представившейся им картины. Ругались люди и свиньи, но понять, где человек, а где свинья уже не представлялось возможным, настолько они стали похожи друг на друга. Ссора вскоре утихла и все заснули мертвецким сном. Все, да не все. Один из людей пил меньше других. Это был племянник бывшего хозяина фермы мистера Пола Джонса, Питер Джонс. На ферму он прибыл не для установки «дружественных отношений» с новыми хозяевами, а чтобы самому стать ее хозяином. Он уже давно вынашивал план по захвату фермы. Для этого Питер изучил все газеты, где описывались попытки людей напасть на это необычное домохозяйство. Опросив очевидцев и участников тех событий, Джонс понял, что просто так, «атакой в лоб», как это пытались делать ранее, успеха не добиться. Проштудировав «Искусство войны» Сунь-Цзы, «О военном искусстве» Макиавелли и «Науку побеждать» Суворова он придумал беспроигрышный план. И вот теперь представился случай его осуществить. Когда пьянствующие отключились, новоявленный племянник взял нож и просто перерезал всех свиней. «Теперь я по закону являюсь хозяином фермы, так как мистер Джонс уже давно пропал без вести!» – громко заявил Питер на следующее утро, для верности потрясая какими-то бумагами. Никто не стал с этим спорить и проверять бумаги, потому что, во-первых, все мучались диким похмельем, а во-вторых, были шокированы открывшимся их глазам зрелищем. Ведь в комнате, залитой кровью, в которой они еще вчера выпивали и веселились, валялись трупы свиней. Молча, пряча друг от друга глаза, пошатываясь и сдерживая тошноту, пятеро людей попытались удалиться из этого ужасного места. Но их остановил громкий окрик племянника Джонса: «Куда, куда?! А убирать это все кто будет?! Вместе пили, вместе нам все это и расхлебывать, господа». Фермеры не посмели его ослушаться, глядя на устроенную им бойню. «Эх, и свиреп племянничек-то у старины Джонса, такому палец в рот не клади. С этим молодчиком сразу видно, лучше не спорить, а то не ровен час, и тебе глотку перережет», – со страхом думали фермеры, складывая свиные туши в повозку. Животные тоже были в шоке от случившегося, и поэтому на ферме в тот день стояла неестественная тишина. И только собаки беспрестанно выли, оплакивая тех, кому служили верой и правдой. «Наконец-то Боксер отомщен, – думала Кловер, везя вместе с другими лошадьми повозку с бывшими хозяевами, свиньями. – правильно говорят, Бог не Микишка, он все видит». Свиньи были вывезены в ближайший лес и там сожжены Питером и фермерами, а их прах развеян по ветру. На всякий случай… Чтобы уж никогда… Ведь племянник Джонса, выпивая со свиньями, стал подозревать, что это не обычные свиньи, а оборотни. Поэтому и было все сделано именно так. Когда с этим грязным делом было покончено, молодой Джонс пожал соучастникам руки и сказал: «Мы победили, айда по домам!» А собаки на следующий день были отвезены в город и проданы разным хозяевам за бесценок. Все документы на ферму Питер оформил на себя. Конечно, не без помощи адвокатов, которых посоветовал ему мистер Уимпер, занимавшийся посредничеством между фермой и остальным миром. Естественно, все бумаги, подписанные свиньями, были признаны недействительными. Да как все это вообще было возможно, ведь совершенно очевидно, что свиньи не умеют ни читать, ни тем более писать! Прямо как будто кто-то навел морок на всю юридическую братию! А адвокаты уговаривали племянника еще и провести расследование, кто же устроил такую аферу. Подозрение сразу пало на двух соседей: мистера Пилкингтона и мистера Фредерика. И даже католический священник, отец Браун, ( да - да, тот самый сыщик в сутане из детективов Честертона) готов был взяться за это дело. Но с соседями-людьми, какими бы они не были, племянник Джонс не хотел конфликтовать, поэтому расследованию не было дано хода. А вместо этого Питер с удовольствием стал заниматься усадьбой. Как-то наводя порядок, он подобно хряку Сноуболлу обнаружил подшивку журналов «Земледелец и скотовод». С них-то и началось процветание фермы. Много различных лайфхаков оттуда было применено в хозяйстве. Так же с начала деятельности нового владельца им был реализован проект ветряной мельницы с генератором, о которой мечтали все животные, кроме свиней и, пожалуй, собак. На ферме уже была мельница, но она только молола муку, обогащая бывших хозяев. Как и в свое время Сноуболл, племянник мистера Джонса наткнулся на такие книги из библиотеки своего дяди как «Тысяча полезных советов по дому», «Каждый сам себе каменщик» и «Что надо знать начинающему электрику». Они-то и помогли ему модернизировать существующую мельницу. На доходы от помола муки были наняты профессиональные строители с современной техникой. Теперь мельница не только молола муку, но и снабжала ферму током. Благодаря этому в стойла был проведен свет, и появилась возможность даже отапливать их зимой. Как и мечтал Сноуболл, была заведена дисковая пила, соломорезка, свеклорезка и осуществлялась машинная дойка. Жизнь животных на ферме от всех этих новшеств улучшилась. Теперь они получали еды вдоволь, ведь даже Питеру с работниками-людьми не надо было столько еды, сколько требовалось для свиней с собаками. Людей-то для работы на ферме теперь нужно было меньше, чем при старом Джонсе. Ведь большинство операций было механизировано и оптимизировано благодаря знаниям, почерпнутым из книг фермерской библиотеки. Коровы давали больше молока не только из-за применения машинного доения, но и потому, что при этом процессе им включали классическую музыку, а так же ежедневно делали массаж. Да и остальные животные не бездельничали. Все занимались посильным трудом, а не работали на износ, как при Наполеоне и Поле Джонсе. Овцы давали шерсть, куры несли яйца, гуси и утки нагуливали жирок, лошадей изредка запрягли в двуколку, или седлали верхом. Хотя бывало иногда, что куда-то пропадали некоторые из птичьего и животного племени… Но об этом другим животным теперь было неохота думать. И только осел Бенджамин, жуя морковку и смотря на эти новые порядки, философски думал: «Ослы живут долго» (кстати, до 60-ти лет). А ворон Мозес, ранее развлекавший животных сказками о рае для четвероногих, мифической Леденцовой горе, теперь говорил: «Вот мы до чего дожили – уже при этой жизни живем как в раю! Раньше он был далеко, где-то в небе, за облаками. Но теперь эта благословенная страна спустилась с небес к нам!» И летал хвастаться, а точнее разносить эту благую весть по другим фермам. Все было прекрасно, все были счастливы. Все, да как оказалось, не все. В один из дней на ферме появился какой-то старый бродяга-оборванец. Это был блудный мистер Джонс, который все это время шатался по стране, и только теперь набрался храбрости посмотреть, что творится на его ферме. Втайне он надеялся, что ферма пришла в запустение и животные сбежали оттуда. И теперь он бы смог вернуться туда и спокойно жить, возделывая огородик. Жена из-за его пьянства давно развелась с ним. А одному ему, много ли надо? «Уж свекла и помидоры не захватят власть, они же растения», – думал бывший горе-фермер. Такая его наивность объяснялась тем, что он не смотрел современных ужастиков. «Эй, Смит, налей-ка мне чего покрепче, – прохрипел Пол, войдя в трактир, где он последнее время подрабатывал за еду и выпивку – я иду возвращать свою ферму!» Выпив достаточно для храбрости, он нетвердой походкой, но с решимостью в душе направился к цели. Подойдя к воротам, Пол не поверил глазам. Поначалу Джонс подумал, что спьяну пришел не туда. Но табличка с надписью «Ферма «Усадьба» говорила об обратном. Хозяйство, и это было видно невооруженным глазом, не только не развалилось, а даже стало еще лучше. Везде были видны следы процветания: добротная изгородь, из-за которой слышались звуки работающей сельхозтехники, кричали петухи, кудахтали куры, гоготали гуси, слышался стук копыт. «Неужели это все дело рук, то есть копыт животных?» – печально и со стыдом подумал бывший фермер. И если бы он не услышал еще и человеческие голоса, то не рискнул бы войти в ворота. Бесславный побег от разъяренных животных все еще был жив в его памяти. Как это ни показалось бы странным, первым, кого встретил старый Джонс, был молодой Джонс. Питер сначала подумал, что какой-то бродяга пришел наняться в работники. Но подойдя поближе он, хотя и с трудом признал в нем своего дядю, бывшего хозяина фермы. Племянник не испугался, не разозлился, не погнал старого Джонса с криками «убирайся отсюда, бродяга, я тебя не знаю». А улыбнувшись, предложил пройти на кухню и там поговорить. О чем говорили прежний и действующий хозяин, история умалчивает. Но в итоге Пол тоже стал жить на ферме. Хотя, как потом все поняли, не в качестве хозяина. Ходили слухи, что Питер очень доходчиво все объяснил (привет Макиавелли, которого он любил почитывать) дядюшке Джонсу. Что теперь ферма принадлежит другому человеку, и ничего тут не поделаешь. Но он готов взять его на работу, если тот не будет больше пить. Пол Джонс согласился. А что ему еще оставалось делать? Бродяжничать надоело, да и выпивка, плюс подобный образ жизни подорвали здоровье. Да и не такой был характер у дяди Джонса, чтобы ходить по судам и добиваться восстановления в правах. Тем более на это были нужны немалые деньги. А какие деньги у бродяги-пьяницы? Но в глубине души он был рад, что его, его фермой (он все равно считал ее своей) управляют не животные, а люди. И не чужие люди, а какая-никакая, а все же родня. Свиней же родственники по обоюдному согласию решили больше не заводить, а то мало ли что :) Этот запрет был даже оговорен в бумагах на ферму для неукоснительного исполнения. А не просто записан на какой-то там стене амбара. Джонс-старший живя на ферме, решил стать на путь истинный и бросил пить. Да ему теперь особо и некогда было. Он осваивал новые способы ухода за животными, и как обращаться со всеми этими механизированными штуками, что появились на ферме за время его отсутствия. Во время своего бродяжничества, Пол переосмыслил многие вещи. Поэтому в его образе жизни произошла еще одна перемена. Он нередко стал захаживать в сельскую церковь и вести беседы с местным католическим священником, отцом Брауном. А также регулярно ему исповедовался. Нередко в своих беседах они касались темы того, что произошло на ферме. Диалоги происходили примерно таким образом: «Святой отец, – обращался к нему Питер Джонс, – вы расследовали самые загадочные дела, вас все уважают как духовное лицо, за вашу мудрость и христианское смирение. Как вы считаете, что же все-таки произошло на моей бывшей ферме, вся эта «свинская», – в этом месте он усмехнулся, – история? Что это было?» «Сын мой, – отвечал ему отец Браун, – меня тоже заинтересовало это происшествие. Я провел небольшое самостоятельное расследование, и пришел к следующим выводам. Все случившееся – это кара за грехи. Именно поэтому люди вдруг стали понимать свиней на какое-то время. Такое общение происходило не так как мы, люди, общаемся между собой – словами, а телепатически. То есть, проще говоря, люди и свиньи стали слышать мысли друг друга. Но сейчас в этом уже нет необходимости, так что данная функция снова отключена Всевышним. Подобный случай описывается в Библии, в рассказе про Валаамову ослицу». «Чудны дела твои, Господи!» – только и мог восклицать Джонс во время речи священника. А отец Браун продолжал свою проповедь: «Запомни, сын мой, Бог прощает не бесконечно, а только семь раз по семьдесят, то есть четыреста девяносто раз. И воистину сон разума рождает чудовищ. Вся эта история была порождением нечестивых мыслей». «Ну, раз вы так говорите, отец Браун, то так оно и есть», – отвечал ему фермер, хотя из последних фраз он так и ничего не понял. «Каюсь, каюсь, святой отец, отпустите мне мои грехи», – просил затем старик, тонко намекая на окончание разговора. Тогда отец Браун отпускал грехи мистеру Полу Джонсу, говоря как обычно на прощание: «Иди, и впредь не греши». Жили-были два павлина, Вот и сказки половина. Жили-были порося, вот и сказка вся. Сказка — ложь, да в ней намёк! Тем, кто думает урок!