***
Лифт в очередной раз сломался, но Сашу это особо не волновало, ведь три этажа он уж пройдёт. Тяжёлая металлическая дверь открывается и в него тут же прилетает прохладный осенний ветер, напрочь портя настроение. Наверно, это была плохая идея ложиться в пять утра, когда тебе вставать в семь. Саша поднял глаза, наблюдая за заполонившие небо тёмные облака, и нахмурился, когда на нос упала первая капля. Он вздохнул, отошёл на несколько шагов назад под крышу подъезда и раскрыл зонтик. Тут за стенкой пищит, дверь с грохотом открывается, и Саша вздрагивает, а затем удивлённо распахивает глаза и отводит взгляд. Это была Рита. Он и подумать не мог, что они живут в одном доме. — Чёрт, — девушка злобно ругается, дверь за ней с грохотом захлопывается. Она раздражённо смотрит на льющиеся уже сильным потоком капли и всё же замечает Сашу, — Слушай, — он растеряно вглядывается в её мягкую улыбку и в розовые волосы, на концах закрученные в локонах, — Не поделишься зонтиком? — девушка сжимает лямку рюкзака, и Саша замечает, что на ней куртка, не имеющая капюшон, — Пожалуйста, я не хочу подниматься девять этажей, — Рита жалобно проскулила. Проблема была не в том, что Саша не хочет делиться зонтиком, а в том, что он будто просто слова вымолвить не может перед объектом своего обожания. Он сделал незаметный глубокий вдох и всё же собрался с духом. — Да, конечно, — голос всё равно немного дрогнул и был тише, чем хотелось, за что Саша уже сотню раз проклинал себе в мыслях, накручивая, что девушка подумает о нём совершенно не то, но, похоже, Рита и ничего не заметила — она благодарно улыбнулась и шагнула под открытый зонт, а Саша неловко отвёл взгляд. При ходьбе они изредка соприкасались плечами, от чего он боялся густо покраснеть. Одни серые многоэтажки сменялись другими такими же, под ногами ручьи дождя стекали в канализацию, унося с собой разноцветные листья. Рита тихо хмыкнула. — А как тебя зовут? — они остановились, девушка нагнулась, руки в замок зажав сзади, и сквозь спадающие розовые пряди заинтересованно посмотрела на Сашу. А тот чувствовал, что краска приползает к лицу и взгляд предательски зацепился за губы с прозрачным блеском. — Саша, — в итоге промямлил он, на что Рита лукаво улыбнулась, и они продолжили шаг. До школы оставалось всего-ничего. — Я многих Саш знаю, — задумчиво протянула девушка, — А вот с бирюзовыми волосами единственного, — она тихо хихикнула, а Саша не мог понять: хорошо это или плохо? Он готов был сквозь землю провалиться и дальше просто продолжить незаметно наблюдать за Ритой и никогда с ней не говорить. Но с другой стороны это его шанс, поэтому нужно просто взять себя в руки. — Да зелёнку просто вылил, — сквозь слабую улыбку проговорил Саша и посильнее сжал рукоять зонта. — О, у тебя волосы светлые? — он лишь кивнул, — Повезло, мне приходиться осветляться постоянно, — Рита вздохнула и покрутила в руках кончики волос, по идеальному состоянию которых и не поверишь, что они такое пережили, — И можно звать тебя Зонтиком? — Да, — смотря в её светло-карие глаза, он просто не мог отказать. Впереди показались ступени школы, по которым они молча поднялись в сопровождении мелодичного капанья дождя и гула других недовольных школьников. Перед входом Саша закрыл зонтик, отряхнул его от влаги, и они зашли. — Я без сменки, — улыбнулась Рита, и рукой сжала низ куртки немного ушедшего вперёд Саши, от чего сердце того чуть не остановилось, сделав кульбиты. — И не наругают? — тихо поинтересовался он, протискиваясь сквозь толпу младшеклассников. — Не поймают, — у входа в саму школу Рита всё-таки отпустила куртку парня, — До встречи, — она направилась к дверям, и Саша, не в силах отвести взгляд, тупо стоял на одном месте и смотрел, пока его чуть ли не выпихивали другие. Вдруг Рита развернулась, словно забыв что-то, а её длинные волосы встрепенулись вверх, — Меня зовут Рита, — на её щеках, кажется, проступил румянец, а глаза смотрели в пол. Саша глупо кивнул, чуть улыбаясь, и девушка снова развернулась к открытым дверям. Сердце стучало быстрым ритмом, норовясь выпрыгнуть из грудной клетки, а внутри разливалось тепло. «До встречи»***
«Спасибо за зонтик: 3» Он не знал, откуда у Риты был его номер, но догадывался, что с её количеством знакомых достать про кого-то информацию не составило труда. И Саше было всё равно на домыслы, что кто-то мог слить его номер, ведь сознание полностью вскружило это сообщение и мысль, что Рита о нём думала. Что девушка, всё чаще и чаще проскальзывающая в его сны, а по их окончанию задерживающаяся в потоке вырисовываемых картинок с рамочкой из бледно-розовых сердец и спецэффектах, как в дешёвой мелодраме, не забыла о нём, быстро махнув рукой, а нашла номер и отправила сообщение. Всё это теплилось внутри, и Саша с поднятым настроением шагал по лужам в школу. Даже предстоящий ливень никак не испортил бы его. Осень в их маленьком городке всегда проходила одинаково — грустно, дождливо и промозгло, будто лета никогда и не было, а на дворе уже конец октября и совсем скоро глубокие лужи замелит снег. Но Саша об этом не задумывается, а быстро, не обращая внимание на переполняющую изнутри радость, строчит сообщение Рите, изредка поглядывая на пожилую учительницу, монотонно рассказывающую новую тему по истории. А ты чем увлекаешься?Особо нечем Ну, фотографиями
Ого, а скинь пару своих работ Пожалуйста А следом милый стикер с котиком, и Саша всё же открывает галерею. Выбирает он муторно и тщательно, внутри тревога гложет, ведь ему так хочется, чтоб ей понравилось. Хочется удивить её — такую красивую и необычную на его фоне. Три фотографии. Первая — простая речка среди деревьев, в водной глади которой непреступно красиво отражались облака, будто сошедшие с неба вниз, принёсшие с собой пастельные розовые краски. Вторая — простая стена жилого дома и его решётчатые балконы, вошедшие в кадр. Тротуар блестел под лучами солнца, а на лужах можно было разглядеть крохотные круги от падающих в них капель. Люди торопливо неслись в стороны: красивая женщина в коричневом пальто уверенно шагала с зонтом в руке, а рядом пробегал мальчишка школьного возраста, пытающийся скрыться от дождя под собственным портфелем над головой. На третьей же фотографии была клумба алых пионов с раскрытыми объёмными лепестками. Он когда-то читал в случайно найденной дома книге, что пионы — символ несоразмерной любви и вестник идиллии. Все эти три фотки, пожалуй, были его самыми любимыми в альбоме с тысячи двумя картинками. Очень красиво) А меня пофоткаешь?***
Они договариваются о встрече и идут переждать дождь в кафе неподалёку от дома, что изнутри искрит светлостью и уютностью, никак не вяжущуюся с глухими стуками холодных капель и потревоженных, ещё невысохших луж. Саша за шнурки бесформенной кофты неловко тянет, глаз не может оторвать от розоволосой девушки напротив, разговаривающей с официанткой, и у которой румянец от холода такой милый. От прикосновений коленками вздрагивать каждый раз хочется. Слова подобрать не получается, он запинается, а Рита успокаивающе смеётся и отпивает свой холодный чай. — На улице почти дубак же, — замечает Саша, руки грея об свою чашку с кофе. — Я не люблю горячие напитки, — она улыбается, а в реальность момента до сих пор поверить нет сил. Как так произошло то, что вырисовки из его самых приятных и душещипательных снов в реальность превращаются? Но Саша ответ на этот вопрос знать не хочет, ведь он вполне доволен видеть нежный***
В другой день они так же встречаются. Дождя нет, фальшивка светит ярко, а оригинал ещё ярче, но лужи всё же не успели исчезнуть и их всплески марают её синие кеды. Практически на окраине города находится трёхэтажная заброшка со снесённой стеной и многочисленным граффити. Саше это место нравилось, ведь в каракулях искусство разных людей сталкивалось, рождая что-то новое и так не похожее на исходник. Ему кажется, что фотографии там получатся изумительными. По дороге Саша вглядывается в лицо Риты, мило щурящиеся от света, в руках которой банка со спрайтом. Она шла неторопливо, наслаждаясь утихомирившейся погодой, и нахваливала талант Саши к съёмке так, что тот краснел смущённо и сбивчиво благодарил, на что девушка улыбалась мягко. Его догадки подтвердились: в заброшке реально получались самые хорошие и живые фотографии. Всё-таки искусство на фоне искусства. Розовые волосы Риты ослепительно блестели на солнце, и Саша заглатывал все образы, все мелкие детали в сознание и память. То, как она неловко дёрнула плечом или как тонкие изящные пальцы держали банку с газировкой — всё это он будет вспоминать и через день, и через неделю во всех подробностях, жадно впитывая собственное восхищение от неё. Время пролетело быстро, закат надвигался и принёс свои пастельные цвета, в грязных лужах отражающиеся. Рита останавливается, мнёт руками собственную одежду и подходит почти вплотную, а Саше тревожно и одновременно взбудоражено. Неловкая пауза отбивается нервами на клавишах-нейронах, и Рита медленно выдыхает. — Я люблю тебя Он замирает. Он в ступоре и он удивлён. Он счастлив. Саша приближается ещё ближе и целует робко, нервно, но девушка не смеётся, а отвечает страстно, с охотой. Внутри непонятное тепло щекочет, он ладони на талию кладёт и чувствует мягкие руки на его шее. Тревога исчезает, спокойствие нарастает и поцелуй дарит трепещущуюся радость. Прекращать желания никакого. Сейчас он по-настоящему счастлив***
Саша до сих пор не верит, но остро ощущает всё происходящее. Сейчас он утопает в мягком матрасе, пленённый умиротворённым моментом, а его грудь сдавливает девушка, что пальцами вырисовывает незамысловатые узоры на рубашке и рассказывает про очередного подкатывающего друга, который её бесит. Розовые длинные пряди разбросаны в стороны. — Зачем тогда с ним общаешься, — Саша нежно мажет губами в лоб и вглядывается в любимые карие глаза. Лёгкая улыбка сама собой расцветает на лице. — Ну, это весело, — девушка вдумчиво мычит и ногтём царапает его шею, — Поиграться и следом кинуть. Тяжёлая туча надвинулась на облака за окном. Саша мрачнеет, секунду обдумывает, губы кусая, а затем чувствует сдавленную тупую боль внутри. Будто что-то трескается. Значит, с ним так же? Мысли роем маячат, сомнения трескают его надежды, а Рита лишь недоумённо смотрит. Он встаёт и уходит, не видя за спиной скатывающихся слёз.***
Дешёвый аналог колы слишком сладкий, как леденцы на палочках или мармеладки со вкусом колы, но точно не сама кола. Ему грустно и паршиво. Он пальцы в кнопки вдавливает до красноты, листает по сотому кругу фотографии, вглядываясь во все мелочи на маленьком экране фотоаппарата: пряди волос с бликами от редких лучей солнца; чёрные кеды с белой шнуровкой около недавно образовавшейся лужи, в которой голубые глаза отражение родное находят, и мягкие черты лица — до сих пор любимые. Саша выдыхает тяжело и горько под тяжестью хлама в лице сломанной веры во что-то большее. Ведь так, просто игрушка. Злость в жилах тряслась, а частые капли дождя учащённым ритмом стучали по стеклу. Смартфон изредка вибрировал, но Саше просто не хотел даже включать его, отрываясь от своего фотоаппарата. Но сначала настырный, а потом медленно стихающий, будто наполненный отчаянием стук заставил выйти из комнаты. Он даже не посмотрел в глазок — повернул замок в сторону и распахнул дверь. Сердце болезненно ёкнуло при виде неё. У Риты взгляд смотрел в пол, длинные промокшие волосы были небрежно собраны, а разноцветные заколки в форме сердечек чёлку держали. Она подрагивающими, наверняка ледяными, руками сжала ткань длинных шорт, а у Саши внутри всё сжалось и так противно от себя стало. За окном ливень холодный хлестал. — Извини, — голос невольно дрогнул, и она закусила губу, чувствуя, что может разреветься, как маленький ребёнок. Сказать хотелось многое — от стократных извинений до мольбах, но слов на всё не хватало. Да и сил тоже, — Пожалуйста, — голос совсем стих, и это прозвучало как жалостное сопение на грани отчаяния. — Ничего, — у Саши сердце всё больно комом сжималось, и он притянул девушку к себе, руками обвивая и прогоняя холод от насквозь мокрой одежды, тепло даря. На плече чувствуется влага, и она вовсе не из-за дождя, — Сейчас я заслужил сильной пощёчины за то, что заставил тебя плакать. Поцелуй же согревает лучше. Он огонь внутри разжигает и разносит тепло активнее с каждым движение любимых и так желанных губ, что сносит всякий здравый смысл. Саша берёт родную ладонь и прижимает к своей щеке. — У меня руки холодные, — сопит Рита, пытается кисть одернуть, но тёплые пальцы лишь сильнее сжимают. — Погреешь их об меня. Дверь захлопывается, пол спальни уже под ногами, а следом мягкий матрас прогибается и обвивает спину. Горячие поцелуи, изначально согревающее, обжигают, но к ним хочется тянуться, как мотыльку к пламени, чтобы сгореть и отдать себя всего. Саша прикусывает холодные губы и ловит зарождающийся стон, прилипшую одежду стягивает, смотрит секунду, наслаждаясь чужим совершенством. — Ты прекрасна, — покрасневшее ухо ловит шёпот, и смущение сползает к лицу. Саша же опускается мягкими поцелуями ниже, мажет по шее и языком влажный след оставляет, заставляя вздрогнуть. Тёплые руки нежно оглаживают участки тела — согревают, дарят самые незабываемые эмоции. Именно сейчас, пожалуй, Саша по-настоящему счастлив