Незаметный

Всё началось ещё в детстве. В многодетной семье и так сложно урвать себе достаточно внимания, но с Милтоном судьба была особенно жестока. За обедом ему порой не доставались порции, потому что его никто не заметил. Брат мог столкнуть его с крыльца - и даже не заметить! Когда Милтон, расшибив коленку, бежал жаловаться маме, она его тоже не замечала. Когда пытался играть с другими ребятами в футбол или баскетбол - ему никогда не пасовали, и точно так же могли столкнуть, даже не заметив. Милтон будто бы существовал и одновременно не существовал. Лишь изредка кто-то бросал на него взгляд, морщился, пытаясь вспомнить имя, а потом переключался на что-то другое. И уж совсем редко его называли по имени, но только лишь Милтон успевал обрадоваться - и его вновь оставляли без внимания, благополучно забывая о его существовании, и вновь забывали об имени Милтон и о том, кому оно принадлежит. Неудивительно, что с таким вопиюще наплевательским отношением к себе он рос тихим и замкнутым. Он почти перестал разговаривать, ведь его всё равно никто не слушал. Не то чтобы положительных сторон у его поразительной незаметности не было совсем - в школе его так же игнорили, редко звали к доске и редко проверяли его домашние задания, а родители редко смотрели оценки. Это позволяло расслабленно чилить за партой, бесцеремонно положив на неё ноги, пока остальные корпели над учебниками и сосредоточенно выводили в тетрадках какие-то там закорючки. Благодаря тому, что из-за незаметности и требований к нему было немного, Милтон почти не знал грамоту, и чтение давалось ему с большим трудом. Впрочем, он особо и не стремился читать. Но разве возможность просиживать уроки на расслабоне стоила того, чтобы всю жизнь быть лишь какой-то малозаметной тенью, на которую если и обратят внимание, то два раза в год?! Сомнительный какой-то обмен, знаете ли. Милтон готов был выучить и грамоту, и даже долбанную геометрику, только бы на него почаще обращали внимание. Только бы стать с кем-то достаточно близким. Только бы завести друзей! Постоянное неудовлетворение потребности в общении Милтон перекрывал обжорством. Да, за обеденным столом еда доставалась ему нечасто, зато он мог стащить её из любого магазина или на рынке, и опять же никто особо не обращал на это внимания. Милтону думалось, что он мог делать в принципе что угодно, и всё равно всем было бы по фиг. Но старался не делать ничего противозаконного, потому что был хорошим парнем с правильными моральными ценностями. И даже стаскивая еду с прилавков, он по возможности оставлял хоть какие-то деньги. К повстанцам Милтон примкнул просто потому, что их лидер однажды не только спросила его имя, но потом ещё и назвала по имени. Она называла его по имени куда чаще, чем прочие - раза три в год. Для Милтона этого уже было достаточно, чтобы хранить повстанцам преданность. Он был водителем и прекрасно справлялся со своей задачей, хотя на права, естественно, не сдавал, ведь инструктора его попросту не замечали. Пришлось просто смотреть, как на права сдают другие, и повторять. Быть водителем ему нравилось. Он приносил пользу, и пусть его очень редко замечали, играл важную роль в борьбе за свободу своей страны. Однажды его приставили к отряду американцев, представлявших собою весьма броскую и разношёрстную компанию. Милтон с интересом за ними следил, но они, как и водится, обращали на него преступно мало внимания. Среди них выделялся лишь один парень с несчастным узким лицом, который нет-нет да постреливал глазами в сторону Милтона, но когда тот смотрел на него в ответ - смущённо отводил взгляд. Неужели он был чем-то интересен этому человеку?! Невероятно! Милтон приглядывался к этому парню внимательнее, чем к прочим. Может, попытаться с ним заговорить? Хотя... не хотелось снова разочаровываться. Да и говорил он столь редко, что казалось, способность уже скоро совсем утратит. А она ему, в целом, и ни к чему, если так подумать. И вот они входят в гигантскую башню - "Йотунхейм". Входят, чтобы взорвать её к чертям и похоронить ужасный проект. И во время перестрелки внутри башни... Милтона настигает автоматная очередь. Он почти не успевает ничего сообразить, как видит собственное тело, простроченное кровавыми дырками, и лежащее на полу коридора. И никому до него дела нет, только тот парень обратил внимание и расстроился. Невероятно! Милтон поднёс к лицу свои прозрачные руки. Он... мёртв! Он умер! Чёрт побери, он и подумать не мог, что это будет... вот так. От размышлений его отвлекает голос командира группы: - Кто-то ещё видит или слышит врага? - Милтона убили! - с надрывом отвечает ему парень, больше всего одаривавший Милтона вниманием. Несколько мгновений командир молчит, после чего с недоумением спрашивает: - Милтон до сих пор был с нами? - А где ему ещё быть?! - удивился в ответ парень. - Я что, знаю?! Думал, он в тачке сидит! - даже с каким-то возмущением отозвался командир. - А чего он тут забыл? - Он же нам помогал! - с ещё большим возмущением ответил парень. - А чё за Милтон? - подала голос шибанутая девчонка, бывшая в команде. - Что?! - возмутился парень уже с каким-то истерическим выражением. - Не помню никакого Милтона! - объяснилась девчонка. - Как?! Милтон был с нами постоянно! - Кто-то по имени Милтон всё время был с нами? - ДА-А! - Не, не, не выдумывай! Я бы заметила, если бы с нами был парень по имени Милтон! Просто... такое необычное имя! Я вот ни одного Милтона не знаю! - Ты это так издеваешься? - парень даже встал из-за укрытия, чтобы выразить своё негодование. - Он был отличным парнем, и ради нас пожертвовал собой! И посмотри, что от него осталось! Труп... Девчонка на четвереньках выползла из-за укрытия и увидела таки распластавшееся тело Милтона. - О-о-о! Этот! Милтон! Это Милтон! После чего и она, и командир усмехнулись, что, надо признать, задело чувства теперь уже совсем невидимого Милтона. Члены отряда расслабились и покинули свои укрытия. - И давно у вас с Милтоном любовь до гроба? - иронично спросил командир. - Он сразу мне понравился, - признался парень. - Я просто не говорил ничего, потому чт... Их прервал новый наплыв противников, вынудивший отбиваться. Далее Милтон с трепетом следил за разборками группы, уделяя наиболее пристальное внимание, конечно же, этому самому парню, которого называли Горошком, и которому Милтон, оказывается, сразу понравился! Неосторожно использованная суперспособность Горошка привела к преждевременному взрыву башни, которая и обрушилась, едва не похоронив отряд под собой. Потом из лаборатории вылезла гигантская морская звезда, с целью подчинить себе столицу. А команда решила наплевать на приказ вышестоящего руководства и спасти страну от этого чудовища. Горошек отличился в бою против непомерно разросшегося существа, подрезав одну из его "ног". - Я, блин, супергерой! - с воодушевлением глядя на дело рук своих, прокричал Горох. Он обернулся к командиру, счастливо улыбаясь, и повторил: - Я ж, мать твою, супер... Не успев договорить, он был размазан по асфальту одной из "ног" чудовища. Милтон дрогнул, испытав шок похлеще, чем после собственной смерти. Но... как? Почему? За что?! Впрочем, прозрачная фигура Горошка уже стояла неподалёку, оглядывая себя так же непонимающе, как совсем недавно и Милтон.

***

- Просто охренеть, друг. Сочувствую тебе. Эти слова Горошек, он же Абнер Крилл, произнёс, когда они сидели на крыше многоэтажного здания, болтая ногами, а Милтон закончил рассказ об истории своей жизни. Вслед за этим свою историю рассказал Горох, и пришло время уже Милтона посочувствовать товарищу. - Знаешь что... - решился наконец Абнер, и Милтон заметил, как неровно он задыш... кхм, то есть, дышали ли они вообще, или просто по привычке... короче! Короче, он заметил, что Абнер - неровно. А что именно неровно - определение пока не подбиралось. - Что? - спросил Милтон. - Как только я тебя увидел, я, я... Волнуясь, Горошек нервно пригладил волосы, а затем вдруг накинулся на обескураженно Милтона и засосал его в губы. Тот лишь вытаращил глаза, рассматривая плотно сведённые веки товарища. Это... в смысле?! Горох как начал поцелуй, так и разорвал, резко отстранившись и прикрыв лицо руками. - Прости... - глухо произнёс он. - Мне так стыдно... У меня никогда не было шанса на что-то подобное, но теперь, когда я мёртв, это проклятие больше не властно надо мной... и я... я... могу дать волю своим чувствам! Чувствам к тебе! - он решительно схватил Милтона за руку, положив его ладонь себе на грудь и с волнением глядя на Милтона. - Чувствуешь? Чувствуешь, как сильно оно бьётся? - М-м-м... нет, - покачал головой Милтон. - Ах, ну да... чёрт, как же всё сложно! Ещё нужно привыкнуть... почему мы вообще здесь? Я думал, вознесёмся куда-нибудь в небеса, что за чёрт... Абнер уже собирался озадаченно уставиться в небеса, как внезапно отшатнулся. Совершенно беззвучно перед ними возник целый... самолёт, времён эдак Первой Мировой, и из него выглянуло лицо симпатичного парня. - Э-хей, новички, добро пожаловать в загробный мир! - отсалютовал он. - Меня зовут Стив Тревор, бывший шпион-разведчик и пилот британской авиации. А ну на борт залезай, пора! - Куда пора? - непонимающе спросил Горошек и переглянулся с Милтоном. - Как куда? На райские заоблачные острова, где всегда тепло и солнечно, нет забот и хлопот. - Но... разве меня туда возьмут?! - озадачился Абнер. - Пф-ф-ф, а почему нет? Ты ж, вроде, только что тысячи людей спас? - Я... ну... да, - смущённо почесал затылок Горох и улыбнулся. - Ну и чего трепаться тогда, забирайтесь давайте! Вечная туса на пляже ждёт, а-ха-ха.