Он вам не дота рэпер...

— Принёс? — стоило ей лишь вякнуть, как тотчас зашуршала целлофанка и стол (в придачу и пол тоже) заполонила россыпь всякой всячины: цветные карандаши, мелки, маркеры, текстовыделители, блёстки, самоклейка, наклейки, ручки с гитлером, фигурные дыроколы, степлеры, бумажки и т.д. Да тут был целый набор порядочного первоклассника на урок труда, что уж таить. — Еблан… — Как ты и просила. — Рейз отряхнул ладони, как бы показывая, что он закончил высыпать содержимое ашановского пакета. Видя всю эту картину маслом (хотя вернее будет сказать наскальное послание говном), уже и желание делать что-либо напрочь отпадало. А ведь и выбора то не было. Ну, как? Был, но в моменты, когда делать настолько нехуй, что аж на стены лезть хочется, в голову приходят интересные идеи, а затем и не менее интересные действия, лишенные всякой логики. Знаешь же, что не будешь этим заниматься, но всё равно берешься, а ведь могли бы перекинуть и на других. Но с другой стороны, тут были свои плюсы. Эти бляди не посмеют даже слова вякнуть про то, что т/и в целом не должна была заявляться на тусовку. Тут всё честно, работу же они проделали, пусть даже такую посредственную. Ну, пока что не проделали, надо сказать. Бросать не хотелось ещё хотя бы от того, сколько ей стоило усилий в целом назначить эту встречу с Рейзом. — Ты можешь хоть раз в жизни мне уступить, пожалуйста? — А что мне взамен будет? — этот хуесос наглеет с каждым днём всё больше, его эго увеличивается в геометрической прогрессии. — Поощерительный приз. — Например? Я бы тачку себе хотел новую, знаешь…— впрочем, он не заканчивает свой лист желаний деду морозу, как т/и вновь его перебивает. — А хуй тебе не отсосать? Ты можешь хоть раз по-человечески отнестись? — Да чем я мешаю? Я самый белый и пушистый, вы что, ебаться собрались? Смотреть не буду, слово пацана. Да он, похоже, издевается. Хотя девушка была уверена, что так и было. Ну нельзя на фулл ебале говорить такое, ну просто невозможно. Даже будучи умалишенным аутистом. — я не хочу заполучить репутацию сестры героинового торча в школе, войди в положение. Неужели я многого прошу? Это казалось чем-то почти что невозможным, но всё-таки удалось уломать родственника на лив из дома хотя бы на половину дня. Это уже огромный успех, а если он пропадет вот так вот, даром, то нахуя оно в целом всё затевалось? Несколько обидно. Да нет уж, очень даже. И всё же, сам Кирилл об этом точно никогда не узнает. — А что делать то? Эта шлюха сельская даже точно не сказала, что от нас хочет. Могу залупы бумажные ей повырезать или флажки с еврейскими звездами на ниточки приклеить. Очень изобретательно, на мой взгляд. — Фантазией тебя матушка-природа не обделила, как я вижу. Хочется взвыть и послать всех куда подальше, оттягивать время как можно больше, лишь бы не приниматься за работу. Чем сейчас и пыталась заниматься т/и. Тем не менее, в её случае это было не только с побуждений не делать ничего из-за одной лишь лени. Не каждый день выдаётся возможность вот так вот провести время вместе, даже когда не рассчитываешь ни на что. Что уж говорить, о подобном и думать стрёмно как-то. Т/и в очередной раз была счастлива отсутствию возможности людей читать мысли, в ином случае это точно бы породило множество вопросов и конфликтов. Ну нельзя просто взять и не думать, анрил тупа. — Чаю? Или хавать хочешь, может? — девушка резко встала, хлопнув в ладоши, обращая на себя внимание. — Чё мне тебя объедать? — Еблан? Ты за меня в рестике платил, не отнекивайся. — хотелось конечно, добавить, что ему нужнее при его то финансах, но т/и это показалось лишним. В конце концов, Кирилла удалось уговорить. Боже, блядь, в африке дети голодают, а этого уговаривать ещё приходится, ей богу. Ну хотя бы с выбором блюда молодой талант решил не выёбываться и оставил это непростое решение на хозяйке кухни. Выбор пал на авторское блюдо «la zalupa de omelette». На деле аппетитнее, чем звучит. По крайней мере, так отзывался о данном шедевре кулинарии сожитель самой т/и. Она же не совсем понимала недовольство и возмущение по поводу названия, звучит оно на её взгляд достаточно изысканно. И вообще доёбы не принимаются, не нравится — идите нахуй. именно этой установкой руководствовалась восходящая звезда кулинарии. Сам Рейз на протяжении минуты или около того угарал, стоило ей поведать о планах на готовку. Непонятно даже, восхищен он или наоборот. — Ты рофлишь? — Мужик, бля буду, я украинский Гордон Рамзи, а то и лучше. Ты этому блюду даже захочешь оставить отзыв в паблике и поставить пять звёзд мичлен. — с такой она гордостью и уверенностью говорила это, что даже внушало доверие и уже невольно был сам заинтригован. — Верю на слово, я очень заинтересован. Ебашь. Полчаса успешно были проёбаны на беззаботные разговоры с редкими перерывами на готовку. Или попытками в готовку. Тут уж как посмотреть, на самом деле. Тем не менее, еда была готова и была подана на единственной красивой тарелке в имеющемся дома сервизе. Ароматный омлет с золотистой корочкой по краям, украшенный двумя половинками маленьких помидорок, веточкой укропа и всяческими приправами. Вполне себе сносно, можно даже сказать, что съедобно. — Пиздато готовишь. — донеслось с другого конца стола, когда рейзов опустошил тарелку, укладывая в неё столовые приборы, показывая, что закончил. — Спс, зай. Приятно аж что-то стало от таких, казалось бы, простых слов. Неудивительно, для т/и то они имели куда большее значение, ведь их произнёс сам Кирилл Шадоурейзов. Да и не просто пукнул в воду, а похвалил её готовку! Вот так удача. Да многие об этом даже мечтать не могли, а у неё происходит наяву. Жаль, что времени сидеть ещё больше не сильно много. — БЛЯДЬ! — вскрикивает т/и, как только бросает взгляд на часы. — Скільки годин? — спрашивает гость. Такая реакция уж точно могла быть вызвана чем-то не сильно приятным. — Дев’ять. — Десять? — Дев’ять, дура. Не чує баба. У нас не так уж и много времени на РАБоту, мужик. Надо двигаться как-то, понимаешь, о чём я? — Есть идеи? Вот и вернулись к тому, от чего так старательно пытались уйти. Кроме голимых флажков и бумажных снежинок в голову ничего не лезло. Впрочем, разве это так плохо? — Предлагаю по этой причине не мудрить и сделать по классике. — О, я видел. У меня сестра смотрела в детстве видео, там тня из лампочки снеговика делала. Го так же замутим? Т/и предложение не оценила. — В рот потом эти лампочки будем курседу пихать, что-ли? Они ж нахуй побьются, пока донесём, да и в целом опасно это. Ты бы ещё елку из бутылки предложил сделать. — Почему бы и нет? Предлагаю новогоднюю табуретку для чтения стихов деду морозу из банки. — Оригинально. Ещё минут двадцать были потрачены на глубокие размышления и споры, которые по итогу привели к истокам. Быть может, картонная гирлянда и ёлочные игрушки из ваты звучат не очень презентабельно, но кто вообще будет стараться ради школьных мероприятий? Это ж никому нахуй не всралось, а тратить своё драгоценное время на всё это — себе дороже. — Криво. — выносит свой вердикт барышня, кидая взгляд на развернутую снежинку в руках Рейза. — Всё. нет моих сил больше заниматься залупой подобной, — внезапно ладони парня сжимаются в судорогах и комкают, а затем и разрывают в клочья бумажку, — может, лучше купим? — его взгляд был полон отчаяния и молил о пощаде. — Это ж деньги тратить придётся. — Мы разве не сделали то же самое? Только ещё и время потратили. — Да, тут ты прав. Ладно, так и быть. Я тоже заебалась. Могу ещё порыскать в кладовке, может найду хотя бы мишуру какую. — на том и сошлись. Вроде бы и проебали вечер, но всё равно чувства сожаления об этом не возникало. По крайней мере у т/и. Да ей в целом плевать было на это не меньше, чем Рейзу, просто рада находиться рядом с ним, будь то бесцельная прогулка или разговоры о бесконечном вечном, лишённые всякого смысла. Это всё словно подпитывает жизненной энергией, мотивируя что-то делать да и жить в принципе. Острым стоял лишь вопрос о том, подобного ли мнения о ней сам Кирилл.

***

Работа пошла полным ходом, стоило парню явиться на порог с двумя огромными пакетами, что доверху были набиты полуфабрикатами. Надо отдать должное одноклассникам — они в самом деле накупили много всего нужного, а не сгребли что попало, да подешевле. Стоит поторапливаться, день икс уже завтра, а ещё ничего из задуманного не готово. Пока что. Стадия отрицания давно прошла, сменившись принятием, о чём свидетельствовало как минимум то, что Миша даже перестал каждые десять минут жаловаться на несправедливость жизни, да и вообще «ряяя готовка ето занятие для телак пук пук пачиму мы а не тнусы». Правда, одно сменило другое, ведь ныть он всё равно не перестал. — Я заебался это говнище нарезать, в чём проблема была тупо накупить чипсонов с ящиком медовухи и кайфовать? — то и дело выслушивает Никита на протяжении получаса, что уже, казалось бы, не так и много. А работы ещё непочатый край, что не могло не удручать, особенно в такой обстановке. — Я и сам не в восторге, поверь. — единственное, что остаётся кинуть, но и это не остаётся без ответа. — Тебе неприятна моя компания, зай? — попытки напарника состроить обиженную мину не особо увенчались успехом, лишь вызвали смех самого Меридея, но не от самой ситуации в целом, а от ебальника Миши. Но в целом, атмосфера даже была вполне себе весёлой и как-то, но настраивала на рабочий лад. Удивительно, что всё шло гладко и без хуйни, как обычно происходит во всяких дешёвых ситкомах. Вроде тех ситуаций с лопнувшим пакетом муки или ракетой в окно. Криво накромсанный салат, что Кусакабе так не хотел делать с горем пополам намешан. Хоть парни и были горды собой, но вспоминая о предстоящей работе и о том, что это даже не половина всего нужного, откровенно говоря, хотелось лезть на стену. Даже наличие приятной компании не сильно спасало положение. — Мужик, нам повезло — выуживая из пакета упаковку готового теста для печенья, радостно воскликнул Кусакабе — хотя бы это месить не придётся. — Их всё равно придётся украшать. Кареглазый на это удручённо вздыхает. — Даже тут ты умудряешься кайф обломать. Свастоны кремом нарисуем, не вижу проблемы. В ответ Энгелю только и остаётся, что бросить загадочний осуждающий взгляд в мекиканской шляпи. На их же счастье им не пришлось перерывать сотни сайтов с рецептами крема, а потому шансов наткнуться на такие шедевры славянской кулинарии, как «золотую рыбку после парикмахерской», фаршированный лук порей или салат с сырными блинчиками, близились к нулю. И слава богу. У них была идея для вечернего блюда куда лучше. — Меридей, доставай сковороду, будем готовить любимое блюдо Владимира Владимировича — Луковый угар! По оригинальному рецепту, тарелка этого лакомства (обладающего, кстати, целебными свойствами) готовится примерно следующим образом: Сперва нарезанный лук обжаривается на сковороде до золотистой корочки, желательно в два-три подхода, после чего заливается стаканом в триста миллилитров апельсинового сока и томится на мелком огне минуты две. В кастрюлю же кладутся три предварительно сваренные картошины, что впоследствии должны будут помяться в пюре, а затем и смешаны со смесью лука и сока. Двести грамм ветчины, нарезанные мелкими кубиками так же покрошить сверху, а всё это дело нужно аккуратно помешивать на мелком огне. Далее столовая ложка перца, три столовой ложки паприки и пять ложек соли. Одновременно добавляем макароны и лапшу, доливаем воду и доводим макароны до готовности. Когда блюдо готово, можно уже посыпать чипсами, сухариками или укропом по вкусу. Натёртый чеснок распределяем по поверхности блюда. В конечном итоге приправляется парой чайных ложек лимонного сока, а само блюдо подаётся со стаканом томатного сока и ломтиком лаваша. — Молодец, огузок! Как ты относишься к луковым оладьям? — Ну шееф, это же пиздец, кто будет на фулл ебале хавать это хрючево? Уже спустя пару минут парни откисали в комнате в ожидании готовности печенья: Никита на игровом кресле неподкупного, а второй распластался на кровати. Помещение заполонила тишина, что на удивление ничуть не напрягала. Тяжело было это назвать наслаждением обоюдным молчанием, вернее будет сказать, что оба слишком устали для разговоров обо всякой хуйне, что составляла около девяноста процентов от всего их общения. Остальные десять это разговоры по душам и размышления о бренности бытия. Ну или просто молчание. В такие моменты казалось, словно оба способны коммуницировать на уровне телепатии или даже выше. Но в то же время очень уж некстати было бы кому-то залезть в чужую башку. Разные интересные мысли настигали в такие моменты. — Что с тобой? — зеленоглазого словно внезапно током ударило, он резко подскочил с места, плюхнвушись поближе на кровать. Такой мув не остался без вопросительного взгляда Лиса — Тебя пиздили, что-ли? Внутри Кусакабе всё будто сжалось, зная возможные варианты развития предстоящих событий. Ну нет, блядь, не должен он был узнать. — Я бухой был, наебнулся на льду. — как наивно было думать, что кто-то поверит в столь очевидную ложь, а тем более Никита, который знает его, как облупленного. Ничего не отвечает, вместо этого хмурится, показывая серьезность намерений. Хочет рассмотреть поближе, стараясь поджать Мишу, словно какую-то жертву, забить в угол, не давая и шанса на спасение. Такие подачки не остаются без сопротивлений со стороны хозяина квартиры, он сам же знает, что его попытки увильнуть тщетны, сделает лишь хуже, но всё равно не сдаётся. Отмахивается, отодвигается как можно дальше, будто такая ничтожная дистанция хоть как-то его спасёт. К несчастью для самого, над дистрофичным телом уже нависал Меридей, прижав его собственные руки к прогибающимися под весом туш двух парней матрацу. Дешёвому тональнику, что уже спустя пару часов после нанесения скатывался с кожи редкими хлопьями не под силу скрыть следы побоев от глаз гостя. Под прозрачной пеленой явно виднелись синеватые пятна, скрытые даже хуже, чем давно оставленный веревкой шрам на шее. Догадки подтверждаются, когда Никита решается приподнять футболку и поджимает губы чуть ли не до посинения, видя оставленные старыми товарищами гематомы на впалом животе друга. — Ты мог бы рассказать мне. — Не мог. Я не хочу тебя в это втягивать, ты бы никак не помог тут. — последние слова отдались эхом в голове у Энгеля, вызывая дикое чувство тревоги. И не только потому, что они были сказаны с дрожью в голосе и слезами на глазах. Это ощущение беспомощности душило. Душило само осознание, что ты тут не в силах помочь и будешь вынужден наблюдать муки близкого человека, а в худшем случае и разделять их вместе с ним, что впрочем для Никиты являлось одним и тем же. — Это были они? Почему? — в ответ только молчание, длиной в несколько секунд, что в голове растягивались на часы. — Там крутятся большие деньги, я в жизни столько не отдам, даже не заработаю — видя смесь неподдельного удивления и отчаяния на лице Меридея, Миша вздохнул — с ними нет смысла говорить, ты же знаешь. Станет только хуже. — Всегда есть выход, я что-нибудь постараюсь придумать. — Ты не должен. И я блядь тоже не должен. Справедливо ли то, что на мои плечи переложили ответственность за мутки родителей? Справедливо ли то, что за них на мне отыгрываются те, кого я раньше считал и называл друзьями? — он был готов сорваться на истошный крик, обрекая себя на рыдания и истерики в приступе подступившей панички, который мог длиться чуть ли не несколько часов, но уже еле различимым шёпотом сказал —… скоро я наконец перестану терпеть и начну жизнь с нового листа. Остаётся лишь немного подождать. — Обязательно. Молчание. Веки смыкаются так же медленно, как и расстояние между лицами парней. Большой палец проходится по щеке, размазывая упавшую на неё слезинку, а тишина время от времени прерывается еле слышным сопением, да мокрыми причмокиваниями, что в обычной обстановке оба назвали мерзкими. Но сейчас почему-то на душе и не так уж и противно, раз хочется продлить этот момент на неопределенный промежуток времени. Лишь бы дольше чувствовать теплоту чужой души и тела, обладатель которых сейчас так бережно водил своей ладонью по щекам и угольным волосам Кусакабе, а тот в свою очередь лишь ближе прижимался, крепче обнимая и впиваясь в губы в попытках углубить поцелуй. Подобно пиявке. Скажи кому-то из них, что вот так произойдет — в жизни бы не поверили. Да и сейчас им так же не верится, даже когда оба утомившись лежали в обнимку, наслаждаясь моментом. Момент прервал только запах гари из соседней комнаты.