На седьмом небе от щас бля

Паника — непрерывная борьба с самим собой за убеждение не начать биться головой о стену. Вот уже несколько минут Столас топтался на пороге комнаты своей дочери, решительно не находя в себе силы для того, чтобы успокоиться. На данный момент дверь казалась ему чем-то, вроде непреодолимого барьера. Препятствия, возле которого принц только и делал, что взволнованно перемещал вес тела с одной ноги на другую и бесшумно скользил пальцами по дверной ручке, не подавая признаков своего присутствия. «Она спит» «Она в наушниках» «Она…» — Октавия, дорогая, ты не занята? — Нет, пап, ты что-то хотел? — девушка открыла ему почти сразу, возникнув перед принцем настолько внезапно, что у Столаса невольно сложилось впечатление, будто бы дочь всё это время стояла под дверью, подслушивая его мысли. — Да, милая… — волнение демона Гоэтии неуклонно нарастало, перемешивая мысли своего обладателя между собой. — У меня есть новости, мы можем поговорить? — Конечно, проходи, что-то серьёзное? — Да, это серьёзно, — оказавшись в комнате, Столас медленно подошёл к кровати дочери, неуверенно присев на её край и тотчас похлопав ладонью по матрасу рядом с собой. — Присядь, пожалуйста. Октавия села возле отца в безуспешной попытке поймать взглядом чужие, непрерывно бегающие из стороны в сторону глаза. — Ты, эм-м… так что ты хотел сказать? — Понимаешь, это действительно серьёзно. Настолько серьёзно, что я… — выдохнув и окончательно приняв для себя факт того, что неизбежный момент наконец настал, демон Гоэтии неуверенно взял руку дочери собственной, крепко сжав её пальцами. — Я очень долго думал о том, как именно мне следует сообщить тебе эту новость… но, признаться честно, так и не нашёл варианта лучше, чем сказать всё напрямую. Надеюсь, ты поймёшь меня. Октавия, милая, мы с твоей мамой всё же собираемся развестись. Однако, даже несмотря на это я… — Всё в порядке, пап. — Надеюсь… — от волнения Столас даже не сразу осознал смысл услышанных слов. — Правда? Ты не сердишься на меня? — Не сержусь, — девушка отрицательно замотала головой, едва заметно качнув при этом плечами. — Мне не за что на тебя сердиться. Я ведь не слепая, и вижу в каких отношениях вы с мамой находитесь, так что думаю, твоё решение… — совушка помолчала, дав себе время подобрать более правильные по её мнению слова. — Возможно, я его и не совсем поддерживаю, но ты… ты ведь пообещал, что никогда не оставишь меня, несмотря ни на что, а значит, мне будет не так сложно пережить это. — Дорогая, — Столас порывисто прижал к себе дочку, крепко стиснув её в своих объятиях. — Конечно же, я ни за что не оставлю тебя! И, конечно же, я постараюсь сделать всё возможное для твоего счастья… Совсем ненадолго в комнате повисло трепетно-умилительное молчание. — И что будет дальше? Теперь мама уедет? И, если уедет она, означает ли это, что я тоже уеду вместе с ней? — Это только твой выбор, милая, — слегка отстранившись от дочери, Столас мгновенно переместил свои руки на чужие плечи. — Я не имею права навязывать тебе какое-либо решение. Однако, ты должна знать, что я поддержу любое из них. Услышав слова отца, девушка задумчиво опустила глаза в пол: — Тогда, если ты не против, я бы хотела остаться с тобой. — Октавия, как я могу быть против? — принц вновь прижал к себе дочку. — Я так рад… просто безумно счастлив! — Я тоже, — девушка улыбнулась, повторно сжав отца в замке своих рук. — И что получается, теперь мы будем жить вдвоём? Радость от принятия Октавией первой новости стремительно покинула демона Гоэтии, в ту же секунду вынудив его ощутить прежнее волнение: — Ах, эм… не совсем… — принц неуверенно отстранился от дочери, ослабив объятия. — Есть ещё одна новость, которую я собирался сообщить тебе. И, признаться честно, мне немного не… всё дело в том, что… — Lo siento за опоздание! — посторонний голос, обладатель которого умудрился прервать монолог Столаса не только своим звучанием, но и грохотом упавшей с подоконника вазы, до чёртиков напугал Октавию, заставив её вздрогнуть. — Ах! Ты… — повернувшись на звук, девушка пристально вгляделась в лицо незванного гостя, мгновенно узнав в нём знакомые черты наёмного телохранителя своего отца. — Папа, почему он здесь? — Сейчас-сейчас, милая, я всё тебе объясню… — Столас невинно замахал руками перед дочерью, тотчас переведя относительно недовольный взгляд на стоящего неподалёку беса. — Ты должен был прийти на час раньше, где тебя носило, Блиц? Неудачно соскочивший с окна, но довольно ловко приземлившийся на пол бес поспешно оправил на себе сомнительно чистую одежду, приводя её в более-менее надлежащий вид: — Я потерялся. Ну, знаешь, сначала в себе, потом в твоём замке… ты даже не представляешь сколько окон мне пришлось облазить перед тем, как я вас нашёл! — Ох-х, неужели так сложно было воспользоваться дверью? — Столас тяжело выдохнул, в ту же секунду уронив лицо на ладонь. — Я хотел, но твоя… пока ещё твоя импульсивная супруга швырнула в меня статуэткой, стоило мне только приблизиться ко входу! Пришлось искать обходной путь, — по прежнему находясь под пристальным взглядом Октавии, краснолицый бесцеремонно запрыгнул на стол девушки, с крайне довольным видом оседлав плоскую поверхность своей пятой точкой. — Эй, принцесса, очередной дырке в моём теле порадуется, разве что, только твой извращенец-папаша. Ты хотя бы моргай для приличия, что ли… — Зачем ты пришёл? — на этот раз вопрос совушки был обращён непосредственно к виновнику переполоха. — О, так ты ей ещё не сказал? — Блиц украдкой покосился на Столаса, мгновенно получив в ответ неуверенно-отрицательное качание чужой головы. — Я собирался, но кое-кто ворвался сюда, прервав меня на самом ответственном моменте. Тот самый кое-кто, который, кстати, клятвенно обещал мне быть рядом в этот важный для нас обоих момент и опоздал… — Я, вообще-то, извинился! К тому же, ты сам сказал, что ещё ничего ей не рассказал, а значит, один хер я опоздал! — О чём вы, папа? — совушка недоумённо переводила взгляд с отца на его собеседника, решительно не улавливая смысл чужого разговора даже на самую тоненькую нить. — Октавия, звёздочка моя, — несмотря на адскую жару, Столас зябко потёр руками плечи, словно пытаясь согреться. — Как я уже говорил, у меня для тебя есть ещё одна новость, суть которой заключается в том, что я… точнее, я и Блиц… мы с Блицом… — Решили пожениццо! — резко вскочивший на столе бес замолчал, задумчиво поднеся руку к своему подбородку. — Странно, в моей голове это звучало смешнее… — ЧТО?! — одним только чудом не потерявшая дар речи Октавия ошарашенно распахнула глаза. — Это ведь несерьёзно? — Ага, — довольно подмигнувший девушке краснолицый, не церемонясь, решил добить её окончательным. — Настолько несерьёзно, что дата свадьбы назначена уже через две недели, заценила шутку? — Папа?!!! — Октавия… — Так ты поэтому разводишься с мамой? — девушка красноречиво всплеснула руками, в ту же секунду указав одной из них на рогатое недоразумение на своём столе. — Чтобы выйти за ЭТО? — Что? Нет-нет! Два этих обстоятельства совершенно не связаны между собой… просто так вышло, что они наложились друг на друга и вот… мы с твоей мамой решили развестись не только потому, что я хотел этого. Просто в какой-то момент мы с ней осознали, как тяжело нам было находиться рядом друг с другом. А с Блицом я решился вступить в брак потому что… — Потому, что мы с твоим отцом — неразрывная связь двух влюблённых сердец, пылко горящая в унисон наших трепетных чувств. — О-о, Блиц-и… — Шутка, я согласился на эту авантюру только потому, что у твоего папаши есть много денег! — Согласился? — услышав последнее заявление краснолицего, Столас хмыкнул, с довольным видом скрестив тонкие руки на груди. — А разве не ты был тем, кто сделал мне предложение? — Это была формальность. — Формальность с опусканием на одно колено? — Мне приспичило размяться. — В смокинге? — Давно собирался выгулять это старьё. — А кольцо? Один из твоих подчинённых настойчиво уверял меня в том, что ты выбирал его несколько месяцев. — Убью паршивца… то есть, купил первое попавшееся. — За все имеющиеся деньги? — Слушай, радость моя… — Не могу поверить, папа, почему? — Октавия по прежнему пребывала в полнейшем недоумении, никак не находя в себе силы подобрать необходимые слова. — Почему именно он? Вы же такие разные, и совершенно не подходите друг другу! Ведь ты… а он… ты, в конце концов, верхушка ада, а этот… — То, что ты так мило пытаешься собрать в нужную мысль своим неопытным подростковым умом, называется «мезальянс», дорогуша. Брак, между персонами разной сословной значимости. Раньше это было постыдно и неприемлемо, однако сейчас времена меняются. — Пап, он… — Такой сексуальный, когда говорит нечто подобное. — Он придурок, Пап. — Эй, принцесса, давай не будем, а? Оставим свои инфантильные мыслишки при себе, натянуто улыбнёмся друг другу, хлопнув по ладоням… — Я этого так не оставлю! — Да брось, хочешь ты этого или нет, рано или поздно нам с тобой придётся поладить. — Никогда! Пап… — Я уверен, вы с Блицом обязательно сможете найти друг с другом общий язык. *** — Как тебе? Это вроде ничего, — в очередной раз ткнув пальцем в вечернее платье, висящее на манекене, Блиц с надеждой устремил взгляд на свою спутницу, шагающую рядом с ним по торговому центру с тем самым выражением «лицо лица». — Отстой, — Октавия закатила глаза, поспешно отвернув голову в противоположную от витрины сторону. — Ну, а это? — Ещё больший отстой… — Да что отстой-то? Ты ведь даже не посмотрела! — краснолицый остановился на месте, негодующе уперев руки в бока, однако его собеседница и не подумала о том, чтобы заострить на этом своё внимание, продолжив идти куда-то вперёд. — День отстой, ты отстой, моя жизнь отстой… — Эй, принцесса, хватит строить из себя жертву модного приговора, — бес стремительно нагнал отдалившуюся от него совушку, продолжив идти рядом с ней, как ни в чём не бывало. — Мы вообще-то ТЕБЕ платье выбираем. Так что будь добра, изобрази на лице хоть немного счастья. — Мы выбираем мне платье на ВАШУ с отцом свадьбу! — девушка раздражённо всплеснула руками, в тот же миг натянув собственную шапку на лоб ещё сильнее. — А какая разница? — Какая разница?! Почему я вообще должна быть счастлива, занимаясь чем-то подобным? — Эм… — Блиц задумчиво пожал плечами, приставив палец к подбородку. — Потому что девчонкам нравится ходить по магазинам? Мерить шмотки, разорять мужские кредитки… твоя мамаша что, никогда не посвящала тебя в таинство женских ценностей? — Моя мама никогда не ходила со мной по магазинам. Она считает, что заниматься покупками — занятие для прислуги, — помимо прежнего раздражения, в голосе Октавии внезапно мелькнули вполне различимые нотки тоски, давшие бесу некую надежду. — О, дитя, дворцовая жизнь тоже не без изъяна, но не волнуйся, мы с тобой вполне сможем наверстать упущенное. Тем более раз уж твой папаша за всё платит… — краснолицый с довольным видом сжал пальцами золотистую кредитку в кармане пиджака, глумливо усмехнувшись наивному решению Столаса дать ему доступ к собственным сбережениям. — Зачем тебе деньги моего отца? Разве у тебя самого нет никаких накоплений? — Знаешь, принцесса, — Блиц выдохнул крайне протяжно, между делом перебрав жалкое количество смятых купюр в том же кармане. — Не хочу жаловаться, но за свою жизнь я сумел скопить только разочарования. — В таком случае, если у тебя ничего нет, почему ты вообще решил сделать предложение моему отцу? — брови Октавии вопросительно вздёрнулись на лбу своей обладательницы, до сих пор не верящей в то, что она продолжала оставаться в торговом центре с кем-то вроде Блица и вести этот диалог. — И почему он согласился выйти за тебя? — Потому что твоему отцу не нужны деньги, и свою вторую половинку, то есть меня, он хочет использовать в совершенно другом назначении. Например в качестве подушки для сна или вместо резинового члена с функциями бдсм. А уже я, в свою очередь, хочу и использую его в выгодных мне целях, например в качестве кошелька. — Это мерзко… — девушка поморщилась собственным мыслям, по необъяснимым причинам решившим выдать ей яркий образ того, о чём говорил её собеседник. — Это идиллия, принцесса. Мало кто может похвастаться таким. Я имею ввиду тем, что ты и твой партнёр получаете от отношений именно то, что вы хотите. — Что ж, допустим сейчас ты действительно получаешь, что хочешь, — Октавия с вызовом скрестила руки на груди, впервые за всё время беседы одарив собеседника взглядом. — Но что, если однажды у моего папы не останется денег? Ты по прежнему захочешь быть рядом с ним или пойдёшь искать себе новый источник дохода? — Не останется денег? О-о-очисти меня чистилище… что за страшные вещи ты говоришь? Ну и с чего бы твоему папаше оставаться без… БЛЯДСТВО В СТОРОНУ! — резко втолкнув совушку за ближайшую стену, Блиц неловким матерящимся кубарем откатился в противоположный конец дороги, кое-как успев спрятаться от карательного взрыва небесных сил, не более чем за один миг превративших добрую треть торгового центра в руины. — Сука… грёбанные пернатые с этими их внеплановыми чистками! Что, неужели так сложно наладить чёткую систему тайминга убийств, как у нас в аду? Как ты там, прин… принцесса? — А-А-А! — голос совушки, раздавшийся из широкой расщелины, образовавшейся в полу, не сулил бесу ничего хорошего. Однако своим звучанием он всё же умудрился приободрить краснолицего, дав ему чёткое осознание того, что девушка по прежнему была жива. — Нужна помощь, БЕСпомощная мисс? — Мне… — с трудом удерживающаяся за край раскола Октавия поспешно подняла трепетно-благодарный взгляд на своего потенциального спасителя, при виде которого тотчас переменилась в лице. — Что, Блиц… н-нет! Убери от меня свои руки! — Знаешь, не хочу нагнетать, но в данной ситуации рука моей помощи пригодится тебе гораздо больше гордости. Услышав едкий комментарий в свою сторону, чудом не провалившаяся в яму ещё глубже совушка упрямо отвернула голову от собеседника, продолжив висеть на прежнем месте за неимением возможности хоть как-то повлиять на ситуацию. — Мне от тебя ничего не нужно… — резко одёрнув плечо от тянущейся к ней ладони, Октавия тотчас попыталась подтянуть себя на руках самостоятельно. Правда этим своим действием не добилась ничего дельного, кроме того, что с испуганным писком сорвалась с прежнего места, упав в расщелину ещё ниже. — Вот ведь неугомонная девчонка! — Блиц свесился с края обрыва, в очередной раз протянув поджавшей губы собеседнице одну из своих верхних конечностей. — Дай мне руку! — Нет. — Да ты… послушай, дорогуша, твой драгоценный папочка открутит мне хер, если с тобой хоть что-нибудь случится! Открутит, а потом и себя кокнет за компанию, ты этого добиваешься? — Он сам спасёт меня! — совушка упрямо зажмурила глаза, из последних сил, продолжив удерживать себя на весу при помощи рук. — Не думаю… он сейчас тихо-мирно шараёбится себе хрен пойми где, выбирая ленточки на наши с ним свадебные приглашения. И поверь мне, новость о твоей скоропостижной кончине определённо не станет лучшим подарком, который я смогу приподнести ему в этот день. — Но… — Дьявол, принцесса, просто дай мне тебя вытащить! — Блиц подался к девушке всем корпусом, однако та в свою очередь лишь боязливо замотала головой. — Ты не вытащишь… как только я дам тебе руку, ты тут же сбросишь меня вниз, а потом бросишь и моего отца, потому что… — Я сделал твоему отцу предложение, потому что люблю его больше блядской жизни! И мне срать на его деньги, статус и прочую аристократическую шелупонь вместе взятую! Я просто хочу быть с ним и видеть его счастливым до конца грёбанных дней! Потому что он мне, мать твою, дорог! И потому что я не прощу себя, если позволю умереть кому-то, кем он дорожит не менее сильно! — Ты… лжёшь… — Октавия помедлила, явно растерявшись от услышанного. — Раньше ты говорил совсем по-другому, а значит… — Да не лгу я! Твой папаша, конечно, та ещё заноза в заднице, но у меня действительно есть к нему чувства! И я правда люблю его… — щёки краснолицего обагрил лёгкий румянец, придавший лицу своего обладателя совсем несвойственный ему вид. — А не говорил я этого не потому, что это ложь, а потому что мне капец как стрёмно выражать свои чувства и… да, блять! Кто, как не девчонка с комплексом депрессивного подростка должна понимать меня?! — Я… — девушка немного оскорблённо сдвинула брови на переносице, чуть было не сорвавшись со своего места во второй раз, чем нехило так напугала своего собеседника. — Октавия, дай мне уже чёртову руку! — с готовностью перехватив неуверенно устремлённую к нему конечность девушки собственной, бес в ту же секунду вытянул совушку из расщелины, резко прижав её заметно подрагивающее тело к себе. — Ну вот, всё хорошо. Теперь всё хорошо… Оказавшись в безопасности, Октавия растерянно всхлипнула, невольно потеряв контроль над эмоциями и обняв своего спасителя в ответ. * * * — О, Блиц-и… — Столас запрокинул голову, безумно наслаждаясь не только ощущениями внутри собственного отверстия, но и тем, как неистово сильно тряслась кровать под его с бесом телами. — Как же хорошо! И как глубоко… — Не глубже, чем мне пришлось прыгать за твоей дочерью под землю во время сегодняшней небесной зачистки. — Что? — Что? * * * — Плохой день, принцесса? После традиционного постельного марафона со Столасом, по окончании которого его партнёр практически сразу же отправился на боковую, не имеющий схожей привычки ложиться рано Блиц решил прогуляться по владениям принца, как бы невзначай заглянув при этом к его дочери. — Блиц? Почему ты з… — Спокойно, я просто хотел узнать о том, как ты себя чувствуешь после сегодняшнего и… оу, ты переодевалась? — заметив то, что в момент его появления совушка едва успела натянуть на себя пижаму, краснолицый и не подумал о том, чтобы смутиться и отвернуться, вызвав у Октавии приступ ещё большего возмущения. — Уходи! — в сторону рассевшегося на подоконнике беса резко сорвалась небольшая дизайнерская безделушка, от которой Блиц, разумеется, сумел увернуться без какого-либо труда. — Я не собираюсь разговаривать с тем, кто врывается в мою комнату без спроса, а затем бессовестно пялится на… — Да не волнуйся, у тебя там пока и пялиться-то особо не на что, поэтому… — Прочь!!! Ещё один предмет интерьера в лице золотой статуэтки некого статного лорда полетел в сторону краснолицего, скоропостижно канув за пределами незакрытой им форточки. — Воу, знаешь… именно в такие моменты я отчётливо понимаю, что кое-что от твоей неуравновешенной мамаши у тебя всё-таки есть. — И это говорит мне псих, залезший в мою комнату через окно? — явно не привыкшая к частым эмоциональным всплескам Октавия с тяжёлым выдохом присела на собственную кровать, напряжённо скомкав руками одну из лежащих у изголовья подушек. — Ой-ой, какие мы нежные, — Блиц фыркнул, показушно закатив при этом глаза. — Вон, порадовалась бы лучше тому, что не успела заснуть. В темноте, знаешь ли, все вы совы на одно лицо, поэтому я вполне мог принять тебя за твоего папашу и… — Как ты вообще можешь говорить мне нечто подобное? — брови совушки непонимающе сдвинулись на лбу, обозначив этим жестом крайнее недоумение своей обладательницы. — Ну, кто-то же должен поговорить с ребёнком о сексе. Правильное половое воспитание — крайне важная часть становления подростка, как личности, знаешь ли, — бес подорвался на ноги, наставительно устремив указательный палец к потолку. — Вот скажи, кто-нибудь из родителей рассказывал тебе о том, что если твой парень отказывается пользоваться резинкой, то он автоматически идёт на хуй? — Я знаю о защите, — от осознания того, что краснолицый вряд ли оставит её в покое просто так, Октавия выдохнула ещё протяжнее, чем прежде. — И о том, что ей нужно пользоваться тоже знаю, это же, блин, основа основ! — Прекрасно, потому что мы с твоим папашей забили на презики ещё в самый первый раз и знатно так намучались с хламидиозом. — О-о-о, Люцифер… * * * Огромный многоярусный торт, установленный Столасом на обеденный стол не без помощи магии, был мгновенно разделён "заботливой хозяюшкой" на несколько частей, две из которых поспешно переместились на тарелки перед Октавией и Блицом. — Ну что, как оно? Серебряные вилки с отломленными кусочками десерта синхронно исчезли внутри ртов своих дегустаторов, мгновенно сморщившихся от непонимания… — На вкус как проёбанные деньги и время, — не долго думая, подытожил краснолицый, брезгливо отодвинув от себя тарелку вместе с прибором. — Октавия? — взгляд Столаса с надеждой переместился на дочку, однако та в свою очередь лишь неутешительно мотнула в ответ головой. — Просто ужасно… — Вот видишь? Это настолько плохо, что даже твоя дочь согласилась с моим мнением! — Хм, не понимаю почему… — принц задумчиво приблизил к себе ещё один кусок, вполне пригодного с визуальной точки зрения торта, задумчиво покрутив его перед своим лицом. — Я сам довольно плохо разбираюсь в подобном. Однако повар, взявшийся за мой заказ, настойчиво убеждал меня в том, что этот торт — настоящее произведение искусства. Я заплатил за него немалые деньги и так надеялся, что вам понравится. — Надеялся он… — по вполне объяснимой причине рассказ будущего супруга резко вызвал у Блица нестерпимое желание полоснуть отложенной в сторону вилкой идеальную поверхность стола. — Иди вон лучше, занимайся своими тряпками и гостями, или гостями-тряпками… в общем всей той шаро-ленточной фигнёй, о которой ты с восторженным писком рассказываешь мне каждую ночь! И я тоже схожу кое-куда. — А как же торт? — Столас захлопал ресницами, растерянно проследив взглядом за тем, как решительно в этот момент краснолицый направился к выходу из обеденного зала. — Я ведь должен объясниться с поваром и передать ему наше мнение… — Я сам передам ему наше мнение. О-о-о, я ему всё передам… свяжу гада так, что он даже пальцем пошевелить не сможет, затем затолкаю в рот всё его кулинарное убожество, и только зате-ем развяжу и под страхом смерти заставлю приготовить что-нибудь нормальное. Пускай знает, как дорого на самом деле стоит обман моего бестолкового жениха! — О, Блиц-и, — принц взволнованно встрепенулся, нагнав замеревшего от его голоса беса у дверей. — Может, этой ночью ты и меня свяжешь, чтобы затолкать в рот кое-что? — Ну-у… — лишь на мгновение задумавшийся краснолицый молча переместил руку на чужую талию, многообещающе качнув при этом бровями. — Всё зависит от того насколько сильно этот доходяга кондитер разыграет мой аппетит. — Надеюсь он распалит его так сильно, что ты вернёшься обратно в пылу адского пламени и прямо с порога запихнёшь свой огромный горячий х… — Эй, я, вообще-то, всё ещё здесь и отчаянно взываю к тому, чтобы вы двое перестали насиловать мои уши! Услышав возмущённый голос Октавии, раздавшийся из-за стола, уже практически прижавший Столаса к ближайшей стене Блиц мгновенно оторвался от жениха, украдкой покосившись в сторону его дочери: — В общем, скоро вернусь. Ты, огонь моих чресел, иди готовь задницу к распорке, а ты, принцесса, если конечно хочешь, можешь прогуляться со мной до ублюдского повара, чтобы как следует повеселиться. — Я? — Она? В ответ на удивлённый взгляд Столаса, устремлённый на него, Блиц лишь многозначно развёл руками в стороны: — Что? В отличие от тебя, у девчонки хотя бы есть вкус! * * * Дни подготовки к свадебной церемонии проходили довольно хорошо. Помещение для обмена клятвами наряжалось точно по расписанию, десерты пеклись согласно всем выверенным стандартам, костюмы шились лучшими мастерами своего дела. Однако порой даже самые светлые эпизоды жизни неизбежно умудрялись омрачиться событиями, повлиять на которые ни одни влюблённые, увы, были не в силах… — Блиц? — при виде сидящего на её подоконнике беса, разговаривать с которым уже давно вошло у Октавии в привычку перед сном, голос девушки прозвучал довольно тихо и будто бы даже радостно. — Ты снова забрался через окно? — Ну, ты же теперь у нас, как настоящая принцесса, — краснолицый ответно улыбнулся собеседнице, плотнее задёрнув не пропускающую свет штору для лучшей конспирации. — Заперта в башне на замок и появляешься где-либо только в присутствии охраны своей мамаши, вот я и подумал, что ты не будешь против. — Правильно подумал, — совушка выдохнула, удручённо проведя рукой по балдахину над собственной кроватью. — Сложный день? — Сегодня мама разговаривала с отцом. Ещё недавно она, вроде как, была рада тому, что они разводятся, но стоило ей узнать о том, что вы с папой собираетесь пожениться, как она вновь закатила истерику, сказав о том, что скорее убьет и его, и тебя, чем позволит этому случиться. — Ага, — Блиц понимающе кивнул девушке, недовольно покосившись на окно в очередной раз. — Из-за связей этой стервы Столасу пришлось довольно туго. Ну, сама знаешь, он же теперь даже живёт у меня. Так что хрен его знает, когда мы с твоим папашей сможем обменяться кольцами. — Но почему? — Октавия порывисто всплеснула руками, тотчас понизив свой голос из страха оказаться услышанной кем-либо помимо её собеседника. — Я не понимаю, мама ведь даже не любит его… — Это взрослые игры, принцесса, — подошедший к совушке бес, сочувственно похлопал собеседницу по плечу. — Не вникай, если не хочешь разочароваться в жизни раньше времени. — А ты? — Октавия устремила на краснолицего полный ожидания взгляд. — Разве ты не расстроен из-за случившегося? Вы ведь с папой столько готовились к этому дню и… — Расстроен ли я? Вот ещё! — стараясь выглядеть как можно более непринуждённо, Блиц принялся вышагивать по чужой комнате из стороны в сторону, активно жестикулируя руками. — Пару дней назад твой папаша закатил мне такую истерику по поводу рассадки гостей, что… в общем, в какой-то степени я даже рад тому, что наша с ним свадьба пройдёт немного позже и будет гораздо скромнее, чем планировалась. Без лишних глаз, без твоего дедушки, пообещавшего сделать из меня соус БЕСамель. — Да, но ведь всё равно как-то грустно… Остановившись в самом центре комнаты, краснолицый заметно удивлённо покосился в сторону собеседницы: — А ты то чего грустишь? Сама ведь, вроде как, была против нашего брака! — Была. До того момента, пока не заметила как отец улыбается, просто от того, что смотрит на тебя, и как меняется его настроение, от того, что ты находишься рядом с ним. — А как же ты? Ты ведь презираешь меня? — Не решай за других то, что они чувствуют по отношению к тебе! Да, ты странный, порой совершенно несерьёзный и даже нелепый. Но только благодаря тебе я, наконец, ощутила, что значит жить в полноценной семье. Я… — Октавия помедлила, явно испугавшись того, как легко смогла произнести столь громкие по её мнению слова, но после небольшой паузы всё же решила продолжить. — У меня никогда не было такого ощущения. Однако сейчас я абсолютно точно понимаю, что не хочу жить, как раньше. Я хочу продолжать ходить с тобой по магазинам, попадать в абсурдные ситуации и говорить о всякой ерунде перед сном. Я правда хочу, чтобы в конечном итоге всё стало хорошо. И чтобы ты непременно стал частью нашей с отцом жизни… — Это запрещённый приём, совушка, — руки Блица резко стиснули тонкую фигуру девушки за плечи, трогательно и будто бы по-отцовски прижав её к себе. — Ты не можешь так открыто пользоваться моей сентиментальностью! Ладони Октавии ответно сомкнулись на лопатках краснолицего, позволив своей обладательнице прижаться к собеседнику теснее: — Но почему всё не может быть так? — Конечно, блять, может! Вспомни только, сколько всего нам пришлось пережить лишь для того, чтобы найти тебе платье. А сколько сил спустить на прочие приготовления, и сколько денег я потратил на кольцо… Услышав явно наигранный всхлип, Октавия тихо засмеялась, отстранившись от собеседника, чтобы получить возможность видеть его лицо: — Ты правда уверен в том, что всё ещё хочешь быть с моим отцом? Он же теперь потерял все свои титулы и денег у него совсем нет. — Ты ведь знаешь, что я люблю твоего бестолкового папашу. Да, любить его с деньгами было значительно проще, но… можешь не сомневаться, я приложу все силы для того, чтобы в конечном итоге мы с ним стали семьёй, — услышав подозрительное копошение за дверью, Блиц стремительно запрыгнул на окно, успев обернуться на собеседницу в осознании того, что у него в запасе было ещё несколько секунд. — Кстати, ему об этом знать всё ещё не обязательно. — Неужели? — Я в который раз поддался моменту и открыл тебе свою чёрствую душу, принцесса, будь добра, держи рот на замке. — Хорошо, Блиц, если моё окно не замуруют решёткой, приходи ко мне и завтра. — Не переживай, если твоё окно замуруют решёткой, я приду сюда с болгаркой. Девушка прощально улыбнулась выскочившему в окно краснолицему, внезапно поймав себя на мысли о том, что уже начинала скучать. * * * — Ух ты, бля… — удивлённо приземлившись в руки принца вместо того, чтобы по привычке пасть в объятия шипастого куста, Блиц поспешно поднял голову на несостоявшегося мужа, смерив его крайне недоумённым взглядом. — Ну и какого хрена ты тут шатаешься, полуночник? — Я хотел заглянуть к Октавии перед сном. Но поскольку совершенно не знал, что скажу ей, когда окажусь рядом, просто стоял здесь, подслушивая ваш разговор. — И что, много услышал? В ответ на недовольный прищур чужих глаз, Столас тотчас одарил собеседника мягкой улыбкой, после чего, недолго думая, со всей имеющейся у него нежностью поцеловал краснолицего в щёку: — Достаточно для того, чтобы понять, как легко ты подбираешь нужные детям слова, и какой я никчёмный отец по сравнению с… — Ой, и ты туда же? Вы с девчонкой что, сговорились сегодня самобичеванием заниматься? Терпеть не могу эти сопли! Услышав наигранное возмущение в голосе собеседника, демон Гоэтии вновь растянул уголки собственных губ, сделав это гораздо более подозрительно, чем раньше: — А ещё я слышал, как ты говорил о том, что очень сильно меня любишь. — Не было такого. — Было-было, прямо перед моментом, когда ты пообещал приложить все усилия для того, чтобы мы в конечном итоге стали семьёй. — Тебе показалось. — Думаешь? — принц выдохнул, задумчиво отведя глаза куда-то в сторону. — А что, если у нас и правда не получится пожениться? — Начинается… — Блиц спрыгнул с чужих рук, воровато оглянувшись по сторонам. — Вообще-то, среди нас двоих я бесконечный пессимист, так что давай мне тут без этих вот смен ролями. — Просто я подумал, ну, знаешь, все эти непредвиденные обстоятельства, их так много, что… а что если из-за них мы всё же не сможем обменяться клятвами у алтаря? — Мне не нужен алтарь, чтобы принести тебе клятву, — убедившись в том, что путь был чист, краснолицый уверенно перехватил собеседника за руку, в тот же миг потянув его за собой в сторону выхода с територии особняка. — Весь этот маскарад с переодеваниями в белое и чёрное, свидетели, торт… да ерунда всё это на самом деле! Замерев около пышного цветочного куста и обернувшись, бес мгновенно вызвал у идущего позади него принца лёгкое недоумение, принявшись скручивать один из сорваных бутонов в руках. — Что это? — Сейчас наши кольца далеко, но когда-то в одной из твоих книжек я прочитал, что на языке цветов камелия означает: «Я люблю тебя больше, чем кого-либо», поэтому, давай-ка, соберись и проникнись важностью момента, — закончив цветочную поделку небольшой демонстрацией пары зелёных кружочков с небольшим бутоном на одном из них, бес вновь перехватил чужую руку, поднеся её к своим губам. — Кхм-кхм… перед всеми собравшимися кустами я, Блиц, "о" не произносится, хочу сделать важное заявление о том, что люблю тебя, Столас. Люблю и обещаю, что огонь моих чувств не погаснет ни за что на свете. Люблю сейчас и буду любить всегда. Люблю так сильно, что сам не верю в то, что говорю это и потому невероятно хочу заткнуться и спросить: Столас, ты согласен выйти за меня? — К…конечно, — палец принца без труда скользнул в объятия тонкого цветочного кольца, сооружённого его женихом на скорую руку. — Теперь ты. — Блиц, я… бесконечно благодарен тебе за то, что однажды ты появился в моей серой дворцовой жизни и сделал её… — Ещё более серой и уличной? Перебившая Столаса шутка явно была произнесена его собеседником от волнения, поэтому оверлорд лишь понимающе усмехнулся краснолицему в очередной раз, ответно сжав его руку: — Ты сделал мою жизнь самым невероятным приключением на свете. И я очень хочу, чтобы это приключение не заканчивалось никогда… Блиц, ты станешь моим мужем? — А ты ещё сомневаешься? Разумеется, да! — с ухмылкой приняв на палец второе кольцо, краснолицый тотчас уронил опешившего Столаса на собственное предплечье, поцеловав его так горячо и чувственно, что не сразу пришедший в себя принц очнулся лишь в тот момент, когда уже оказался сидящим на чужих руках полностью. — Вот так, теперь мы женаты: клятва, поцелуй, кольца, цветок-свидетель… знаешь, когда-нибудь мы сделаем это более торжественно, а сейчас валим как можно быстрее, кажись, твоя бывшая заметила нас в окне! — Блиц-и, я же тяжёлый. — Нет, ты весишь как крупица гречки. Так что держись крепче, дорогуша, и будь уверен в том, что твой муж всегда вытащит тебя из любой задницы, в которую ты непременно попадёшь по его вине!