Побег

      Когда Куроко Тетсуе исполнилось шестнадцать, он, как и все остальные в этом возрасте прошел тест на определение своего гендера, ему очень хотелось остаться бетой, но в конечном счете плюсики высветились на отметке «омега». И следующие два года Куроко пытался смириться со своим положением, пока организм подкидывал ему новые испытания. И с тем, что в конечном итоге ему придется большую часть жизни сидеть на подавителях и противозачаточных. Из столетия в столетие омеги имели какую-то безграничную власть над альфами. Стоило «истинным» встретиться и омеге поцеловать альфу, как последний больше не мог прикасаться к другим. Участь альфы довольно трагична, если его оставят. Забавная штука. Даже метка альфы не работала так критично, ее нужно было обновлять каждые полгода. Но вот и омега после первого поцелуя раз за разом будет возвращаться к альфе, как бы ему не хотелось, где бы он не находился, его все равно будет непреодолимо тянуть туда, где альфа, даже если он не будет знать его точного местонахождения, все равно его найдет. Исключением являются только случаи если омегу периодически метит текущий партнер. Но какие бы игры не вела природа, Куроко давно отрекся от данных догм. Он все же завел отношения с чудеснейшим человеком, с красивым и сильным альфой Кагами Тайгой. Счастье счастьем, но, он все же не мог не задумываться о том, а что, если в итоге Тайга когда-нибудь встретит свою «истинную» пару, своего омегу. Порой ему кажется, что их отношения обречены с самого начала. Что будет, когда настанет тот день? Он не сможет тягаться с тем самым омегой, если тот по-настоящему будет заинтересован Тайгой. Это будет огромной проблемой, ведь Куроко по-настоящему счастлив именно с ним, отдавать его никому не хочется.       Куроко просыпается позже обычного, но не так, чтобы проспать работу. С кухни доносится невероятно вкусный запах. Кагами, как всегда по привычке встает рано, уходит на утреннюю пробежку, а по возвращению успевает даже приготовить завтрак. — Доброе утро, — сонный Куроко, обнимает со спины Кагами и тесно прижимается к нему. — Так вкусно пахнет. — А я думал, что ты поспишь еще, как минимум минут пятнадцать, — Кагами откладывает лопатку в сторону и поворачивается, чтобы обнять Куроко. Куроко мягко целует Кагами в губы и уходит в ванную. Ежедневный утренний ритуал, сначала украсть поцелуй альфы, а затем все остальное. Завтрак проходит за повседневными разговорами и планами на выходные, если Тайгу не дернут на какой-нибудь серьезный вызов. Тетсуя очень им гордится, Тайга спасает жизни людей и не только их – пожарный. Главный в бригаде. А еще тот человек, на которого равняются из-за его чувства справедливости и ответственности. Но вместе с тем, омега очень переживает, когда его парень спасет других. Порой сердце замирает, когда в новостях передают о каком-либо серьезном возгорании. Однажды на Кагами чуть ли не упала балка в горящем доме, когда Тетсуя узнал об этом, думал на месте умрет от осознания, что мог остаться без любимого человека. — Хорошего дня, Тайга, — Куроко целует, сидящего в кресле, альфу в висок и вскоре уходит на работу.       Маленькие сорванцы, приходящие один за другим в младшую группу детского сада, прежде, чем побежать играть с ребятишками, обязательно обнимают Куроко. Ему очень нравится работать с этими неугомонными детьми. Порой он даже задумывается о своих детях, и было бы прекрасно, если бы мальчишки были вылитой копией своего отца: такие же высокие и красивые, но вот умом бы пошли обязательно в Куроко. Так сложилось, что в старшей школе они учились в одном классе, и успеваемость Кагами была очень плохой. Тогда они еще не могли предположить, что судьба столкнет их вместе в очередной раз, когда оба проходили тесты. Оба были уверены в том, что у Куроко будет маркер «бета», но вот в том, что Кагами «альфа», не сомневался никто. — Куроко-сан, — из размышлений Куроко выводит один из детей, дергает его за штанину, — пойдемте, там дым. Куроко даже не успевает ничего подумать, как бежит за ребенком к источнику опасности, в спальной зоне искрится и дымит одна из розеток, а после воспламеняется, пламя перекидывается на штору и утягивает за собой, все что находится в непосредственной близости. Тетсуя хватает ребенка на руки и командует другим детям собраться вместе и следовать за ним. Все происходит за минуты, а для него это кажется вечностью. И пока он собирает и выводит детей, звонит в пожарную часть. Пересчитав всех детей, велит им не расходиться и быть на детской площадке, пока он будет предупреждать остальные группы и помогать им выйти на улицу. Пожарные приезжают через пять минут, следом за ними полиция и скорая помощь. Куроко видит Кагами, который координирует своих подчиненных. Один за другим они бегут внутрь помещения, чтобы все осмотреть. Готовят шланги для тушения пожара, который кажется распространился по всему первому этажу. — Здравствуйте, я Аомине Дайки, — офицер полиции обращается к Куроко, — могу я задать Вам несколько вопросов? — Здравствуйте. Я Куроко Тетсуя, воспитатель младшей группы, извините, директора сейчас нет на месте, а среди всех я старший, да и это я вызывал службы, — омега встревоженно смотрит на мужчину, обратившегося к нему. — В нашей группе случился пожар, видимо, проводка была неисправной… розетка искрилась… И тут сердце Куроко падает куда-то вниз живота, от пронизывающего взгляда полицейского, от его запаха, от того, что он буквально светится в его глазах. Быть не может. Полицейский так же выглядит озадачено, завис на лице Тетсуи, рассматривает его и жадно втягивает воздух вокруг. Сквозь легкий запах гари просачивается тонкий и сладкий запах омеги. — Пострадавших нет? — альфа задает вопрос, но кажется, что он думает совсем о другом. — Вы пересчитали всех? — Да, я быстро успел среагировать, вроде бы никого не осталось внутри, — Куроко то и дело оглядывается на детский сад. — Кагами, я уверен, вот-вот появится и расскажет о том, что в здании никого не осталось. — Кагами? Это начальник бригады, рыжий такой? — Аомине хмурит брови и тоже поглядывает на здание. — Да, вы знакомы? — Куроко озадачено спрашивает. — Исключительно по работе. Но меня сейчас волнует другое… Не успевает Аомине договорить, как в поле зрения появляется Кагами, спешащий к ним, и вместо того, чтобы поздороваться или обратить внимание на полицейского, сгребает в охапку Куроко и целует его в макушку. — Тетсуя, как хорошо, что с тобой все в порядке, — альфа ерошит волосы омеги. — От тебя пахнет дымом, я сейчас задохнусь, — Куроко немного отпихивает Тайгу и делает глубокий вдох. — О, Аомине, я тебя и заметил, извини, — Тайга протягивает руку полицейскому, — пострадавших нет, а вот первый этаж увы, выгорел практически полностью. — Хорошо, значит, останется только бумажная работа и взять заключение экспертов, — Аомине все так же обеспокоено смотрит на пару, — можно личный вопрос: вы встречаетесь? — А тебе есть до этого дело? — Тайга почти рычит, чувствуя явную угрозу, что-то не так, — мы семья. — Вот значит, как… ладно, пойдем оформлять документы. — Аомине с грустью усмехается и кладет руку на плечо Тайге, чтобы увести его в сторону машины. Куроко же в это время стоял молча и пытался понять, что с ним происходит. Почему голова, как в тумане, а все мысли только и твердят о том, что вот он – настоящий, истинный, необходимый альфа. И нет, это не Кагами, это полицейский. Как его там зовут? Аомине Дайки? Куроко не особенно запомнил его лицо, но вот запах определенно да. И это была катастрофа. Если Аомине забьет на это, если он отпустит момент, то ничего не случится. Куроко молится Богам, чтобы Аомине не был сторонником всех этих бредней о судьбе.       Всех детей забрали в течении часа, а они с коллегами почти до полуночи занимались уборкой в детском саду. Дико уставшего и засыпающего Куроко забрал Кагами и отвез домой. Без лишних вопросов и разговоров, альфа искупал и накормил своего парня, заботливо уложил в постель и обнимая, дождался пока тот уснет. Но встреча Куроко и Аомине не давала ему покоя. Что-то в Куроко изменилось, совсем неуловимо, запах его изменился, стал ярче, насыщеннее, и этот полицейский буквально пожирал омегу глазами. Кагами тяжело вздыхает и пытается не думать о том, что это может быть именно тем, что ему кажется. Альфа крепче обнимает Куроко и ощущает опустошение внутри себя, что напоминает затишье перед бурей.

***

      Аомине весь оставшийся день только и думает об этом парне. Вспоминает ощущения при взгляде на него, то, как тот смотрел в ответ. Казалось, что весь мир замер в ожидании чуда. За раздумьями он не сразу замечает, что в комнату входит его пара. — Дайки, ты слишком задумчивый, — Кисе забирается на колени альфы, который сидит на диване и просверливает взглядом стену. — Я очень соскучился по тебе. — Сегодня было кое-что весьма интересное. Прости, что не встретил тебя, — Аомине фокусирует взгляд на блондине, подхватывает его под ягодицы и крепче прижимает к себе. — Ничего страшного, такси никто не отменял. И что же это? Только не говори мне, что тебе посчастливилось встретиться с судьбой? — Кисе задумчиво закусывает губу, а сам в это время забирается под футболку Аомине и проводит руками по торсу. — Хочу напомнить, что как только мы повстречаем наших истинных – наши пути разойдутся. Как бы там ни было, но против природы не попрешь. Я не думаю, что твой избранный весь такой белый и пушистый, не захочет поддаться воле судьбы. Поэтому, я буду рад за тебя. Но в данную минуту, я не собираюсь делиться тобой с кем бы то ни было. Иногда мне очень обидно, что между нами нет этой самой связи, иначе все могло быть намного проще, ведь мы так идеально подходим друг другу.       Аомине не отвечает, они уже сотню раз обговаривали этот момент, как заезженную пластинку. Кисе был приверженец теории о красной нити судьбы и волшебной встречи с самым лучшим из лучших для него. Кисе не упустит возможности поцеловать и связать по рукам и ногам альфу. Эгоистичный. Или просто боится остаться один первым. Аомине никогда особо об этом не задумывался, просто лень. Какой смысл забивать себе голову неизбежным. Нет, конечно есть пары, которые за всю жизнь не встретили свою истинную пару, но не сказать, что все было напрасно. Просто не так ярко и не так импульсивно, как если бы это было по указанию природы. Аомине утягивает Кисе в поцелуй, толкается языком к нему в рот, и почему-то, после встречи того омеги, ощущения совсем не те. Это злит, ведь до этого момента он всегда чертовски хотел Кисе. Всегда и везде. Потому что Кисе слишком красивый и импульсивный. Яркое и горячее солнце. Это как держать раскаленный уголёк в руках, настолько обжигающий, что кажется вот-вот и весь сгоришь вместе с ним. Аомине порой даже завидует тому, кто окажется связан с ним. Но по правде, отдавать его никому не хочется, ведь он любит Рёту, а Рёта его. Но что-то абсолютно не так. Запах Кисе меркнет, воспоминания подкидывают другой, от которого дышать тяжело, потому что он накрепко пробрался в легкие, поселился там. Аомине рычит от злости на самого себя, на природу. — Дайки, так сильно соскучился по мне? — Кисе заглядывает в глаза Дайки, пока стягивает с него футболку и пытается оттянуть штаны вниз. — Очень, — Аомине перекидывает Кисе с себя спиной на диван. Быстро раздевается и избавляет от одежды омегу. Все происходит, как всегда горячо и слишком развязно. Все так, как им нравится, Кисе отдается полностью, а Аомине забирает до последней капли. Только вот представляет альфа себе другого человека и ненавидит себя за это, но поделать ничего не может. Не может пойти против природы. И ему нужно расставить все точки, а для этого нужно хотя бы дождаться утра.

***

      Куроко не может сосредоточиться ни на чем, даже секс проходит как-то смазано, по-другому. Бесит. — Тетсуя, ты выглядишь озадачено, — Кагами прижимает омегу к себе. — Тайга, ты никогда не задумывался о том, что будет с нами, если кто-то из нас повстречает своего истинного? — Куроко прижимается теснее, хоть и безумно жарко. — Думал, об этом все думают, как, наверное, беты о том, что хотят быть альфами или омегами, — Кагами зарывается пальцами в волосы Куроко и мягко ерошит их. — Если честно, я очень этого боюсь, потому что я счастлив с тобой, я люблю тебя. — Вот как… я бы хотел быть бетой, тогда бы мне не пришлось переживать по этому поводу. — Ты в первые за все это время заговорил об этом, почему? — Хотелось поговорить, узнать твои мысли на этот счет, потому что я не знаю, как бы поступил, встреть я истинного, или встреть ты. Это все сложно и тяжело. Я уже ни раз видел, как разрушаются пары из-за подобного и как по итогу выгорает тот, кого оставили. — В любом случае, не факт, что с нами это произойдет. Куроко тяжело вздыхает, вспоминая полицейского. Хотелось бы ему, чтобы сегодняшней встречи не было, чтобы он по-прежнему жил с любовью к Кагами, а не чувствовал до сих пор этот удушающий аромат феромонов того альфы. Не проверял телефон каждые десять минут до возвращения Кагами с работы. Почему-то он был уверен, что Аомине и самому захочется выяснить кто они друг другу, но Аомине так и не связался с ним. Может оно и к лучшему.       Утро проходит в привычном ритме: поцелуй Тайги, душ и завтрак. После чего он отправляется на работу, но не для того, чтобы учить и воспитывать маленьких ребятишек, а потихоньку восстанавливать здание детского сада. Вчера они проделали очень большую работу, но меньше ее отчего-то не стало. Телефонный звонок застает Тетсую врасплох, ведь он переносит коробки с уцелевшими игрушками, и ее некуда поставить. А когда руки освобождаются номер, который высветился в пропущенных, совсем ему незнаком. — Алло, у меня пропущенный с этого номера. — Добрый день. Это Куроко Тетсуя? — Да, — сердце Куроко пропускает удар, потому что он вспоминает кому этот голос принадлежит, — Аомине Дайки? — Да, он самый, — по голосу явно слышно, что человек по другую сторону очень взволнован и рад, что его узнали. — Я бы хотел с тобой встретится в более неформальной обстановке, это возможно? — Для чего? — Нам нужно кое в чем разобраться, тебе и мне. До вчерашнего дня я вообще не верил во всю эту херню с «истинными», но, когда я увидел тебя… я больше ни о чем думать не могу. — Я жил в мире и спокойствии двадцать семь лет, и тут появляешься ты, оно мне к чертям не упало. Но, как ты и говоришь, разобраться бы стоило, хотя бы просто познакомиться и понять, что мы абсолютно не подходим друг другу. — Я уверен, что подходим, даже себе представить не можешь как сильно. Я заеду, набери, как освободишься, ты же сейчас в детском саду? — Мне бы твою уверенность. Да, на работе. Хорошо, пока. Куроко сбрасывает вызов, у него подкашивает ноги просто от разговора, и он снова задыхается, как если бы оказался в задымленном помещении. Ему страшно от предстоящей встречи, ведь стоит им оказаться наедине, он совсем не знает, как будет вести себя он или Аомине. От последнего вообще не знаешь, чего ожидать. Куроко будет до последнего просить не прикасаться к нему. Аомине ведь не идиот подписывать смертный приговор? И как потом смотреть в глаза Кагами, что ему сказать, если природа возьмет вверх? А она возьмет. Он более чем в этом уверен, потому что так происходило со всеми его знакомыми. — Я заканчиваю через десять минут. — Куроко говорит быстро и по делу. Больше всего ему хочется закончить со всем этим. — Я скоро буду, — Аомине кажется еще более счастливее, чем при прошлом разговоре. Этих десяти минут хватает, чтобы перевести дух и собраться с мыслями, но, когда к детскому саду подъезжает машина и из нее выглядывает Аомине, Куроко кажется, что всю эту жизнь он жил ради этой встречи. Куроко не спешит, медленно идет к машине и садится на пассажирское сиденье. — Я все же хотел, чтобы ты отказался, — Куроко смотрит на парня и старается сделать вид как можно безразличнее. — Готов поспорить, что ты влюбился в меня, — Аомине хищно улыбается. — Может это ты влюбился? С первого взгляда? — Куроко смотрит с вызовом. — Со второго, — Аомине смеется, — Ты не против, если мы поедем туда, где нас никто не увидит? — предлагает Аомине. — Например в гостиницу? — Куроко приподнимает бровь. — Было бы неплохо, не хочу, чтобы нас видели вместе, появится слишком много вопросов. — А я смотрю ты слишком прямолинеен. — Мне, как и тебе хочется кое в чем разобраться, думаю, что это важно не только для тебя и меня, но и для Тайги. Да и чувствую, что у тебя тоже есть пара. — Куроко пристегивается и дожидается пока Аомине поедет. — На счет моего вообще можешь не волноваться, он сразу мне сказал, что я пойду нахер из его жизни, как только один из нас повстречает свою пару. Такие дела. Приверженец традиций и обычаев. Этот гадёныш своего не упустит, в целом, несмотря на то, как сильно он меня любит, ему будет плевать, что случится со мной, если я останусь один. Я вообще об этом никогда не задумывался. Смысл париться о том, что может произойти или чего не может. В любом случае, нам повезло встретиться сейчас, а ни тогда, когда мы оба были бы старикашками, с кучей детей и внуков. — Кагами увы не такой. Мы с ним на эту тему разговаривали всего один раз, после нашей с тобой встречи. Но да, соглашусь, что лучше сейчас, пока еще вся жизнь впереди. — Этот альфа верит в любовь до гроба с тем, кого сам выберет? Не повезло ему. Но это только его проблемы. Если мы действительно те самые, то ты от меня не отделаешься. Куроко на мгновение хочется быть таким же самоуверенным, как Аомине, думать только о своем счастье, о своем будущем и не переживать за Кагами. Но не может. Они достаточно долго вместе, чтобы стать друг для друга большим, чем просто пара. Чем скорее он сможет разобраться со всем, тем быстрее станет проще или не проще. Но в данную минуту, его внутренний зверь пытается вырваться наружу, он чует, что рядом сидит альфа и он доминирует, он тот самый. И с невозможностью коснуться его, зверь тихонько скулит, сворачивается внизу живота и скребет, да так больно, что практически тошнит. А Аомине какой-то слишком веселый, слишком радостный. Только вот зря все это.       Гостиничный номер выглядит, как место преступления, которое еще не совершили. Пустое и холодное помещение. Минимум мебели. Куроко противно от себя. Но омега в нем трепещет, радостно вскрикивает и прыгает от счастья до потолка. Сердцу не прикажешь? Только вот разум кажется против всего происходящего. — Тебе тоже кажется все это странным? — Аомине склоняет голову вбок. — Жизнь такая удивительная штука, казалось бы, будучи довольно взрослым, а найти истинного получилось только сейчас. — Ты, правда, все еще веришь во все эти хитросплетения судьбы? Что вот так запросто можно бросить все и поддаться инстинктам? Я не такой, как твой парень, — Куроко делает шаг назад, когда альфа приближается. — Если ты меня поцелуешь – ты обречен. — Плевать, я тоже эгоист, и найду тебя, даже если попытаешься сбежать. Наступает неловкое молчание. Куроко утыкается спиной в стену, путей к отступлению больше нет. Дайки вплотную прижимается к Куроко, склоняет к нему голову и уже откровенно вдыхает в себя его аромат, такой родной и необходимый. Чувствует, как омега дрожит всем телом, силится со своими чувствами, ни разу не шелохнулся, как загнанный зверь. Аомине целует Куроко, жадно и глубоко. Что-то внутри взрывается, как вспышки фейерверков, как если бы схватился за оголенные провода под напряжением. Кровь в жилах кипит, Куроко кажется, что он сейчас расплавится, будто внезапно наступила течка и тело просит об одном. С Аомине все по-другому, не так, как с Тайгой, все чувства работают на максимум. Оторваться невозможно. И он слишком горячий, напористый. Куроко выгибается всем телом, когда Аомине целует его шею и гладит тело. Одежда снимается за считанные минуты. Альфа подхватывает омегу и уносит в сторону кровати. — Ощущения просто охренеть, — Дайки нависает над Куроко, рассматривает его обнаженное тело, трогает, ему хочется съесть его целиком и не оставить никому даже крохотного кусочка. Разум Куроко помутняется, вытесняя все, кроме одного единственного человека и этого момента. Дышать тяжело, запахи тела смешиваются воедино, деля на двоих уникальный аромат. Куроко тянется за очередным поцелуем, отчаянным и нетерпеливым, как в последний раз. Тихие стоны становятся громче, по мере того, что происходит в данный момент. Агрессивность в действиях Аомине потихоньку плавится в нежность, касания успокаиваются, будто хочет изучить каждый миллиметр тела омеги. Целовать его хочется больше и больше, жадно, что собственно и происходит. И в этом порыве страсти Аомине входит в Куроко, который полностью принимает его, отвечает на каждое движение тела, на каждый толчок. Слишком активный. И вспоминается Кисе, который сейчас кажется чужим, не таким желанным, не тем, от кого срывало крышу. Куроко такой, как надо, они идеально подходят друг другу, поэтому и секс с ним невероятный. Сколько они уже трахаются? Сколько поз поменяли? Аомине плевать, потому что ему все еще мало, ему хочется полностью заполнить Тетсую, полностью обладать им, сделать зависимым от себя. Кажется, что это взаимно, потому что тот отчаянно хватается за альфу, насаживается на член с каждым разом сильнее и от поцелуев его не оторвать. И правда похоже на самый пик течки. И если секс истинных всегда проходит вот так, то Аомине готов отдать за это все. Пусть кому-то и будет очень больно. — Тетсу, ты не устал? — Аомине заботливо гладит Куроко по шее, не прекращая глубоко толкаться в податливое тело. — Нет… — омега утыкается лбом в плечо Дайки. Ему настолько хорошо, что он практически обо всем забыл, только вот что делать дальше представить себе не может. Внутреннюю омегу трясет от наслаждения, она просит большего, просит буквально повязать себя и оставить метку, а вот человек боится. Дайки переворачивает Куроко на живот и подхватывает под бедра, входить в омегу теперь получается на всю длину, глубоко, так как хотелось. Вид нереальный, и Тетсуя подмахивает бедрами, как сумасшедший, от чего узел набухает, и они сцепляются. Куроко громко стонет и по инерции пытается отползти, но не выходит, а когда опоминается, в последнюю минуту успевает закрыть ладонями шею, чтобы Аомине не успел поставить свою метку на нем. — Почему? — альфа непонимающе смотрит в затылок парня. — Мне страшно, у меня есть ответственность перед другим человеком, я не могу вот так вот просто заявиться меченным. — Куроко всхлипывает, его накрывает осознание того, что вообще произошло за последние несколько часов. — Я… даже Тайге не позволил этого сделать, ни разу. — Но ведь это неизбежно, ты ведь и сам это понимаешь, — Дайки наваливается на Куроко всем телом, тесно прижимает к себе. — и я понимаю. И Тайга поймет. И Кисе тоже поймет. — Не поймет, Кагами не поймет, — Куроко хочется отстраниться, свернуться клубком, и выплакать все, что накопилось внутри. За него, за Тайгу и какого-то Кисе. — Знаешь, все, что было до вчерашней встречи было таким мимолетным, таким неуловимым, а сейчас я будто начал дышать полной грудью, — Аомине все так же смотрит на шею омеги, именно на то место, где пульсирует вена. Все-таки хочется поставить метку. — Я понимаю, и мне тяжело, я не знаю, что делать… все же я не только омега, я человек… — Черт, возьми на себя ответственность. Разве не этого ты хотел? Если бы тебе было настолько плевать на «истинность», ты бы не позволил с собой встреться. — Я… я разберусь во всем… Аомине тяжело вздыхает и еще какое-то время лежит тихо, лишь изредка утыкается носом между шеей и плечом Куроко, чтобы как можно больше запомнить его запах, насладиться им. Но приходит время отпустить его из своих объятий. Он помогает омеге дойти до ванной, в которой тот закрывается. Куроко судорожно беззвучно плачет, пытается смыть с себя чужой запах, но кажется, что он так сильно впитался в кожу, что останется с ним навсегда. Ничего не помогает. И ему безумно горько от того, что его тихую и размеренную жизнь перевернул с ног на голову какой-то пожар. Выйдя из ванной, Куроко просит отвезти его домой. Обещает связаться с Аомине позже, когда все уладит. И не целует его на прощание, вообще не даёт к себе прикоснуться. Аомине в этот момент выглядит, словно брошенный пёс.

***

      Тетсуя входит в квартиру очень тихо, крадется до сидящего на кресле Кагами и усаживается на пол у его ног, устраивается между ними и обнимает. — Прости меня, — шепот звучит отчаянно, — прости, что предал тебя… эта встреча с Аомине была ошибкой. Кагами напряжен, он вздрагивает и глубоко втягивает носом воздух. Он сразу же все понимает. Тут и слышать ничего не нужно, итак все понятно. Горький ком встает в горле. Ярость, вместе с отчаянием вскипает внутри. Кагами резко дергает к себе Куроко, усаживая на своих бедрах, прижимает к себе. — Пожалуйста, не молчи, — омега уже не плачет, он все выплакал в гостиничном номере, — разозлись, сделай хоть что-нибудь… Кагами лишь сильнее сжимает в тисках Куроко. Ему больно, слезы сами застилают глаза. А что он может? Может вот так вот пойти против природы? Против инстинктов? Это как бомба замедленного действия, рано или поздно она все равно взорвется, это было неизбежно. Просто не верится, что это произойдет вот так вот неожиданно, за его спиной. — Тайга… Кагами срывается, злость и ревность берут вверх. При этом возбуждение накрывает с головой, хочется потягаться с судьбой, сделать по-своему. Совсем не церемонясь с Куроко, он заваливает его на пол, лицом вниз. Куроко не сопротивляется, лишь дрожит всем телом. — Я так понимаю, что подготавливать тебя совсем не обязательно, — это даже не вопрос, Куроко не было около пяти часов, и от него за версту несет другим альфой. Кагами стягивает с него джинсы, задирает его бедра и совсем не церемонясь входит на всю длину. Куроко скулит, тихо стонет, пока его парень грубо входит в него, но постепенно движения становятся плавными и размеренными. Альфа обнимает, целует Тетсую в лопатки, шею, плечи. Слишком нежно, отвлекающий маневр, прежде чем выпустить клыки и укусить рядом с веной на шее. Несколько минут и Кагами изливается в тело своего парня, но челюсти так и не разжимает, пока на шее не образовывается узор. Тетсую трясет все телом, слезы градом катятся по лицу. И все, чего ему хотелось, это именно этого. Какая к черту природа, какие инстинкты? — Тайга, я люблю тебя, — Куроко шепчет еще тише, чем обычно. — Пообещай мне, что если вдруг встретишь своего истинного, то не поддашься порыву. Или хотя бы просто не целуй его. Тайга убирает клыки, смотрит на красивую метку, зализывает ее языком. — Ты думаешь, что я смогу вот так запросто потом прийти к тебе? Тетсуя, альфы не омеги. У них застилает разум феромоны истинного омеги, их невозможно перебить, как допустим пометить омегу, даже если он не твой. Это будет крах, я не смогу с собой совладать, думаешь, истинная омега позволит с собой переспать, но не привяжет к себе? — Кагами качает головой, вздыхает и поднимается на ноги, после берет на руки Куроко и относит его в спальню. — Ты знаешь, я не завидую паре Аомине, у него красивый парень, модель. Мы как-то приезжали по вызову на студию. Так этот чудила с ног всех посшибал, пока до омеги бежал. — Кисе плевать, он ищет истинную связь, — Куроко отводит взгляд, чувства постепенно приходят в норму, запах Аомине потихоньку меркнет, снова возвращается такой родной аромат Тайги. — Получается, что Аомине свихнется, если я к нему не вернусь? — А тебе ли не плевать? Даже его парню все равно, что с ним будет дальше, — Тайга разглядывает шею, гладит метку. Она ему очень нравится. — Я не дал ему себя укусить… Кагами лишь улыбается и злость медленно сходит на нет. — По крайней мере ты знаешь, что истинный от природы существует. Но также, ты сам сделал свой выбор в пользу меня. — Мне всегда хотелось быть бетой. А еще лучше гаммой. Потому что, если бы ты оказался омегой, я бы превратился в альфу, и мы снова были бы вместе. Кагами прыскает смехом в кулак и сгребает Куроко в охапку. Кажется, что они победили и обманули саму природу. — Тайга, давай переедем в другую префектуру? — Тетсуя заглядывает в любимые карие глаза. — И ты выйдешь за меня? — И нарожаю тебе кучу детей. Кагами смеется, растерянный, но счастливый. — Ты перестанешь пить противозачаточные? — удивленно спрашивает Тайга. — Через две недели. Хочу, чтобы нас объединяло нечто большое, чтобы наша любовь продолжалась в наших детях. — Я люблю тебя, Тетсуя, — Кагами никогда прежде не был настолько счастливым. Хоть до этой минуты был готов сорваться с цепи и наделать много ужасных дел. — Я позвоню своему другу в Осаке, он поможет нам первое время. — Хорошо. Парни засыпают слишком поздно, оба просыпают работу, а когда просыпаются, Куроко покупает билеты из Токио в Осаку. Сбежать в другой город, быть счастливым по собственному желанию, а не воли природы. Кагами решает вопросы на работе, просит перевод в другой город и берет отпуск на это время. Кажется, что все складывается, как нужно. Не важно, что заложено природой, у человека всегда есть выбор. И если для этого нужно отправится в бега от ополоумевшего альфы, то так тому и быть.

***

      В аэропорту Куроко то и дело оглядывается по сторонам, смотрит нет ли за ними слежки и успокаивается, как только они проходят зону досмотра. Полтора часа полета проходят за разговорами о планах на будущее. — Напомни мне, как зовут твоего друга и как вы с ним познакомились? — Куроко тихонько спрашивает Кагами. — Химуро Тацуя. Мы познакомились в Америке, когда были детьми. На самом деле, я думал, что останусь там, но в пятнадцать лет, отец отправил меня обратно в Японию. — Вы с тех пор не виделись? — Куроко хмурится, — какой у него гендер? — Нет, но мы до сих пор общаемся. Он для меня, как брат, — Кагами задумывается, — он мне так и не рассказал, поэтому, я понятия не имею. — Серьезно не знаешь? — Куроко почти подпрыгивает на месте. — Прекрати, все будет хорошо, мы же с ним друзья, — Кагами притягивает Куроко для поцелуя. В самолете проносится объявление о посадке, пассажиры готовятся к приземлению. Куроко наконец-то чувствует спокойствие. Все наладится, все будет в порядке. Покидая здание аэропорта, Кагами уходит чуть вперед, чтобы разглядеть в толпе Химуро, тот обнаруживается практически сразу. Кагами отмечает, что тот превратился в красивого мужчину. — Хей, Тайга!, — Химуро машет ему рукой и идет навстречу. — О, я смотрю, что ты до сих пор его носишь, приятно. Химуро поддевает цепочку на шее Кагами и смотрит на кольцо, висящее на ней. Тетсуя замечает у этого парня точно такое же. Братья, да? — Тетсуя, это Химуро Тацуя, — Кагами представляет их друг другу. — Тацуя, это Куроко Тетсуя. — Привет, рад познакомиться, — Тацуя улыбается, искренне, насколько может. — Нам нужно поспешить, обещали дождь. — Взаимно, да идемте, — Куроко начинает идти вперед, пытается утянуть за собой Кагами, но тот стоит, как вкопанный, примагниченный к земле и не отрывает взгляд от своего друга. Куроко это настораживает. Озноб прошибает все тело. Даже воздух становится разреженным. Дышать невозможно. Ему ведь все это кажется, ведь так? — Тайга, ты уже все понял? — Тацуя улыбается слишком нежно, смотрит ему в глаза. — Мой маркер «омега». Я так не хотел тебе говорить об этом до нашей встречи, только вот не думал, что ты прилетишь с кем-то. Куроко, хочешь покажу фокус? Химуро обращает взгляд на Тетсую, преисполненного ужасом и отчаянием. Внезапно, за какую-то долю секунды все оборачивается катастрофой, все идет по самому хреновому сюжету. Куроко видит, как Кагами, словно околдованный тянется в ответ за поцелуем, совсем не сопротивляется, наоборот с каждым разом целует другого омегу более увлеченно. Мир Куроко распадается на атомы. Слезы стекают по щекам. Какой-то неправильный фокус. Так не должно было случиться. — Тайга… — Тетсуя тихо зовет альфу, — скажи, что это все дурацкая шутка… Кагами оборачивается, до него доходит то, что сейчас случилось. Он пытается злиться на Химуро, но этого не получается. Несколько шагов до Куроко, чтобы обнять, сгрести в охапку и спрятать от всего мира, пока тот медленно рассыпается на части. — Это была моя ошибку, Тетсуя, — альфа пытается коснуться губ Куроко, но обоих прошибает разряд тока, Кагами складывает пополам. — Нет, видимо так и должно было случиться, — Куроко отходит на несколько шагов назад. Через силу улыбается. — Не иди за мной, — Куроко продолжает что-то говорить, но, остальные слова тонут в шуме дождя. Куроко уходит в здание аэропорта, чтобы взять билеты на ближайший рейс, но куда, пока не решил.