Иней

— На что ты так смотришь? Цзышу слегка смутился, отвернулся, подбросил веточку в костер. — На что, бесполезный ученик Цинь Хуайчжана? У меня, что, грязь на лице? Листья в волосах? — Е Байи завозился, трогая прическу, и Цзышу едва не засмеялся — выглядело так, что будь у почтенного бессмертного зеркало, он бы его достал и начал проверять, что испортило его вид. — Ничего такого, Е-цяньбэй. Просто... седина. — Где? — Е Байи стал перебирать свои волосы, напряженно разглядывая пряди, но Цзышу покачал головой. — Вы не увидите. Вот тут, — он протянул руку и коснулся кончиками пальцев виска Е Байи. Тот изумленно распахнул глаза, и Цзышу сразу же отдернул ладонь, испугавшись. Волосы под его рукой оказались такими гладкими, что по ним хотелось провести, зарыться в темные пряди. Он отвел глаза. Е Байи вдруг взял его за подбородок и развернул к себе, заставляя взглянуть прямо. Он ничего не говорил, но у Чжоу Цзышу сердце забилось как сумасшедшее под его взглядом. В уголке пухлых губ Е Байи словно бы всегда пряталась усмешка, лицо было совсем молодым, но глаза выдавали возраст. Возраст — и бесконечные потери, и бескрайние снега. Серебро седины было — как иней. Цзышу снова дотронулся до его волос, словно тепло могло помочь тут. Он прикрыл глаза, чувствуя, как изучающий взгляд Е Байи скользит по его лицу. Проследил пальцами край уха, зарылся в пряди, погладил шею, крепкую, горячую. — Что ты задумал, мальчишка? — голос Е Байи стал ниже, глубже. — Сейчас вернется из леса твой приставучий дружок, а с ним и твой непутевый ученик. — Разве вы их не услышите еще за пару ли? — спросил Цзышу, снова касаясь его виска, потом щеки. — Смотря чем я буду занят... Сердце сладко дрогнуло, когда он почувствовал, как Е Байи к нему наклоняется. Полные губы коснулись скулы, пощекотали ресницы. Он приоткрыл рот, и Е Байи поцеловал его — мягко, нежно, тягуче. А потом отстранился. — Идут, — шепнул он. И Цзышу рассеянно улыбнулся.