Weine nicht um mich

Es ist vollbracht, die Uhr steht still Ich bin an meinem Ziel, meine Reise endet hier Alle Lieder sind geschrieben, jedes Wort gesagt Alle Ängste sind besiegt Уже сейчас я знаю, что умираю. И я знал это раньше. Постоянные головные боли и тошнота... это не давало мне покоя и не давало раньше. Обмороки и состояния подобные ему стали нормой для меня и я уже не оплакиваю свое мертвое тело, заливая в себя алкоголь. Может, это и неправильно, но другого выхода нет. Мне уже никто не сможет помочь, это последние строки в моей жизни. Последнее наследие. Последняя песня, спетая на пороге смерти. Сейчас она играет в плеере, и я удивляюсь своему голосу, я его почти не узнаю. Все страхи побеждены... Разве это не выход? Den letzten Weg muss ich allein gehn Doch keine Angst um mich mein Kind Du wirst mich nicht verliern Знаю, что сам себя убил. Убил еще тогда, когда понял, что обмороки – это не результат переутомления, но так не хотелось, чтобы они это знали. Чтобы все это знали, а когда на время все затихло, я забыл об этом. Мне не хотелось думать ни о чем подобном. Я просто уверовал в свою ложь. Я был властелином всего, а теперь я никто. Я сам все уничтожил… Halt noch einmal meine Hand Und schau mir ins Gesicht Meine Seele brennt noch immer Noch immer nur für dich В комнате тихо и свет от монитора освещает мое лицо, здесь никого нет, никогда и никого нет, кроме Ульрике. Она приходит вместе с Гордоном, но уходить отсюда ей все сложнее. Она тоже чувствует, что мне уже крышка, но надежду в нее вселяет еще горящие жизнью глаза и тепло моего тела, потому что они никогда ей не врали, но эту хрупкую веру уже забирает моя душа, по той же причине. Я посмотрел на нее. Лежа в не самой удобной позе на диване, она уже несколько часов мирно спала, изредка вздрагивая во сне, словно ее что-то беспокоило. - Как же мне будет тебя не хватать, Ульрике... - шепчу и понимаю, что я так и не смогу сказать эту фразу ей. Жаль, что мир для меня уже перестал существовать. И глупо верить в то, что есть жизнь за чертой, когда уже практически не веришь в этот мир. Weine nicht um mich mein Kind Halt mich fest in deinem Herz Die Erinnerung an mich ist was dir für immer bleibt Ich bin bei dir wo du auch bist Auf allen deinen Wegen wirst du mich noch in dir spürn Meine Liebe hält dich fest Сегодня будет мое последнее дыхание, последний стук сердца и я просто хочу быть с ней рядом. Наверное, мне должно быть страшно. Просто я ничего не чувствую, только и знаю, что мне должно быть страшно. Я бы хотел, чтобы она помнила меня с улыбкой на лице, возможно как лидера и друга, но она запомнит именно этот миг. И я верю в то, что это воспоминание будет лучше, если она наблюдала бы за моими предсмертными муками, видела бы меня убитого лекарствами. Хочу, чтобы она помнила мое тепло и свет в глазах. Хочу остаться в ее памяти не как тряпка. Не как живой труп истыканный иголками! Хочу… Практически бесшумно открываю ящик стола, под бумагами лежат таблетки и пистолет. Ложу оружие и таблетки на стол. Провожу пальцем по холодному стволу, курку, дулу… и понимаю, что не смогу выстрелить. Беру таблетки, глотаю их и чувствую горечь лекарств. Залпом пью из бутылки виски. Теперь у меня есть чуть меньше получаса. Полчаса и мое тело перестанет быть моим… Meine Seele brennt noch immer Noch immer nur für dich Подхожу к Ульрике и нежно касаюсь ее лба своми губами. Она просыпается. Ее сонное лицо заставляет меня улыбнуться, и сначала она не понимает, что происходит, но мои немного пьяные глаза вновь не дают ей солгать. Она все поняла. Она всегда все понимает. Мое время пришло и по ее щеке спускается одинокая слеза. Целую ее. Нежно и горько, с болью и радостью. Улыбаюсь в последний раз, мягко и только для нее одной. Теперь я понимаю, что так хотелось оставить. Оставить в моей памяти ее образ. Обнимаю ее, чтобы она не видела застывших в моих глазах слез. - Прощай, дорогая подруга... Hold me in your arms for the last time... Ты будешь меня помнить, я знаю. Прости, что оказался таким слабым. Я закрываю глаза и чувствую, как сердце замедляет свой стук. Мое сердце медленно останавливается, мне хочется кричать, но ее сердцебиение успокаивает меня, крепче сжимаю ее в своих объятиях, чтобы не почувствовала, как сейчас дрожит мое тело. И мне становиться легче. Я сам себя винил и буду винить в том, что связал нас узами этой дружбы, но уходить, зная, что она рядом, спокойнее. Наверное, я так и остался тем эгоистом, что просто играл с ней и с собой. Только сейчас, я понял, что первое никогда не было игрой, в отличие от второго. Как жаль, что я уже не смогу этого сказать. Она все, что я хотел бы забрать. И мне остается лишь верить в утопию того, что за чертой я смогу ее дождаться. Я буду ее ждать. Три, два, один… Я всегда буду ждать тебя там, Ульрике, а ты? Она лишь крепче обнимает меня, ее горячее дыхание опаляет кожу и все теряет значение…. Все исчезает.