Дурни с винтовками

Всё в первую рабочую неделю благоволило Мику: на долю наёмников выпадал Царь горы, и к пятнице снайпер, трижды оказываясь на Лазарусе, узнал его вдоль и поперёк. Либо сидя в засадах в мрачных, тихих углах и расщелинах, либо прорываясь на точку и заваливая красных на выходе во двор, либо срубая мистера Доу и де Грута в полёте, либо издеваясь над конкретными персонами от респавна до респавна, он набивал репутацию, чтобы не пользоваться и не дорожить ей. Привыкать к людям по новой он не собирался; отличия от его былого образа жизни состояли в возможности механически убивать одних и тех же "врагов" сотни раз и получать за это деньги. Как и долгие одинокие годы до этого, он не арендовал спальню, обитал в фургоне, с согласия BLU расставлял мышеловки по периметру и подкармливал филина ночами, плохо питался и жил по инерции, смиренно погибал на карте и не таил коварной злобы на превосходивших его людей, - как будто был им, что ли, благодарен. Ходили легенды о его невозмутимости, якобы способной удержать его на одной ноге на вертикально стоящей винтовке, и молчаливости, принципиальной до гротеска. Команду не утруждал его вечно угрюмый и неусыпный взор, под которым она месила противников, однако снайпер и усмехался иногда горделиво, стоило ему уложить обидчиков медика или скаута, отключить вражеского Хеви накануне грандиозной резни у источника, зацепить параллельного ему снайпера после десяти лет пряток, освободить контрольную точку в отсутствие хрупких синих на передовой. Случалось даже, что он слышал крадущегося к тылу шпиона, - и тогда самомнения ему было не занимать. Не поле битвы, думал он, а раздолье для кровожадных маньяков, где покойники сразу же воскрешаются и продолжают мозолить глаза. Где медик красных профессионально режет глотки и преследует доброго и совершенно инертного медика синих, где наёмники имеют - скорее не право, а наглость - ходить по двое-трое и балбесничать, где разрешается кончить вражду весёлыми плясками. Мик не понимал этого юмора, косил танцоров, не успевали они броситься врассыпную - и пробраться к нему наверх, и отчитать за излишнюю серьёзность, и не переломить убеждений. Война есть война. После восхитительной череды единичных выстрелов в головы и множественных, до победного - в тела Мик перешёл в другое место, под нос Ман-Ди. Тот помахал ему, понял, что новичок слишком занят слежкой за красными, - снисходительно не уничтожил его; развлёк себя ненасытной пальбой по синим, просадил все патроны. Их не хватило на манёвр из двух действий, двух выстрелов - предупредительного и поторапливающего. Хотел уже обидеться на то, что снайпер его не видит, стоя напротив и иногда ползая по краю утёса. Мик интересовал его не как очередная жертва, и Ман-Ди раздумывал, как потратить последнюю пулю, держал оборону с кукри и поливал банкате контрольную точку. Вдруг он помахал Мику, теперь уже на прощание, и скрылся в лобби; и тот его наконец заметил, испугался. Массированный штурм не дал ему расслабиться. Демо с щитом мелькнул в его прицеле, взлетел по склону, снёс голову с плеч. Третья минута истекла, и пересечься с Ман-Ди удалось в следующем раунде. Снайпер пропустил рёв Джейна мимо ушей и хмуро последовал на прежнюю позицию, как его ни честили за самоуправство. Обычно в его углу спокойно и шпион целенаправленно туда не карабкался - и оттуда хорошо обозревалась местность и Ман-Ди верхом на скале в придачу. На сей раз он с охотничьим луком; отстрелялся и замешкался со стрелой, не сводя глаз с Мика. Тот прицелился и изобразил абсолютнейшую готовность раскидать мозги снайпера по макушкам товарищей. Раздражился от равнодушия шпиона к нему, удивился тому, как безмятежно он вертел оперённую палку, как пронзил ей насмерть разведчика с битой и с недовольным кряхтением заново начал работу. Мик вздохнул, промазал по неадекватному медику, не угнался за активацией его убера, - и, как нарочно рядом, в стену воткнулась стрела с запиской. "Спустись, не трону". Когда Мик не поверил и не сдвинулся, прилетела ещё одна: "Спустись, я говорю!" - и пока он читал, нож почесал ему рёбра. Волей-неволей, к снайперу RED ему по пути сюда. --- Он щекотал железными наконечниками врагов, чтобы они не замечали притаившегося Поджига, и метал с ним огненные стрелы. Мик решил уже оправдаться его занятостью и смыться, но не тут-то было. -Можн... Уймись, Поджиг, он со мной! Сам его зарежу! Сходи к медику, он звереет без тебя. Парень! могу я дать тебе совет? -Нет. -Не учиняй бойни, когда мы танцуем! -Благодарствую за совет. - Ман-Ди обернулся на шорох и срубил засёкшего их разведчика. - Я им не воспользуюсь. -Твоего мнения никто не спрашивает. Перемирие - значит перемирие. Не на всю жизнь, так на пару минуточек. Ты-дыщь! - Вслед за разведчиком лёг Тавиш. - Открой дружелюбию своё чёрствое сердце хоть на одну жалкую кадриль, если сам не в теме. -Тебе-то что? -Я тоже потанцевать люблю, и желательно в полной безопасности. А с тобой... -Это вообще допустимо? - Дуло его Базарной безделушки не опускалось ни на градус. -Месяца не отбил, а уже всему Mann Co. устав пишет. Оригинал. Да свали ты, надоел! - Разведчик опрокинулся затылком к земле на подлёте к снайперам. - Война не всё битвы и кровопролития. Кто считает по-другому, то псих конченый. В Первую мировую солдаты двух стран играли в футбол на Рождество, а ты... бестолочь. -Почему мне об этом говорит вражеский снайпер? - прищурился Мик и прижал палец к спусковому крючку. Ман-Ди защемило сердце от страха, но он опустил направленный на себя ствол: -Потому что больше некому. Все делают скидку как зелёному, мол, ещё разберётся и научится - а кто научит? Я один и остаюсь. Хря-ясь! - Разведчик лёг в третий раз. - Пойдём, приложим руку к общему делу. --- -Ты бей моих, я буду бить твоих, сочтёмся. Они брели в ногу, поворачивались и били по головам - и возвращались в затверженный строй. Мик шёл начеку, и неизменный строгий взгляд его то и дело скользил по длинной худощавой фигуре Ман-Ди. Спутывается, с ним! негоже. -Постережём шкафчики? - процедил он. -Добивать подранков таким, как мы, неприлично. Только если ты в голову на счёт десять попадаешь. - В нём не просыпалась досада даже на уровне автоматизма, чуть синий заряжал по кому-то из красных. - Если желаешь, я могу поделиться с тобой боевым опытом. -Я снайпер в третьем поколении. -Ого... Тогда ты меня научишь. Статистика убийств Ман-Ди уходила далеко вперёд статистики Мика. Видимо, RED толпились возле контрольной точки в противовес убер-тандему медика и пулемётчика, пока синие отдыхали, не щадили себя и нарывались на лучника, рассекающего по Лазарусу. Ничего не подозревая, напарывались на одни и те же грабли в разных местах карты; мозги не успевали дать команду выстрелить, как выходили из строя из-за отточенных критов. Мик скучал, косился на лакомого врага под боком. -Я не буду убивать тебя, - отрезал Ман-Ди. - Я же... - Он отключил солдата, машинально выдернул Мика из зоны поражения ракеты. - Я же не шпион. "Благодарствую", - рыкнул снайпер синих в ответ на имитацию подвига. Его окутал голубоватый целебный луч, он обернулся на заблудшего Людвига; "Ман-Ди, сзади". Красный с разворота швырнул банкате, набросился на медика с кукри, случайно наступил на ещё лежащего, облитого Мика. Лезвие и Людвиг забились о стену, заскрипели подошвы, раздался предсмертный вопль. "Спасибо, - Ман-Ди подал оскорблённому Мику руку, тот поднялся без посторонней помощи. - Жаль, боеприпасы не вечные. Я сейчас". Он заманчиво развернулся спиной и собрался уходить - и в его затылок прилетела пуля. Он вышел с респавна злее всех чертей ада и громко потопал на точку, перешагивая через бреши в деревянном мосту. Внутреннюю сторону бедра ожгла боль. "Бля, почти... - припал он на колено, наладил дыхание и увидел ехидную физиономию Мика под досками. - Сволочь!" Ман-Ди, хромая, вспрыгнул к нему, и клинок пережал синему глотку, заставил отвлечься от прицела. "Будешь ты, с-сволочь..." -Ловко сообразил? - он стряхнул пыль с лица. Ман-Ди подёрнул уголком рта: -Что, со слепой зоны заходить? Я думал, мы друзья. "Джейн!" - шёпотом выдохнул Мик, чтобы красный поднял глаза и двумя выстрелами, одним - из-под моста, невидимо убил синего солдата. -Удобно, признайся? -Но наверняка нечестно. Мик, ты подлец из подлецов, паршивая др-р-р... - Ман-Ди вертелся под жертвами, неуловимый, и придерживал шляпу. Часто озирался на Мика - и выпиливал с карты врагов на горизонте - до тех пор, пока тот не присоседился и не встал сзади него вторым тонким столбом. - Почему ты такой подлый, тебя отец научил? -Имею право ничего об этом не говорить. -Много ты прав имеешь. - "Подрывник!.." - Спасибо. - И опять заговорил: - Может, ты к красным ближе пойдёшь? Чего ты здесь топчешься, мы вас не намерены были кемпить. -Сообщаю тебе о вторжениях, пока ты крошишь моих союзников. -Благородно, сил нет. В честь чего? -Натаскиваю теб... - Шпион красных вышел из инвиза и заколол Мика. "Ай-й-й, не успел", - оскалился Ман-Ди со злорадством и помахал сиюминутному подручному; спохватился, задрал нос и дважды влепил по Хеви. --- -А о родном городе скажешь что-нибудь? - Они воссоединились, примяли двумя парами ботинок траву под мостом. -У меня его нет. -То есть? -Мы странствовали. -Всей семьёй? -Угу. - "Нет мне смысла выпытывать, где они разъезжали?" - рассудил снайпер RED. -И заработали тебе на фургон, и пустили в свободное плавание? Мик замолчал. Ман-Ди прилёг на крутой склон с кружащейся головой, приулыбнулся: "Заслуживает страницы-двух в дневнике, такое событие - болтовня с ним..." -Бродяжничество, значит, у тебя в крови, - с туманом в голосе продолжил красный. - Практично, по сути. Переехал, услышал, что городок сомнительный, тем же днём уехал. На чём путешествовал, в том и переночевал. Нет ничего лучше. -Города не по мне, - зачем-то сказал Мик. -Чем же тебя завлёк господь в это общежитие? -Я не в общежитии. - Он давно перестал кружиться и сошёл с натоптанной области, чтобы расширить угол обзора. Ман-Ди приблизился. -Скучный ты! -Ты не менее скучный. -Я? -Да, по моим меркам. Ман-Ди догадывался: Мика принесло в Mann Co. стремление к его идефиксу, мечте всей жизни - изоляции. Не отпугнул коллектив таких же отшельников, заманили стабильные требования к работе, и тайна нахождения, - и постоянство, умопомрачительная незыблемость во всём! -Упускаешь моих союзников! - Те вылились с респавна по всем направлениям к точке. -К чёрту, мои тяжеловесы одолеют их и глазом не моргнут. - Ман-Ди прыгал под мост, и метил оттуда, и посмеивался, и чихал от пыли и грязи с обуви. - Вот, гляди и учись, как я могу зашибить кому-нибудь... А ты предупреди, если кто на меня покушается. -Твои тяжеловесы? -Я лидер, некому на меня бочки катить. Захотел - свернул боёвку и пошёл с казацкой к источнику. Ты слышишь, что я говорю? - Его винтовка трудилась без устали и палила вверх и по сторонам, в то время как Мик глупо вращался по поляне в ожидании противников. - Сообщай о своих дружках! Или всё, тренировке конец, я вольная птица?.. Да что там с точкой-то?! "Шестьдесят секунд, тридцать секунд... Захватили контрольную точку, шестьдесят секунд... Потеряли контрольную точку, десять секунд, пять, четыре... Захватили контро... Потеряли контрольную точку. Вы проиграли!" -Упс, недооценил. - Ман-Ди обернулся на Мика с Безделушкой, полной критов унижения. - Не последний день сражаемся, не проблема. Научить тебя танцевать? -Что? - шепнул Мик, не наводя прицела. Ман-Ди почувствовал свободу, и его робкая конга оживилась, движения окрепли. "А сучьим потрохам своим покажу ещё, как проигрывать. Давай со мной!" Дуло уставилось на него. -Нет-нет, - он свернул лавочку, застыл. - Ну? Ты герой дня, отметь это, заяви всему полю о себе и что меня убиваешь, ну же? Пока это кто-то другой не сделал! Что стоишь? Убей меня или что, или ждать будешь? Мик пожал плечами, дёрнул головой, хмыкнул. Выхватил диджериду и мелодично прогудел что-то, особенно не играясь и не изображая ничего. Ман-Ди нахмурился с недоумением. "Ты дурак?" - чуть не произнёс он одними губами, задумался. Достал саксофон, осмотрел как в первый раз и с места в карьер сфальшивил, не выдал чего-то дельного, - так что даже музыка синего снайпера заглохла. -Я давно не играл, разучился немного... - смутился вдруг он. -Много. --- У закатного солнца накопилось много пышных облаков, так что его последних лучей не хватило, чтобы окрасить небо в пурпур и золото. Улица погрузилась в сумерки достаточно скоро, и Мик снял очки. "Тебе до сих пор светит?" - обратился он к Ман-Ди, шедшему рядом и норовившему уже повернуть к своей базе. -Имею право не снимать, - в его тоне прозвучало колкое веселье. Мик пригляделся как бы к его щеке и к кустам за ним одновременно. -Они с диоптриями? "Эмоции, матерь божья, у него есть настоящие эмоции! В дневник!" -Чёрт с тобой. - Прежде чем уйти и оставить-таки синего в покое и уединении, выбросил ему: - Спасибо, что не убил в конце! -Какая тебе до того разница? - и счёл ответ совсем уж невежливым, и через силу добавил вдогонку, когда Ман-Ди вряд ли услышал бы его: "И тебе благодарствую", не определив, за что именно. Поэтому доплёлся до базы в глубоких думах и с неким омерзением, как после непрошеной рекомендации или учебной тревоги: как он посмел брякнуть что-то сверх необходимого, удалось ли Ман-Ди перехитрить его, поддастся ли он обману в следующий раз и выстрелит ли первым да в лоб? Джейн, лидер синих, поймал Мика с заставленным подносом на пороге кухни и не разрешил выйти, и тот не возразил, вернул еду на места и удалился к себе в фургон; ужинать со всеми ему претило больше всего. Есть, забивать уши посторонними разговорами (а для него любой разговор таким был), отгонять вопрошающих союзников, ловить взгляды поддержки и сочувствия невпопад. У себя и тише, и воздух чище, и бутерброды вкуснее. Вспыхнула лампочка. Запестрела перед обвыкшими глазами коллекция карт и атласов на клочках стен. Из каждого преодолённого штата Мик увозил на память карту, из населённого пункта - нетипичные сувениры вроде местных газет, рекламных брошюр и гербария, из заправочных станций - пакеты из-под чипсов, спасших его от голодной смерти. Все эти сокровища хранились под сиденьями, едва вмещались в специально организованную коробку, сыпались на голову из шкафчиков, хрустели под матрасом. Как ни разгребал снайпер свою обитель и как ни щадил устаревший, забывшийся, потёртый мусор, он всё прибывал. Филин зацокал по крыше фургона, а потом забился крыльями в окна. "Сам лови, недотёпа, - буркнул ему Мик и посовестился, отложил колбасу и нож, прошёлся по ловушкам и в действительности никого не обнаружил. - Сам лови!" Птица бесшумно упорхнула в ночь, и Мик понял это по тишине снаружи, и ненадолго вернулась, когда её хозяин аккуратно, дабы не распугать мышей, при выключенном свете размеренно и усыпляюще гудел на диджериду на сон грядущий. Безмятежность, природный порядок, редкие и бесстрастные разливы и волнения тона, флегматизм и какое-то медленное оцепенение - ничтожная доля того, что передавала однородная музыка. Мик сожалел о том, к чему принудил его Ман-Ди - нет, к чему сам Мик по собственному неразумию позволил себя склонить; вспоминал его выражение дремучей отдалённости и оторопи, его хамоватый отклик с его дурацким визжащим саксофоном. И эти греющие душу низкие и расслабляющие звуки заменили бы тысячу выжатых как на допросе слов, не будь они обращены в напрасную и ветреную пустоту кипящего окончания боя. Они и успокоили бы взбалмошных голубей, что бились и летали за запертым горящим окном медкабинета, и утешили бы пьяную тоску Тавиша на крыльце, и убаюкали бы Ман-Ди, неистово строчащего с карманным фонариком в дневнике карандашом.