Мой атташе

      На губах привкус хвои. Обнаженное тело, замотанное в простыню цвета пустынного песка, еще помнит нежные касания мужских рук. Лучи раннего солнца проникают в комнату через жалюзи, слегка целуя теплом открытые участки смуглой кожи. Длинные темно-каштановые волосы девушки раскинуты по периметру подушки, на губах — легкая улыбка, а перед прикрытыми глазами так и возникают образы прошлой ночи.              Расслабиться в объятьях атташе после леденящих душу ритуальных убийств было лучшим решением Амалы с тех пор, как она приехала в Индию. Единственное, за что она выражала благодарность командировке — это за знакомства: за добрую, отзывчивую Лиму и за прекрасного, отважного Киллиана, в которого индолог, кажется, влюбилась.              Амала мечтательно вздыхает и завороженно проводит пальцами по нижней губе.              Язык нежно ласкает девичьи губы, проскальзывая в рот и щекоча нёбо, когда девушка издает тихий стон удовольствия. Киллиан начинает оставлять поцелуи по всему лицу девушки, не пропуская ни сантиметра кожи, на что Амала не может сдержать улыбки. Как же ей хорошо с ним: тепло, спокойно, с ним она себя ощущает настоящей принцессой. И даже ее жажда независимости уходит на второй план: главное, что он рядом, он сможет ее защитить.              — Амала, ты прекрасна, — шепчет ее атташе между поцелуями и нежными касаниями. — Ты проникла мне под кожу, — короткий поцелуй в губы. — Забралась в мое непреступное сердце, — Киллиан берет Амалу за запястье и кладет ее руку к себе на грудь. Тук-тук-тук. Бешенный ритм. — Я весь твой, безоговорочно.              Я весь твой, безоговорочно. И этих слов Амале достаточно, это даже лучше, чем признание в любви. Киллиан с ней не играет, он отдает ей всего себя, он не требует того же взамен, не жаждет обладать ею. Хотя она уже давно может ему сказать и “люблю”, и “я твоя”.