Мы оба предатели

Я вспомнил свою прошлую жизнь уже через 4 дня, после «знакомства» с Лукой. Это было… мерзко. Нет, меня не коробило то, что раньше я встречался с этим самым дюрой. Меня убила Юки. Та, кем я был раньше. Какой же тварью я был. Она отказалась родиться женщиной не потому, что хотела защитить кого-то, не для того, чтобы стать сильнее. Она лишь желала забыть того, с кем ей приходилось играть в любовь. Того, кого она обманывала ради дополнительной защиты, того, кто поклялся не предавать ее. И кого предала она. И не жалела об этом. Божественный свет, как же. Удивительно, за столько жизней никто не понял, что скрывалось за маской милой девочки. Расчетливая стерва. Ее ошибки достались мне в наследство. Я не мог призывать Божественный свет, и, думаю не смогу никогда. Я не она. Чувствую себя ущербным. Ни на что не годный, слабый, Луке причиняю боль одним своим присутствием. Уверен я только в одном: Лука не узнает, что Юки его не любила. Только не от меня. И больше всего мне обидно за него. Такого странного и слишком мягкого для демона. А ведь он продолжает любить свой идеальный образ Юки и после ее смерти. Любить… меня. Я не знаю точно, но, кажется, чувствую. Он любит, а я ничего не могу дать взамен. Я не она. Не могу просто врать ему, но и видеть его несчастным, тоже. Я нелюдимой тенью бродил по поместью, пытаясь занять себя, отвлечься от неприятных мыслей. Получалось плохо. Стражи давно оставили меня в покое, они поняли, насколько сильно я отличаюсь от Юки. Спровоцировать меня на выброс Божественного света тоже больше не пытались. Все равно бесполезно. Хуже всего приходилось Луке. Он решил, что я не принял его и теперь избегает со мной встречаться. И это больно. Глупо, правда? Влюбиться в того, кто любит в тебе другую. Как же все запутанно. Правда, сегодня было особенно тихо. Тревога мягко коснулась сердца. Ноги сами понесли меня в больничное крыло. Я не прогадал: все стражи столпились у дверей в первую палату. Но, если они все здесь, то… - Кто? -спрашиваю у Токо-тян, что ближе всех стояла ко мне. - Юки, - в глазах девушки блеснули слезы. - Лука… Медленно вхожу в комнату, где вокруг неподвижно лежащего тела суетится доктор, но видно мало чем помогает. Лука был подключен к системе жизнеобеспеченья. Док отрывается от своих дел лишь на секунду, и, увидев меня, вернулся к работе. Он знает, что я не помогу. Но, Лука же дюра, он должен регенерировать быстрее любого из людей. Почему тогда… - Он не борется, - с горечью сказал доктор, словно для себя. И ему вторил противный писк. Сердце остановилось. Сердце Луки… остановилось… Нет! Мир вокруг дрогнул, чтобы в тот же миг разлететься миллионом осколков, зазвучать гулкой пустотой, утонуть в ярком мертвенно-голубом сиянии. Последнее, что я помню - аппарат жизнеобеспечения мерно отсчитывает ритм, вновь забившегося, сердца. Очнулся в той же палате. Тело ощущалось как одна сплошная рана, голова была дико тяжелой. Очень хотелось пить. Несмотря на ломоту, подтягиваюсь и спускаю ноги с кровати. Уже ночь, или еще ночь, не знаю. Но полная луна любопытно заглядывает в не прикрытое шторой окно. Ее мягкий и теплый свет оседает на мебели, руках, кровати. Путается в волосах. Красиво. - Док сказал, ты смог использовать Божественный свет, - глухо раздалось сзади. Вздрагиваю, но не оборачиваюсь. Передергиваю плечами. - Он ошибся. - И все остальные тоже? - Да, - все-таки встречаюсь с ним глазами, чтобы увидеть как в его не человеческих очах что-то гаснет. - Я не владею Божественным светом. Тут что то другое. Я бы не хотел повторить этот опыт. - Почему? - не понимает. - Ты бы смог исцелять. Мотаю головой, возвращаюсь к луне. - Юки исцеляла в определенном эмоциональном состоянии, не могу сказать точно в каком. Мне же для этого нужно испытывать боль. Сильную боль. На грани возможного, такую, за чертой которой только смерть. Я просто не выдержу второго раза. Либо, мне нужно научиться использовать как спусковой крючок другие эмоции. Легкие шаги за спиной перемещаются, Лука обходит меня и…встает на колени. Дергаюсь от изумления. - Ты так сильно переживал за меня? - он берет мою ладонь в свою, смотрит с надеждой. - Переживал, - соглашаюсь сухо, он вздыхает. - Тогда почему ты так… - Мы оба любим безответно. Ты любишь Юки. Я - не она. Парень тянет меня на себя, заключает в объятиях, нежно целует в висок. - Меня мучила совесть, - тихо шепчет на ухо, задевая его губами. - Я клялся ей, что не предам. И не сдержал клятвы. Ведь ты, и правда, не она. Улыбаюсь, впервые за долгое время, тепло и искренне. Мы оба предатели, но хотя бы любим взаимно.