С днём святого тебя

Тема никогда не считал День святого Валентина каким-то особенным праздником. Нет, ну может когда был маленький, то дарил сердечки, но это детский садик был, там всегда так. Там все девочки нравятся, ты только и делай, что мелки поярче приноси, да куличи из песка лепи побольше. Но вот класса с 6-7 Ткачёв не праздновал и вообще испытывал презрение к таким романтическим штукам — не по-пацански это, имиджу вредит, хотя девочки, которые на него толпой вешались, в один голос твердили, что даже обычная роза от него — уже такое, такое... Что прям ух! Но Артём лишь пожимал плечами, продолжая фыркать, когда кто-то из его дворовых друзей выбывал из команды ради какой-то там, пусть даже и сногсшибательной, мадамы с четвертым размером груди. Или не с четвертым. Или не груди. Ну, не важно. Смысл все вокруг понимали и не сильно компрессовали парня со второй половинкой. Так продолжалось довольно долго, пока на горизонте не выявился, как называл его за глаза главный гопник всея Чертаново, «важный, хуй бумажный», который тут же был взят в оборот. Целовался товарищ военный шикарно, до потери пульса, трахался ещё лучше, а уж какая порка могла ждать Тему за какой-то особенно серьёзный косяк, когда приходилось отмазываться от полиции, или искать его по всем барам и пивнушкам.... Ткачёв всем потом рассказывал с горящими глазами, что вот после этой порки не то что сидеть — член трогать больно, стоял, как на параде. Пацаны лишь посмеивались, да качали головами. Чтоб так долго состоять в одних отношениях — это на Артёма не похоже. Боялся ли он последствий расставания, когда пьяный ходил и подкатывал ко всем подряд? Было не похоже, особенно когда следы жаркой ночи алыми пятнами виднелись на шее. Да и Лебедев, в последствии, оказался не таким суровым, как Рус и Питон думали, просто Артём (как всегда и во всём) не знал меры. Приходилось воспитывать. Помогало? Конечно, нет. Хотелось ли большего? Конечно, да! Потому что потом шли безумно приятные извинения в виде случайно затерявшейся баночки пива в холодильнике и «Валюш, подожди, ты еду забыл с собой взять». Но вот когда пришла их первая годовщина, Ткачёв впал в ступор. Так далеко отношения у него действительно не заходили и что делать в таких случаях — парень не знал. Перелопатив весь интернет и задолбав друзей вопросами, Тёма оказался послан в пешее эротичное по тем же самым причинам, по которым он отметал все советы: то романтическое, то простое, то тут «заебешься, пока поймёшь, куда эту херотень вставлять». Поэтому когда Валентин вернулся домой, то очень удивился, увидев весь дом в криво повешенных шариках с сердечками. Но ещё большее удивление вызвал у товарища «срать-вообще-кто-ты-там-у-себя-на-этой-хуесранной-работе» образ Артёма, который в своих любимых растянутых штанах и старой лебедевской толстовке сидел на стуле и, прикусив язык, старался вывести ровненькое сердечко на белой глазури. — Привет? — мужчина даже не нашёлся, что сказать. Не каждый день видишь грозу района в муке и с самодельным тортом на столе. — Падажжи! — Артём зафырчал, прямо как злой лис, и выпихнул Валентина с кухни, захлопывая дверь. Постояв ещё парочку минут перед закрытой кухней, Лебедев вздохнул и пошел мыть руки, переодеваться в домашнее и доставать подарок для всего любимого, пусть (не)много бешеного, и единственного. В красиво украшенной коробке лежали небольшой набор инструментов, картонное розовое сердечко, конверт с деньгами и билет на футбол, на который Артём катастрофически не успевал купить билет, т.к. постоянно был занят то на работе, то ещё где-то. Когда наконец появилась возможность попасть на кухню, Лебедев по достоинству оценил все старания своего любовника. — Спасибо, лис. С годовщиной и днём всех влюбленных! — мужчина поцеловал Ткачёва так, что у того подкосились ноги. Только Валя умел так целоваться, что Теме безумно нравилось. — И тебя с праздником. С днём святого тебя, получается? — гопник улыбнулся, заставляя собеседника тоже усмехнуться. — Ну, получается, с днём святого меня!