С их разговора прошло несколько часов. Тэхён уехал к себе, а Чимин уместился под боком у сына и решил поспать с ним. Но не получилось.
Уже через три часа Пак проснулся от зудящего чувства, тошноты и режущей боли внизу живота. Было адски больно. Чувствуя, как подкатывает тошнота, омега полетел к унитазу, но там он просто сидел скрюченным и даже пошевелиться не мог. Спина покрылась мурашками, а штаны медленно начинали липнуть к бедрам и промежности. Через какое-то время Чимин выполз из ванной комнаты и потянулся за телефоном, ища номер и прикладывая к уху в ожидание ответа.
— Чёрт, Чимин…
Омега тихо скулит, вытирает слезы рукавом и опирается головой о стену, набирая ещё раз.
— Да?
— Пожалуйста, приезжай, мне очень плохо.
— Хорошо, я скоро буду, потерпи немного.
Чимин, опираясь о стенку и держась за низ живота, поднимается и идёт в спальню. Он достаёт чемодан и бросает туда несколько элементов одежды, снотворное и успокоительное. Затем медленно снимает пижаму и надевает широкие джинсы, что были на несколько размеров больше, толстовку и сверху ещё одну громоздкую кофту.
Через десять минут в дверь стучат, и омега спешит, насколько возможно быстро передвигаясь, открывая дверь и сглатывая.
— Я не должен был…
— Всё хорошо. Я знал, что так будет. Иди ко мне, — Юнги притягивает омегу к себе и прижимает к крепкому телу, обнимая за талию и утыкаясь носом в макушку. — Хюн Су спит?
— Да… — приглушённо слышится, а затем Пак отстраняется и смотрит в глаза, — мне очень больно.
Юнги хватает чемодан, берёт под руку омегу и выходит из квартиры. В лифте Чимин с трудом держится на ногах, медленно идёт к машине, а уже в салоне вообще расклеивается и начинает реветь.
— Тэхёну… Боже, мне нужно позвонить Тэхёну… — дрожащими руками он достаёт гаджет, набирает номер и ждёт ответ. Через какое-то время ему отвечают. — Тэ, Тэ, мне так стыдно. Пожалуйста, я тебя очень прошу…поезжай к Хюн Су, меня нет дома.
Юнги видит, как сдерживает слезы омега, как пытается удержаться, чтобы не разреветься окончательно, и едет к себе домой.
Он не спал, ждал, когда омега ему позвонит и почему-то был уверен, что Пак попросит о помощи.
— Что? Тэ… Тэ, он дома… — бессвязно мычит Пак, откидывает голову на спинку сиденья, тяжело выдыхая, и тогда Мин не выдерживает, забирает телефон и начинает сам говорить. — Что ты…?
— Я Мин Юнги. Чимин со мной, просто поезжай к ребёнку и побудь с ним там, а уже завтра я решу, что делать.
Юнги слышит невнятные просьбы со стороны Чимина, следит только за дорогой и слушает предупреждения и угрозы Кима, а потом сбрасывает, поворачивает голову и смотрит на то, как Чимин дрожит, дергая рукой.
Он сидит с расстегнутыми штанами, на глазах его виднеются капли слёз, а сам он неимоверно тяжело дышит.
— Не смотри, пожалуйста, отвернись.
Мин резко крутит руль и съезжает на обочину, выходя из машины и садясь назад. Он протягивает руки к Чимину и тихо рычит:
— Иди сюда.
— Юнги…
— Иди ко мне, я помогу.
Чимин поворачивается и, не заботясь о внешнем виде, перелазит к альфе, усаживаясь на его бедра и тихо скуля в щеку.
— Всё хорошо, успокойся, ладно?
Юнги собирает предэякулят, размазывает по своей руке и обхватывает красный, небольшой член.
Чимин рвано выдыхает, обнимает мужчину за шею и утыкается лбом в его. Мин же, в свою очередь, аккуратно отодвигает крайнюю плоть и медленно водит рукой вверх-вниз, целует щёчки и тихо шепчет что-то в губы. У самого член дёргается и хочет поскорее оказаться в таком желанном тепле, но Мин понимает — не здесь, не в такой обстановке.
— Ещё, сильнее, пожалуйста, — Пак кусает за губу старшего и сосёт её, мышцы живота быстро-быстро сокращаются, а ноги сжимают бедра альфы.
Юнги хватает за руку, которая хотела остановить его фрикции, обрывая то желанное удовольствие. Кисть начинает двигаться быстрее. Чимин дрожит сильнее и громко стонет, его пробивает приятная судорога, и омега, вскрикнув, обильно кончает в кулак старшего.
— Всё нормально? — Мин придвигает к себе омегу, нежно накрывает губы младшего своими, руками заползает под слои ткани и мнёт бока, пока Пак проталкивает язык и сдавленно стонет.
— Ехать ещё немного. Давай попробуем потерпеть, договорились? — Юнги отстраняется, замечает активные кивки и помогает вернуться, следом пересаживаясь на водительское место.
— Мы к тебе? — сглотнув, спрашивает Пак и смотрит на мужчину.
— Да.
— Завтра…завтра ты меня отвезешь домой?
— Если тебе станет лучше, то отвезу. Но если же будет наоборот, ты ни ногой из моей квартиры, — альфа касается своей рукой чужой и переплетает с Чимином пальцы, глядя на него в ответ. — Не переживай и не думай ни о чём.
Но Чимин не может так. Мысли одна за другой лезут в голову, и Пак начинает говорить:
— Ты сказал вчера, что из-за твоего запаха у меня может восстановиться цикл, помнишь? — ему уверенно кивают. — Как ты это понял?
— Когда мы были в клубе, ты напился, и дома тебе было очень плохо. Ты попросил меня остаться, чтобы подышать моим запахом. Не попросил позвонить Тэхёну, а остаться мне. Я задумался, потом, когда ты приехал в компанию в предтечном состоянии и снова же попросил меня остаться, потому что тебе нужен был мой запах. Тогда я удостоверился, что это единственный запах, который тебе помогает, — рука Чимина сжимает чужую чуть крепче, а на глазах сверкают слёзы. — Поэтому ночью я просидел в интернете, прочитал о псевдоболезни, которая лечится сексом, и вычитал, что это всё служит обычным внушением, из-за которого омега практически перестаёт принимать чужие запахи, не чувствуя ноток родного. Течка прекращается из-за стресса в организме, и всё.
Юнги заканчивает рассказ, глушит мотор и выходит из машины. Обходит и открывает дверь, дабы помочь Паку, однако тот не собирался вставать, и альфе пришлось брать его на руки, а затем нести в квартиру.
Чимин, словно коала, обняв альфу, дышит ему в пальто и, окольцевав руками шею, тихо урчит. Понимает, что сильно хочет внимание альфы, что обычных рук на его теле ему катастрофически мало и он, уже будучи в лифте отстраняется от венки и накрывает чужие губы своими. Юнги в них тихо рычит, кусает верхнюю губу, переставляет руки на ягодицы и сильно их сжимает. Омега выгибается, словно кошка, и сладко стонет в губы, на что альфа хмыкает и отстраняется.
— Тебе стоит быть потише.
— Мне очень сильно наплевать, — отвечают ему на это, и мужчина, не сумев сдержать смешка, выходит из лифта и быстро открывает ключом-картой свою квартиру.
Юнги помогает Чимину снять обувь, не опуская с рук, а омега снимает чужое пальто и спешит снять толстовку, но ему не разрешают, вовлекают в поцелуй и несут в огромную просторную гостиную.
Они сидят на диване из замши, мокро целуются, Пак ощущает вставший член у себя возле промежности, елозит и прижимается к телу.
— Я схожу с ума от твоего запаха, — томно выдыхает в шею Юнги, стягивает с ягодиц джинсы с трусиками и сжимает их.
Чимин громко и болезненно стонет, смотрит на альфу, и тот понимает, что последствия вчерашнего остались на теле омеги.
— Не сильно, а то мне больно, — бубнит омега, лижет шею, смакуя вкус пота и сладковатого запаха, двигает тазом на бёдрах альфы и громко скулит.
Юнги слишком резко переворачивает омегу и оказывается над ним, а Чимин непроизвольно толкается в живот и смотрит в глубокие и потемневшие глаза.
— В дальнейшем я хочу проводить все течки с тобой, — бросает он случайно, тянется за поцелуем и мокро целует первым.
Чимин находился в шоке и немного в смятении. Где-то там сейчас спал его маленький Хюн Су, Тэхён, словно ангел, охранял его сон, а Чимин, как грязная омега, занималась сексом со своим бывшим. Это единственное, что смущало и тревожило Пака в данный момент.
Они целуются долго и медлительно. Мин не собирается справляться со своим возбуждением, просто чувственно целует Чимина и даёт насладиться терпким феромоном и телом, что так сильно манили руки младшего.
Омега запускает в волосы свои пальцы и сжимает их у корней, тихо поскуливая, когда старший начинает имитировать половой акт. Он запрокидывает голову назад, открывая вид на шею, усыпанную метками старшего. Мин проходится шершавым языком по ним, обводит каждый засос, а потом, немного ниже, на чистой, ровной коже ставит свежий.
Руки плавно заползают под большие слои ткани, мужчина сминает каждый миллиметр чиминового тела, пока омега плавится от сильных рук, от запаха и власти над собой. Юнги медленно снимает остатки одежды с младшего, тот предстаёт перед ним хрупким и тонким, жаждущим внимания и настоящего мужского тепла.
— Юнги…
Мин облизывает свои губы, скользит взглядом по своему шедевру, что сотворил ещё вчера: на шее, груди и в некоторых местах на животе огромными бутонами расцвели красивые метки, во внутренней части бёдер красовались отпечатки пальцев альфы, а верхний эпителий на коленях был содран, и виделась корочка из запекшейся крови.
— Ты очень красивый, — Юнги целует в щеку, подхватывает на руки, плюхается на диван и усаживает на себя Пака. — Хочу, чтобы ты был сегодня сверху.
Чимин соединяется губами с чужими, плавно и медленно, словно дразнясь, спускается вдоль толстой шеи, затем между грудью, очерчивая каждый выпуклый кубик пресса, наконец-то доходя к ремню на штанах.
Дыхание альфы спирается точно также, когда Пак с громким чмоком отстраняется и расстегивает молнию на штанах, а затем высвобождает огромный половой член из плена боксеров и грубой ткани штанов. Он, почему-то, был в несколько раз больше, чем вчера. Чимин помнил, как из отверстия сочилась смазка, а сам член ритмично дёргался после каждого выдоха мужчины.
— Я хочу тебя.
Чимин опускает голову на плечо, нежно покусывая участок шеи, а рукой берёт в кольцо член и принимается медленно надрачивать. Руки альфы покоятся на ягодицах, иногда сжимают, но не сильно — Мин помнит, что Паку больно. Мужчина слушает сбитое дыхание и закатывает глаза, когда омега, играясь, надавливает на большую головку и проходит ноготком по уретре. Его мышцы сокращаются, а изо рта вылетает несдержанный стон.
— Тебе приятно? — интересуется омега и мутным взглядом смотрит на старшего.
— Ты не представляешь на сколько, — Юнги целует шею, рукой спускается к промежности и надавливает на анус.
Подушечками пальцев ловко проскальзывает внутрь, а Чимин, громко выдохнув, прижимается вплотную к альфе и обнимает за шею.
— Больно?
— Очень приятно.
Юнги, прижимая к себе тело, проникает внутрь Чимина двумя пальцами, начинает растягивать и получать неимоверное удовольствие от омежьих рук на члене.
— Ты можешь не до конца, я хочу почувствовать его? — Чимин немного поднимается на коленях, чтобы слезть с пальцев, и смотрит на Юнги, ожидая ответа.
Альфа хмыкает, кивает и наклоняется, чтобы сладко поцеловать, а затем аккуратно приставляет головку ко входу.
— Сам сядешь?
— Сяду.
Пак, опираясь на сильные плечи и глядя в чужие глаза, затаивает дыхание и медленно опускается на член, которого придержал мужчина. Как только головка оказывается внутри, Мин шумно втягивает воздух носом и сжимает талию.
— Боже… — вырывается вместе со стоном у Пака, он соприкасается чужого лба своим и полностью садится на Юнги. На его член.
Чимин сидит так минуты-две, а альфа заботливо гладит по пояснице и целует засосы на шее, тихо рыча.
— Давай ещё чуть-чуть посидим, — откликается вдруг Пак и глядит в глаза старшего, отражая мольбу. — Он давит мне на простату.
Омега видит кивки и пытается унять дрожь в теле. В такой позе он не сможет продержаться и полминуты, не то что двигаться на нём. Альфа обнимает за талию и проводит языком по скуле, а затем едва ощутимо толкается в омегу. Чимин громко стонет, ноги сводятся, а член заметно дёргается, начиная обильно сочиться.
— Давай, попробуй медленно. Я не прошу тебя быстро, — басит на ухо Юнги, посасывая мочку. — Двигайся в том темпе, в котором удобно тебе.
Пак кивает, опирается руками на колени старшего и, глядя на свой член, начинает подниматься и опускаться. Каждый толчок давался настолько сладко и чувственно, что руки самопроизвольно начали сгибаться в локтях, живот пробивала судорога, а дыхание учащалось.
Юнги хватает Чимина за спину и крепко держит, тихо рыча, — от сокращений мышц Пака, ему предоставляются новые ощущения.
— Я не могу больше, — всхлипывает омега, обнимая за шею, кусая за верхнюю губу и медленно поднимаясь. — Я хочу, чтобы ты руководил процессом.
Мин хватает за ягодицы, подхватывает омегу на руки, поднимается и несёт в спальню, не выходя из горячего тела.
Мин укладывает Чимина на кровать, нависает над ним, обе руки сжимает над головой, ласкает член и медленно толкаются в тугие стенки.
Пак громко стонет в губы, а Юнги тихо рокочет в ответ. Они сливаются воедино и двигаются друг другу навстречу, пока омега не кончает себе на живот, громко скуля.
— Я планирую иметь тебя очень долго и медленно, — Юнги опускается на локти, слизывает испарину со лба и также не спеша возобновляет толчки.
Чимин обнимает его всеми конечностями, сжимает волосы на затылке и больно кусает за подбородок на особенно сильном и глубоком толчке. Альфа рычит, а потом смотрит в помутневшие глаза, добавляя темпа, лижет губы и ставит свои метки на шее поверх старых.
Пак извивается под сильным альфой, скулит и тоже двигается бёдрами навстречу старшего. Уже после второго оргазма силы были на нуле, но Пак всё время обнимал и ласкал тело Мина, пытался быть в сознании, и альфа, понимая это, всячески его поддерживал.
— Я люблю тебя…
***
Поздним утром Чимин разлепляет тяжёлые веки и осматривается по сторонам. На нём покоилась тяжёлая рука мужчины, а ноги омеги были заброшены на бедра старшего. Омега хмурится, закрывает глаза и невольно в сознании всплывают отрывки их ночи, а точнее раннего утра.
Он не помнит, сколько заходов у них было. Знает точно, что много. В тазу неприятно ныло, живот был переполнен спермой альфы, и это могло означать одно — вчера случилась сцепка, а Юнги его повязал. Открывая глаза и поворачивая голову, Чимин разглядывает расслабленные черты лица старшего: ровный нос с плавным, даже округлым кончиком, тонкие бледно-розовые губы, на которых запеклась кровь, густые чёрные брови и уникальная, присуща только Мин Юнги, форма глаз — необычайно красивый лисий разрез, который мог бы пленить десятки тысяч омег. Чимину стоило только посмотреть и не получалось устоять перед ними.
Пак прикусывает губу и сразу же шипит; оказывается, не у одного Мина покусанные губы. Он собирается скинуть с себя руку, как в следующий момент его резко притягивают и прижимают к себе.
— Почему так рано проснулся?
Чимин сглатывает от охрипшего ото сна голоса, который вновь заставляет внутреннего омегу проснуться, а затем, совладав с собой, тихо выдыхает:
— Мне нужно к Хюн Су.
— Ничего с нашим сыном не случится. Давай проведём этот день вместе, а вечером я отвезу тебя домой, — всё также, не открывая глаз, бубнит Мин.
Тот выглядит спокойно и уверенным в своих словах, потому что знает, что Пак не смеет ослушаться. Он хоть его и ненавидит, но не посмеет отказать.
— Тогда…тогда я ему хотя бы позвоню.
— Ага, и возвращайся ко мне сразу же.
Чимин вылезает из-под одеяла, после того как старший перебрасывает руки на другую сторону кровати, бежит в ванную, медленно придерживаясь живота, и без препятствий принимает душ, вымывая из себя всё семя альфы.
***
— Пап, ты куда уехал? Я проснулся, а возле меня дядя Тэ был.
— Малыш, я на работу уехал. Мне нужно было срочно, — укутываясь получше в халат мужчины, Чимин выходит из душа и садится в кресло напротив кровати.
Юнги заинтересованно повернул к Паку голову и тихо слушал.
— Пап, но сегодня же суббота?
— Это срочные дела. Ты лучше скажи мне, дядя Тэхён с тобой?
— Да. Он готовит мне блинчики, дать тебе его?
— На несколько слов.
Чимин смотрит на Мина, пока ждёт, когда сын передаст телефон Киму, видит, как Мин изучает его лицо, а потом, услышав голос в телефоне, омега напрягается и становится серьёзным.
— Тэ…
— Как ты там? Как Мин Юнги поживает?
— Тэ, прекрати. Мы оба знаем, что без этого я бы умер от боли.
— Ты мог бы мне сказать, что неважно себя чувствуешь. Тебе ведь было плохо и тогда, когда я был.
— Тэ…
— Ладно, прости. Ты как? Всё хорошо?
— Да. Тэ, ты не против побыть с Хюн Су до вечера, а потом я приеду, и мы вместе поужинаем? — Чимин видит, как хмурится Мин и поднимает голову, кивая и призывая заканчивать разговор и идти к нему.
— Хорошо. Тогда мы пойдём в магазин за продуктами.
— Хорошо, Тэ. Мне нужно идти, хочу отдохнуть, скажи, что я люблю Хюн Су.
— Ладно.
Чимин завершает вызов и ставит телефон на тумбу, а затем поднимается с дивана и подходит к кровати.
— Тэ… — пародируя Чимина, негромко тянет Мин и смотрит на омегу. — Почему так нежно?
— Потому что этот человек сделал для меня очень многое, — сухо бросает Пак и собирается лечь на свое место, как Мин отрицательно мычит. — Что?
— Снимай халатик и ползи ко мне.
Чимин закатывает глаза, но медленно развязывает его и спускает по плечам. Он с тихим звуком падает на ламинат, а Пак опирается коленом на кровать и заползает под одеяло. Юнги рефлекторно притягивает тело к себе и целует за ухом, поглаживая живот.
— Тогда трахни меня сейчас. Не полюби, просто трахни.
Несколько часов спустя
— Я отключился? — плавясь в горячих руках, спрашивает омега.
— После нескольких сухих оргазмов ты пообещал мне, что не перестанешь кусать мои губы, но когда я услышал тихий всхлип, а затем холодок на губах, понял, что отключился, — Мин целует в шею, рукой спускается вдоль лобка и обхватывает в кольцо член омеги.
— И ты продолжил меня трахать? — выдыхает Пак, закатывая глаза от удовольствия, выпячивает задницу и сдавленно мычит.
— Любить. Я ни разу тебя не трахнул, Чимин.
Пак тихо смеётся, поворачивается и залезает на альфу.
— Он пуст. Тебя вновь стоит наполнить до краёв, — соблазнительно молвит альфа, а сам жмется к ягодицам своей эрекцией и обводит языком кромку уха. — Вчера ты меня вымотал. Я на ногах еле стоял и даже не знаю, как у меня хватило сил обтереть тебя.
