Растворяясь в закате

Ниссан Брайана, взвизгнув тормозами, резко остановился на бетонном пирсе. Мужчина выключил музыку, и теперь у Миа была возможность с наслаждением вслушаться в такой близкий шум прибоя и крики чаек, которые в такой обстановке вовсе не раздражали, а успокаивали. Торетто вышла из машины, приложив руку козырьком ко лбу и вглядываясь в силуэты нескольких теплоходов на фоне закатного солнца. - Ты рада, что мы сюда приехали? – Брайан подошел к Миа со спины, нежно обнимая ее за талию и касаясь губами ее плеча. Девушка молча кивнула – то, чего ей не хватало для душевного равновесия это умиротворенного наблюдения за скользящими по морской глади судами, блестящих в закатном солнце хромированными боками. - Не волнуйся, все будет хорошо, - прошептал О’Коннер девушке на ухо, а потом развернул ее к себе лицом, касаясь губ легким поцелуем. Миа тепло обняла его за шею, углубляя поцелуй, прижимаясь к мужчине всем телом, чувствуя, как легкий порыв ветерка треплет подол ее шелкового платья. Капот машины нагрелся от долгой езды, что Миа ощутила, когда Брайан легко усадил ее на теплый металл. Покрывая невесомыми поцелуями плечи и шею девушки, О’Коннер чуть опустил вниз бретельки платья, открывая себе доступ к трепетно вздымающейся груди. Подготавливать девушку было не надо, она сама двинулась навстречу Брайану, стоило тому войти в ее тело легким, плавным движением. Пальцы Брайана с нежностью скользили по ее шее, лицу, волосам. Губами он легко касался ее ключиц, дразня, не давая поцеловать себя в губы. Вскоре темп с медленного и размеренного сменился на быстрый и рваный, Миа прижалась к О’Коннеру всем телом, обнимая его за плечи, сминая пальцами белый хлопок рубашки. Брайан кончил с негромким рыком, вздрагивая, толкаясь в тело девушки до упора, вынуждая ее прикрыть глаза и, негромко застонав, раствориться в удовольствии. Чтобы прийти в себя, времени обоим тоже нужно было немного: Торетто благодарно поцеловала Брайана в уголок губ, спускаясь с капота машины, после того, как он подал ей руку, и не сразу отыскала свои сброшенные на теплый бетонный пирс босоножки. Они еще долго стояли возле машины, обнявшись. Брайан как всегда шутил, а Миа звонко смеялась, прижимаясь к его груди и глядя на садящееся, растворяющееся в темной воде ярко-оранжевое солнце. У них все непременно должно было закончиться хорошо.