Житие гриффиндорки

      Готовясь к ритуалу «благодарения Смерти», как это назвал ухмыляющийся некромант, Вера Митрофановна думала о будущем. Штамп с ягодицы исчез, причем у мамы Молли тоже, что сильно ту удивило, кстати. А у близнецов как раз нет, «значит, надо интенсифицировать процесс воспитания», — подумала девочка. Далее, в деньгах семья уже не нуждается. Значит… надо выяснить у тетушки Мюриэль причину ухмылки и думать о будущем. Кстати, о будущем…       — Невилл, будешь хандрить — устрою строевую подготовку, — напугала опять погрустневшего парня Вера Митрофановна. Пацана понять можно было, но именно, что понять, а не потакать. — Гарри не сломался, Луна не сломалась, и ты у меня не сломаешься! — сообщила ему девочка. Вере мистер Лонгботтом верил, обещала строевую подготовку — устроит. Поэтому мальчик быстро вынырнул из дурных мыслей и помчался во двор — работать, раз у него с растениями все в порядке.       Сашка скучал, поэтому садовые гномы ходили строем. Их оказалось много — почти целая рота, поэтому сейчас у этих существ, считающихся паразитами, была строевая подготовка, что им, как оказалось, нравилось. Разобравшись в том, что из себя представляет сообщество гномов, Вронский взял командование на себя, разнообразив свой досуг. Эти существа оказались побочным продуктом экспериментов боевого мага по созданию непобедимой армии, поэтому при правильном подходе отлично строились. Подход товарища прапорщика был правильным. Теперь и у гномов подход был правильным. И отход тоже. И служба… Часовые по территории, посты у зеленых грядок, в зоне аппарации… Все были заняты.       Для ритуала купили ящик водки и два с половиной галлона антипохмельного. Когда покупали, аптекарь смотрел с очень большим уважением, видимо, не представляя себе размер планируемой попойки. А вот Вере от Смерти нужно было, по мнению девочки, многое, поэтому она не поскупилась. Подумав еще о канистре спирта, решила не переусердствовать, потому что довести Смерть до зеленых чертей — это, конечно, достижение, но как-то не по себе от эдакой мысли становилось. Для ритуала пришлось уехать на континент, где некромантия запрещена не была. Передвигались на всякий случай самолетом. Во-первых, так привычнее, а во-вторых, видеть большие глаза магов не хотелось. А людям глаза от водки отвели — и хорошо.       — Кстати, Сашка, а день ВДВ праздновать будем? — поинтересовалась Вера Митрофановна, сидя в удобном кресле рейсового самолета.       — А как же! Конечно, будем! — подтвердил товарищ прапорщик, немедленно продемонстрировав интеллект. — Объявим второе августа днем Гриффиндора, позовем наших, и…       — Тогда можно весь факультет позвать и декана не забыть, — задумчиво проговорила девочка, пытаясь себе представить гриффиндорцев в образе перепившейся десантуры. Получалось так себе.       — Мысль интересная, — кивнул Сашка. — Можем заодно и показательные устроить… Второй курс, в принципе, готов…       — У тебя половина второго курса дома, куда они денутся? — хихикнула Вера Митрофановна.       — Слушай, а это мысль… — задумался товарищ прапорщик. — И рыжики все при деле будут… И Гермиона порадуется…       — Особенно, если ты девочкам разрешишь кого-нибудь… хм… — отреагировала милая сестричка.       Пока самолет заходил на посадку, товарищи военные горячо обсуждали программу праздника. Молли, сидевшая рядом с ними, понимала, что второе августа нынешнего года Магический Мир Великобритании запомнит надолго. Ну а после посадки рыжее семейство двинулось в направлении, записанном на кусочке пергамента. Точнее, Сашка взял такси и натыкал пальцем в изученную дома карту.

***

      Смотревшие на них с интересом некроманты вопросов, впрочем, не задавали, поэтому очень скоро перед Сашкой и Верой Митрофановной, оказавшихся здесь в своем привычном, то есть не рыжем, виде, разлегся призрачный вокзал и возникла женщина в черном, уже привычно державшаяся за голову. Она внимательно осмотрела прибывших и мрачно поинтересовалась:       — Убились? — говорила женщина тихо, поэтому общались с ней тоже тихо.       — Нет, мы с дружеским визитом, — сообщил ей Вронский. — Ящик водки и антипохмельного принесли.       — Что?! — удивилась местная Смерть. — Спиртное и зелье? Мне? — она будто бы не верила в то, что слышала.       — Вам, — кивнула Вера Митрофановна. — У нас день ВДВ, то есть Гриффиндора скоро, вы, кстати, приглашены. Ну вот, в честь праздника…       — Уважили… — женщина сделала большой глоток антипохмельного, оживая на глазах. — Ох, уважили… Девочки! — закричала она, и на перроне появились еще две дамы, державшиеся за голову.       — Ну чего кричишь? — грустно спросила одна из них. — И так голова болит после этого вина эльфийского, чтоб им…       — Антипохмельное, — показала на канистру Смерть. — Давай, приводи себя в порядок, мы сегодня гуляем! Ребята нам водки принесли! Целый ящик! Да нам его хватит до… Когда у вас день всеобщей попойки? — поинтересовалась она у Сашки.       — Второго августа, — улыбнулся спаивающий Великие Силы десантник. — Вы все приглашены, конечно.       — Что бы вам подарить… — задумчиво произнесла женщина в зеленом, вгляделась в глаза Веры Митрофановны и щелкнула пальцами. Пришедшая в себя дама в красном тоже внимательно посмотрела на военных и тоже что-то сделала. В этот момент на перрон плашмя упала еще одна женщина, к которой Вера рванулась просто рефлекторно. Аккуратно споив очень нехорошо себя чувствовавшей женщине антипохмельное, она увидела мгновенно преобразившуюся статную даму.       — Приятно, когда о тебе заботятся, — задумчиво проговорила последняя из появившихся и улыбнулась. — Ну и мы позаботимся…       Очнувшись в ритуальном зале, Сашка и Вера переглянулись, чтобы затем громко рассмеяться. Вот такого они точно не ожидали. Собутыльниц Смерти молодые люди, разумеется, не узнали, но догадаться было можно, и вот эти догадки не радовали, конечно. Выйдя, Вера Митрофановна увидела какую-то очень счастливую маму. Женщина так освобождено улыбалась, что вызывала опасения — не треснет ли кожа на лице.       — Я больше не замужем, — сообщила она удивленным детям. — Клятва разрушилась сама собой. Получается, благословила вас Смерть?       — Получается… — задумчиво проговорила Вера Митрофановна, искренне надеясь, что Судьба и Любовь в этом мире или непьющие, или просто силы, потому что пьяная Судьба — это страшно. Даже ей было страшно такое представлять. — Давай домой.       — А домой мы порт-ключом, — радостно сообщил товарищ прапорщик. — Нам надо к показательным готовиться. И к празднику. Все-таки сама Смерть будет!       — Как, Смерть?! — удивилась Молли, такого себе даже не представлявшая.       — Рон пригласил, — объяснила ей любимая доченька, обняв. В следующее мгновение сработал порт-ключ, почему-то вызвав панику в Министерстве Магии Великобритании. Пожав плечами, Молли аппарировала все семейство, только дома вспомнив, что помещение, в котором они оказались, от аппарации блокировано. Но женщину после всех новостей это не смутило. Уже не миссис Уизли находилась в некоей прострации.       — Дети, нам в банк надо, — задумчиво проговорила женщина. — Надо узнать, мы без рода вообще, или кто-то…       — Сильно сомневаюсь, что мы без рода, — тихо проговорила Вера Митрофановна. — Учитывая пьющий пантеон, получивший антипохмельное…       — И ящик водки, — закончил товарищ прапорщик, морально готовясь к открытиям и сюрпризам.       В банк они, разумеется, пошли. Сразу же пошли, потому что Молли очень хотела узнать, кто они теперь, а вот Вера Митрофановна, понимая, что избавленные от похмельного синдрома леди меру могут и не знать, очень хотела оттянуть этот момент. Сашка в свою очередь надеялся, что к роду Мерлина их не причислили. Очень сильно надеялся товарищ прапорщик, что легко читалось на его перекошенном лице.       Поначалу Вера Митрофановна не понимала, почему за проверкой принадлежности к семье надо идти в банк, а не в больницу, например, но выслушав аргументацию, согласилась, что это «так, потому что вот», понимая, что чем-то Мир Магии похож на родную армию. Поэтому больше не возражала, подчинившись.       Взяв с собой Сашку и Веру, Молли шагнула в камин. Почему она не стала брать более старших братьев, объяснить женщина не могла, что можно было отнести на счет предвидения, которым ни Уизли, ни Прюэтт похвастаться не могли.       — Нам нужно определить принадлежность к роду или семье, — тактично объяснила женщина свое дело первому же встречному гоблину, с интересом посмотревшему на характерные рыжие волосы. Спорить, впрочем, представитель банка не стал, просто указав когтем направление.

***

      Гоблин с интересом посмотрел на троих рыжих, но сотню монет взял без дополнительной дискуссии. Охота людям тратить деньги — почему бы и нет. Выкатив на стол перед ними три невзрачных шара серого цвета в тон стен кабинета, он прокашлялся, выдав короткую инструкцию.       — Кровью шар намажьте, — затем уселся на стул с индифферентным видом. Сашка и Вера, тяжело вздохнув, достали ножи, удивив этим сотрудника банка. Маме помогла дочь, после чего шары принялись вспыхивать багровым светом. Гоблин сидел, с интересом наблюдая, не двигались и Вера с Сашкой, только мама Молли явственно нервничала.       — Только б не темный род, — тихо проговорила женщина, понимая, что аристократы ее просто не примут в свое общество. — Что-то нейтральное бы…       — Да, щаз! — откликнулся Вронский, вспоминая радость на лице избавленных от похмелья женщин. — Просто не будет…       — Десант не отступает, — хихикнула смирившаяся уже Вера Митрофановна. В этот момент все три шара загорелись ровным голубым светом. Сашка сравнил цвет шара с цветом тельняшки и тяжело вздохнул.       Гоблин вскочил, засуетившись. Он перекладывал шары, что-то делал с пергаментом — то накрывал им светившиеся предметы, то подкладывал под, потом куда-то убежал, провожаемый удивленными взглядами бывших Уизли. Взамен убежавшего в комнату вошел выглядевший более старшим сотрудник, внимательно посмотрел на собравшихся и тяжело вздохнул.       — Согласно договору между вашим родом и народом гоблинов, мы рады приветствовать наследников и регента рода в Гринготтсе, — произнес гоблин, выкладывая на стол три кошелька, кольца и какую-то статуэтку в виде меча. — Ваши кошельки, порт-ключ в замок и защитные артефакты.       — Как мы сейчас хоть называемся-то? — поинтересовался Сашка. Сотрудник банка опять вздохнул, внимательно посмотрел на Вронского, немного помолчал.       — Гриффиндор! — единственное слово, брошенное гоблином, заставило глаза округлиться, а челюсти отпасть.       — Ну логично, кто же еще, — хмыкнула Вера Митрофановна. — А остальные члены семьи?       — Пока на них клеймо, могут только проживать, — ответил ей сотрудник банка. — Что-то еще?       Закончив с консультацией, почему-то не стоившей им ни кната, свежепоименованные решили для начала вернуться домой. Потому что замок — это интересно, но дом у них назывался «Нора» и к этой самой норе все Гриффиндоры испытывали самые теплые чувства. Ошалевшая Молли не знала, что и думать, пригласив Веру к тетушке Мюриэль. Сашка воссоединился со своей Луной и для внешней среды пока был недоступен, поэтому пришлось идти исключительно женским коллективом.