Когда вокруг одни предатели

— Ого, Тейлз…ты сегодня на удивление активен! — Радости синего ежа не было предела. Смотреть на то, как его лучший друг так увлеченно помогал ему в его любимом деле не могло его не вдохновлять. Прикопать, посадить, закопать. Просто, но так весело, что и другого желать не хотелось. Жёлтые, яркие подсолнухи стояли в огромном поле. В поле, окружённом пустошью. Соник улыбался. Счастье переполняло его, стоило только взглянуть одним глазком на его лучшего друга. Двухвостый лис не менее радостно махал своими хвостами, ловко орудуя лопаткой и сажая один подсолнух за другим. Его улыбка застыла на лице, и она оставалась бы такой даже если он попытается перестать улыбаться — его края рта были туго пришиты нитками, имитировавшими счастье на лице лиса. Широко открытые глаза глядели то на ежа, то на его занятие, кажется, действительно довольствуясь этим не смотря на то, что привить ему радость пытались насильным методом. — Спасибо, Соник. Оказывается, сажать подсолнухи так увлекательно! — Он повернул свою голову, стараясь улыбнуться лишь шире, однако из-за того, что его лицо и так было максимально растянуто, получалось так, что тот лишь неуклюже морщился, показывая свои зубы. Это вызвало у Соника приступ смеха, из-за чего тот хихикал не протяжении нескольких минут. — Как ты забавно делаешь мордочкой! Сделай это ещё раз! — Лис повторил, спровоцировав ежа на ещё большее веселье от того, насколько нелепо он выглядел. Со стороны, к слову, это выглядело бы очень жутко и печально, ведь стоит только представить, какую боль Майлз испытывал в попытках позабавить ежа, как сердце обливалось кровью от сочувствия к нему. Ведь именно его Соник избрал своим лучшим другом, именно ему приходилось терпеть этого садиста дольше всех. И все же, ежу было весело, а сейчас это главное. — Слушай, а давай…хм… — Казалось, что он уже знал, что хотел предложить, но вдруг остановился на полуслове, потирая подбородок и задумчиво начав хмуриться, пытаясь придумать стоящее занятие для них обоих. Однако идея не заставила себя долго ждать: синий ёж резко подскочил, выпрямив указательный палец и подняв его вверх. — Придумал! А давай сходим к Эггману на чаепитие! Давненько мы его не навещали. Должно быть, ему там очень одиноко. Тейлз одобрительно замотал головой, сидя на земле и расставив свои ноги в разные стороны. С такой улыбкой, эта очаровательная мордашка выглядела ещё милее. Соник осторожно погладил его по голове, затем взял его за руку, а уже после поднялся на ноги вместе с лисенком. Им предстоял долгий путь, а потому не стоило терять ни секунды. Но перед этим нужно было сходить до их небольшой хижины. В конце концов, как же пить чай без самого чая, чашек и чайника? Путь пролагал довольно близко: их жилище находилось неподалёку от той самой полянки с яркими цветущими подсолнухами, на которые ёж нередко любил поглядывать из окна, попивая горячий чай. Спустя пару минут они уже стояли у порога, дверь со скрипом распахнулась, и перед ними раскрылся вид на дом изнутри. Все было завалено хламом. Абсолютно все: полки, шкафы, тумбочки и даже кровати. Абсолютно везде можно было найти что-то, чего явно здесь не должно было быть, отчего вопросов к порядочности ежа становилось все больше. Некоторые вещи сохранили часть своего былого цвета, выделяясь среди огромных серых масс, что могло говорить только о том, что вещь появилась в хижине совсем недавно и ещё не успела подвергнуться разрушительному влиянию этого пустого мира. Соник был настоящим барахольщиком: все, что только приглянулось его взгляду, тут же попадало сюда, отчего проблема с нехваткой места становилась острее с каждой приобретенной вещицей. Но даже так, он был вполне доволен тем, где жил и в каком порядке находилось всё его барахло. Однако существовала и проблема, которая действительно волновала ежа. Как найти среди всех этих гор мусора именно то, что ему было нужно? Шагать сквозь все эти кучи было почти непосильной задачей, а ещё и искать что-то конкретное казалось вообще невозможным. И все же, чтобы найти чайный сервиз и хотя бы небольшие остатки чая, нужно было через это пройти. — Если ты найдешь что-то, скажи, хорошо? — Обратился Соник, заходя на кухню и ведя лиса за собой. Естественно, ему пришлось помогать в поисках, ведь другого выхода по сути и не было. Оставалось только соглашаясь мотать головой, понимая, что сейчас предстоят его самые нудные и ненужные полчаса в его итак измученной несчастной жизни. Лязг, скрип, грохот, звон. Чего только не было слышно во время происков, ведь хлам лежал самый разнообразный. Колокольчики, дверные ручки, железные обломки причудливой формы, щетки, шторы, ботинки…пена для бритья? Кажется, чем больше начинаешь разбираться в этом всем, тем меньше понимаешь для чего вообще ёж собирал столько мусора в своем доме. От доброй…нет, даже большей части всего этого можно было избавиться, и ёж бы даже этого не заметил. Наоборот, в доме стало бы ещё лучше, ведь стоит выбросить ненужный хлам, как в хижине тут же станет куда просторнее. Вот только Соник этого не понимал, отчего бережливо относился к каждой вещице, боясь с ней расстаться. Лис рылся во всём этом. Одновременно с ним, Соник пытался найти нужные им предметы в верхних шкафчиках, рыская из одного в другой и пытаясь найти хоть что-то. Майлз же рассматривал предметы, что лежали на столе, пытаясь найти хоть что-то полезное. Хлам, хлам, хлам, хлам…все это было бесполезным хламом. Как вообще можно было в этих массах найти хоть что-то полезное? И возможно ли это? Как оказалось — возможно. Тейлз взял его в ладонь. Рукоятка удобно лежала в руке, а лезвие сверкало и было так чисто, что в отражении лис мог увидеть самого себя. Нож сидел в его руке как влитой, а внешний вид этого инструмента манил его измученную душу. Тейлз медленно оглянулся на ежа, широко раскрыв свои глаза и всматриваясь в его спину. Рефлекторно его рука сжала нож в своей руке, повёрнутый лезвием вниз относительно его руки. Собирался ли он им резать закуски к чаю? Уж точно нет. Однако все же, его разум желал порезать что-то другое. Тело бросило в дрожь, глаза сузились, а сердце йокнуло от волнения. Один момент, один миг — и Соник распрощался бы со своей жизнью, оставив его в одиночестве навеки. — Тейлз! — Ёж резко повернулся, и лис быстро спрятал руки за спину, глядя прямо ему в глаза. Не хотелось бы попасться ежу с такой находкой, ведь Соник мог подумать о чем-то очень, очень плохом, что по итоге вылилось бы в крайне неприятные последствия для самого Майлза. — Я нашел всё, что нам нужно! Пошли скорее! — в руках он держал небольшой поднос, на котором аккуратно располагались все необходимые для чаепития предметы: три чашки, чайник, пакетик с чайными травами, небольшой мешочек сахара и ведрышко для воды, которое тот держал за ручку в правой руке. Они были готовы, и ожидая, что тот последует за ним, Соник стремительно двинулся к выходу, уже с нетерпением ожидая, когда им наконец предстанет возможность повидаться с Эггманом. Ничего не поделаешь, придется идти за ним. Шагали они действительно долго. путь до дома Айво был действительно неблизким, отчего идти им пришлось довольно далеко. Соник был счастлив, с лица не сползала неподдельная улыбка, с нетерпением ожидая того, чтобы наконец придти и насладиться горячим вкусным чаем. Тейлз же, хоть и не проявлял той же инициативы, но всё же уверенно шёл следом, шаг за шагом вместе с ежом приближаясь к дому злобного гения. Эта встреча неизбежна, и осознание этого лишь сильнее расстраивало лисёнка. Огромные высокие двери распахнулись. Темное помещение озарил свет с улицы, а у порога показались два знакомых силуэта. В темноте что-то зашевелилось, раздавался громкий металлический лязг от падающих на пол железок, после чего во тьме загорелся чей-то глаз. Кажется, хозяин жилища не очень-то и жаловал гостей. — Эггман, выходи! Ну же, не бойся, дружок! — Подзывал он его, подобно какой-то собачке, что боялась подойти к собственному хоязину. По сути, все его «друзья» таковыми и являлись, потакая любому капризу Соника, что превратил их в это. Ибо иного выхода не было ни у одного из них. В сопровождении с громким кряхтением и вздохами, он начал медленно выходить на свет. Доктор Айво Кинтобор — злодей, павший от рук «героя». Исхудавшее, тощее тело сгибалось и горбилось, не в состоянии держать спину ровно, отчего внешний вид доктора выглядел ещё плачевнее. Исхудалые руки свисали мёртвым грузом, мотаясь из стороны в сторону при каждом его движении, а не менее иссохшие ноги едва держались, сильно сгибаясь при каждом его шаге. Но самым заметным становилось его собственное, лицо, потерявшее половину скальпа и показывающее наружу мясо, скрывающееся под кожей. Из отвисшей челюсти клубами пара выходил несвежий, мертвенный воздух, а от едва живого Эггмана пахло чем-то гнилым и несвежим, однако это, кажется, вовсе не смущало самого ежа. Он уверенно вошёл внутрь, ведя лиса за собой. — Тейлз, помоги мне подготовить все к чаепитию, пожалуйста. — Скомандовал затейник всего действа, располагая чайные кружки и собираясь заварить чай. Весь этот процесс занял у них, ни много ни мало пятнадцать минут. У каждого в руке находилось по кружке, однако то, как они это делали, сильно разнилось. Тейлз держал чашку обычно, обхватив ее двумя пальцами и осторожно выпивая горячий чай. Соник делал это куда изящнее: отогнув палец и выпрямив спину, он совсем понемногу пил свою порцию, наслаждаясь каждым совершенным глотком. Эггман же…скажем так: для него это занятие было довольно сложным и не самым приятным. Рука под тяжестью кружки сильно дрожала, чай то и дело выплёскивался наружу, обливая кипятком руки и туловище доктора, из-за чего тот начинал редко и тихо стонать от боли, хоть и испытывал ее не совсем так, как его два партнёра по чаепитию. Все шло как и всегда: каждый из них наслаждался процессом в той или иной степени, и спустя примерно полчаса-час они бы уже закончили, наконец оставив доктора в покое, наедине с собой. Пока не произошло нечто странное, что выбило Эггмана из колеи. Стоило его взору отвлечься на пару мгновений, как Тейлз встал и подошёл к одному из бывших рабочих столов. Среди прочего ржавеющего хлама выделялась одна очень важная для него вещица — голова когда-то сломанного Метал Соника, что тот хранил как зеницу ока и оберегал, ведь она была единственным напоминанием о его прошлой жизни. Доктор резко вскочил и побежал к лису, дабы остановить его, ведь тот уже держал голову в руках, начав крутить ее в разные стороны. Никто, никто не смел ее трогать, ведь это было самой драгоценной для него вещью. Он хотел замахнуться и толкнуть лиса, дать ему понять, чтобы тот оставил его вещи в покое, однако… — Стой. — резко проговорил вдруг голос сверху, остановив доктора своей длинной рукой. Над ним нависала резко прибавившая в размерах фигура ежа, что возвышался над Айво и направлял взор своей головы прямо к нему. Глаза резко распахнулись, на лице промелькнула нездоровая, нервная ухмылка, которой и был печально известен Соник, отчего Эггман почувствовал неподдельный страх и чувство беспокойства. — Ты ведь не хочешь причинить вред Тейлзу только потому, что он решил немного посмотрел на твои вещи, так ведь? Эггман испугался ещё сильнее. Он неуклюже начал мотать головой из стороны в сторону, давая четкий ответ ежу, отчего тот вновь закрыл глаза, улыбаясь, и кажется, довольствуясь ответом на свой вопрос. Доктор отошёл, а лис, обернувшись, взглянул сначала на Соника, а потом и на Эггмана, непонимая, что сейчас вообще произошло. Он поспешно положил голову на место, нервно озираясь по сторонам, судя по всему, испытывая вину за содеянное, ведь из-за него уже и так измученный Эггман получил от возвышающегося над ними тирана. — Мы пошли! Пока Эггман, не скучай! — Восторженно раздавалось за дверью, когда эти двое уходили прочь. Дверь вновь захлопнулась, оставив доктора в кромешной тьме, и как только это произошло, тот пулей метнулся к голове Метала. Он был в порядке, слава богу… единственное, что действительно его волновало, осталось целым и невредимым, и это было лучшим событием за сегодня. Плевать на Соника, плевать на Тейлза, плевать на это идиотское чаепитие — главная драгоценность находилась в его руках, с которой тот мог вспоминать о прошлом. Айво забился в угол, сел на пол, и положив голову на свои колени, начал смотреть в ее опустевший взгляд, томно вздыхая… — Эггман? Эй, Эггман, ты здесь? — На дворе стояла ночь. Дверь вновь распахнулась отвлекая доктора от своих мыслей. На этот раз силуэт был всего один, и он, в отличии от второго, пугал его куда меньше. Однако, учитывая события сегодняшнего дня, Эггман был не шибко рад своему полуночному гостю. И все же, он вошёл внутрь. Тейлз смотрел прямо на него. Прямо ему в глаза, со своей крепко зашитой нитками улыбкой. Однако здесь…что-то было не так. Эггман сильно поубавил в своем интеллекте с момента своей смерти, но даже так видел в Тейлзе что-то странное. Ненастоящее. Поддельное. — Кажется, тебе не очень нравится проводить с Соником время, так ведь? Очень, очень жаль. — начал молвить Тейлз, шаг за шагом приближаясь к доктору все ближе. Тело Эггмана невольно вжималось в угол все сильнее, чуя подвох в своем относительном союзнике. В конце концов, только он почти полностью сохранил свой рассудок, пытаясь помочь как ему, так и Наклзу. Но на этот раз, помощи, кажется, ждать не стоило. — Ты…ты не понимаешь, ЧТО ты теряешь. Безмозглый, тупой болван. Внезапно, нити на его лице начали рваться. Одна за другой, они освобождали его лицо, распадаясь на куски и освобождая морду Майлза. Его лицо наконец начало чувствовать больше свободы, избавившись от оков, вот только эта злосчастная натянутая улыбка не исчезала. Теперь он сам улыбался, чувствуя неподдельное веселье и радость, что начинало пугать только сильнее. Что у него на уме? — Нет…ты не друг Соника. Ты всего лишь жалкий предатель, что всадит ему нож в спину. И только я, только я… — Хруст костей раздавался в его теле. Руки и ноги начали резко расти, увеличивая Тейлза в размерах и превращая из небольшого зверька в нечто куда более ужасное. Ровные зубы становились кривыми, а пустые черные зрачки приобретали неестественную вытянутую форму, мерцающую ещё более неестественными цветами. На самом деле, он не чувствовал страданий, боли или мучений. Он был по настоящему, действительно счастлив, находясь рядом с Соником. А всё потому, что… — Я ЛУЧШИЙ ДРУГ СОНИКА! В итак лишённой разума голове все смешалось воедино. Нет…то, что стояло перед ним, точно не являлось Тейлзом. Это было нечто другое, нечто, чьи мотивы даже ему казались настоящим безумием. Считать своим лучшим другом Соника, ежа, что превратил весь мир в серую, безжизненную пустошь казалось просто невозможным. Но он стоял, широко улыбаясь, показывая то, насколько он был рад каждой секунде, проведенной с ним. — ТЫ НЕДОСТОИН ЕГО! ВЫ ВСЕ НЕДОСТОЙНЫ ЕГО! ТОЛЬКО Я, Я ЕГО ЛУЧШИЙ ДРУГ! А ВЫ, ПРЕДАТЕЛИ, ДОЛЖНЫ УМЕРЕТЬ, ВСЕ ДО ЕДИНОГО! СДОХНИ! — Взмах руки — и из-за его спины выскочил нож, что полетел прямиком в беззащитную цель. Эггман ошарашенно смотрел на летящее в него лезвие, не понимая, что ему делать, из-за чего, в панике, пытался защититься как только мог… Раздался громкий звон. Лезвие насквозь пронзило голову Метала, которую он поставил перед собой. Только когда нож угодил прямо в нее, Эггман осознал, что натворил, начав суматошно крутить свою драгоценную вещь из стороны в сторону в попытках вытащить лезвие. И только повернув голову тыльной стороной к себе, он увидел нечто очень странное. Устройство, подсоединённое множеством проводов к Изумруду Хаоса, что все это время находился внутри пустой головешки. Этот механизм был ему непонятен, но он понимал, что оно не сулил ничего хорошего, ведь стоило ему его увидеть, как в ушах начал раздаваться частый и громкий писк. Секунда на осмысление того, что сейчас должно было произойти, и… Громкий взрыв раздался в воздухе. Соник резко вскочил, со своей постели, начав взглядом искать Тейлза рядом с собой. Спустя пару мгновений, он наткнулся на него, нащупав маленькое тельце рукой и тут же успокоившись. Кажется, он слышал что-то очень громкое…хм…должно быть, показалось. Ёж тут же развернулся к стенке и продолжил спокойно спать, не задумываясь о том, что могло послужить источником шума. И только одно существо знало об этом. Его самый лучший друг.