***
Многие сверстники Минхо мечтают обрести ту свободу, которую имеет парень. Мечтают жить одни в их квартире, где не было бы надзора взрослых или охренительной платы за аренду. В общем, если поглядеть со стороны, то просто мечта. Если только не забывать о том, что плата за эту самую свободу больше, чем за любые коммунальные услуги, и это одиночество. — Ты снова за старое, болван? Минхо, мальчик мой, тебе ничего не стоит перестать курить на лестничной клетке, а у нас хоть тут не так вонять будет! Ты же тоже здесь живёшь, разве не хочется, чтобы всё было чисто и пахло не этими твоими ужасными сигаретами? Старушка со второго этажа, которую так не переваривал парень, выглянула в подъезд очень не вовремя, выловив юношу у приоткрытого окна с сигаретой в зубах и одном наушнике: Минхо всегда носил только правый, левый просто без дела болтался, бессмысленно закинутый на ухо. Тяжело вздохнув, делая последнюю затяжку, Хо вскидывает руки вверх, оборачиваясь на соседку с максимально натянутой и глупой улыбкой, пытаясь хотя бы примерно изобразить, что ему действительно совестно. Совестно, что не ушёл на этаж выше, где его бы дёргать точно не стали… — Тётушка, простите, этого больше не повторится! Никакого никотина в нашем священном и самом чистом подъезде, клянусь, — кивнул шатен, подтверждая свои абсолютно лживые слова и вытаскивая сигарету изо рта, тыкая ею в медную банку, служившую личной пепельницей Минхо, которая кочевала с его квартиры в подъезд и обратно, везде следуя за своим хозяином. — Я ведь никогда вас не подводил! — Подводил! Я уже перекрашивала стенку после того, как ты… — А после этого точно не подводил! — Трижды! — Но больше не буду! — Да ну тебя, — отмахнулась женщина, недовольно морща лоб и без того с огромным количеством морщин, и, поправив подол своего халата, вернулась обратно в квартиру. Громкий хлопок двери заставил парня дернуться, но затем он лишь тихо усмехнулся, забирая банку, и начал подниматься к своей квартире, которая находилась выше на два этажа. Обычно он курил именно там, но окно снова было сломано какими-то малолетними придурками, поэтому и устраивал себе перекур Хо именно там, где пошире открывалось окно. Сегодня это был злополучный второй этаж. Но совесть позволяла Минхо не задумываться о том, насколько вредит подъезду и его жителям курение на лестничной клетке. Это был старый дом, который строился ещё при его прадеде, Ли был в этом уверен, потому что уже слышал о том, что этот дом будут сносить в ближайшее время. Слышал это в этом году, прошлом, даже позапрошлом. Значит вот-вот будут выгонять жильцов, а соответственно, самодельная пепельница с лёгкой дымкой в подъезде — это последнее, что их сейчас будет волновать. Маленькие квадраты, пропитанные тяжёлым и едким запахом табака, встретили парня пугающей темнотой. Снова выключили свет за неуплату коммуналки, суки. Ну серьёзно, больше ста тысяч вон за что? За перебои с электричеством, вечные проблемы с водой и включающемся лишь на пару дней отоплением? За это? Но, даже если так, надо что-то делать, потому что без света, может, он и проживет, но без воды — вряд ли. В ближайшие дни обещали похолодание, поэтому нужно было срочно искать деньги. — Суни, прости, я без еды сегодня, — присев на корточки перед мяукающей кошкой, встречающей его в коридоре, Минхо протянул руку к ней, пытаясь погладить, но та лишь фыркнула, встряхнув головой, и убежала. Она не любила, когда руки хозяина пахли сигаретным дымом, поэтому частенько отказывалась поддаваться его ласкам. — Да ну брось! Мне самому есть нечего… но я обещаю, скоро мы с тобой поедим! Возможно, даже свининку куплю нашу любимую! Слово «возможно» в стенах этой квартиры звучало даже чаще, чем какое-нибудь пресловутое «пиздец» или «блять», потому что Минхо всегда держал своё слово, а планам не всегда было суждено сбываться, вот он и не давал никаких обещаний. Ни себе, ни старой кошке, которая жила с ним с момента смерти родителей. Мама Ли всегда мечтала о рыжем пушистике… Поднявшись обратно на ноги, парень сделал пару шагов в главную комнату, плюхаясь на кровать, которая проскрипела даже под столь небольшим весом шатена. Всё в этой халупе держится на соплях. Но не успел Минхо даже вновь пожаловаться на это вслух, как его телефон разразился трелью звонка. На треснувшем дисплее появилось лаконичное «Идиот» — Алло, Бинни? — Какого хуя ты творишь, м? Совсем рехнулся? Если Крис узнает… — голос в трубке звучал возбуждённо, а срывающийся на крик голос явно давал понять, что собеседник обеспокоен происходящим. Чем происходящим, правда, не ясно… — Это сейчас за что предъява? — удивлённо вскидывая брови, Минхо приподнялся на кровати, усаживаясь на самый край. Он уже привык, что за его не самой чистой душой много грешков, поэтому всегда все проблемы вешают на него, но Чанбин? Серьёзно? Даже друг не доверяет? — Ты тупой? Или прикидываешься? Ты где сейчас? — точно волнуется. Бин вообще по жизни такой: если происходит какая-то хрень, то сначала он наорёт на тебя, потом ещё неделю будет материть, но в случае чего-то серьёзного — задницу прикроет, даже не колеблясь ни секунды. — Дома, блять! Вот, только зашёл… — То есть, не ты сейчас у Чана на районе студию его разнёс? — Я что, конченый, по-твоему? Я же помню, что у Криса рука тяжёлая, нахуй мне лезть к нему? — Ну, может, ты совсем отчаялся… — вздох облегчения, и наверняка лёгкая ухмылка на губах. То, что Минхо пока не сует свою жопу в такие дела, не могло не радовать. — Не настолько… А чё там, витрины побили? — Ага, сигналка орёт, мне сказали, что там что-то происходит, но никто не суётся проверить. А я знаю, что из наших один ты не боишься этих запугивалок чановых, вот и решил, что это ты болт клал на его запреты к нему суваться! — Чё, проверить тогда сходить? — Ты смотри только, по-братски, следов не оставь, а то если этот придурок сбежал, и застанут тебя, то крышка… — Я аккуратно, давай. Как чего узнаю — позвоню — Давай, на связи. — Звонок оборвался, едва фраза долетела до Минхо. Зависнув на мгновение, продолжая слушать бессмысленные гудки, Ли потупил взгляд в стенку. Какого чёрта? Когда уже придёт в его жизнь долгожданное спокойствие, которого он не испытывал с самого детства? За что ему это всё? Ответов на все эти вопросы не было, да и появляться они не планировали, поэтому, пробурчав себе под нос что-то про несправедливую жизнь, парень нехотя поднялся с кровати, надевая потёртые кеды, и вышел из квартиры, спешно выдвигаясь к студии Криса, выбирая саундтрек для погони за преступником. — Хоть бы меня там пристрелили к хуям…***
Чем ближе приближался Минхо к месту преступления, тем тише начинала звучать музыка в его наушнике. Он ссыкуном никогда не был, нет-нет-нет, просто… сердце чуяло, что какая-то херня сейчас произойдёт. А в этом районе вполне могло произойти всё, что угодно. Парень бы даже не удивился, если бы увидел там битву Мстителей с инопланетянами в ужасно пёстрых костюмах. Он бы даже поглазел с удовольствием! Потому что реально, вот такие разбойные нападения, угоны, драки и прочие преступления — это было единственным развлечением для отдалённого криминального райончика Кванмёна. В центре была красота, музыка и прекрасная архитектура, на окраине — страх, темнота и бедность. Казалось, что именно где-то здесь должна находиться квартирка, которую арендуют всадники апокалипсиса. Хотя даже для них тут будет тухловато, скорее всего… Подойдя к нужному дому, Минхо вытащил наушник из уха и спрятал провода в карман, чтобы не мешались, и бегло начал осматривать местность: битые стёкла и пугающий кроваво-красный свет сработавшей сигнализации, по-киношному озаряющий всю улицу. Глубоко вздохнув, парень последний раз огляделся по сторонам и влез в здание через разбитое стекло витрины, которая, по факту, уже давно служила окном для студии Криса. Вообще, студия была единственным местом, которое хоть как-то могло сочетаться со словом «уют» в жизни Ли. Он много проводил времени там, слушая демки хёна, которые они писали вместе с Бинни, обсуждая местные новости, а мог даже просто болтать с ними на темы, появлявшиеся из воздуха. Чем тупее тема, тем больше шансов не задеть болезненную часть жизни одного из парней. А жизнь у их компашки была совсем не сахарной ватой… Проникнув внутрь максимально, насколько это было возможно, бесшумно, Минхо стал вглядываться в темноту довольно просторного помещения. Увидеть что-то конкретное было тяжело, поэтому он щурился и напрягал глаза, недовольно морщась, но в один момент заметил краем глаза движение за большим креслом Чана у всей музыкальной аппаратуры. Быстро попрощавшись со своей никчёмной жизнью, парень резко развернулся в сторону и чуть не прыснул от смеха, замечая худого и лохматого мальчишку, который всё ещё был уверен, что спрятался идеально, и его абсолютно не видно. Особенно, когда освещение сигнализации вновь загорелось, и красным светом ярко подсвечивалась его задница в джинсах. — Слышь, малой, жить надоело?— Минхо начал подходить ближе к мальчишке, чувствуя, что брошенная фраза прозвучала даже немного пафосно. Видимо, парень почувствовал себя самоуверенным копом из американского сериала, который в любом случае со всем разберётся и всех повяжет. Только вот он не коп, да и этот домовёнок не такой уж и безобидный… — Не подходи! У меня пистолет! На мгновение громкая фраза младшего напугала Минхо не на шутку. Но отсутствие мозга и инстинкта самосохранения весь испуг послали куда подальше. Ли усмехнулся, вскидывая руки вверх, продолжая медленно двигаться навстречу вылезшему из укрытия парню, который сильно сжимал трясущимися руками рукоятку пистолета — чужого, Ли сразу это заметил, возможно оттого и двигался так уверенно к этому грабителю-недоделке. — Ой, боюсь-боюсь! Не стреляйте, дяденька! — Я серьёзно. Я тебя не знаю, поэтому пристреляю и даже не пожалею! — парень срывается на крик, но тремор рук всё ещё заметен невооружённым взглядом. Хотя всё остальное рассмотреть тяжело, взгляд не может сфокусироваться на чём-то конкретном в такой темноте. — Поэтому лучше иди, куда шёл… — Я сюда и шёл, это студия моего друга. И пистолет в твоих руках тоже его, прикинь? — Тебе же будет обиднее, если я из него в тебя стрельну! — Да нет, похую, честно говоря… Минхо опустил руки и пожал плечами, тяжело вздыхая. Незнакомец, заметив, что неожиданный гость не такой уж и опасный, опускает пистолет, кидая виноватые взгляды на разбитые стёкла. — Я был уверен, что могу найти здесь хоть немного денег… — шёпот воришки еле слышно, но Минхо улавливает звук, слабо улыбаясь, подойдя почти в плотную к столику, за которым прятался парень. — Чувак, в нашем районе деньги вообще почти не водятся, — слова, вызвавшие смех Ли, по-хорошему, должны вызывать крик отчаяния или слёзы, как минимум. — Ты не местный? — Шестой интернат, пара километров отсюда… Стоя так близко рядом с, как оказалось, совсем ещё мальчишкой, улыбка пропала с лица Минхо. К сожалению, он знал про это место не понаслышке… — И зачем я только тебе это сказал сейчас, чёрт… Хён, пожалуйста, только не бей! Я ничего не украл, а… а за окна я даже верну деньги, правда! Дай мне пару дней, и я… — Ты… школьник ещё? Лет шестнадцать? Ли начинало откровенно злить, что он продолжает разговаривать будто с тенью, потому что красный свет сигнальной системы уже погас, а луна не такая яркая, чтобы можно было полностью разглядеть собеседника. Поэтому, потянувшись к краю стола, отчего мальчик ненароком дёрнулся, Минхо на ощупь нашёл выключатель от настольной лампы, громко им щёлкая и озаряя комнатку ярким жёлтым светом. Мелкий воришка морщится и прикрывает глаза рукой от столь яркого света, направленного прямо ему в лицо. И даже решает уже уйти, но старший быстро отворачивает лампу в другую сторону и хватает парня напротив за плечо. — А ну-ка, стоять! — Хён, пожалуйста… — тихо скулит младший, пугливо вскидывая широкие плечи, пряча в них шею. Прерывистое дыхание, явно дающее понять Минхо о высоком уровне страха парня, заставляет старшего лишь устало закатить глаза. — Только не в лицо… — Спокойно! Меня Минхо зовут! Резко вброшенные фразы заставили младшего застыть и совсем чуточку расслабиться, опуская плечи и открывая глаза, поднимая их на парня перед собой. — Джисон… Полиции сдашь? — Чувак, в наш район полиция не заходит уже давно — гиблое место. Мы тут сами себе закон, — очередной пафос, фу. Будь здесь какой-нибудь Чан или Бин, они точно закатили бы глаза, а Феликс бы дал подзатыльник однозначно. Но их тут нет, поэтому можно и повыделываться перед новичком. — Так что иди с богом, но больше сюда не ногой, уяснил? Затянувшаяся пауза в ожидании ответа парня дала возможность Минхо рассмотреть этого малолетнего бандюгана более внимательно: сожжёные явно дешёвой осветляющей краской желтоватые волосы были спутаны в неряшливые колтуны, а белая спортивная майка с излишне большими вырезами подмышками вместе со спортивными штанами с протёртыми коленями были перепачканы, казалось, машинным маслом, и пахло от парня соответствующе, будто только с заправки сбежал. Или машины обчищал. Хотя одно другому не мешает… А потом старший поднял взгляд на лицо этого самого Джисона и почти приоткрыл рот от удивления, ведь перед ним действительно стоял совсем ещё мальчишка! Пухлые щёчки, алые губы, которые с определённого ракурса даже смахивали на сердечко, густые тёмные брови, серебряная серьга в ухе, что в очередной раз доказывала о незаконченном пубертатном периоде, и глаза… Чёрт, эти глаза! Такие большие, добрые карие глаза, которые сейчас слезились и немного покраснели от страха, видимо. Только вот почему же Минхо в момент потонул в этих глазах? Они же прям, как у… — Чего? — за своими раздумьями парень и не услышал, как младший стал что-то тихо щебетать ему. — Что ты сказал? — Деньги, хён. За разбитые витрины. Мне стоит отдать их тебе? — Вали отсюда, и как можно скорее. Ещё раз тебя у нас увижу — жалеть не стану, у меня рука тяжёлая! Ничего не отвечая, младший последний раз кидает взгляд на Ли, а после спешно кланяется благодарственно и убегает куда-то из этого тёмного переулка, оставляя Минхо наедине с потоком непонятно откуда взявшихся мыслей, где главной, к сожалению, стал вопрос: «КАКОГО ХУЯ ТЫ ЕГО ОТПУСТИЛ?»***
Всю ночь Минхо провёл в студии Криса, чувствуя себя полнейшим придурком, ведь и воришку не поймал, так ещё и наговорил ему слишком много лишнего, как показалось старшему. Так ладно это всё, но он же ещё даже никак его не наказал за разбитые окна, которые не малых денег стоят! Вероятнее всего, Банчан потребует эти деньги с Ли, но разве будет какой-то смысл от этого? Ведь на Минхо висит и так огромное количество долгов всем подряд, начиная с коммуналки, а заканчивая тем же Чаном, которому он уже должен с сотню тысяч вон… Но несмотря на всю серьёзность проблемы, на похуистичной подкорке сознания Минхо понимал, что эти разборки и ссоры будут завтра, а сейчас ему не давала покоя одна единственная мысль. Даже не мысль, ладно… Чёртовы карие глаза того мальчишки. Вроде ничего необычного, да, но почему они так ярко отпечатались в сознании парня? На секунду ему даже показалось, что, как только он заглянул в глаза Джисона, он словил странное ощущение, будто дежавю. Словно он уже видел такие же большие и лучистые глаза. Да и вообще, этот взгляд… Парень сам заявил, что он из интерната, внешний вид и обстоятельство, в котором они познакомились, лишь подтверждало догадки о том, что его жизнь — не сахар, но ёбаный взгляд! Его взгляд такой живой! Искрящийся светом, несмотря на всю тьму вокруг. По-настоящему солнечный! Солнечный мальчик Джисон… Солнышко Джисон… Сонни… С этим именем на устах и картинкой его карих глаз в голове Ли и уснул. Прям на кресле за рабочим столом хёна, абсолютно не зная и не задумываясь о том, что ждёт его завтра. Да и вряд ли бы он додумался до такого, даже если бы был самим доктором Стрэнджем, имеющим возможность просмотреть все пару-тройку сотен возможных развитий событий…***
— Хей, Минхо… ты в порядке, эй? — М? — Это… это ты погром такой устроил? Минхо, это твоих рук дело? Ты опять напился? Потирая глаза сжатыми в кулак руками, парень широко зевнул и хотел уже было продолжить свой не совсем спокойный сон на кресле друга, только вот рука на его плече не останавливалась трепать его, на этот раз с большей силой. — Хён, проснись уже, чёрт возьми! Если Чан увидит это к своему приезду, то он бошку тебе оторвёт, ты в курсе? Даже я твою задницу своей прикрыть не смогу, тут он будет зол сильнее обычного! Сон снимает как рукой, стоит Минхо услышать имя своего хёна, широко распахнув глаза, замечая перед собой нахмурившегося Чонина. А тот хмурился довольно редко, так что начиная прокручивать в памяти события прошлой ночи, старший обессилено застонал, откидывая голову на спинку кресла, лишь тихо добавляя: — Пожалуйста, передай Чанбину, что я хочу быть похоронен под той ёлочкой в парке. Он поймёт про какую я ёлочку, мы там были с ним пару недель назад, вспомнит… — Если мы не окажемся с тобой мертвы в один момент, — сквозь зубы процедил парень, отходя от рабочего стола к разбитым витринам. Солнце, за неимением стеклянных преград, теперь ярко освещало помещение, заставляя Яна жмуриться. — Ты — его парень, он тебя пожалеет! Потрахаетесь, и он всё забудет! Кстати, может потрахаетесь, и он не будет злиться? — Минхо! — Ну а что? Он явно будет более расположен к продуктивному диалогу после такой задницы-то! — Захлопнись, говорю же! — младший одарил Ли злым взглядом, заставляя того лишь хихикнуть. — Это ты наделал? Я приехал ключи от квартиры забрать, а тут вот… Заходи, кто хочет, и ты спишь. Твоих рук дело? — Не совсем, — помотал головой Минхо, тяжело вздыхая. В голове крутилась куча мыслей о том, как было можно и нужно рассказать о случившемся ночью младшему, ведь что-то просило на уровне подсознания утаить правду. — А чьих тогда? Сказать про Джисона? Или не стоит? Или всё же…? — Чонин~а, прикрой меня, пожалуйста! — Минхо не часто пользовался материальным положением друга. Настолько нечасто, что даже можно было бы и понаглеть уже, но совесть не позволяла. Вообще, Ли не до конца понимал, как этот малыш-хлебушек оказался в их компании, а уж тем более, как он оказался связан отношениями с мистером-убью нахуй-Банчаном, но факт оставался фактом: они были вместе уже второй год. Ян был чуть младше самого Минхо, автоматом становясь новым макнэ их компании, но это были мелочи. Парни долго не могли поверить в подлинность чувств этих двоих, потому что между ними была громадная пропасть. Материальная. Банчан зарабатывал совсем небольшие деньги написанием музыки и продажей треков, в то время как Чонин был единственным ребёнком богатеньких родителей, поэтому никто и не понимал до конца, что Ян нашёл в их главаре. Но, стоит отдать должное, Крис ни разу не брал денег у младшего, даже когда тот почти насильно пихал их своему парню. — Серьёзно? Мин, я не стану врать Чану, ты же знаешь, что не смогу. Мне не проблема дать денег на ремонт, но ты тогда скажешь правду, что это ты разбил! — Ян нахмурился, осматривая масштабы ущерба и рассчитывая в голове примерную стоимость ремонта, — Думаю, что тысяч за пятьсот сделать можно, по мелочи, не так страшно… — А по ебалу получить от Чана будет страшно! — Надо было раньше думать, прежде чем снова набухиваться. Пользуешься его доверием, неблагодарный… — Да это не я был, боже! Какой-то шкет малолетний думал, что деньги тут найдёт, решил обокрасть студию, ну я его и прогнал, а сам решил прокараулить. Почему вы всё постоянно на меня валите? Не успел старший толком разозлиться на Чонина, бродя вокруг него кругами, как почувствовал жёсткую хватку на своём плече, которая со всей силы потянула его назад, заставляя запнуться и без сомнения понять, что Крис сегодня не в самом лучшем расположении духа. Пытаясь вывернуться из рук хёна, Минхо удалось лишь обернуться лицом к нему, чего делать, видимо, не стоило. Болезненный удар тяжёлого кулака старшего пришёлся ровно на линию челюсти парня, заставляя его тихо простонать от острых ощущений и пошатнуться. Сказать честно? Всё это было ожидаемо: начиная с силы удара, заканчивая местом, куда этот удар прилетел. Но ещё было обидно, потому что получать пизды ни за что никто не любил. — Протрезвел? — грубо кинул в лицо парня Банчан, продолжая крепко держать его за ворот футболки, сжимать её в кулаке и грозно смотреть прямо в глаза Минхо, лишь пару раз кидая взгляд на немного испуганного младшего, стоящего за его спиной. — С тобой я дома поговорю! — Чан~и, пожалуйста, не руби с плеча… — Я всё сказал! Спорить с ним младший не стал, лишь обижено нахмурился, понимая, что его мнение вновь не учитывается абсолютно, а затем вышел из студии, громко хлопая дверью под недовольное мычание хёна, который вновь уставился на Минхо. — Послушал бы своего ненаглядного, он правильные вещи говорит у тебя, —издевательская ухмылка на лице Ли заставляет Чана поморщиться, злостно оттолкнуть парня от себя и зарыться пальцами в светлые кудрявые волосы. — Нахуй ты этот погром устроил? Объяснишь? И на какие шиши будешь ремонт оплачивать? Минхо ненавидел эти выяснения отношений со старшим всеми фибрами души. Он знал, что рядом с Банчаном всегда проигрывает по уровню интеллекта, по количеству верных аргументов в споре и по эмоциональному равновесию. Минхо буквально во всём хуже хёна, и поэтому терпеть не мог, когда ему вновь тыкали на это, даже если не нарочно. А также Минхо знал, что он не умеет врать их лидеру. Они доверяли друг другу, чего бы им это не стоило. — Тот мальчик. Он был из того же интерната, что и я! Он совсем маленький, худой ужасно! Думал, что здесь есть деньги, но, когда не нашёл их и увидел меня — забился в угол, как маленький котёнок! Я не мог его наказать, понимаешь? Я просто отпустил его, но разница какая? Ведь по приходе туда его всё равно кто-нибудь накажет или изобьёт! Неожиданно даже для самого себя, Ли начал повышать голос и активно размахивать руками, ещё больше погружаясь во внутренние сочувствия и переживания за того парня. Его резко стало безумно жаль, хотя не должно было! Он избивал по паре таких в неделю! Почему именно этот дерзкий тип, позарившийся на самое опасное место их района, заставляет Минхо так драматизировать ситуацию? Наверное, именно потому, что он был совсем-совсем не дерзкий и даже понятия не имел, что это за район, а уж тем более, что именно этот переулок стоит обходить за километр. Кристофер лишь выжидающе наблюдает за эмоциональным выплеском младшего, который, казалось бы, уже разговаривает сам с собой, потому что какие-то вопросы звучали даже больше риторически, нежели ожидая ответа главаря, но когда Ли выдохнул, Чан лишь слабо улыбнулся уголком губ, поправляя смятый его же рукой чуть ранее футболки и выдыхая. — С чего ты взял, что он из интерната? Ты узнал его? — Нет, он сам сказал, — уже намного тише и более спокойно отозвался Минхо, поднимая глаза на старшего, который отошёл к небольшому холодильнику, стоявшему у его рабочего стола, и, достав оттуда бутылку холодной воды, подошёл к младшему, аккуратно прикладывая пластик к его щеке. В этом весь Банчан! Сам поругает — сам пожалеет. — Верить на слово воришкам… Не похоже на тебя, — усмехнулся хён, складывая руки на груди, когда парень самостоятельно обхватил руками бутылку и прижал её к челюсти, — Сирена сработала? — Да, мне Бин позвонил и попросил проверить. Чан, мелкий твой сказал, что… — Я не буду брать с него деньги, ты же знаешь это, — прорычал Крис, затыкая младшего на полуслове. Единственное слабое звено старшего — это Чонин со своими огромными деньгами. Все это знали, поэтому даже не возникали. Кроме Минхо, конечно же! Для него же закон не писан! — Почему? Он ведь парень твой, это нормально! Да и тут траты небольшие, ведь, не квартиру же он тебе покупать будет! — Раз небольшие, то сам плати! Ты отпустил домой того парня? Тогда и долг твой! — Чан, пожалуйста! Один раз! Просто сейчас начнутся холода, тебе надо поставить эти долбаные стёкла! А если ты такой принципиальный, то я верну ему эти деньги, как только они у меня появятся… Последнее предложение заставило старшего громко засмеяться, а Минхо — нахмуриться от обиды. Оба понимали, что если такое и произойдёт, то до этого момента эти стёкла успеют разбить ещё пару раз. Или семейство Бан (Чан с его хахалем) уже съедут с этого района. Так что «как только», на языке Ли Минхо, значилось, как «скорее всего не верну». — Блять, Минхо, это очень смешно! Вали нахуй, пока я ещё смеюсь, а то потом буду злиться, — злиться, потому что понимает, что действительно, других вариантов нет и быть не может. Скоро морозы ударят, а за пару дней Чан не соберёт нужное количество бабла. Просить деньги у младшего… Как же это низко, какой кошмар, как жить дальше! Вам смешно? А Крис знал, что реально будет убиваться из-за этого и постарается сделать всё возможное, чтобы вернуть эти деньги в ближайшее время своему возлюбленному. — Я попрошу за тебя, не волнуйся. Люблю тебя, хён! — прокричал Минхо, уже выходя из студии и направляясь к себе в квартиру, где не был со вчерашнего вечера. Суни соскучилась наверняка! — Пошёл в жопу! — ответ не заставил себя долго ждать. Вот он, классический день их банды: шлют друг друга куда подальше, но продолжают стоять друг за друга горой. Минхо любил это. Но внутренне, естественно. Он никому и никогда в этом не признается. Никогда. Не-а. Даже не просите…