Карамельный латте

Когда сигарета оказывается между губ, женщина делает затяжку, накручивая темную прядь себе на палец. На часах ровно пять утра. Солнце медленно поднимается вверх, на своё законное место, украшая золотистым цветом густые деревья. Холодный ветер медленно окутывает тело, словно рождественский теплый плед — тянет к себе, заставляет дрожать от холода и одиночества, но брюнетка чувствует совершенно другой эффект. Она выдыхает никотин, наблюдая, как облачко быстро развивается по ветру и исчезает, словно его и не было. Её взгляд становится лёгким, таким непринуждённым, словно все, что произошло с ней то этого — испарилось. Словно, её память вырезали, как в книге «мы», что ей задали читать по школьной программе ещё лет двадцать назад. Хотя, она сама не против, чтобы её посадили под колокол и вырезали фантазию. Возможно, стёрли память и тому подобное. Она больше не хочет фантазировать. Не хочет вновь обжечься и залечивать огромные ожоги на теле. Она хочет, чтобы кто-то перерезал ей провода, которые тянуться из её тела, словно паутина и связывает с прошлым. И поэтому, она вновь делает затяжку и выдыхает. Сейчас, сидя на открытом балконе, в одном шелковом халате, почти пьяная, Лиза думает о том, чтобы вызывать проститутку и забыть о ней. О той, чьи волосы напоминают рассвет, а взгляд — бесценен. Женщина берет в руки телефон, когда раздается звонок в дверь. «Странно» — подумала она, поглядывая на часы. — «Завтрак не подают так рано» Она поправила халат, затушила сигарету и покинула любимый балкон. Женщина взглянула на себя в огромное зеркало: что-ж, видок так себе, но есть хочется ужасно. Подходя к двери, она не смотрит в дверной глазок — открывает и застывает. — Доброе утро? — застенчиво спрашивает молодая особа, не решаясь поднять взгляд. — Доброе. — холодно отвечает женщина, усмехаясь. — Чего пожаловала, красавица? — Просто вспомнила про тебя. Решила придти. — Весьма, нелепая причина прихода. Ты решила придти ко мне в пять утра? Если я не ошибаюсь, то ты живёшь аж на другом конце города. — она кусает губу, когда Люмин ломается и краснеет. — Я соскучилась. Ясно? — грозно отрезала девушка, поднимая взгляд на высокую женщину. — Соскучилась значит… Ну, хорошо. Проходи. — она открывает дверь и та, словно была уже тут миллион раз, проскальзывает внутрь и убегает в ванную комнату. Лиза приподнимает бровь. Она пожимает плечами, проскальзывая на кухню, чтобы заварить две кружки свежего кофе. Потом достает из холодильника два бутерброда с тунцом и ставит их в микроволновку. Через пару минут завтрак на быструю руку будет готов. Она слышит хлопок двери и садиться за стол, наблюдая, как тарелка с едой медленно кружиться под воздействием теплых лучей. Люмин заходит на кухню и мнётся. — Садись. Сейчас позавтракаем. И поговорим. — и девушка вздрагивает от строгости голоса, но покорно подчиняется, занимая место напротив женщины. Лиза быстро ставить разогретую еду на стол, рядом чашки с ароматным кофе и садиться, закидывая ногу на ногу. Её взгляд бегает по телу девушки. — Не бойся. Я не кусаюсь. — гортанно смеётся библиотекарь, надкусывая бутерброд. — Ну так, зачем пришла то? Я думала, мы ещё два месяца назад все решили. — Просто я не могу тебя так просто забыть. — признается Люмин, неловко делая глоток напитка. — После той встречи в твоей собственной библиотеке, моя жизнь… Моя жизнь сильно изменилась в хорошую сторону… — Если я не ошибаюсь, то это ты решила поставить точку в отношениях, милашка. — перебивает она, переводя зелёные глаза на юную особу. — Разве я не права? — Да, но… — блондинка кусает себя за губу, нервно сжимая кулаки. — Просто ты понимаешь, наше общество… Оно такое мерзкое и осуждающее, что я боялась. — И ты выбрала мнение общества, нежели меня? — Да. — Понятно. — и Люмин слышит, что в это простом слове, слишком много боли. — А сейчас зачем пришла? — Я хотела извиниться. — Извиниться? О, это звучит очень смешно. За такое, дорогуша, не извиняются. Было бы лучше, если бы ты больше вообще не появлялась в моей жизни. Это было бы самым огромным извинением. — признаётся Лиза, доставая сигарету. — Да, ты, наверное, права. — девушка опускает взгляд и встаёт, оставляя кофе недопитым, а бутерброд и вовсе не трогала. — Я пойду. Прощай. Лиза понимает, что как только Люмин переступит порог её квартиры, то она больше никогда её не увидит. Полная горечью и воспоминаниями, она хочет её остановить, но слова протеста не лезут из горла. И в самом деле, она понимает, что сказала лишнего, но ведь и Люмин не оказалась святой. Просто… Просто все слишком запутано, а нити, что у неё за спиной — тут же переплетаются между собой в толстую косу. Женщина встаёт, туша сигарету об собственное запястье. Боль мимолётная. Но все в порядке. Она хватает её за плечо, останавливая в метре от входной двери. Но все так же молчит. А Люмин даже не поворачивается. — Отпусти. — шепчет девушка, но хватка становится лишь сильнее. — Ты же сама сказала, что лучше бы я не приходила. — Я хочу, чтобы ты осталась. Со мной. — Это глупо! Я променяла тебя на общественное мнение, а ты просишь меня остаться, хотя сама говорила, чтобы лучше я не приходила, Минчи. — злиться Люмин, хотя её голос начинает медленно дрожать. — Почему? — Потому-что, я люблю тебя. И сколько бы в книгах не писали, что любовь — это что-то мягкое и хорошее, это совершенно не так. — женщина обнимает её сзади, утыкаясь носом в светлые волосы. — Просто останься со мной на пару часов. — умоляет. — И можешь уходить. Хоть навсегда. Если захочешь. — молит. — Люмин, я люблю тебя. — признаётся. Девушка замирает. Она не знает, что ответить. Слишком много всего. Слишком много признанием. Слишком рискованные отношения. Но что если, любовь — это не игра на публику, а что-то иное? Что-то такое, что укалывает в самое сердце, заставляет его биться намного быстрее. Что если, люди не находят друг друга от полного одиночества, а на самом деле — родственные души? Если у каждого человека есть нити, которые ведут на нужный след? Люмин хочет в это верить. Верит, что общество может поменяться и принять людей такими, какими они есть. — Я останусь. Я больше не хочу, чтобы ты страдала из-за меня. Не хочу. — шепчет блондинка. — Я совершила ошибку. Огромную. И я больше не хочу, чтобы она повторилась. Плевать на мнение других, плевать на мнение моих родителей. Я просто хочу быть с тобой, потому-что чувствую себя живой, когда ты рядом. И наступает тишина. Люмин слышит, как быстро бьётся сердце Лизы, руки согревают хрупкие плечи. Теперь им не надо слов. Нужны лишь действия. Женщина боится, что если она сейчас её отпустит, то та убежит, словно жертва от хищника. И Люмин словно чувствует неладное, поворачивается к ней и прижимается. Крепко, как тогда, при первом свидании в кафе. От неё веет теплом и нотками карамельного латте. Она всегда любила пить его по утрам, когда они жили вместе. Лиза любит кофе. И ради нее, Люмин научилась его готовить. — Моя прекрасная девочка. — шепчет Лиза, поднимая её за подбородок. И целует. Нежно. Сладко. Целует так, словно завтра их не станет. И Люмин тянется к ней, не желая больше отпускать…