Чтобы было теплее

Вся эта предрождественская суета раздражала князя не столько из-за обилия радостных, счастливых лиц, сколько из-за ощущения некоей отчужденности. Фобос привык чувствовать себя хищником, окруженным травоядными, но сейчас, казалось, эти самые травоядные совсем забыли о наличие опасной особы в своей толпе. Они пробегали мимо него, весело болтая друг с другом, обвешенные тоннами ярких свертков, и не оборачивались вслед, чтобы лишний раз полюбоваться платиновыми волосами, величественной походкой и безразличным, красивым лицом. С момента своего пребывания на земле Фобос еще не чувствовал себя так… Одиноко? Слишком смелое слово. Тем более, большинство времени он проводил в гордом одиночестве, что всегда лишь приносило ему удовлетворение, но почему- то именно сейчас, когда в преддверие наступающего праздника все земляне сплотились в каком-то непонятном князю единстве, его отличие от них казалось несколько болезненным. Погруженный в свои мысли, князь и не заметил, как оказался прямо перед огромным деревом, безвкусно обвешенным всякими глупыми побрякушками. Нелепый символ всего этого безумия. Вообще, таких деревьев теперь было навалом по всему Хиттерфилду, но это, пожалуй, было самым огромным и безвкусным. Наверное, потому что стояло в центре города. Князь нахмурился – какому идиоту пришло в голову повесить на дерево носок? Что-то холодное коснулось его носа, заставив мужчину передернуться и резко поднять голову вверх. Участь его носа сразу же постигла глаза, и, когда Фобос, после долгого потирания органов зрения рукой и злобного шипения, наконец снова прозрел, то обнаружил себя стоящим прямо в центре восторженной толпы. Земляне зачарованно смотрели в небо, а их дети бегали вокруг них, открывая рты и пытаясь поймать языком хоть один из тысячи маленьких, белых комочков. Фобос видел, как одного из них перехватила женщина, и, склонившись на ребенком, начала обматывать вокруг его шеи длинный кусок ткани. - Вот… так будет теплее. Мужчина поежился. Он редко прислушивался к болтовне землян, но сейчас стало действительно холодно, а ледяные холодные хлопья, которых князь никогда не видел в Меридиане, лишь способствовали его медленному окоченению. Фобос в последний раз кинул взгляд на мальчишку и поспешил к витринам с целью отыскать эту полоску ткани и для себя. Снег, начавшийся днем, к вечеру и не думал прекращаться. Хорошо, что пальто Корнелии не было лишено капюшона, и теперь, чувствуя себя совершенно защищенной, стражница земли медленно шла по городу. Казалось, Хиттерфилд совершенно преобразился за эти несколько часов – припорошенные снежком зеленые ели радовали глаз, а погружающийся в темноту город сверкал своими праздничными витринами и огнями, и когда мимо Корнелии промчался настоящий маленький вихрь из снежинок, девушка не смогла сдержать счастливой улыбки. Улыбка стала еще шире, когда Хейл увидела недоразумение, шагающее ей навстречу. Дело было не в том, что князь был покрыт маленькими горками снега. И не в ледяных кончиках его волос. И даже не в заинтересованном выражении лица, с которым мужчина оглядывал все вокруг. Основное внимание привлекал огромный, красный шарф с непонятным рисунком, обмотанный вокруг шеи. Один край был спрятан за ворот свитера, другой же волочился за спиной Фобоса, подметая собой землю. Не стоит говорить о том, что выглядел мужчина довольно комично. - Что это у тебя, Фобос? Фобос вздрогнул, фокусируя взгляд на блондинке. По голосу Хейл было очевидно, что та едва сдерживается, чтобы не расхохотаться, и это удручало – Корнелия редко так ярко выражала свои эмоции. Князь одним резким движением руки сорвал со своей шеи тряпку и, сохраняя совершенно серьезное и холодное выражение лица, зачем-то пояснил: -Чтобы было теплее. Замахнулся рукой, чтобы пустить этот ненужный предмет гардероба. Толку от него не было – теплоты Фобос не чувствовал. -Стой, - Корнелия, быстро среагировав, ухватилась за шарф, притягивая к себе. – Все надо делать по-другому. Я сейчас покажу… Приняв молчание князя за разрешение продолжать, Хейл сделала несколько шагов вперед. Встряхивая шарф, она наконец-то смогла разглядеть рисунок – улыбающийся снеговик катится с горы на лыжах. Блондинка не без ехидства посмотрела на мужчину. -Это был последний, - раздраженно процедил Фобос. Бывший правитель Меридиана был довольно высоким, и Корнелии пришлось привстать на цыпочки. Бережно укутывая его шею в шерстяную ткань, пальцами она несколько раз дотронулась до бледной кожи, удивившись ее нежности – кожа князя была даже приятнее на ощупь, чем ее собственная. Потянув за два конца, она закрепила всю конструкцию, и, не забыв выправить красивые серебряные волосы , залюбовалась своим творением. -Так лучше? Молчание. Хейл начала раздражаться – разговаривать с Фобосом было почти так же бесполезно, как и пытаться вести беседу со шкафом. Хотя чего девушка ожидала? Благодарности? Она подняла немного рассерженный взгляд на князя и застыла, пораженная выражением в его глазах. Они более не смотрели холодно и пронизывающе – взгляд мужчины был полон пытливого, жадного интереса. Чувствуя, как щеки заливает предательский румянец, Корнелия быстро склонила голову и прикрыла глаза. Несколько снежинок нашли себе место на длинных ресницах девушки. Князь не знал, почему в горле появилось это ощущение сухости. Не знал и не хотел разбираться. -Да, - произнес он хриплым голосом, и, протягивая ладонь к лицу чародейки, перехватил с ее ресниц подушечкой пальца маленькую ледяную звездочку. Корнелия удивленно вскинула глаза. – Действительно теплее. Взгляд князя снова обратился на девушку, но теперь она не отвернулась, завороженно глядя на то, как уголки губ мужчины растянулись в едва заметной улыбке – улыбке, адресованной ей, Корнелии. И она чувствовала, как уютное спокойствие затопило ее, погружая тело в тепло, которое совершенно не имело отношения к пальто. Зимой Хиттерфилд действительно красив.