Разве это преступление - любить?

Закатный свет из окна был единственным источником света в комнате. Мальчик шумно что-то печатал на стареньком ноутбуке, шепотом подпевая композиции, что играла в наушниках. Дома он был один, как и чаще всего, – почему подпевал шепотом, было совершенно непонятно. Может, стеснялся своего голоса, а, может, того, что плохо знал слова песни на английском языке, хоть и слушал ее уже в тысячный раз. Мальчик вообще часто чего-то стеснялся: своих мыслей, своих действий, сказанных и несказанных слов, что было свойственно для подростка его возраста. В 14 тебе кажется, что каждый малейший проступок – конец света; каждый неправильный ответ на уроке перед одноклассниками – позор на всю жизнь. Эти постоянные сомнения свели бы с ума любого взрослого человека, если бы с опытом люди не учились реагировать на все иначе. - Дим? Дома? Не спишь? – послышалось из коридора, сопровождаемое хлопком входной двери. Вместо Димы отвечала тишина. – Опять в наушниках? А если случится что? А если пожар? Гореть будешь, зато с песней? – пробурчала женщина уже себе под нос, а потом сама удивилась, как умудрилась построить целое предложение исключительно из вопросов. Женщина сняла бежевые туфли лодочки на высоком каблуке, став ниже сразу на 15 сантиметров и громко выдохнула, встав голыми ногами на прохладный паркет. Сладко потянувшись и насладившись тем, что она снова могла чувствовать собственные стопы, она проследовала по коридору к комнате сына: - Дима! - Привет, мам! – подросток повернулся в сторону матери, улыбнулся и вытащил наушники из ушей. – Как дела на работе? - Да ничего особенного, как обычно. - Сильно устала? - Нет, не очень. Ты поел? Чем занимался? Играл опять весь день? – последние слова женщина произносила уже с кухни. Дима ненавидел эту мамину привычку – говорить себе под нос, уходя в другую комнату, вечно ее приходилось переспрашивать. Хотя в этом случае мальчик точно знал, что спрашивала мама. - Я кушал суп. Немного поиграл, почитал, сейчас просто сидел в интернете, через час пойду с Саньком и ребятами поиграю в баскетбол на стадионе возле школы. - Сашка приехал? Здорово, хоть проветришься, - с улыбкой воскликнула мать. – А то уже мхом зарос дома сидеть. Я уйду встретиться с подругами позже, что тебе приготовить на ужин? Димка поник – знал он, с какими подругами по пятницам ходит встречаться мать. Любой пацан на его месте радовался бы, что родители сваливают из дома почти на всю ночь, но не Димка. Он чувствовал себя одиноко: звать ему на эти ночи все равно некого, да и присутствие матери в любой другой день никогда не мешало ему чувствовать себя свободно дома или звать друзей. Ну, точнее, друга. У мальчика был всего один друг, но зато какой! Так он всегда шутил, когда кто-то из родственников спрашивал у подростка о его личной жизни, друзьях и девчонках. С Сашкой они дружили еще с детского сада, потом вместе ходили на подготовку, в начальную школу и вот по-прежнему вместе учились уже в 8 классе. Парни считали друг друга братьями – такие у них были отношения. Куча лет дружбы за спиной, сходство характеров и интересов – то, что позволяло ребятам уметь дружить по-настоящему: без ссор, без драм и предательств. Друзьям казалось диким, когда кто-то из одноклассников начинал подначивать другого, обсуждать за спиной. Они были еще детьми, но с совершенно взрослыми взглядами на дружбу. - Да, приехал вчера вечером, - парень улыбнулся матери. Все же, он понимал, что она еще достаточно молода и красива и имеет полное право жить своей собственной жизнью и прожигать пятничные вечера. – Я бы картошки очень хотел! С куриными ножками! - С чесночком? - Фу, нет. Мать потрепала сына по голове, взъерошивая его отросшие после последней стрижки волосы и засмеялась, пообещав, что тот однажды и лук полюбит.