В нос ударил затхлый запах плесени и сырости. Слух уловил вызывающий едкое раздражение слух капающей воды. Перед глазами, если их раскрыть, всё расплывалось…
Он не знает, сколько времени прошло с тех пор, когда зрение наконец сфокусировалось, и детектив мог наконец осмотреться и с трудом, но оценить ситуацию, в которой он оказался.
Стул, на котором он сидел, был скрипучим и неудобным — похититель явно особо не заморачивался с этим. Серые стены вокруг одним своим видом могли морально задавить неподготовленного человека — судя по куче коробок вокруг, парень оказался в подвальном помещении. Руки были крепко обмотаны верёвкой где-то за спиной, и сколько бы детектив не бился, высвободить их никак не удавалось. Похоже на то, полицейский в этот раз стал жертвой…
Дела хуже некуда.
«Нужно держать себя в руках» — пронеслось в голове парня, после чего он сделал несколько глубоких вдохов и выдохов. Мысль была верная: если сейчас тот начнёт паниковать, лучше себе точно не сделает. И всё же, на деле это оказалось гораздо труднее: шум бойлера, раздававшийся откуда-то позади него, сводил с ума, и детективу все время казалось, что из тёмных углов слабо освещённого подвала доносится крысиный писк. Кроме того, со временем парень начинал ощущать всё сильнее и сильнее глухую, ноющую боль в районе затылка — вероятно, ударом по голове детектива и отрубили. Оставалось лишь надеяться, что после удара не полилась кровь. Не хватало ему и этого…
Сложно было сказать, сколько времени прошло с тех пор, как он очнулся. Десять минут? Тридцать? Час, быть может? Если бы в подвале было хотя бы мелкое окошко, через которое можно было увидеть небо, детектив хоть как-нибудь да сориентировался бы. К несчастью, ему оставалось только разглядывать трещины на оштукатуренных стенах и считать, сколько капель воды упало с водопроводной трубы где-то в темноте.
Ему казалось, что постепенно он сходит с ума.
Чтобы хоть как-то себя развлечь, ему пришлось прокрутить в голове все те события, которые помнит последними.
Он — молодой, но успешный детектив Сиканоин Хэйдзо. Ему всего двадцать три года, но благодаря своим талантам юноша очень стремительно продвинулся вверх по службе, и начал участвовать во множестве различных расследований. Пока что на его счету было не так много раскрытых преступлений и пойманных преступников, но дело, которым Хэйдзо занялся недавно, должно было принести ему большую славу. Улик было немного, но несмотря на это, расследование продолжало медленно продвигаться.
Последним он помнил свой визит к юноше, которого подозревал в причастности к этому делу. Сиканоин намеревался его допросить, но после того как он уселся на мягком диване, в глазах детектива стремительно потемнело…
Скрип двери, ведущей из подвала, отвлёк парня от воспоминаний. Внутри всё похолодело. Хэйдзо принял решение притвориться спящим — он не был готов сейчас сталкиваться лицом к лицу с маньяком, которого в новостях в утренней газете пару недель назад столь наивно обещал поймать. Голова опустилась, глаза закрылись, а дыхание парень постарался замедлить, так, как мог.
Человек наверху делал медленные, медленные шаги, спускаясь всё ниже и ниже. С каждым шагом сердце наполнялось страхом всё сильнее. Хэйдзо за свою карьеру успел повидать достаточно ужасов, но в такой ситуации он не оказывался ни разу. В голове невольно всплыли истории похищенных девочек, о которых преподаватели в полицейской академии рассказывали на занятиях — все те советы, что он услышал тогда, с бешеной скоростью мелькали в голове. Не провоцировать маньяка, слушаться его, по мере возможностей выполнять его требования, ждать помощи…
«
Ждать помощи…» В тот момент Хэйдзо ужасно пожалел о том, что не рассказал никому, куда собирается ехать. Несомненно, это бы могло его спасти.
Человек, тем временем, уже добрался до парня, сидящего на стуле со связанными руками. От одного его присутствия дыхание сбивалось, а грудь наполнялась паникой. В ушах гудело.
Человек сел перед ним и накрыл чужую щеку своей ладонью, обманчиво мягкой и тёплой.
— Прекрати же притворяться, у тебя веки трясутся. — голос у юноши напротив был ангельский. Если бы не ситуация, в которой Хэйдзо оказался, он бы поверил и в «ангельскую» натуру этого человека. — Открой глаза.
Тон был мягким, совсем непохожим на приказ, но детектив чувствовал, что ему придётся худо, если он не проявит послушание. В голове вновь всплыли истории тех маленьких девочек, которые оказались похищены в своём юном возрасте. И истории тех девочек, которые не выжили, потому что оказывали сопротивление.
Глаза раскрылись и он взглянул на человека, запершего его здесь. Два камня-кровавика блестели в полутьме подвала. Несмотря на мягкий голос юноши, его аккуратные черты лица и слабую улыбку, никакого чувства уюта этот человек не вызывал.
Серийный убийца, делом которого занимался Сиканоин, был как-то связан с одним из пациентов местной больницы. Хэйдзо намеревался зайти в гости к другу того пациента, а в итоге… Стал очередной жертвой маньяка. Детектив и предположить не мог, что все те убийства за столь короткий срок мог совершить такой миловидный юноша. Сестрица не зря в детстве всё время твердила, что нельзя судить книгу по обложке…
— Вот так… Прошу, смотри своими прекрасными глазами на меня… — юноша напротив улыбнулся чуть шире. У Хэйдзо встал ком в горле. — Голова сильно болит? Быть может, мне приложить лёд?
— Нет, не стоит. — детектив мотнул головой. Эта фальшивая забота…
— Хорошо. — юноша даже настаивать не стал. Послышался скрежет — маньяк придвинул ещё один стул к Хэйдзо, и сел напротив него. — Выходит, ты и есть тот самый «великий детектив», решившийся поймать меня?
Внутри парня всё похолодело, уже в который раз за время после его пробуждения. В тот момент Сиканоин проклинал себя в прошлом, который во время интервью в местной газете не стеснялся осыпать журналистов громкими заявлениями и расхвалить самого себя. Не зря детективу говорили, что нужно быть скромнее…
— Отвечай.
Резкая смена тона заставила Хэйдзо вздрогнуть. Да, ему действительно придётся повторить подвиг тех маленьких похищенных девочек. Просто чтобы выжить.
— Да… Да, это я. — в горле ужасно пересохло, от того в ответ детектив скорее прохрипел, чем ответил. — Воды…
Человек напротив хмыкнул, и достал откуда-то заветную бутылочку с водой, после чего поднёс её к чужим губам, небрежно опрокидывая вниз. Часть живительной влаги пролилась мимо губ, отчего на полицейской форме можно было увидеть проступившие влажные следы.
— Ты мне показался очень милым. — вновь начал маньяк, слабо улыбнувшись. — Твои глаза так блестели на той фотографии, и улыбался ты так ярко, будто солнце… Даже жаль, что нам не суждено стать друзьями. Ты мне понравился.
Внутри Хэйдзо что-то ёкнуло. Быть может, со знанием этого факта ему удастся сбежать отсюда? Нужно завести диалог.
— …Знаешь, ты тоже ничего. — проговорил он, с уже более бодрым голосом.
— Не льсти мне.
— Нет-нет, я говорю правду. Ты тоже хорошо выглядишь. И у тебя тоже очень красивые… Глаза.
Маньяк вздрогнул и, кажется, начал тихонько трястись. Хэйдзо с самого начала знал, какой важной темой для него являются глаза. Чёрт, нужно было осторожнее переходить на эту тему…
— Они не такие красивые, как у других… — прошептал тот еле слышно. — Лучше я покажу тебе свои любимые. Ты поймёшь.
«Любимые?» Внутри опять что-то похолодело. Предположение, которое сделал Сиканоин после того, как юноша ушёл куда-то в угол подвала, пугало до жути.
Вскоре юноша вернулся с банкой в руках, и вновь сел напротив Хэйдзо, любовно глядя на её содержимое.
Т а м п л а в а л и ч е л о в е ч е с к и е г л а з а.
— Прекрасные… — тихо выдохнул юноша и повернул банку таким образом, чтобы детектив смог получше рассмотреть плавающие в формалине человеческие глаза. О боги, если присмотреться, там можно было разглядеть разорванные зрительные нервы… — Это самые лучшие из тех, что у меня есть. Тебе они нравятся?
У жертв маньяка не было ничего общего. Возраст жертв составлял не младше восемнадцати и не старше тридцати лет. Жертвами были и мужчины, и женщины, любого социального положения, рода деятельности и статуса. Единственное, что их отличало…
Фиолетовые глаза, которые были вырезаны с их бездыханных трупов. Иногда вскрытие показывало, что они были вырезаны, ещё когда жертвы были живы…
Хэйдзо выдавил улыбку, сдерживая рвотный позыв. За время своей работы ему приходилось не раз видеть трупы, иногда — изуродованные, но наличие человеческой части тела отдельно от самого тела… Вызывало в нём ужас.
— Да… Они очень красивые. — он кивнул слабо. Именно в тот момент спокойное, умиротворённое лицо этого юноши особенно сильно вызывало ужас. Ничто не казалось ему реальным.
Хэйдзо отвёл взгляд, когда маньяк встал со стула и убрал банку с глазами обратно в темноту. В глубине души детектив выдохнул. Тот старался заглушить всплывшую в голове мысль-осознание, что всё это время он сидел в подвале с банками с человеческими глазами в формалине.
— Твоя коллекция… Насколько она большая? — кое-как выдавил вопрос из себя Сиканоин. Было сложно держать себя в руках, помнить о необходимости втереться в доверие маньяка и вытащить из него побольше сведений одновременно…
— Она довольно скромная. — голос юноши раздавался откуда-то из темноты… — Здесь всего… Десять банок.
Десять убитых людей. На трое больше, чем известно следствию.
— …Почему именно фиолетовый цвет? — Хэйдзо уже имел свои предположения, но ему необходимо было услышать подтверждение им.
В ответ раздалась тишина. Маньяк, ещё немного постояв у стоящей в темноте полке с глазами, наконец вернулся к пустующему стулу, и сел на него. Взгляды двух молодых людей пересеклись.
— Мне нужны глаза фиолетового цвета. Именно фиолетового. — начал тот. — Это подарок… Другу. Я хочу найти его глазам замену. Но… — юноша обернулся через плечо, глядя на свою «коллекцию». — У меня не получается найти идеальные для него. Поэтому те, что не подошли, я храню здесь.
Чёрт, оно действительно соответствует теории детектива, завязанной на одном случае…
Около года назад две машины на ночной трассе столкнулись друг с другом. Сидевшие в первой почти не пострадали, но вот в другой… Водитель и пассажир получили жуткие ожоги после того, как машина загорелась, и тот, который вёл машину, потерял зрение и впал в кому… В данный момент он находился в больнице под тщательным присмотром врачей.
Менее пострадавший пассажир загоревшейся машины стоял перед Хэйдзо, внимательно всматриваясь в его глаза. Именно из-за случившегося он носил такую закрытую одежду, а правая рука маньяка была перебинтована.
Судя по всему, те трагические события сильно пошатнули психику этого парня. Детективу даже стало его жаль, в какой-то степени. По крайней мере, ему было его жаль, до тех пор пока юноша неожиданно не продолжил свою мысль:
— Пусть я и ищу именно фиолетовые глаза, но мне так нравятся твои… Столь прекрасные, цвета весенней травы после дождя. Я бы хотел, чтобы они украшали мою коллекцию… — юноша улыбнулся, и от этой улыбки у Сиканоина пронеслись по коже несколько волн мурашек. — Но если я положу их в банку и залью формалином, они не будут блестеть так же красиво, как сейчас… Хм. Впрочем, я могу попробовать их покрыть чем-нибудь, лаком или…
— …Живой блеск куда лучше, тебе так не кажется? — детектив всё же решился прервать чужие рассуждения, пока он не стал очередным несчастным, у которого вырезали глаза наживую.
— …Может быть. — он не прекратил улыбаться. — Я подумаю над этим. А до тех пор… Смотри только на меня.
***
Дни текли ужасно медленно. По просьбе Хэйдзо, к счастью, похититель согласился поставить в подвале часы — хоть какой-то способ не потерять счёт времени и сохранить свой рассудок. Регулярно детектив спрашивал юношу о дне недели, числе, месяце, о чём рассказывали сегодня в новостях, просто чтобы оставить хоть какую-то рутину в его жизни и не сойти с ума.
В один из дней юноша наконец назвал своё имя, ведь до этого детектив знал только его фамилию. «Ка-зу-ха» — нежное имя, совсем не подходящее для сошедшего с ума убийцы. К несчастью, Хэйдзо был вынужден называть своего похитителя по имени каждый раз, ведь это, судя по всему, ему нравилось. А для парня самой главной целью было добиться расположения этого безумца, чтобы воспользоваться им и сбежать.
— Съешь ещё одну ложечку.
За это время он ещё ни разу не предпринимал попытку побега — Хэйдзо пытался придумать хоть какой-нибудь план, чтобы сбежать. Кроме того, он выжидал подходящего момента для этого.
Судя по тому, что Казуха сумел отрубить детектива ударом по голове, сил у того достаточно… Он явно сможет дать достойный отпор Сиканоину, который уже несколько дней провёл со связанными руками в сидячем положении. Даже если ему позволят подняться на ноги, так просто взять и сбежать не выйдет.
— Хорошо… — ложку с супом поднесли к его губам, и её пришлось проглотить. По крайней мере, готовка Казухи была не так уж и плоха. Хоть что-то хорошее.
Наконец, юноша положил пустую миску с супом на стол и взглянул на опустившего голову детектива, подперев щеку рукой. Посидев в таком положении ещё несколько минут, Казуха неожиданно поднялся с места, и… Аккуратно накрыл щёки Хэйдзо своими ладонями.
— Я не знаю, почему я до сих пор не избавился от тебя… — прошептал маньяк тихо-тихо, и поднял голову парня вверх, чтобы встретиться взглядом с его зелёными глазами. — Но ты мне так нравишься. И если я убью тебя, твои глаза больше не будут так прелестно блестеть…
Сиканоин глядел на того снизу вверх, поджав губы. У охотника за красивыми глазами его собственные были пустыми и безжизненными, а взгляд — пронизывающим насквозь, словно северный ветер.
— Совсем не понимаю этого чувства…
Его лицо постепенно приближалось к лицу детектива, будто в замедленной съёмке, пока их губы наконец не соприкоснулись. Поцелуй был таким же мягким и аккуратным, как сам Казуха, но совсем без чувств — в тот момент «заложник» думал лишь о том, как бы ему успешно пережить эту встречу и сдержать рвотный позыв. Целоваться с тем, кто удерживает тебя в плену, было просто отвратительно для Сиканоина. Хотелось погибнуть на месте, но одновременно с тем он держался, неловко отвечая на размеренные движения чужих губ.
Мысленно Хэйдзо выдохнул, когда юноша наконец отстранился и аккуратно взглянул ему в глаза.
— Чувствуешь ли ты то же самое?.. — спросил Казуха, мягко поглаживая парня по щеке. Он слабо кивнул в ответ.
— …Да, чувствую.
Это было наглой ложью.
***
С тех пор его отношение к Хэйдзо стало куда более мягким и тёплым. Детектив не зря притворился, что чужое извращённое подобие чувств было взаимным — он был уверен, что если втереться в доверие своего похитителя немного сильнее, он скоро сможет сбежать из этого места.
Этот подвал Хэйдзо возненавидел целиком и полностью. Пусть он и старался держать свой ум холодным, но в моменты, когда Сиканоин оставался наедине с собой, иногда его настигали отчаянные мысли: выберется ли он из этого места? Неужели ему придётся несколько лет жить здесь, как в тех историях из полицейской академии? Или же он даже не доживёт до момента, когда увидит солнечный свет?
Скрип двери отвлёк его от этих мыслей. Хэйдзо даже не знал, что хуже: моменты, когда он находился наедине со своими тревожными мыслями, или моменты, когда Казуха был рядом.
— Мой милый… Вот и ты. — от этого ангельского голосочка уши сворачивались в трубочку. Хэйдзо натянул улыбку. Юноша развернул газету, которую держал в руках, и показал её парню. — Твою фотографию опубликовали в газете.
Взгляд детектива невольно упал на заголовок статьи, три слова которой привлекли его внимание. «
Пропал без вести»
Внутри него что-то перемкнуло в тот момент — он особенно сильно возжелал выбраться из этого ужасного места. Он не может не сбежать отсюда. Он
должен сбежать.
— Твой взгляд здесь столь выразителен… — мурлыкал он, вновь поворачивая статью в газете лицом к себе. В пустом взгляде Казухи в тот момент заблестело что-то ещё. — Но в жизни он, безусловно, куда лучше…
Неожиданно, откуда-то сверху раздался стук. Уверенный, настойчивый и громкий — достаточно, чтобы его мог услышать даже отчаявшийся Сиканоин, внутри которого в тот момент всё затрепетало от волнения. Казуха нахмурился, и проговорил неразборчивое «сиди тихо», а сам спешно взобрался по лестнице, выключил свет и закрыл дверь в подвал.
Интуиция Хэйдзо, которая всю эту неделю молчала, внезапно настигла его именно сейчас. В этот раз она не говорила и не шептала, а кричала ему на ухо, что либо детектив сейчас всячески пытается привлечь к себе внимание, либо же он никогда не выберется отсюда.
***
— Не желаете выпить чаю?
— Спасибо, откажусь.
Чёртов Хэйдзо… Отправился на расследование, не предупредив никого в участке, а сам в конечном счёте пропал. Повезло, что после выложенной статьи в местной газете, какие-то люди откликнулись, рассказывая, что видели юношу с вишнёвым оттенком волос в полицейской форме неделю назад в своём районе. Узнав об этом, Сара лично рванула в сторону дома, где по слухам последний раз видели детектива.
— В связи с чем полиция решила посетить мою скромную обитель? — юноша сел на мягком диване в гостиной, сложив ногу на ногу. В доме обстановка была такая же милая и уютная, как и сам владелец, который в тот момент глядел на девушку своими очаровательными алыми глазами.
Благо, чужим чарам Кудзё так просто не поддалась. В этом юноше было что-то, что её настораживало — если бы с ним всё было в порядке, Хэйдзо бы не пропал сразу же после визита к этому человеку.
— Ваши соседи рассказали, что детектива Сиканоина Хэйдзо, который недавно пропал без вести, последний раз видели входящим в ваш дом. Можете ли вы рассказать, что случилось во время его визита сюда, о чём вы разговаривали, и куда он ушёл пос-…
Где-то внизу раздался какой то приглушённый звук, похожий на крик. Сара моргнула недоумённо, а Казуха чуть улыбнулся.
— …По соседству живёт душевнобольной человек. Простите, если он будет мешать нашему разговору. — он прикрыл глаза и склонив голову. Такой прелестный юноша…
Сара нахмурилась, но всё же кивнула в ответ Казухе, мол, ничего страшного в этом нет. Ей самой часто приходилось иметь дело с похожим крикуном…
— В общем, нам нужно знать обо всех событиях неделю назад. Рассказывайте как можно подробнее, прошу вас.
— Кхм. Господин Сиканоин действительно навестил меня около недели назад. Признаюсь честно, тогда он был будто бы не в себе, чем меня очень напугал. — юноша опустил взгляд. — Он расспрашивал меня о моём друге, который находится сейчас в больнице, и задал ещё несколько личных вопросов, которые я не осмелюсь озвучить. Наш разговор не продлился долго, и в итоге он спешно ушёл, не сказав, куда направ-…
Раздался куда более чёткий крик. Саре в тот момент показалось, что кто-то окликает её по имени. Юноша, сидевший на диване, кажется, напрягся.
— Значит, он ушёл, ничего не сказав?
— Да, да, верно. Совсем ничего не-…
Сара неожиданно услышала, как откуда-то снизу донеслись слова: «Кудзё, идиотка, я в подвале!». В этот раз девушка не сомневалась в том, что ей не послышалось. Казуха резко встал на ноги, а рука Сары ненавязчиво потянулась к шокеру, лежавшему в небольшом чехле на её бедре. Юноша в панике напрыгнул на полицейскую, и тот оказался оглушён шокером.
Уложив бездыханное тело Казухи на диван, Кудзё быстро раскрыла дверь в подвал и включила свет. У самого низа лестницы лежал привязанный к стулу человек, который опрокинул его, чтобы подползти ближе к выходу… Это был Хэйдзо.
«Он здесь» — произнесла девушка в рацию, которую тут же достала, и уже через пятнадцать минут к дому подъехало несколько полицейских машин.
***
— Я герой, верно, шеф?
— Ты идиот, Хэйдзо. Если бы ты заранее сообщил, куда направляешься, этого всего не случилось бы.
Детектив вместе с Кудзё Сарой сидел на тротуаре снаружи, укрытый пледом, и ждал, когда к дому подъедет скорая помощь — после недельного заключения Хэйдзо было необходимо осмотреть.
— …Но, по крайней мере, благодаря тебе, мы поймали серийного убийцу. — Кудзё выдохнула тяжело, нахмурившись. Она не курит, и никогда не курила, но после того, что сегодня случилось, очень хотелось начать. — Даже страшно думать о том, насколько нормальными маньяки умеют притворяться.
— Хе. Со мной он был мегажутким. — парень улыбался, несмотря на то, что улыбаться было вовсе не над чем. Пускай он и работал в полиции, его нервы всё ещё не были стальными. Ох, находиться в заложниках у маньяка, помешанного на глазах — не работа для детектива…
— Я, признаться честно, удивлена, что он тебя и пальцем не трогал почти, учитывая его натуру. — Сара задумчиво взгляд отвела в сторону входа в дом, в котором остался маньяк без сознания, за которым послали несколько полицейских. — Что может быть причиной тому?..
Со стороны дома, неожиданно, послышалась ругань полицейских — судя по всему, Казуха к тому моменту очнулся, и отчаянно пытался оказать сопротивление. Двое стражей правопорядка, несмотря на это, продолжали спокойно вести юношу в сторону полицейской машины.
Особенно сильно Казуха пытался вырваться из чужих рук, когда те начали вести его мимо Сары и Хэйдзо. Неожиданно громко и взволнованно тот крикнул:
— …Лжец! Ты соврал мне! Ты говорил, что чувствуешь то же самое! — оглянувшись через плечо, юноша встретился взглядом с детективом.
Этот пустой взгляд двух кровавиков, наполненный чистейшей ненавистью и презрением, Сиканоин не забудет никогда. В тот момент он осознал в полной мере, что чужая, извращённая любовь, действительно была настоящей. От этой мысли его пробрало до глубины костей, и парень закутался в плед гораздо сильнее, после чего отвернулся, не в силах глядеть на маньяка.
— Будь ты проклят, Сиканоин Хэйдзо! Ненавижу тебя! И твой взгляд ненавижу! Умри, ты–…
— …Умолкни уже. — кто-то из полицейских, не выдержав, прервал гневные крики юноши, и толкнул его в открытый салон служебной машины, после чего закрыл за ним дверь. Прошло несколько минут, и машина скрылась за поворотом.
Сара, наблюдавшая за всем этим в тот момент, произнесла тихо:
— Я снимаю тебя расследования по этому делу. Кроме того, ты уходишь в отпуск. Проведи время с сестрой.
«Сам понимаешь, ты мог больше никогда её не увидеть», — Сара не продолжила свою мысль вслух, но интуиция Хэйдзо помогла детективу узнать, что хотела сказать его шеф в тот момент. Признаться честно, с чужим решением в этот раз он был полностью согласен.
…Через несколько недель, сидя на диване гостиной и прижавшись к двоюродной сестре, Хэйдзо увидел по телевизору новость. Новость о том, что суд приговорил Каэдэхару Казуху, виновного в убийстве десяти человек с особой жестокостью, к смертной казни. В тот момент, когда на экране телевизора всплыла фотография осуждённого, парень тут же отвёл взгляд.
После случившегося он больше никогда и никому не смотрел в глаза.
