Цена жизни

...Подойдя к Питу, мы с Джоанной и вправду замечаем стену. Она невидима и прозрачна. И только сейчас в зарослях мы начали замечать Китнисс и Финника. Они бегают туда-сюда от мелких птиц, из которых слышаться голоса разных людей. Большинство из голосов я не знаю, но вот крик Энни узнала сразу. Тут не нужно догадываться, что это для Финника, Китнисс вряд ли знала её. Но вот ей досталось намного хуже. Она слышит голоса сразу нескольких своих дорогих людей, один из которых — крик её сестры. Увидев нас, Финник и Китнисс бегут к нам, но не услыхав наших криков, оба влетают прямо в стену. Они отлетают метра на два, мой напарник же при этом разбивает себя голову в кровь. –Неужели ничего нельзя сделать? –интересуется Пит у меня, а я лишь качаю головой. Понятие не имею, чем мы можем помочь ребятам. Но тут в дело идëт Джоанна. Она со всей силой начинает колотить по гладкой невидимой стене своим топор, но ничего из этого не помогает. Тоже самое проделывает и Пит, но всë без толку. Мелларк пытается успокоить Китнисс, говорит, что всё это не правда, но она не слышит. Птиц становятся всё больше, и даже мы слышим, что крики говорунов усиливаются. И тут слышится голос Тини. Тини! Моей маленькой сестрëнки. Она визжит и кричит одновременно, никогда до этого не слышала таких диких воплей от своей сестры. И тут, Финник падает на траву и заживает ладонями голову, смотря лишь на меня. Увидев мой взгляд, он качает головой, и продолжает так сидеть, смотреть в одну точку. –Мечи, –обращается ко мне Джоанна. –Это не твоя сестра, не брат, не Мэгз, не Лайбри. И все остальные голоса... Это всё сделано Капитолием специально для нас. Поняла? –Мейсон произносит каждое слово очень медленно, чтобы их смысл дошëл до меня, а я лишь качаю головой в знак согласия. Я сижу на поляне и смотрю, как мой друг сходит с ума, при этом ничего не могу поделать. Звуки хоть и приглушëнные, но я всё равно слышу крики своих друзей и родных. С каждой пройденной минуты Финнику, как и мне, становится всё хуже и хуже, а время течëт очень медленно. Час — казался вечностью. И даже после того, как всё это прекратилось, наши напарники просто сидят, закрыв ладонями уши. Пока Пит пытается привести в чувства Китнисс, я подхожу к Финнику. –Это не они, не они, Финник, –я присаживаюсь рядом с напарником, и только сейчас он убирает ладони с ушей. –Ты сама до конца веришь в это? –спрашивает он. –До конца не веришь, так ведь? Вот и я не уверен. –Когда нас останется восемь, то у наших семей будут брать интервью. Мою сестру не посмеют тронуть, как и брата. Не думаю, что это были они. Тоже самое и Энни. Она Победитель — они её не тронут. –Финник, Мечи права. Люди в Капитолии просто взяли и переработали голоса. Каждый человек, голоса которых ты сейчас слышал, хоть раз говорили что-то у камер. Родные Мерседес, Энни, Мэгз, Лайбри. Капитолий просто их переработал, –говорит свою версию Джоанна. –Это разве возможно? –интересуется Китнисс, а на её лице застывает только одно: «Надежда». –Ну, конечно, –кивает Пит. –Ничего сложного. Такая задачка по зубам даже младшему школьнику. –Я согласна с Питом, –бесстрастно вставляет Джоанна. –Зрители обожают маленькую сестренку Китнисс. Если б ее и в самом деле убили, все Дистрикты поднялись бы на Восстание. –И вдруг она, запрокинув голову, громко кричит: –Представляете, мятежи по всему Панему! Кому такое понравится? Каждый стоящий здесь в шоке. Джоанна всегда могла похвастаться своим косноязычием, в общем как и я, но не думала, что она сделает это прямо сейчас, здесь. Не каждый способен на это, даже я. Я бы не бросила вызов Капитолию, слишком дорожу своей семьëй, но у неё же её Нет. Именно поэтому она так ненавидит Капитолий и не боится говорить такие вещи. –Я за водой. –А эти птицы, –пытается остановить Мейсон Китнисс. –Ну, мне-то на них наплевать. Я не то, что вы все. У меня не осталось любимых, –на этой ноте наша союзница уходит в глубь леса. Мы выходим на пляж, а вскоре возвращается Джоанна вместе с водой для Финника и Китнисс. Мой напарник почти сразу-же уходит купаться, объяснив это тем, что ему нужно проветриться. Это и понятно. Самые ужасным крики, которые он сегодня слышал — голос Энни. Наверняка моя семья была заготовлена для меня, но и Одэйру они тоже не чужие. Только мысль о том, что с дорогими тебе людьми что-то случилось, уже убивает тебя, а мы с Финником здесь ещё и для того, чтобы спасти шкуры Китнисс и Пита. Вероятность, что мы вернëмся, практически равна нулю. И осознавать это — очень больно. –Кого же они использовали против Одэйра? –тихо интересуется сидящий рядом с Китнисс Пит. –Какую-то Энни, и ещё нескольких человек, –отвечает ему Эвердин. –Энни Кресту, –поясняю я. –Кто это? –Я вызвалась сюда добровольцем вместо неё. Она победила пять лет назад, –говоря я Китнисс. –Я совершенно не помню те Игры. –Не удивительно. На тех Играх была платина. Землетрясение её разрушило, все учасники, которые не умели плавать, погибли. А Энни почти сразу-же сошла с ума. На её глазах обезглавили напарника. Она Победила лишь по тому, что родом из Дистрикта-4. –А потом ей стало лучше? –уточняет Китнисс. –Я имею в виду с головой? –Я бы не сказала, –отвечаю я на вопрос Эвердин. –В какие-то момента она в себе, а в какие-то находится как-будто совершенно в ином мире. Но если сравнить её состояние после Арены, то можно с увереностью сказать, что ей стало намного лучше. И тут звучит пушка. Планолëт возникает из неоткуда в шестичасовом секторе. Челюсти опускаются не один, не два, а целых пять раз. Невозможно понять, кто именно там погиб. Но теперь мы знаю точно, что в этот сектор не ногой... Я ухожу плавать, а когда возвращаюсь, то вижу, что Финник уже успел наловить рыбы, при помощи рыболовной сети. Я сажусь рядом с моим напарником. До сих пор можно увидеть, что сильно лучше ему не стало. –Всё хорошо? –Кроме того, что мы застряли на этой Арене и ждëм своей смерти, Да. Со мной всё в порядке, –ироничным голосом отвечает Финник. –Сколько нас осталось? –Сегодня погибли: Кашмира. Блеск. Вайресс. Женщина из Пятого. Морфлингистка, отдавшая жизнь за Пита. Чума. Трибут из Десятого. Всего семь. И восемь вчера. –Нас шестеро. Рубака. Двое из Второго. Всё, так ведь? –интересуется Пит. –Что-то быстро редеют наши ряды. Прошло всего полтора дня, а уже столько жертв, –подаëт голос Джоанна. И тут опускается парашют, на котором так и виднеется цифра: 3. Финник открывает его, а нашему взору предстают квадратные булочки размером на один укус. –Ровно две дюжины, так ведь? –Двадцать четыре, –отвечает мой напарник. –Получается каждый берëт по четыре. Так и поступаем. Подождав, пока десятичасовой участок накроет волна и прилив уляжется, мы возвращаемся на берег и разбиваем лагерь. Теоретически, если держаться подальше от джунглей, теперь можно хоть целые сутки напролет оставаться в безопасности. Но вот из сектора номер одиннадцать доносится режущий ухо стрекот какого-то — скорее всего, смертоносного — насекомого, но пляж при этом пуст. На всякий случай мы стороной обходим подозрительный участок: вдруг эти букашки, или как их там, только и ждут наших неосторожных шагов, чтобы напасть?! Вскоре мы все начинаем уклыдываться отдыхать. Караулить при этом вызывается Пит и Китнисс. Я не считаю это хорошей идеей. Кто знает, что они сделают, пока мы спим?! Но никто при этом не возражает... Просыпаюсь я рано на рассвете. На карауле сидит Финник и Джоанна. Взглянув на своего напарника, я сразу понимаю, что нормально поспать ему не удалось. –Ты уже проснулась? –интересуется Финник. –Да. А ты? Сколько ты поспал? –Одэйр лишь пожимает плечами. –Тебе нужно нормально поспать. И тебе, кстати, тоже, –обращаюсь я к Джоанне. –Это ты мне щас говоришь? –уточняет она, делая акцент на слове: мне. –Да, тебе. И не спорь. Ты поспала очень мало. –Мамочкой на Арене заделалась? –раздражённо интересуется Мейсон. –Если нужно заделаюсь. А теперь быстро пошли спать. –Я не засну. Я поспал часа три. Ты даже не представляешь, что мне снилось. Не хочу переживать это снова, поэтому не пойду, –возрождает Финник. –А ты, Джоанна, иди. Мечи права, тебе нужно отдохнуть. –Да пошли вы. Могли просто сказать, что хотите побыть вдвоём. Я давно подозреваю, что вы что-то от меня скрываете. –Иди уже, подозрительная ты наша, –посылая нас на все четыре стороны, Джоанна всё же уходит спать. –Энни снилась? –наконец я нарушаю тишину. –Ага. Тебе ничего не сниться? –Сейчас на Арене Нет. Думаю это по тому, что, я намного сильнее устаю, но может в этом есть и какая-то другая причина. Хотя иногда перед моими глазами появляются родители или мои прошлые Игры, которые я до сих пор помню очень хорошо... Как думаешь, сколько нас останется к концу этого дня? –спрашиваю я у своего старого ментора. –Не знаю. С одной стороны я хочу, чтобы всё это по-быстрее закончилось, а с другой, не хочу умирать. Почему всё так сложно? –вздыхает Финник. –Потому что это Капитолий. Вскоре начинаются просыпаться наши союзники. Сначала Пит, потом Бити, Джоанна, последней встаëт Китнисс. И в это же мгновение на пляж опускается парашют, и он снова из Дистрикта-3. В нëм, как и вчера оказалось двадцать четыре квадратных булочки, которые мы снова делим поровну между собой. После завтрака Пит и Китнисс уходят плавать, а мы все остаëмся на берегу. –Нам надо придумать, как избавится от Брута и Энобарии, –говорю я союзникам. –Нас осталось всего девять. Шестеро против двоих, конечно, мы победим, но точно кого-то потеряем. Не у кого нет плана? –Гонятся за ними по джунглям, –усмехается Джоанна. –Это единственный план, но лично я не имею никакого желания туда возвращаться. –Как и все мы, –подаёт голос Финник. –У меня есть идея, –начинает Бити. –Позовите Китнисс и Пита. –Эй, Голубки! Хватит плавать, идите сюда, –кричит на весь пляж Джоанна. –Что? Сюда всё равно никто не сунется, так зачем себя в чëм-то ограничивать? –отвечает она на наши пристальные взгляды. –Итак, на месте Брута и Энорабии, зная то, что нам уже известно, где бы вы чувствовали себя в наибольшей безопасности? –осведомляется Бити. –Там же, где мы сейчас, –отвечает Пит. –На пляже. –Тогда почему они не на пляже? –интересуется Бити. –Потому что он занят, –нетерпеливо бросает Джоанна. –Вот именно. Мы же здесь. Ну так, куда бы вы переместились? Я размышляю. В джунглях подстерегает смерть, на пляже — соперники. Где же наиболее безопасно?! –Я спряталась бы у самого края зарослей. Чтобы сбежать в случае опасности, а заодно — шпионить за нашей командой. –И добывать еду, –добавляет Финник. –В джунглях полно растений и животных, но это все — незнакомое, а вот морская пища, судя по нашему виду, вполне съедобна. Бити улыбается так, словно мы превзошли его ожидания. –Правильно. Молодцы. Видите? Следующий вопрос: Что происходит, когда на часах бьет двенадцать? –В дерево попадает молния, –отвечает Китнисс. –Да. И вот моë предложение. Между сегодняшними полуденной и полуночной грозами надо привязать мой провод к тому самому дереву, а потом размотать до самой воды. Когда грянет молния, электричество побежит от проволоки в том числе и по всей поверхности пляжа, ещë сырого после десятичасовой волны. В это время любой, кто коснëтся песка, будет немедленно убит током. В воздухе повисает молчание. Каждый из нас обдумывает услышанный. На самом деле в это довольно сложно поверить, ведь никто из нас, кроме Бити, не разбирается в этой электронной штуке. Я уж точно. Так что в какой-то степени смысл его слов до меня не доходит до сих пор. У меня появляется чувство, что я снова вернулась в школьные времена. –А проволока и вправду выдержит столько тока? –подает голос Пит. –Уж больно хрупкая с виду, как бы не перегорела. –Перегорит. Но не раньше, чем проведёт электричество. Она сработает как запал, только вместо огня будет ток, –поясняет Бити. –Откуда ты знаешь? –недоверчиво спрашивает Джоанна. –Так ведь я же ее создал, –отзывается изобретатель слегка удивленно. –Это даже не провод в обычном смысле. Но и молнии здесь не совсем обычные, не говоря уже о деревьях. Джоанна, ты лучше всех нас разбираешься в этом вопросе. Скажи, разве нормальное дерево не сгорело бы еще в первый день дотла? –Ну да, –мрачно подтверждает она. –В общем, не беспокойтесь, проволока всë выдержит, –уверяет нас Бити. –А мы где будем, когда это произойдет? –спрашивает Финник. –Заберëмся поглубже в заросли, пересидим грозу в безопасности. –Может, и профи ее спокойно пересидят, если не станут приближаться к воде, –констатирует Китнисс. –Верно, –кивает Бити. –Зато рыбы с моллюсками благополучно поджарятся, –указывает Пит. –А то и похуже, –подхватывает изобретатель. –Боюсь, этот источник еды мы уже потеряем. Но ты же нашла в джунглях что-то съедобное, Китнисс? –Орешки и крыс, –подтверждаю Эвердин. –И потом, есть же спонсоры. –Ну вот. Значит, это нас не должно тревожить, –подытоживает Бити. –Но так как мы союзники, а дело потребует участия каждого, отважимся ли мы на эту попытку — решать всем. –Почему бы и нет? Если не выйдет, мы не особенно пострадаем. Но это приличный шанс убрать с дороги соперников. Даже если умрут одни рыбы с моллюсками, Брут и Энорабия тоже останутся без морской пищи, –наконец нарушаю тишину я. –Я за то, чтобы попытаться, –произносит Пит. –Я согласна, –говорит Китнисс. –Ладно, давайте попробуем, –соглашается Финник. И мы оба косимся на Джоанну. Она может, как согласиться, так и отказаться. Но я уверена, что одна она на пляже не останется. –Хорошо, –бросает она наконец. –Все лучше, чем гоняться за ними по джунглям. И вряд ли враги разгадают наш замысел, ведь нам и самим ни черта не ясно. Бити заявляет, что хочет заранее наведаться к Дереву молний. Судя по солнцу, теперь около девяти часов утра. Всë равно скоро покидать пляж. Так что мы разбираем свой лагерь, направляемся в грозовой сектор и углубляемся в заросли. Изобретатель ещë слишком слаб, чтобы самостоятельно передвигаться, поэтому Пит и Финник по очереди несут его на закорках. После них идëт Джоанна, потом я, а замыкает нас Китнисс. От её стрел и моих ножей тут больше толку, чем от всех остальных. Зайдя в джунгли, нас сразу же окутывает удушливый воздух, от которого мы всего на несколько часов смогли сбежать, когда были на пляже. А сейчас снова ощущаем удушливость, от которой теперь никуда не уйти. У нас есть всего один выход — уничтожить профи, но что будет после? Я не знаю. Понятие не имею, как Плутарх хочет вытащить с Арены Пита и Китнисс. Он сообщил нам только одно: мне и Финнику нужно сохранить им жизнь, даже ценной своей. Но до какого момента мы должны это делать? Пока мы не умрëм на Арены, созданным самим Плутархом? Почему эти вопросы стали появляться только сейчас, а не когда я соглашалась на всё это?! Столько много вопросов, но ответов Нет. Выберусь ли я от сюда? Теперь я не уверена. Теперь я не знаю кому верить, а кому нет. И как действовать дальше...