Вишня, кофе, сигареты

Ночь. Горький вонючий кофе. Отвратительные слезы. Открытое нараспашку окно. Пустая коричневатая кухня. Меня тошнило. От самого себя. От своей жалости и ничтожности. Что я натворил? Слезы текли, не желая останавливаться. Дышать было тяжело, а думать еще сложнее. Пять минут назад я еще пытался отвлечься на учебу, но мысли не давали. Душила собственная глупость и наивность, вера в лучшее. Стало невероятно тошно. Пробежавшись по столу с раскиданными бумагами, взгляд зацепился за маленькую надпись черной ручкой. «– Приписан номер, на который ты всегда можешь позвонить и высказаться.» Схватив телефон, я наивно настрочил смс, зная, что не получу ответа. Вы: Яков, я не могу. 03:39 Глупо. Наивно. Бессмысленно. Ничего не произошло. Взяв остывший горький кофе, я залпом выпил полкружки, травясь от вкуса. Подавился от внезапно пришедшего сообщения. Яков: — Какой у тебя адрес? 03:39 Что за тупой ответ? Скинув адрес, я недовольно смотрел в телефон, будучи заинтригованным. Яков: — Через пять минут жду на улице. 03: 42 Минуту я пялился, пытаясь осознать написанное. Когда до меня дошло, начал осторожно собираться, чтобы не разбудить Лиена. Не нужно расстраивать парня этой ситуацией. Да и говорить ему об этом не хотелось. И если шесть часов назад скрыть свою истерику получилось, сейчас достаточно глянуть на меня, чтобы все прочесть. Закрыв дверь, я спустился и заметил серебряный спорткар с его владельцем, облокотившимся на авто. Мужчина выглядел загружено, куря и задумчиво покусывая нижнюю губу. Пепельные волосы были взлохмачены, а темный спортивный костюм выдавал быстрый сбор. Перчатки были на месте. Глядя на педагога, я ощутил жрущее чувство вины. На кой черт я иду жаловаться к нему? Черные агаты приметили меня. Лицо преподавателя не изобразило усмешку. Он встревоженно оглядывал меня. Накинув капюшон куртки, скрывая покрасневшие глаза, я подошел к педагогу. Аромат кофе с табаком вбивался в нос. Мы молча смотрели друг на друга, пока Яков потягивал сигарету. Прохладный ветер пробирался сквозь капюшон, принося успокаивающую прохладу. Серебряные волосы играли на том же ветру. — Залезай. — Докурив, произнес педагог, садясь в машину. Похлопав пару секунд глазами, я обошел машину и сел на пассажирское. Мужчина, ничего не говоря, начал выезжать со двора. Он откровенно игнорировал мой непонимающий взгляд. Салон машины был из черной кожи. Все идеально чисто и минималистично. Черт, на такую тачку я буду копить до гроба. Я нервно усмехнулся, седоволосый ничего не услышал или сделал вид. Яков чуть приоткрыл окна, запуская уличный морозный воздух в машину. Не было слышно сверчков и иных ночных обитателей. Один звук трассы, успокаивающий сознание. — Куда мы едем? — Разглядывая пейзаж за окном, прохрипел я. Голос после истерики осел. — В одно место. — Не отвлекаясь от дороги, спокойно прошептал мужчина. Замечая, что я хочу что-то добавить, он продолжил с усмешкой. — Не переживай, там никто не увидит наш глупый вид. Понимая, что мне не хотят отвечать, я отвернулся обратно к окну. — Приехали. — Сказал Яков, вылезая из машины. Его голос был сосредоточен и тверд. Выйдя из авто, я огляделся. Мы были… на кладбище?! Покрытое ночной пеленой небо смешивалось с закрытой высокими елями линией горизонта. Гранитные большие кресты и надгробия отражали блеклый свет луны. Я в шоке уставился на педагога. Он стоял, наблюдая мою реакцию. — Вы решили избавить меня от сердечных мук? — Непонимание начало сменяться злостью. — Какой нормальный человек потащит другого на кладбище поздно ночью?! — Успокойся, а то сторож может словить инфаркт. — Никакой ухмылки или усмешки. Подойдя ко мне, педагог обхватил мой подбородок, поворачивая в сторону могил, огороженных друг от друга небольшими заборчиками. — Как думаешь, сколько людей здесь похоронено? Яков поглощал меня взглядом в ожидании ответа, и этот взгляд я чувствовал, как лед, скользящий по горячей коже. Больно, но почему-то легко. — Не знаю… Много… — Нервно сглотнув, хрипло ответил я. — Тогда сколько из них считали себя ничтожными, ни на что не способными лузерами? — Прокуренный голос проникал в голову, будто гипнотизируя. — Много? — Я повернулся к Якову, ожидая ответа. Мужчина обратно отодвинул мою голову. — А тех, кто добивался чего хотел? — Меньше — Выдохнул я, пытаясь понять логику педагога. — И сейчас и те, и другие в земле. И те многие уже ничего не могут изменить. Они не могут дышать воздухом, слушать пение птиц, ставить и добиваться целей, рисковать, любить, чувствовать запах жизни… — В голове становилось все запутанней. — А ты сейчас стоишь живой здесь, смотря на них. На тех, кто не считал, что это важно. Кто не считал, что имеет выбор и права. — Слова пробирались в черепную коробку, пытаясь расшифроваться. Голос Якова был тверд. — Но ты можешь дышать, рисковать, любить и жить в отличии от них. Ты все это можешь. — Следом он повернул мое лицо к себе, впиваясь черными омутами в глаза. — И никто, и ничто не смеет отнять у тебя это право. Я стоял, загруженный словами, которые повторялись в голове. Мыслить сил не было, но отпечатанный серьезный голос был на репите. Слова почему-то попадали в цель. Я положил свою ладонь поверх одетой и огладил. Она переместилась на скулу. Где-то на дне агатов показался мимолетный блеск тепла. Мы продолжали стоять и смотреть друг на друга. Мужчина больше ничего не говорил, да и слов больше было не нужно. — Вальтер, солнце, пора вставать. — Теплый поцелуй в шею заставил приоткрыть глаза. — Давай, лентяй, пора идти на каторгу. — Лиен надевал рубашку, глядя на меня в ожидании пробуждения. Сев на кровати, я протер глаза, пытаясь прогнать сонную пелену с глаз. — Доброе-е утро. — Произнес, потянувшись, из-за чего футболка слегка задралась. — Как спалось? — Не сводя с меня взгляда, застегивал пуговицы брюнет. После того монолога Якова мы молча ехали обратно. Даже не прощались. Это не было грубостью или жестом «больше не хочу с тобой общаться», а скорее слова были просто не нужны. В груди билось осознание, что я делаю что-то не так. — С переменным успехом. — Поднявшись, я поцеловал парня в щеку, после чего ощутил на своей талии чужие руки. — Вальтер, мы опоздаем. — Прошептал Лиен, пробегая по моей шее взглядом. — Ну и что? — Кокетливо произнес я, проходя пальцами по груди парня и следом ощутив мягкий поцелуй в губы. Во рту образовался вкус сигарет. Достаточно сладких. Непонятная тошнота подкатила к горлу. Аккуратно отодвинув парня, я щелкнул ему по носу. — Ты прав. Нужно поторопиться. Сэм привел нас в самый «элитный» клуб. Наша новогодняя вечеринка была запланирована с середины Декабря на сегодняшний день, но определенного места празднования не было. Короче говоря, мы забыли про это. Поэтому парень предложил один, цитирую: «Не стремный клуб, в котором можно норм отметить.». Зайдя в здание, которое, благодаря софитам, красной неоновой подсветке и большому количеству людей, смотрится как восьмое чудо света, мы заказали напитки и уселись за столиком. Сидя на диванчике, ощущая руку Лиена на своих плечах, я наблюдал интересную картину. Дорис неловко поглядывала на Тома, краснея и отводя взгляд, пока вышеупомянутый покусывал губу и вел себя гораздо тише. Боже, неужели у этой парочки случился первый поцелуй? Или секс? Глядя на очень смущенного парня, который часто смотрел на губы девушки, я понял, что всего лишь поцелуй. Сейчас огоньком компании была Руф, которую я «неспециально» позвал в нашу группу. Девушка много шутила и отрывалась как могла. Также я узнал множество советов по пикапу и как соблазнить даже самого охуенного мужика. Вечеринка проходила шикарно. Через некоторое время музыка начала бить по ушам, а алкоголь выходить из крови. Идя к выходу, я неверующе пялился на парочку в углу. Руф, прижимая Элиаса к стене, исследовала губами торчащие из-под черной рубашки ключицы. Беловолосый тихо постанывал, наслаждаясь происходящим. Прихуев, я быстро вышел на улицу. После нового года количество снега значительно уменьшилось. Иссохшие деревья выглядывали из-под белого покрывала, демонстрируя, что все проходит. Выдохнув теплый дым, я поднял взгляд на небо, черноту которого расписывало множество звезд и невероятная серебряная луна. «- Знаешь, будь мы в других обстоятельствах… — Он смотрел в сторону, явно размышляя. Голос был тих и задумчив, будто парень метался между желанием сказать или нет. — я бы предложил тебе отправиться на поиски твоего потерянного «я». Ты бы согласился? — Яков заглянул в мои глаза в поисках ответа.» «Горячий язык проник внутрь, делая обход по моему рту, вылизывая каждый сантиметр. Ощущался дурманящий вкус, включающий в себя горечь кофе и кислоту вишни. Запах сигарет с ароматом ядреного напитка вбивался в нос. Губы горели огнем, доходя до онемения.» «Голос Якова был тверд. — Но ты можешь дышать, рисковать, любить и жить в отличии от них. Ты все это можешь. — Следом он повернул мое лицо к себе, впиваясь черными омутами в глаза. — И никто, и ничто не отнимет у тебя этого права.» По коже пробежались мурашки, а сомнительная мысль пронеслась в голове. Я ошибся?