1.
Сет работал на износ последние тридцать минут тренировки, и вот она наконец закончилась, Ваймак стучит в ворота, чтобы их отпустить. Новый ребенок, маленький засранец, пробегает мимо Сета, чтобы взять несколько мячей, и Сет поворачивается, чтобы пожурить его за то, что он влез в его пространство, но останавливается на полпути. Нил наклоняется, чтобы взять мяч, и от того, как сильно он вспотел, шорты просто прилипли к нему. Они так идеально прилегают к его заднице. Честно говоря, Сет думает, что задница Нила может соперничать даже с задницей Элисон. Словно услышав его мысли, Элисон придвигается к Сету сбоку и обхватывает его за талию. Когда она это делает, Сет, к своему ужасу, понимает, что в шортах он наполовину твердый, хотя, к счастью, это скрыто защитной чашечкой, которую им приходится носить. Он пытается объяснить себе, что это результат присутствия Элисон, но в итоге не может отрицать, что причиной этого был Нил. И разве это не просто пиздец. Ему нужно вздремнуть. Это его успокоит. Он устал и обезвожен, ему нужно немного воды и сна, и тогда все придет в норму. Спойлер: все не возвращается на круги своя. После того дня тренировок Сет не может блять перестать замечать этого сопляка. Мало того, что ему приходится тренироваться с этим ребенком, так еще и жить с ним в одной комнате, и это делает его жизнь чертовски несчастной. Сет видит, как он скатывается с кровати, помятый, но бодрый, и когда они встречаются взглядами, Нил презрительно кривит губы, заставляя утренний стояк Сета снова встать по стойке смирно. Ебаный ад. Неважно, что говорит Элли, у Сета нет деградационного перегиба. Неважно, что этот парень делает с ним, его член — гребаный предатель. Каждый раз, когда у него возникает стояк при виде Нила, выходящего из душа в своей дурацкой безразмерной футболке, от пара прилипшей к его стройному телу, он отводит взгляд и спешит обратно в комнату. Оказавшись там, он запирается в комнате и переключает свои мысли на то, что должно вызывать у него стояк. Например, Элисон. Высокая, великолепная, стройная, с изгибами во всех нужных местах. Его рука движется вниз, чтобы обхватить себя, пока мысли блуждают. Попка как персик, длинная шея, высокие острые скулы, короткие темные волосы — подождите. Черт возьми, он снова думает о Ниле. Он отдергивает руку от члена и ругается, швыряя в стену ближайший попавшийся под руку предмет. Мэтт зовет его из главной комнаты, спрашивая, все ли в порядке, и Сет кричит в ответ, что он в порядке чёрт возьми. Он в порядке блять. Но пока он сидит на своей кровати, он продолжает думать, все больше погружаясь в свои мысли. Он даже не может поверить, что рассматривает эту идею, когда все, что он делает, это говорит дерьмо Ники за то, что ему нравится член, но… Объективно да, он готов признать, что Нил горяч. Но субъективно? Может быть… может быть, сзади? Если бы это было сзади, хватая его за лохматые волосы, возможно, Сет смог бы притвориться, что Нил не парень. Потому что Сет — натурал, черт возьми, он чертовски гетеросексуален. Господи. Отлично. Чертовски хорошо. Он смотрит запись шоу Кэти Фердинанд, тупо смотрит, как Нил ухмыляется, острый, как нож, перед тем, как порвать задницу Рико, и ему приходится признать, что, возможно. Может быть, он не такой уж и натурал, как сам думал. Честно говоря, кого бы не привлекал Нил? Он засранец в самом лучшем смысле этого слова, и то, как он улыбается на камеру в этот момент, одновременно и возбуждает и пугает, и это просто полный набор. Но это не имеет значения, потому что он с Элли, и они собираются пойти куда-нибудь позже. Они должны остаться в общежитии, недалеко от кампуса, потому что его величество Кевин Дэй сказал, что выходить на улицу небезопасно, но это полная чушь. Сет точно знает, что монстры направляются в Колумбию, так какого хрена он должен оставаться дома? С ним все будет в порядке, он будет с Элли и своими друзьями, что может случиться такого? Так что Сет собирается пойти куда-нибудь сегодня вечером, а разобраться во всей этой сексуальной херне он сможет завтра, пока будет приходить в себя после похмелья. Ему не нужно думать об этом сейчас. Он, блядь, не хочет думать об этом сейчас. Его сексуальный кризис может подождать до завтра. Всегда есть завтра.2.
Мэтт знает, что мужчины могут быть красивыми, но пока Нил не явился на тренировку после снятия последних послерождественских бинтов, выглядя как чертова модель, он и не подозревал, насколько хорошенькими они могут быть. После этого смотреть на Нила становится для него чем-то вроде привычки. И он рад, что живет с пацаном, потому что в противном случае ему пришлось бы иметь дело с тем, как Эндрю смотрит на любого, кто хотя бы дважды взглянет на Нила. Даже Кевин не избежал смертельного взгляда Эндрю, но он в основном отмахивается от него. Мэтт не изменщик, но и он, и Дэн твердо убеждены, что смотреть и ценить красоту других людей полезно, если только вы возвращаетесь друг к другу по ночам. В конце концов, Дэн начинает замечать его привычку, и это заставляет ее остановиться посреди фразы во время перерыва на воду на тренировке. — И поэтому я думаю, что… Мэтт? Ты вообще слушаешь? Детка, на что ты смотришь? — ее глаза следуют за его взглядом туда, где Нил медленно ходит по кругу с Эндрю и Рене. Нил смотрит на двух вратарей, как на сумасшедших, пока они оживленно обсуждают что-то. Его брови подняты, а взгляд метался между ними. Мэтту интересно, о чем они говорят, что вызывает такое выражение на лице Нила. Приглушенно Мэтт понимает, что Дэн обращается к нему. — Что ты сказала? Я думал кое о чем, извини, — говорит Мэтт, улыбаясь Дэн. Она ухмыляется и с любовью гладит его по щеке. — Кое о чём? Или кое о ком? Честно говоря, я не могу тебя винить. Нил чертовски красив. Глаза у этого парня — нечто особенное, честно говоря, а его челюсть выглядит так, будто ее вырезали из мрамора. Он всегда был красив, но сейчас? Он великолепен, — объясняет Дэн, размахивая руками в воздухе и жестикулируя, словно обводя в воздухе лицо Нила. Мэтт только кивает и вздыхает. — Честно говоря, я никогда не думал о мужчинах как о хорошеньких до Нила, — признается он. Дэн кладет руку ему на бицепс и утешительно сжимает. — Я знаю. Мы все знаем. Чертовски смущает он и Эндрю, честно говоря. Это немного снижает интерес. Хотя, может, Эндрю просто считает его симпатичным, как и мы, — хмыкает Дэн, удивленно оглядывая вратарей и Нила. Мэтт больше не обращает на это внимания, оглядываясь на объект своего интереса. — Да… подожди, что? — Мэтт громко пискнул, привлекая внимание нескольких товарищей по команде, включая самого Нила. Мэтт краснеет, а затем яростно шепчет Дэн. — Что ты имеешь в виду насчет него и Эндрю? Между ними ничего нет, я бы знал, если бы это было так. Да, возможно, он гей, но я сильно сомневаюсь, что у Нила есть какие-то чувства к Эндрю, — Дэн пристально смотрит на него и качает головой. — Мэтт, это же так очевидно. Между ними должно быть что-то! Как бы еще Нил смог заставить Эндрю делать все, что он просит? — Мэтт размышляет над этим, задумчиво наклоняя голову из стороны в сторону. Дэн права, но на самом деле? Нил и Эндрю? Мэтт не может представить, что это сработает. — Нет, — решает он. — Абсолютно нет. На самом деле, я поставлю на это деньги. Позови сюда Элисон, она захочет поучаствовать в этом, — Дэн обращается к Элисон и подзывает ее ближе, пока Мэтт оглядывается на Нила, видя, как тот яростно ухмыляется на то, что Эндрю произнес без слов. От этого его немного тошнит, но… Нет. Не может быть. Следующие два месяца Мэтт проводит тайно наблюдая за Нилом. Он мысленно записывает, когда Нил улыбается, и что заставляет его это делать, потому что нет ничего красивее в Ниле, чем его улыбка. Однажды он спрашивает его, носил ли он когда-нибудь брекеты, потому что его зубы настолько идеальны, и реакция Нила странная, но, тем не менее, красивая. Он немного смеется, как будто есть что-то забавное в мысли, что у него были брекеты, и говорит, что нет, но хорошо, что они ему никогда не были нужны, потому что у его мамы никогда не было времени отвести его к ортодонту. Мэтт покидает разговор немного озадаченным и немного ошеломленным улыбкой и смехом Нила. Когда-нибудь он поймает его, но сегодня не тот день. Однажды в марте в автобусе на игру Мэтт оборачивается назад, чтобы посмотреть в заднюю часть автобуса, автоматически ища Нила. Он находит его там, где и ожидал, — сидящим напротив Эндрю и тихо бормочущим под лучами заходящего солнца. Оно отбрасывает тени под его скулами, делая их достаточно острыми, чтобы порезать кого-нибудь, а когда оно попадает в его голубые глаза, кажется, что они светятся. У Мэтта перехватывает дыхание, когда Нил ловит его взгляд и улыбается ему, он отворачивается в сторону и видит, что Дэн смеется над ним. Он корчит ей рожицу, целует ее и вновь обращает свое внимание на разговор. Дэн берет его руку в свою и снова начинает говорить. — Итак, Бингемтон. Давай сделаем анализ, хорошо? — Мэтт кивает и снова погружается в разбор игроков. Он вытесняет из головы все мысли об улыбке Нила, чтобы сосредоточиться на сегодняшней игре.3.
В первый день летней тренировки в июне Джек заходит в комнату отдыха лисов, готовый доказать, насколько он хорош и насколько недостоин внимания Кевина этот любитель Джостен. Он бросает свои вещи на стул и поворачивается, чтобы осмотреть всю комнату. Его взгляд улавливает сбоку силуэт, осматривающий стену с фотографиями оранжевого цвета. Возможно, фотографии команды. Они не имеют большого значения. А вот что важно, так это фигура перед ними. Джек считает себя знатоком горячих людей, а этот человек? Это абсолютная бомба. Миниатюрная, с темными рыжими волосами длиной до подбородка, тонкой талией и великолепной попкой, обтянутой облегающими леггинсами с сеткой по бокам. Она наверняка еще одна из первокурсниц, и Джек сразу же решает, что она будет его. Он расправляет плечи, наклоняет голову вверх так, как, он знает, девушки находят привлекательным. Он проходит вперед и становится рядом с ней, немного рассматривая фотографии. Он был прав, это фотографии команды, но это не совсем командные фотографии. Половина из них — полароиды, фотографии, сделанные командой во время ужинов или групповых тусовок. Не все игроки на всех фотографиях, но есть несколько снимков всей чемпионской команды в том, что выглядит как хижина. Сам Джостен обмотан бинтами, должно быть, это было сразу после всего, что произошло с его отцом-мафиози. Джек фыркает, думая о мелком нападающем. Это привлекает внимание девушки рядом с ним. Она поднимает на него глаза, и Джек слегка ухмыляется и смотрит на нее сверху вниз. Тут же ухмылка стирается с его лица. — Боже мой. Вот дерьмо, — в ужасе бормочет Джек. Он делает несколько шагов назад, освобождая пространство между ними двумя, и он поднимает брови без удивления. — Что? Ты ожидал кого-то другого? — что, типа, да, блядь, типа того. Потому что рядом с ним стоит не девушка, а Нил, мать его, Джостен. Рот Джека вторит его мыслям. — В смысле, типа того! Я думал, ты девушка, чувак, какого хрена? — челюсть Джостена падает от удивления. — Блядь, прости? Какого хуя, мудак? По-твоему, я похож на гребаную девчонку? — Джек только и может, что беспомощно жестикулировать, пытаясь собрать слова воедино. — Ну, типа! С… и… и это… я не знаю! Это не моя гребаная вина! Это у тебя длинные волосы, ты носишь девчачьи леггинсы! Джостен морщит нос и насмешливо смотрит на Джека. — Во-первых, мои волосы на самом деле не такие уж и длинные. Я даже не могу собрать их в хвост. Во-вторых, леггинсы? Одежда — это просто одежда, а эти леггинсы удобны и подходят для бега. Да и кто ты вообще такой? — Джостен, кажется, как-то увеличивается в размерах, по мере того, как растет его гнев. Джек пытается из последних сил выбраться из этой ситуации. Ему не нравится Джостен, но он не может позволить ему выйти из себя сейчас, когда рядом нет никого, кто мог бы это увидеть. — Я Джек, первокурсник. Слушай, я бы не пытался к тебе приставать, если бы знал, что ты парень. Клянусь, я не гребаный гей, это отвратительно, я бы этого не сделал, — отчаянно говорит он. Джостен издал рычание, как раз когда открылась дверь в мужскую раздевалку. Джек смотрит, кто там, и бледнеет. Эндрю Миньярд входит в комнату, поправляя свои черные повязки, и окидывает сцену скучающим взглядом. Он видит Джостена, поднявшего руки, и обвиняюще смотрит на Джека, который понятия не имеет, что он такого сказал, чтобы так разозлить Джостена. — Что ты уже натворил, наркоман? — он все еще смотрит на Джека, но отвечает Джостен. — Я буквально просто стоял здесь, блядь, а этот мизерный член подошел и ни с того ни с сего начал говорить о том, что я одет как девчонка, и называть геев мерзкими словами. Как будто нам и так не с чем бороться, Кевин выбирает нападающего-гомофоба, который думает только своим членом, — Джек, откровенно говоря, оскорблен. — Быть геем — это мерзко. Это, блядь, неестественно! Геи… — быстро обрывает он себя, как вдруг Эндрю Миньярд оказывается прямо перед ним с ножом, приставленным к кишкам Джека. — Лучше прекрати сейчас говорить о дерьме, о котором ты ничего не знаешь, пока я не снял с тебя шкуру. Мы здесь не терпим фанатиков, Джеки-бой, так что тебе лучше исправиться, — голос Миньярда обманчиво спокоен, и Джеку вдруг приходит на ум, что Джостен не назвал его имени. А это значит, что Миньярд уже знает Джека. И это… очень страшная мысль. Он медленно отступает назад, поднимая руки за голову, но Эндрю следит за его движением. Прежде чем кто-то успевает сказать что либо еще, дверь в раздевалку снова открывается, и оттуда выходит Кевин Дэй, с волосами, влажными после недавнего душа. При виде его Джека охватывает облегчение. — Кевин, слава богу. Он чертовски безумен, он… — Джека снова обрывает, на этот раз властный голос Кевина. — Эндрю, какого хрена? Что он мог сделать такого, чтоб так быстро заслужить это? Убери этот чертов нож, — Миньярд подчиняется, но медленно, так что Джек знает, что угроза была не пустой. Он медленно поворачивается лицом к Кевину. — Молодец, Дэй. Твой нападающий — ярый гомофоб. Ему лучше узнать сейчас, а не потом, что я не терплю подобного дерьма, так что считай это одолжением, — с этими словами Миньярд поворачивается к Джостену и берет его за локоть, провожая к дивану и усаживая на него, пока Джостен бормочет что-то о стрижке. Кевин бросает раздраженный взгляд на Джека, садясь рядом с Миньярдом, и Джек чувствует себя немного потерянным. Что, блядь, только что произошло?4.
Кевин ест миску Special K прямо над раковиной в общежитии, улыбаясь при воспоминании о взаимодействии, которое привело к тому, что этот злак стал его любимым. В августе Эндрю потащил Кевина и Нила в продуктовый магазин, приказав им самим выбрать себе еду, иначе всю оставшуюся неделю они будут есть мороженое (они оба знали, что на самом деле Эндрю просто хотел купить еду, которая нравится им обоим, но вежливо промолчали об этом). Кевин пытался выбрать между двумя хлопьями, когда рядом с ним появился Нил, с волосами длиной до подбородка, собранными в маленький хвостик, со светло-голубой коробкой Special K. — Кевин! Смотри! Это ты в виде хлопьев! Безвкусный, особенный, а «К» означает Кевин! — Кевин попытался взглянуть на Нила убийственным взглядом, но перед лицом яркой ухмылки Нила он был слаб. Он выхватил коробку из рук Нила, поставил две другие на полку и пошел обратно к тому месту, где Эндрю набирал Lucky Charms и Froot Loops в корзину. Он бросил «Special K» в неё. На следующий день Кевин пошел налить себе немного Special K на завтрак и увидел, что кто-то (Нил) написал на коробке надпись «Special Кевин». Это было несколько недель назад, но он до сих пор улыбается, вспоминая об этом. Кевин съедает последний кусочек хлопьев, как раз когда открывается дверь в комнату. Он поднимает глаза и встречается взглядом с Нилом, который заносит внутрь пакеты с покупками из торгового центра, а затем тут же выплевывает хлопья обратно в миску и бросает ее в раковину. Он поворачивается и несколько секунд пристально смотрит на стену, прежде чем снова встретиться взглядом с Нилом. Когда он снова делает это, он моргает раз, два и снова отворачивается к стене. Он прекрасно понимает, что Нил сейчас смотрит на него так, будто Кевин сошел с ума, но это не его вина. Не его. Нил просто выглядит так чертовски хорошо. Дело вот в чем. Кевин знает, что он бисексуал. Он знает. Он знал это с того самого дня, когда встретил Жана и не мог перестать смотреть в его красивые серые глаза с темными ресницами. Но Кевин никогда, никогда, никогда не смотрел на кого-то так, что у него сразу же появлялся стояк, как сейчас. — Кевин? — черт. Нил должен заткнуться и уйти прямо сейчас. — Кевин, ты в порядке? — Ммммм! — Кевин издает приглушенный скулеж. Он не убедителен. — Ты гулял с Элисон, да? — это единственное объяснение. Нил ни за что не стал бы так одеваться без влияния Элисон. — А? О, да. Она решила, что мне нужен новый гардероб. Она считает, что мои джинсы должны быть более узкими? Я не знаю, но она думает, что Эндрю сойдет с ума, когда увидит эти джинсы, — о да, он не одинок. Вид этих обтягивающих джинсов, натянутых на задницу Нила, когда он наклоняется, чтобы занести в комнату пакеты с покупками, выжжен в сетчатке глаза Кевина. Каждый раз, когда он моргает, он видит это. — Это мило. Очень мило. И кофта тоже хорошая, она новая? — Кевин знает, что она новая. У Нила никогда не было такой. Она в обтяжку и заканчивается чуть выше талии. Она открывает шрамы Нила, а Нил никогда не чувствовал себя достаточно комфортно, чтобы позволить людям увидеть их. До сих пор, очевидно. Кевину отчаянно нужно чем-то отвлечься, и он вываливает свою миску с хлопьями и начинает яростно ее мыть. — Да, — говорит Нил, немного стесняясь. — Элисон сказала что-то нелепое о том, что мой пресс — это подарок миру, так что, не знаю, я решил попробовать. Сегодня я должен был просто постричься, после того как люди стали принимать меня за девушку, — Кевин знал, что под «людьми» подразумевался этот засранец первокурсник Джек, но он проигнорировал это. — Как только мы оказались в торговом центре, Элисон настояла на том, чтобы купить мне несколько вещей. Которых оказалось слишком много, я думаю, — он хихикает, и живот Кевина слегка вздрагивает. Это ужасно. Ужасно. Кевину нужно убраться отсюда прямо сейчас, буквально в эту секунду, но он не может этого сделать, иначе Нил подумает, что с его нарядом что-то не так. Кевин отказывается быть причиной того, что Нил плохо относится к своему телу. — Ты хорошо выглядишь. Тебе идет этот наряд. И стрижка тоже хорошая, — говорит Кевин, заставляя себя произносить слова. Она действительно выглядит хорошо. И это проблема. Элисон хорошо поработала. По бокам и сзади выстрежено коротко, сверху длиннее. Непокорные рыжие кудри Нила зачесаны вперед так, что касаются его темных ресниц, когда он моргает, глядя на Кевина. И когда, блядь, это произошло? Когда Нил успел подойти настолько близко, чтобы так моргать на него? Нил протягивает руку и берет из рук Кевина теперь уже невероятно безупречные миску и ложку. — Кевин, ты в порядке? — брови Нила начинают морщиться. — Ты чистил эту миску в течение пяти минут, и я уверен, что теперь это самая чистая тарелка в мире. Что-то происходит? — обеспокоенный взгляд Нила, в сочетании с его новой прической и нарядом, выбивает дыхание из легких Кевина. — Да, — шепчет Кевин, прежде чем прочистить горло и сделать шаг назад. — То есть да, я в порядке. Я просто вспомнил, что мне нужно идти. Прогуляться. Мое растение? Мне нужно идти, — он решительно кивает и поспешно идет через комнату общежития к маленькому кактусу, который Эндрю принес ему домой после одной из их с Нилом поездок на выходные. Говоря об Эндрю, он появляется в коридоре, очевидно, услышав возвращение Нила. Останавливается на месте и смотрит, как Нил растерянно следует за Кевином. — Наркоман. Что на тебе надето? — Эндрю никогда не спрашивает, он только требует. Нил, внимание которого, к счастью, отвлечено от странного поведения Кевина, смотрит на Эндрю. Эндрю смотрит на него, не двигаясь, и Нил смотрит в ответ. — Кевин, — говорит Эндрю, — убирайся. — Кевин кивает и хватает крошечный горшок, направляясь к входной двери. — Я уже ушел, — говорит он сдавленным, придушенным голосом. Он выбегает за дверь так быстро, что не успевает заметить резкий, знающий взгляд Эндрю, прежде чем дверь захлопывается за ним.5.
Ноги. Все, что видит Аарон, это ноги. Мили их. Кто-то только что вошел в комнату, и теперь Аарон не может оторвать глаз от их ног. Начиная от стройных лодыжек, мускулистых икр, толстых бедер, в которых он мог бы задохнуться, и заканчивая очень, очень коротким подолом чирлидерской юбки, которая кажется странно знакомой. Он узнает ее как юбку Кейтлин по тому, что подол был закреплен рукой в том месте, где она порвалась, и разве не странно, что это юбка Кейтлин, потому что сама она стоит прямо рядом с ним, но явно не в своей форме болельщицы. Она одета как вампир для пары с ним как оборотнем, и если это не она носит форму группы поддержки, то возникает вопрос, кто же это, поэтому Аарон отрывает взгляд от их ног, и его челюсть падает, совсем чуть-чуть. Подняв глаза, он сразу же встречается взглядом с Нилом и видит, что тот враждебно оскалил зубы. Нил, очевидно, заметил его взгляд и явно недоволен Аароном, поэтому Аарон поворачивает голову к своей девушке и выбалтывает первое, что приходит ему в голову. — Кейт, ты отдала Джостену свою форму лисичек? — она прерывает свой разговор с Элисон и визжит. — О, он здесь? Он сказал, что хочет удивить Эндрю, что Эндрю очень нравятся его ноги, и он хочет их показать, а я так хотела помочь. Давай, Элли, пойдем посмотрим, как он выглядит, — Кейтлин продолжает болтать, таща за собой Элисон, оставив его в водовороте мыслей. Когда он наблюдает за тем, как она идет к мучителю его существования, ему приходит в голову только одна мысль. Да, Эндрю не единственный, кому действительно нравятся ноги Нила. После этого его ночь становится только страннее и хуже, потому что теперь он замечает Нила. И это худший кошмар Аарона, потому что он улавливает все детали тоже. Он видит, как юбка Кейтилин поднимается по бедрам Нила, когда тот сидит в кабинке в «У Красотки». Он видит, как складки облегают его, когда он уверенно идет к машине. Он видит задницу Нила, когда тот нетерпеливо подпрыгивает на носочках в баре. Он видит, как разноцветные огни вспыхивают на его лице, когда он ухмыляется и танцует в толпе, кружась, размахивая руками и хватаясь за руки Эндрю. Руки Эндрю. Эндрю. Аарон в ужасе отводит взгляд от Нила. Он забыл об Эндрю. Вот он, танцует со своей прекрасной девушкой, но наблюдает за Нилом, смотрит на него, вожделеет его, и все это в то время, как парень Нила — брат-близнец Аарона, мать его, был совсем рядом. И он обвиняюще смотрит прямо на Аарона. Аарон поморщился и повернулся обратно к Кейтилин. Он знал, что Эндрю придет к нему позже, так что пока он выбросил это из головы. Эндрю прижимает его к стене в гостиной, в доме стоит мертвая тишина, все спят. Он в ярости, в его глазах тьма, он недоверчиво смотрит в глаза, такие похожие на его собственные, но такие разные. За яростью Аарон видит что-то еще, что-то похожее на отчаяние. — Чего ты хочешь? Почему ты всю ночь пялился на Нила? Я думал, мы уже прошли через твою гомофобскую чушь, Аарон, я думал, мы стали лучше, — голос Эндрю надломился, и он грубо прочистил горло, продолжая напирать. — Что случилось? Что происходит? — Аарон медленно тянется вверх, чтобы Эндрю мог видеть, что он делает, и отцепляет руку Эндрю от передней части его рубашки. Эндрю сердито отступает назад, сжимая и разжимая кулак, и выжидающе смотря на своего близнеца. — На нем юбка, Эндрю, — отчаянно шепчет Аарон, стыдливо отворачиваясь от брата. — На нем юбка и его ноги, Эндрю, — челюсть Эндрю заметно падает, и он делает еще один шаг назад в шоке. Проходит несколько попыток, прежде чем он может вымолвить хоть слово. — Что? Что, блядь, ты мне сказал? Повтори это еще раз, ублюдок, — Эндрю делает несколько шагов вперед и снова прижимает Аарона к стене. Все, что Аарон может сделать, это сглотнуть, прежде чем продолжить в панике. — Он горячий, как огонь. Я не знаю, как я не видел этого раньше, но теперь я вижу и понимаю. Я понял, что ты увидел в нем все эти месяцы назад. Его личность все еще жалкая, но я просто… черт! — Аарон прерывает себя, когда чувствует что-то холодное и острое у своего горла. Он старается не дышать слишком тяжело, глядя прямо в глаза Эндрю, который прижимает нож к шее Аарона. — Ты говоришь мне. Что все это гребаное время. Ты был мудаком с Ники, Эриком, Нилом и мной. Потому что где-то глубоко, глубоко, блядь, внизу ты подавлял свои собственные гей-импульсы? И увидев Нила — моего гребаного парня — в юбке Кейтлин — твоей чертовой подружки — ты понял это? — голос Эндрю такой же острый и холодный, как лезвие, прижатое к Аарону. Он не должен больше ничего говорить, должен просто умолять о прощении и просить забыть обо всем этом, но Аарон — ничто, если не глуп в отношении красивого человека, и поэтому он открывает рот еще раз. — Не гей. Я не гей. И я не собираюсь ничего пробовать. Нил горяч, но Кейтлин, она — она все. Возможно, я осознаю некоторые вещи о себе немного поздновато, но я все еще люблю Кейтлин, я влюблен в нее, и это не изменится. Мне жаль, что он стал моим би-пробуждением, наверное, но это не моя вина. Честно говоря, я не собираюсь прикасаться к нему никогда. Он глупо влюблен в тебя, а я глупо влюблен в Кейтлин, так что я бы никогда не попросил, в любом случае. И… — Эндрю использует свободную руку, чтобы закрыть рот Аарона. Он убирает клинок от горла брата и держит его так, чтобы Аарон мог его видеть, а затем прячет в свою повязку. — Хорошо, — Аарон разинул рот. — Хорошо? — Эндрю кивает. — Хорошо. Пока ты оставляешь его в покое и не впутываешь в свой маленький кризис, мы в порядке. Но как только ты втянешь его в это, я вернусь, — Эндрю уходит, тихо поднимается по лестнице в свою комнату и оставляет Аарона стоять там одного. — Аарон, какого черта? — Аарон издает тоненький вскрик и, обернувшись, видит над спинкой дивана ошарашенное лицо Кевина, который смотрит на него. — Ты бисексуал? — Аарон может только беспомощно пожать плечами и подняться наверх, в свою кровать.+1
Эндрю сидит на крыше на закате, свесив ноги через край, пиная каблуками край здания. Рядом с ним лежит пачка сигарет, в правой руке зажженная сигарета, которой он медленно затягивается, глядя на небо и ожидая. Ждет своей личной катастрофы цвета заката. Он слышит, как дверь выхода на крышу покачивается и открывается, и думает про себя: говори о дьяволе, и он явится. Он смотрит вперед, когда его наркоман садится рядом с ним, ставит неоткрытую бутылку виски на карниз между ними, выхватывает сигарету из руки Эндрю и обхватывает ногой его лодыжку. Он смотрит на Эндрю с таким выражением лица — таким, от которого у Эндрю внутри все болит. Эндрю поворачивается к Нилу и выдувает свою порцию дыма ему в лицо, а идиот закрывает глаза и блаженно улыбается, как будто это подарок, а не оскорбление. Чертов чудак. — Могу ли я уже поздравить тебя с днем рождения? Теперь, когда он почти закончился? — Эндрю гримасничает, только для Нила, и снова обращается к виду перед собой. — Я буду считать, что это нет, — Эндрю бросает на него взгляд и выхватывает сигарету обратно. — Ну, тогда, полагаю, ты не хочешь получить свой подарок, — Нил протягивает руку, чтобы взять виски, но рука Эндрю выхватывает его прежде, чем он успевает это сделать, и ставит его далеко на противоположной стороне, где Нил не может дотянуться. Нил улыбается и хихикает над Эндрю. Он хихикает. Чертово хихиканье. Эндрю со злостью затягивается сигаретой и с отвращением обнаруживает, что она сгорела до фильтра, а он этого не заметил. Он бросает ее с крыши и тянется за своей пачкой, но в поле его зрения попадает уже зажженная сигарета. Нил прикурил одну для него и протягивал ее ему. Эндрю берет ее и бросает еще один взгляд в сторону Нила. Нил, кажется, воспринимает это как благодарность. — Нил, — он говорит это категорично, и Нил каким-то образом читает что-то в его несуществующем тоне и серьезно смотрит на него. — Эндрю, — он моргает на Эндрю. — Нил, ты знаешь, что почти каждый парень в этой команде испытывает или испытывал в какой-то момент сильное влечение к тебе? — Нил снова моргает, на этот раз в шоке. — Хэй, что? Но? Большинство из них натуралы? Я знаю, что Джек однажды пытался флиртовать со мной, но тогда он принял меня за девушку, так что…? — Эндрю вздыхает. — Джек не первый и не последний натурал, которого возбуждает такой красавчик, как ты. Другие, кого я заметил, это Сет, Мэтт, Кевин и, как это ни отвратительно, мой близнец-идиот, — Нил продолжает хлопать глазами. — Ещё раз, что? Что? Сет? Он был — ну, во-первых, он был довольно ярым гомофобом, так что я не очень понимаю. Мэтт, может быть, я вижу это. Он часто смотрит на меня. Кевин… подожди, Кевин! Это из-за того раза, когда я ходил с Элисон по магазинам и стригся? Я вернулся, а он вел себя очень странно. Я очень волновался за него, вообще-то. Он сказал, что ему нужно выгулять свое растение. Не знаю, причем здесь Аарон. Буквально на днях он смотрел на меня так, будто хотел зарезать, так что — подожди. Эндрю. Подожди. О, мне это не нравится. Мне это совершенно не нравится, вообще-то. Подай мне виски, мне нужно забыть эту информацию, — Эндрю весело выдохнул, открывая виски и передавая его Нилу. Иногда он забывает, что Нил действительно, действительно не замечает других людей, кроме него, и даже если ему указывают на это, он не понимает. Но когда Эндрю напоминают об этом, он чувствует себя хорошо. Он смотрит, как солнце продолжает садиться, и протягивает Нилу руку. Нил берет ее в свою и кладет на бедро. Он издает удовлетворенный вздох, и Эндрю решает рискнуть, взглянув на него. От этого взгляда у него перехватывает дыхание. Свет солнца и растущие тени заставили Нила вспыхнуть. Он и так был цвета заката с его рыжими волосами, кристально-голубыми глазами, розовыми губами, но то, как он выглядит сейчас? Он похож на огонь. Его дикие кудри похожи на пламя, когда солнце сверкает на них, его глаза словно горят изнутри, шрамы на его лице блестят на свету. Нил, кажется, чувствует тяжесть его взгляда и поворачивает голову, чтобы посмотреть на Эндрю, на его лице появляется мягкая улыбка. Это тот же взгляд, что и раньше, тот же взгляд, что и всегда. Он говорит: «я не хотел бы быть нигде и ни с кем другим». Он говорит: «ты — все, что мне нужно». Он говорит: «я всю жизнь ждал тебя». Это заставляет Эндрю чувствовать, что он падает, что он умирает, и он может только надеяться, что Нил может прочитать те же сообщения на его лице. Все, что он может сделать, это затушить сигарету, выбросить ее с крыши вслед за первой и протянуть руку, чтобы взять в ладонь красивую щеку Нила, покрытую шрамами. Он наклоняется, прижимается лбом к лбу Нила и вдыхает его. — Да или нет? — это едва ли больше, чем шепот, но Нил все равно слышит его. — Да. Всегда да, Эндрю, только для тебя, — пробормотал Нил в ответ, касаясь носа Эндрю своим. Эндрю нежно, мягко прижимается губами к губам Нила. Это самый нежный поцелуй, который они когда-либо делили, и Эндрю пытается вложить в него все, что не может выразить словами. Он вложил в него всю свою защиту, преданность и заботу. Он хочет сказать: «я буду оберегать тебя. Я никогда не причиню тебе вреда». Он говорит: «оставайся со мной». Поцелуй быстро превращается из осторожного и нежного в голодный и отчаянный, когда Нил отвечает ему своими словами. Этот поцелуй говорит: «я доверяю тебе». Он говорит: «я здесь». Он говорит: «я никуда не уйду». Эндрю убирает виски с карниза, перетаскивает Нила на безопасную часть крыши и прижимает его к бетону. Он сжимает запястья Нила над головой и давит на Нила всем своим весом. Нил бормочет «да» в рот Эндрю, а Эндрю запускает руку в дурацкие узкие джинсы Нила. Пытаясь обхватить Нила рукой, чтобы освободить его, Эндрю проклинает тот день, когда Нил решил приобрести новый гардероб, но он отпускает запястья Нила, зная, что тот будет держать их там, чтобы расстегнуть пуговицу и молнию и спустить штаны Нила, чтобы дать себе больше пространства для работы. Нил кончает с хныканьем, кусая шею Эндрю, дрожа и напрягаясь от усилия, которое требуется, чтобы не убрать руки с того места, где их оставил Эндрю, чтобы обхватить Эндрю руками и притянуть его ближе. Эндрю медленно целует Нила, вытирая руку о его рубашку, и перекатывается на спину, увлекая за собой Нила, так что их позиции меняются. Нил с любопытством смотрит на него сверху вниз, и Эндрю шепчет свое «да», направляя руки Нила вниз, к передней части его брюк. Глаза Нила расширяются, и он бросается вперед, чтобы поцеловать Эндрю, а пальцы в нетерпении шарят по его молнии. Он подходит к тому, чтобы довести Эндрю до конца, с типичной для него сосредоточенностью и энтузиазмом, с которым он относится ко всему, что связано с Эндрю, и все заканчивается тем, что Эндрю задыхается во рту Нила, а его руки крепко сжимают рыжие волосы. Они лежат вместе, спускаясь с высоты, и Нил старается держать руки в тех местах, которые Эндрю ранее считал безопасными. Именно эта очевидная осторожность заставляет Эндрю снова прильнуть к нему в поцелуе, на этот раз говоря то, что он никогда не осмеливался сказать и не сможет сказать еще долгое время. Этот поцелуй говорит: «Я люблю тебя».