Добрые вести не лежат на месте (Пословица)
Весна приходит не с наступлением весеннего месяца, а с прилетом птиц и буйством красок вокруг. Эта зима была суровей прежней. С каждым годом кажется, что королевство погибает, еле доживая свои последние деньки. Урожая все меньше и меньше, а недовольств наоборот. Уже в отдаленных землях беты начали бастовать, виня во всех бедах верховную власть, неспособную позаботиться о своих подданных. Хоть отряды вооруженных альф и сделали свое дело, да только ничего это не изменило: подавили митингующих бет здесь, и тут же опять восстают другие. И так уже долгие полвека. Прохаживаясь по месту, которое когда-то являлось самым красивым придворным садом, Король Перим остановился у одного из деревьев. Это дерево отличалось от других не породой, а тем, что на ветвях его уже стали набухать почки, из которых вскоре вырвутся зеленые листья, даруя взору смотрящих на него надежду на благоприятное будущее. Подняв руку, король стер со лба выступившие капли пота и снова уделил внимание ветке, смотря на нее внимательным взглядом чуть влажных карих глаз. Горестно вздохнув, монарх снял корону, не заботясь о случайных свидетелях, которые могут увидеть эту минутную слабость. Вертя в немного сморщенных от старости руках золотой обруч, обсыпанный драгоценными камнями, Его Величество снова погрузился в невеселые думы. Кому он оставит свое королевство? Ведь оба его сына погибли в самой кровопролитной войне под Гипвердом. Многие альфы и беты пали от рук недруга, заплатив огромную цену за победу. До сих пор каждый год идут шествия к месту битвы, которое усыпается цветами и слезами. Встряхнув головой, Перим вернул ювелирных дел шедевр на голову, седые волосы, обрамляющие лицо, давно заняли место иссиня-черных локонов, а глаза впали от непролитых слез за принцев. Невесомо проведя рукавом одеяния по лицу, король развернулся на каблуках и направился в замок. Встретив на пути слугу-бету, он приказал оповестить советника Дарука о том, что монарх его ждет в тронном зале, желая издать важный указ. Поклонившись, чуть ли не соприкасаясь носом пола, юный служка убежал в восточное крыло, где и располагался личный кабинет королевского помощника. Добравшись до тронного зала, Король Перим обвел его взглядом, что-то выискивая. Не найдя нужного, монарх поставил в уме галочку, планируя продолжить поиск в своей опочивальне. Сев на трон, он стал дожидаться своего верного советника. Тот не заставил себя долго ждать. Постучавшись, он открыл массивные украшенные узорами двери, заходя в зал. Не дойдя до трона положенного расстояния, он склонил голову, выражая свою преданность и покорность. - Ваше Величество, звали? - брюнет поднял голову. - Да, звал, - седовласый правитель кивнул, давая знак бете встать. - Дарук, нужно издать указ. О его распространении по всем землям отвечаешь ты. Нужно, чтобы каждый знал о приближающемся празднестве. - О каком дне идет речь, повелитель? - заинтересованно спросил брюнет. - Месяц. Срок тебе месяц. За это время двор должен быть украшен как никогда. Послать приглашения всем холостым асмандам и альфам, независимо от их социального статуса. Нам нельзя больше медлить или игнорировать такой день. Посылай гонцов или самолично разъезжай, не важно. Главное - результат. Все, можешь идти, - монарх махнул рукой, и советник скрылся выполнять приказ своего господина. Конечно, самому разъезжать невыгодно: не факт, что он успеет и объехать все земли, и подготовить все к празднику, да и возраст не позволяет днями сидеть в седле. Все же бете уже сорок лет. В отличие от альф и асмандов, которые являются долгожителями, проживая от пятисот до семисот лет, беты еле доживают свои сто. Праздники, на которых собирают альф и омег, к сожалению, проводятся не так уж и часто, но масштабно. Причина достаточна проста. Сильные альфы не ценили беззащитных омег, и наравне с ними и бетами их призывали защищать свои земли. Да только все окончилось хоть и печальной победой, но омег стало чуть ли не в половину меньше альф. Такая разница не осталась бесследной, поэтому правители уделяли омегам больше внимания, наделяя их различными правами и свободами. Однако, несмотря на их старания, омег рождалось все меньше, отчего их прозвали Асмандами в честь богини плодородия, надеясь, что назвав их так, высшие силы смилостивятся и даруют им больше асмандов, так как именно они могут даровать жизнь.***
- Луки, сходи, пожалуйста, на базар. Нужно купить больше приправ. А то скоро твой отец вернется с охоты, а нечем будет мариновать мясо, - попросил сына невысокий асманд в довольно странной для здешних земель одежде: с широкими рукавами, она больше напоминала рясу священнослужителя, однако отличал ее яркий цвет и незакрытая шея. - Конечно, папа. Сейчас только переоденусь. Седовласый юноша положил на стол миску с водой, за которой его ранее послал асманд, поднялся в свою комнату и переоделся в более легкую и свободную одежду. Резво спустившись по деревянной лестнице, он умчался во двор, заранее зная, что отец его отругает за то, что парень не оделся тепло, несмотря на застилающие небо свинцовые тучи. Но до того как его накажут за непослушание, он сможет немного прогуляться. Дойти до базара не составило труда, так как жили они с семьей недалеко. На него то и дело бросали взгляды прохожие альфы и беты. Не удивительно, так как парень обладал белыми волосами, заработав в детстве комплекс из-за них, потому что дети во дворе при виде маленького Луки начинали обзывать его седым или стариком. Мальчик очень обижался, но когда же выяснилось, что он не бета (так как альфой он не мог быть из-за хрупкого телосложения), а омега, то все стали выказывать ему свое уважение. Непритворное, нужно сказать. Практически все жители этого небольшого городка почитали асмандов. А уж как зауважали их семью, узнав, что отец родил себе подобного. Но, к сожалению, парень был единственным ребенком, поэтому приходилось одному помогать по дому папе, так как другой отец его всегда был на работе или охоте, обеспечивая семью деньгами и продуктами. Подойдя к знакомому продавцу, голубоглазый омега купил нужные травы, отвечая на вопросы приветливого альфы. Как раз, когда парень уже попрощался с хозяином лавки, мимо пролетели на вороных конях трое: двое альф и бета. Если альфы были одеты как все стражники, то бета, в котором юноша узнал их приказчика, был одет богато. Остановили они коней на середине площади. Светловолосый мужчина призвал всех обратить на него внимание, так как пришла весть от самого Короля Перима. Конечно, такая новость не оставила никого равнодушным. Проследив глазами за толпой, которая в молчании ожидала оглашения приказа, бета кашлянул в кулак, взял свиток у одного из сопровождавших его воинов, развернул его и, насколько позволял его голос, громко объявил радостную новость об открытии праздника, на который приглашены все свободные асманды и альфы. Группа молодых альф позади светловолосого присвистнула и загалдела, радуясь и уже строя планы по соблазнению милых и красивых асмандов, с кем они создадут свои семьи. Так как обсуждали они это вслух, не стесняясь окружающих, то Луки их услышал, вмиг покраснев. Это что же получается? Его призывают в королевский двор, чтобы он нашел там свою половинку? А отпустят ли его родители? Да и с чего он решил, что кто-то возьмет его, несмотря на «седые» волосы? От невеселых мыслей парень приуныл и с опущенной головой пришел домой. Откуда он мог знать, что все местные альфы избегают его попросту из-за страха перед Героном, отцом-альфой Луки. Ведь тот признает только сильного и умного альфу, способного вести хозяйство, защищать и заботиться о своем муже, не перекладывая все дела на его худые плечи. Да и кто отменял банальную ревность и нежелание мириться с тем, что единственное чадо быстро выросло и уже должно заводить свою собственную семью? Заметив грусть в глазах сына, Кавид решил оставить нотации на потом и поинтересовался причиной такой перемены настроения. Юноша что-то невнятно пробормотал, отдал отцу покупку и ушел к себе. Обеспокоенный асманд пытался поговорить со своим чадом, но тот упорно не отвечал и не открывал двери. К счастью, супруг Кавида вернулся, неся на плече большую тушу оленя. Всплеснув руками, мужчина кинулся к альфе, как всегда поцеловал по их традиции, и рассказал о переменах с Лукой. Пока Герон пытался зайти в комнату к сыну, асманд решился заняться тушкой животного, разрезая его на куски и бросая их в тазы с водой, дабы кровь ушла из свежего мяса. Когда работа была сделана, он поднялся, с удовольствием отмечая, что дверь приоткрыта, а из комнаты его единственного ребенка доносится задорный и веселый смех обоих самых дорогих ему людей. Одному только Кавиду и Богу известно, как он молился, чтобы его сын вырос таким… живым. Ведь беременность протекала достаточно тяжело, а роды угрожали жизни как для мальчика, так и для его отца-омеги, о чем оба родителя зареклись говорить Луке. Прогоняя грустные воспоминания, асманд поправил одежду и, не постучавшись (что случалось крайне редко), зашел известить семью о яствах, которые томятся на столе, дожидаясь только их. Чтобы немного ускорить реакцию, пришлось сказать, что скоро остынет самое любимое блюдо парня, отчего молодой организм тут же умчался вниз по лестнице, направляясь на кухню. Чуть позже к нему присоединились тепло улыбающиеся друг другу родители. Решив, что сегодняшнюю весть родители обязаны знать, юноша, немного скуксившись, все же поведал причину своего странного поведения. Если же Кавид заохал и начал думать о нарядах сына, которые ему и предстояло сделать, то Герон немного заревновал. Он знал, что когда-нибудь наступит день, когда чаду придется покинуть отчий дом и создать свою семью. Но альфа был немного растерян, не ожидая, что этот день настанет так скоро. Ведь все дети для родителей, пусть им и восемьдесят (как Луке), остаются маленькими, за которыми нужно присматривать, учить и воспитывать.***
- Папа, зачем же вставать в такую рань? Я же не сегодня собираюсь ехать. До замка как минимум две недели пути, а до праздника все четыре, - недовольно сказал Луки отцу, который так рано его разбудил, желая снять с него мерки. - Не спорь с родителем. Встань ровно, не поднимай так высоко голову, руки по швам, не зевай. Ну как маленький, честное слово! - воскликнул омега, ходя кругами вокруг юноши, снимая мерки и мысленно представляя будущие наряды сына. Сам же парень без лишних слов выполнял приказы отца, так как спорить и уж тем более перечить ему себе дороже. А Луке еще хотелось прожить долгую и счастливую жизнь, оттого парню пришлось молчать и, как марионетка, подчиняться, поднимая и опуская руки. Когда же папа оповестил его, что обладатель белоснежных волос свободен, тот не без радости умчался из дома. А Кавид с метровой лентой на шее покачал головой, улыбаясь и смотря на открытую дверь, за которой секунду назад скрылся его сын. Луки ликовал. Наконец-то, свобода! Как же хорошо не сидеть в четырех стенах, задыхаясь, когда за окном бурлит жизнь. Может, из-за его пристрастия к прогулкам, многие и считали его странным. Действительно, асманд же должен сидеть дома, рожать и воспитывать детей, давая им пример для подражания, как его отец. Но парень не такой. Он знает, что отличается ото всех не только внешностью, но и мировоззрением. Так что будущему супругу придется смириться с капризами омеги, ибо уступать тот не намерен. Селение, в котором живет семья Луки находится недалеко от моря, что помогало селению в пропитании и торговле. Самым любимым местом для парня был утес. Юнец мог часами сидеть у его края и слышать завывание ветра, песни бьющихся о берег волн и смотреть на горизонт. Особенно любил он закаты и мечтал, как будет стоять здесь не один, провожая солнце. Такие романтические мысли обычно посещали его не часто, однако в последнее время зачастили в юную голову. Сев у самого края, омега свесил ноги, бессмысленно болтая ими в воздухе. Мимо пролетали стаи птиц, щебеча на своем языке и устремляясь к гнездам, где оставили своих маленьких птенцов. Воздух после недавнего дождя был свеж и холоден, а вода внизу не чистой, а грязной. Здесь всегда было безлюдно, отчего можно было прийти и делать, что захочется: одни просто приходят излить душу, говоря с морем, другие избавляли душу от горечи, крича во все горло, но находились собратья Луки, которые просто приходили сюда, обдумывая какие-либо решения. Но сегодня асманд не задержался на утесе, и через час спустился в селение. Разыскать играющих ребят не составило и труда. Присоединившись к детям, остаток дня он провел играя. Вечером же юнец вернулся домой, так как трели желудка повторялись все чаще и громче. Хорошо, что его отец-альфа сегодня был дома и занимался вместе с папой-омегой огородом. Парень заметил, что в присутствии супруга Кавид всегда смягчается, что только на руку озорному сыну. Оленина поистине была прекрасна. Как бы не пытался Луки научиться у папы мариновать мясо, никто вкуснее асманда не готовил, даже собственный сын. Насытившись вдоволь, семья расположилась у камина. Герон сидел, в тишине, слушая треск веток и смотря, как супруг расчесывает длинные волосы их сына. Такие вечера после трудовых будней были наградой для альфы. Ведь ничего не может быть лучше, чем собранная в доме семья. Когда же локоны юноши были собраны, хозяин белых волос лег на шкуру медведя и положил голову отцу на колени. Альфа тут же стал поглаживать свое чадо по голове, а Кавид тихо запел. Вскоре к нему присоединился баритон мужа, ничуть не портя песню. А Луки медленно клонило в сон. Когда же парень провалился в страну грез и мечтаний, родители отнесли его в кровать, а сами вернулись к камину, начиная разговор о будущем их сына.