Репетиция

- Так, всё, на сегодня хватит! - крикнул продюсер, нервно постукивая ручкой по столу. - Ура! - участники группы сели на край «мини-сцены». Довольно-таки уставшие, они хотели только одного – скорее прийти к себе домой, принять душ и лечь спать. У каждого только от одной лишь мысли о теплой, мягкой, родной постели на лице появлялась блаженная улыбка. Все очень устали за эту неделю, всем хотелось покоя. - Что с вами ребята? – устало спросил Пол, - особенно ты, Джим, где твой энтузиазм? Джим лишь молча отвернулся от него. Парни сидели, устремив взгляд в одну точку. Каждый в свою. Робби уже сонно зевал. - Так, ладно. Все по домам, Джим и Рей, вы, пожалуйста, останьтесь. - Окей - нехотя согласился Манзарек. Джим лишь сонно клевал носом. - А вы свободны! И, как по команде, Джон и Кригер поднялись, и вяло направились к выходу. - До завтра! – крикнул напоследок Робби. - Пока – тихо отозвался Моррисон. Спустя минуту после того, как Денсмор и Кригер скрылись за тяжелой дверью, взгляд продюсера устремился на Джима. Но в скорее он посмотрел на Рея. - Рей, ты, пожалуйста, останься, прорепетируй с ним. А то совсем раскис, ты посмотри… Я хочу, чтобы ты его чуть-чуть подготовил. Я понимаю, конечно, вы все устали, но так надо, иначе… - Пол опустил взгляд, - Так ты останешься? - Да, конечно… - Я прошу тебя, потому что ты его друг, и я надеюсь на тебя. - Конечно. - Ну всё, тогда мне пора. Пол попрощался с музыкантами и ушел, а Рей принялся будить сонного Джима. «Ты, как поздний осенний дождь... Как сладкий стон среди мертвой тишины... Наполненный упоением сосуд... Легкий вальс... Ты не мой. Ты. Мы. Нас нет. Есть лишь ты и я. Ты. Мы создадим десятый круг Ада, где будем только ты и я. Соблазн. Дотронуться друг до друга. Такие близкие, но такие далекие... И ты, Ангел, падший с небес. Падший ангел... Опьяняешь меня. Милый...» - Ну что, приступим? – спросил Рей у очнувшегося Джима. - Рей, детка, я устал – Моррисон лег на плечо Рея. - Не валяй дурака! Мы хоть что-то должны сделать! – Рей встряхнул Джима – Ты, что, не понимаешь? У нас слишком много работы! На что Джим только встряхнул пышными кудрями и обвис на руках Манзарека. - Давай! Мы должны повторить хотя бы одну песню… - Рей попытался встать, но Моррисон схватил его за плечи. - Джим, что ты делаешь? Моррисон крепко обнял его и шепнул на ухо: «Не уходи…». - Ты не в себе, отпусти меня! – Рей сильно покраснел, он почувствовал, что Джим не на шутку возбудился. Рей столкнул его на пол, уперся коленями о его грудь, держа руки Моррисона над его головой. - Зачем так грубо? – сказал Джим, развязно подмигнув Манзареку. И когда Рей уже замахнулся чтобы врезать ему пощечину, его руку перехватил Джим и в мгновении ока оказался над Реймондом. Моррисон хоть и выглядел уставшим, но был не слаб. - Джим, не надо… - Рей тоже возбудился, но боялся этого. Ведь все его чувства к Джиму были не более чем фантазией, то чему не суждено сбыться. И в этот момент он испытывал страх, хотя даже и не понимал чего боится, того что может с ним произойти, или того, чего не произойдёт никогда… Джим не дал ему договорить, он только лишь прошептал довольно знакомые строки из своего стихотворения: «Закрой глаза, забудь своё имя, забудь людей и наслаждайся моментом…». Клавишник хотел что-то возразить, но не смог. - Рей, я люблю тебя… - прошептал Моррисон. И тут у Манзарека снесло крышу, он перестал бояться, он ощутил теплое, размеренное дыхание Моррисона. Его тело так близко, вплотную, он чувствовал его спокойное сердцебиение, чувствовал, что он живой… Это было превосходно. И в ту же секунду Моррисон поцеловал Реймонда. Сначала осторожно, а когда Манзарек ответил ему, Джим углубил поцелуй, коснувшись рукой щеки Рея, он скользнул к подбородку, аккуратно придерживая его, начал целовать с большей страстью. Манзарек прикрыл глаза от удовольствия, полностью растворяясь в этом поцелуе. Им стало не хватать кислорода, и Моррисон чуть отстранился от Реймонда, стал нежно покрывать поцелуями его шею, начал спускаться ниже и… Безжизненно упал на Манзарека. - Джимми, что с тобой? А Джим лежал на груди клавишника и посапывал. Заснул. «Неужели я так плохо целуюсь» - ухмыляясь, подумал Рей. Он отодвинул спящего Моррисона и встал. Манзарек бережно поднял соню, приговаривая про себя: «Нельзя же его так оставлять…». Положил его на диван и укрыл старым пледом. Рэй с минуту полюбовавшись необыкновенно красивым и непорочно спящим мужчиной, тихо сказал: - За что же я так люблю этого ублюдка? Он выключил свет, прошептав напоследок: - Спокойной ночи, Джимми. На что Моррисон только просопел. Завтра Джим не будет помнить, что произошло ночью, а Манзарек запомнит это на всю жизнь. Запомнит эти секунды необычайного счастья, хоть и очень короткого. Рей ушел.