***
— Искусительница. — Только открыв глаза прошептал Редлл, ощущая как его щеку поглаживают тонкие холодные пальцы. Мужчина поворачивается на бок, прижимая девушку крепче к себе и по свойски кладёт на её бедро руку, поднимая ногу и закидывая на своё бедро. Она смущается, поджимает губы, но смотрит в его глаза. — Ты любишь меня. — Словно обвинение утверждает Певерелл. — Осуждаешь? — Восхищаюсь. Я не знала, что смогла покорить тебя так сильно. Так сильно, что ты заключил брак. — Волшебница потянулась, даря поцелуй в подбородок. — Мой камень здесь. Камень рода Певерелл перенёсся в ритуальный зал сам. Это так удивительно, Том. Я чувствую, как они конфликтуют, притираются, взаимодействуют. — Надо же, прямо как мы с тобой, моя Леди. И это помолвка. Конечно от брака отличается только церемонией обмена кольцами, но всё же пока что наши фамилии при нас. Ты можешь пожалеть о своём решении, ты знаешь, какой я человек, Гарриэтт, я не святой, убийца и… — Она затыкает его поцелуем, подбираясь выше и сразу оказывается перевёрнутая на спину, придавленная тяжёлым телом при этом не ощущая никакого дискомфорта. Скорее это была желанная тяжесть. — Я знаю. И про крестраж во мне тоже. — Он замирает и отстраняется, нависая над ней, смотря в глаза с настороженностью. Он так и не рассказал ей о своём промахе, о том, как именно получилось, что они связаны, что не собирается забирать свой крестраж из неё, ведь это прорыв в его исследованиях, его жизни. И не успевает он отойти от новости, как она огорошила его вновь: — Том, я хочу знать о наших планах. Наших, Том. Хочу знать о пророчестве, о том, чего мне нужно опасаться, что вы делаете. — Боги, Гарриэтт. — Выдыхает он, опуская голову и мягко целуя её в плечо. В голове внезапно становится пусто и колдун падает на спину рядом, закрывая глаза рукой. Хотелось всё высказать прямо, но не обидеть. А он так не может. Он привык раздавать указания, привык быть грубым и хитрым, каким не хочется быть с ней — его любимой частью души. — Том, — она ёрзает, натягивает на себя тонкий плед и садится, осматривая и так усталого волшебника. — я понимаю, что ты хочешь защитить меня. Все вокруг это делают и я вижу ваши намерения. Но я Леди Певерелл. Смерть сама обучает меня. И не стоит забывать, что крёстная провела суровый обучающий курс, хорошенько поиздевавшись надо мной. Может я и выгляжу хрупко, но ты сам знаешь, на что я способна. Правду говорит, он знает. Отнимая руку от лица Волдеморт смотрит на хрупкую магнолию перед собой и тяжело выдыхает, присаживаясь следом. — Гарриэтт, ты — женщина. Нет, не так. Ты - моя женщина. Каким бы ублюдком я ни был, а тебя подвергать опасности не желаю. Если ты заметила, то в рыцарях очень мало дам. Волшебниц и так по пальцам пересчитать, а ты хочешь, чтобы я добровольно подписал тебе смертный приговор? А вдруг шальное проклятие? Вдруг авада? Что все, что я буду делать, потеряв тебя? — Позволь, я уточню. Ты не хочешь потерять меня или крестраж? — Этот вопрос давно зрел у неё в голове. Кто она была для него, человеком или лабораторной крысой? Он вздрагивает от вопроса, смотря в её ясные и яркие изумрудные глаза. — Тебя, — грубые ладони прижимаются к её мягким слегка округлым щекам, слегка поднимая голову повыше. — Я в любой момент могу впитать часть своей души, но не хочу. Ты владеешь ею. — Звучало так, словно он утверждал, что она владеет персонально им. И это было так. И в тоже время она принадлежала ему, ведь была частью его души, которой он мог управлять, за которой мог следить и отслеживать. Всё это было так ненормально и по больному, что им впору было бы лечиться в отделении для душевно больных Мунго. — Милорд. — Выдыхает искушено в его губы Леди Певерелл, прикрывая глаза и он плывёт. Ещё ни одна женщина не могла так легко его соблазнить — лёгким движением ресниц, тихим выдохом и робкой улыбкой. Ни одна не насыщала его тело, магию и душу так, как это сделала Гарри. Тихий хлопок, с которым рядом с кроватью появился Эльф привлёк его внимание. Продолжая поглаживать спину лежащей на нём волшебницы Редлл лениво взглянул на старика. — Хозяин, Лорд Долохов ожидает вас в гостиной. Он просил напомнить, что скоро заседание Палаты Лордов. — Насколько помнил Марволо заседание должно начаться около пяти вечера, а ведь нужно было ещё затвердить конечные планы с его союзниками. Мужчина бросил заклинание «Темпус» и в воздухе возникли цифры, отсвечивающие золотом. Двенадцать дня. Чёрт. — А ведь я и Друэлла главы своих родов, наш голос тоже учитывается, за что бы вы там ни голосовали. Так что тебе придётся смириться, ведь я иду с тобой. — Он закрывает веки, кожей ощущая, как она улыбается, ведь сейчас волшебник уж точно не сможет сказать ей что-то против. Она действительно глава рода и это бы им чертовски помогло на этом заседании. — Как прикажете, моя Леди.***
— Что ты сделала! — Взревел Сириус, едва серебристая лань, услышавшая всё, что хотела сказать её владелица, ускакала прочь, высказывать благословение главы рода тёмному лорду. — Ты…она ребёнок! — Вскочил с кресла Блэк, за которым внимательно следил Регулус, чтобы не дать брату сделать непоправимое. — Может ты и стала главой рода, но женить её…и на ком! Ты не имела право. Друэлла молча сжала ладонь Беллатрисы, единое мгновение впитывая от неё поддержку и отпустила медленно поднимаясь с дивана. Ужин прошёл тихо. Северус вернулся в школу, где проходили инспекции, Рудольфус отправился работать дальше, в особняке оставались только Блэки. Они сидели в одной из гостиных, как привыкли проводить поздние вечера, кто-то читал, кто-то играл в шахматы, когда девушка внезапно вызвала патронус с заявлением. — Так нужно было. — Только и смогла ответить она. — Нужно? Кому?! Кому нужно?! — Мужчина подступил порывисто на шаг ближе. Явственно ощущалось, как магия клубится в нём в недовольстве. — Ты снова видела будущее? Боги… Сколько ещё ты заставишь нашу семью страдать?! — Всхлипывает он, понимая, что в глазах расплывается от навернувшихся слёз. — Скольких ещё тебе нужно погубить? Оставь её в покое! Гарри и так многое пережила, хватит уже её мучать, перестань… — А я? — В отличии от Сириуса девушка видела достаточно чётко, не смотря на сорвавшиеся с ресниц слёзы. Стало до жути, до зубовного скрежета и сжимающихся спазмов в животе больно, обидно. — А как же я? Сосланная в другой мир, без родственников, без магии, без малейшей надежды на нормальную жизнь. — Она смахивает слёзы с щеки ладонью, всхлипывая, после чего зажмуривется, дёргая рукой вниз, сжимая её в кулак и приказывая себе успокоиться. Едва помогает. — Я видела, как Гарри подливают зелье аммортенции, а следом доверия и жидкий империус. Видела, как ты умираешь, отдавая за неё жизнь, как она убивает Тёмного Лорда, а после умирает сама. И только эта помолвка предотвратит вашу гибель. Думаешь… я хотела этот дар, который мучает меня едва ли не каждый день? Но только благодаря этому дару я могу вас уберечь — Она замолкает, поджимает губы, сдерживаясь из последних сил и только пересилив себя, проглатывая рвущийся на ружу всхлип, продолжает: — Я понимаю, что ты не помнишь меня, что любишь Гарри больше, потому что именно она дочь Джеймса и Лили по крови. — Снова поджимает губы, сглатывая волнительный ком в горле и тем же дрожащим голосом продолжает: — Но я же твоя дочь. — Резкий всхлип вырывается слишком неожиданно и девушка спешит в свои комнаты, чтобы закрыться там и успокоить бешено колотящееся сердце. — Превосходно, Сириус! — Всплеснула руками женщина, смотрящая на кузена взглядом бешенной волчицы. — Поздравляю, прекрасный семейный вечер. — Ты идиот. — Холодно бросил Регулус, обойдя брата и помогая кузине подняться в её комнату, придерживая. Оставшись один, в тёплой, небольшой, бордовой гостиной мужчина продолжал смотреть туда, где ранее стояла старшая дочь. В опустевшее сознание медленно приходило осознание. Да, он взбесился, потому что его малютку кроху отправили на растерзание, но больше пришёл в ярость из-за дозволения Друэллы, что вот так распоряжается жизнью сестры. Он хотел счастья Гарри настолько, что сорвался на старшую дочь, у которой не более, как три дня назад тоже был день рождения, но никто её даже не поздравил. Как мог он вообще поставить одну дочь выше другой? Как посмел обвинить Друэллу в том, чего она не совершала? Прав был Регулус. — Что я наделал? — Едва слышно шевелит он губами, опускаясь на пол и хватаясь за голову. — Что я наделал!***
Северус не ждал, что рано утром его камин полыхнёт огненным лицом вшивого бродяги, поэтому прочитывая подготовленный на первый курс семестровый план выпал из рук, когда это случилось. — Мантикора тебя раздери. — Взмахом палочки он отправил стопку пергаментов на стол, подошёл к камину. — Снейп, я облажался. — брюнет закатил глаза, совершенно не удивляясь этому. — Я облажался перед Друэлой. Такого ей наговорил, что она меня теперь до конца жизни не простит. — издевательская ухмылка тут же сошла на нет и зельевар потребовал полной истории. — Ты…идиот! Безмозглый кусок флобер червя. Как ты, как у тебя вообще язык поворачивается, после всего этого, её имя произносить? — тихий голос волшебника был громом в пустой комнате. — Снейп, я всё что угодно сделаю, только помоги. — Всё, что угодно? — задумчиво переспросил мужчина. Кое-что уже давно вертелось у него в голове, как очень навязчивая, но желанная идея. — Брак. Да, Сириус, брак. — снова подтвердил он своё намерение, под неописуемое выражение лица Блэка. — И я надеюсь, что она согласится. — с этими словами мужчина оборвал связь и решил сразу отправить план, чтобы потом его не съели с потрохами. Всё же Северус собирался доучить курс Певерелл до выпуска и со спокойной душой уйти с преподавания. Теперь у него появился стимул жить и развивать своё дело дальше. Было ради кого. — Милая, ты спишь? — заглушённый закрытой дверью голос зельевара был обеспокоенным. Девушка тихо вздохнула, сильнее кутаясь в пушистое одеяло и раздумывала, стоит ли впускать его или нет. Северус всегда выслушивал её, поддерживал и ругал, но никогда не осуждал. — Кричер, впусти его. — даже не появившись перед ней домовик открыл дверь для волшебника, который вошёл в комнату главы рода с тихим вздохом. Осмотрев тёмную комнату, в которую не проникал утренний солнечный свет из-за зашторенных портьер, он подошел к кровати, обходя ту, чтобы быть ближе к той стороне, где лежала девушка. — Тебя отец прислал? — Отчасти. — зельевар присаживается с краю и медленно убирает волосы её с лица, заводя локон за ухо. — Почему не позвала меня? — А сам как думаешь? — она отводит взгляд и сильнее укутывается, ощущая холод в сердце после вчерашнего. — Хочу услышать это от тебя, чтобы потом со спокойной душой назвать глупой. — он слышит, как она хмыкает, явно понимая, что он прав, но ничего не говорит. — Помнишь, три дня назад я просил дать мне отсрочку для твоего подарка на день рождения? Он сегодня пришёл, хочешь взглянуть? Девушка резко садится, а на губах появляется улыбка. Его Ева любила сюрпризы и подарки, потому как они были едва ли заметной частью её жизни. За свои двадцать пять лет, которые она прожила в другом мире, она получила от силы шесть подарков и то открытки в школьные годы и обязательные подарки на 8 марта от мальчишек. А Северус, едва осознал, что его мечта ожила — решил не медлить. Словно заправский фокусник, он достал из воздуха бархатную коробку, сразу открывая её, давая девушке осмотреть подарок. — Ты делаешь мне предложение? — насмотревшись на тёмно-синие сапфиры в красивом серебряном кольце, она не веря подняла взгляд на волшебника. — Только если ты захочешь. — успевает он договорить, как его притягивают для поцелуя, дёргая за грудки. И вновь она крадёт у него поцелуй, сначала поцелуй, потом сердце, следом душа. А он и сопротивляться не желает. — Когда? — отстранившись, спрашивает она сияя от счастья и даже опухшие от слёз глаза выглядят по особенному мило. — Когда пожелаешь. — покладисто сообщает колдун, не в силах наглядеться на то, как девушка забывает о произошедшем недавно, переключая все свои мысли на их отношения и будущее. В глазах её стекленеет и по лицу он видел все её эмоции, которые она переживает. — Северус…это невероятно. Ты такой красивый… — Улыбка медленно сползает с её лица, а во взгляде появляется осознанность. Она смотрит в чёрные, как ночь глаза мужчины и прижимает ладонь к его щеке. — Я люблю тебя. Кем бы ты ни стал. — Что ты видела? — Он прижимает её ладонь к своей щеке сильнее. Но девушка качает головой, отказываясь говорить. — Всё должно идти, как положено. Просто знай, что ничего не изменится и я буду тебя любить, ладно? — Он только выдыхает и надевает на её палец кольцо, целуя костяшки пальцев. Мужчина ждёт, пока девушка приведёт себя в порядок, после чего они вышли из комнаты, направляясь вниз, где в столовой уже были слышны разговоры. Друэлла остановилась, внезапно понимая, что не хочет встречаться с отцом сейчас. Не в силах видеть его. — Всё в порядке? — Снейп, придерживающий её руку, помогающий спуститься, тоже остановился. Они уже почти спустились, поэтому девушка стояла на двух ступенях выше него, когда он уже был на первом этаже. Но не успевает девушка ответить, как рядом появляется фестрал — патронус Гарриэтт, который после двух коротких фраз исчез, оставляя влюблённых в недоумении: — Приходи в Слизерин мэнор. И благоверного захвати.***
Не так себе представлял утро Антонин. Он уже давно научился спать в перерывах между работой и обязанностями лорда рода Долохов. Он думал, что раз милорд не вызвал его к себе вечером, то у него будет спокойная ночь. Куда уж там. Крауч забил тревогу, потому что в аврорат пришло известие о нападении пожирателей на магловскую семью. Третье нападение за это полугодие! И это учитывая, что в первых двух в небе не горела метка пожирателей. До утра они разгребали произошедшее. Находили маглов, стирали им память, замели следы, прежде всё тщательно исследовав. Но ни магического следа, ни причастности мага не нашли. Хотя всё кричало о том, что здесь была применена магия. И вот сейчас он сидел в гостиной лорда, медленно умирая внутри, от понимания, что до собрания не доживёт. Эльф позвал его в столовую, чтобы присоединиться к завтраку, а Долохов не смог сдержать позитивной мысли о том, что хоть нажрётся перед смертью. Со вчерашнего дня рисинки во рту не было. Уже сидя за столом он во все глаза смотрел на появившуюся в проёме Гарриэтт. Девушка, не скрывая чарами гламура засосы на шее и ключицах, вошла в столовую под руку с его темнейшеством, при этом сладко зевая и подтягивая край домашнего халата повыше, чтобы прикрыть ночнушку. Мужчина галантно отодвинул ей стул, после чего уселся за стол, пожелав доброго утра подчинённому. Не успел Тони отойти от шока, как в гостиную вновь вошли. На этот раз Снейп с ещё одной Гарриэтт, только немного более широкой в плечах, да и талии, да и выше она была и волосы короче и темнее. Крауч делал ему намёк на то, что Поттер стала размножаться, но не так же! — Доброе утро. — Слово взяла старшая, отпуская локоть Снейпа и подходя к поднявшейся сестре, обнимая её сразу и после рассматривая, отодвинув от себя за плечи. Серьёзных повреждений не было, но сияющие глаза, улыбка и магический фон дал понять, что та в очень даже порядке. На заднем фоне Северус кивнул милорду в знак приветствия и сразу вернул взгляд на Друэллу. — Ну хорошо, ты в порядке, вполне довольна и даже чувствую, что магия устоялась. Значит я поступила правильно. — Шутишь? Я лучше, чем в порядке. Надеюсь, отец не слишком буйствовал? — При упоминании о Сириусе старшая поджала губы, а младшая слегка нахмурилась, переведя взгляд на профессора, после снова на сестру. — Что случилось? — Да так, мелочь. Зять! — Сразу пересекая любые возмущения и возражения, девушка воскликнула новое для себя слово, переведя взгляд на тёмного лорда столетия. Тот выглядел пришибленным от такого фамильярства и даже поднялся. Придирчивым взглядом она окатила его с головы до ног и даже соизволила улыбнуться. Взгляд её остекленел, а выражение на лице застыло, плечи дёрнулись и Снейп, чутко бдящий за любыми изменениями в её состоянии, разу придержал за предплечья, оказавшись за спиной. Не прошло и минуты, как она отмерла, а улыбка стала ещё шире. — Очень рада нашему знакомству. Как мне к вам обращаться? Дезориентированный внезапными изменениями, мужчина не сразу ответил, но вскоре галантно приложился губами к руке главы рода Блэк и представился, разрешив называть себя Марволо и только в семейном кругу, за ним попросил использовать более распространённое обращение. Девушка приняла и поняла, попросив его о той же услуге. Ему и невдомёк было, что в эту, едва минуту, она увидела его недалёкое будущее, которое ей очень понравилось. Ведь зять обращался к ней, как к равной и не выделял женский пол, защищая от нападок других лордов. Взгляд Друэллы перекочевал на Долохова. Тот смотрел в пустоту, уговаривая себя проснуться, пощипывал себя за бёдра и осознавал, что всё тщетно. — Кто сломал человека?