целебная гречка

жил был в лесу один ясновидец. неподалеку от его дома располагалась деревня, в которой обитало много жителей. несколько стариков, парочку детишек со своими многочисленными братьями, сёстрами и родителями. на самом деле, жителей было не так уж и много, как хотелось бы. так сказать, мало клиентов. а меньше клиентов - меньше заработка и популярности. популярности, что чаще всего заканчивалась на бабулях, которым был необходим совет о том, какую смесь из трав лучше принять, чтоб не болела спина или колени. типичная проблема из поколения в поколение. вообще, донхёк не считал себя особо ясновидцем, не говоря уж о гадалке. лишь иногда по небу определял (или угадывал) погоду, а в силу своих познаний и понимания природы на глубинном уровне мог от чего-то предостеречь или посоветовать. ничего мистического в этом не было. он считал себя скорее целителем, но многим так нравилось считать его звездой их деревни, что в итоге он решил, что рушить столь значимый и превознесённый образ лучше не стоит. и так сойдет. так он и стал гадалкой ясновидцем. — ещё один прекрасный день жизни в этом тихом месте! — успев радостно вдохнуть и потянуться, как радостные крики детей, пробегающих мимо, разрушают идиллию. блаженная улыбка исчезает с лица. мир внезапно становится тусклым. — ненавижу эту жизнь. хлопнув в ладони, донхёк отходит от окна вглубь дома, подальше от греха. желание напоить детишек касторовым маслом* возрастало с каждой секундой. опасно быстро. — так, нужные травы я уже собрал, — подойдя к столу с бесчисленным количеством разных баночек, руками нащупывает необходимый рецепт, — о, вот оно. миссис хван должна будет зайти сегодня вечером за лекарством. как раз должен успеть сделать. миссис хван была миловидной старушкой, заядлым покупателем, хорошим человеком и безустанным рассказчиком. складывалось ощущение, что она узнает истории с ближайших деревень, накапливает их и в какой-то момент приходит к донхёку обсудить их все и посплетничать. а ли, что уж скрывать, тот ещё болтун и любитель послушать кто что сделал и в чем успел провиниться. что уж поделать, частое общение с бабушками даёт свои плоды. стоит донхёку начать работать над лекарством, как в его окно стучатся. раздраженный вздох вырывается сам по себе, но он натягивает на лицо улыбку и поднимает голову, слегка поворачивая её влево и замечает там машущего человека. кажется, ещё секунда и его глаз начнет дергаться. в окне стоял марк. — привет! — жизнерадостно, как только парень подходит и распахивает окно, руками упираясь в оконную раму. — чего приперся? — вместо приветствия. марк не был плохим человеком, просто чересчур любопытным и попадающим во всякие передряги: то он убегал от медведя, то сломал свой велосипед (не успев сесть на него), то он чуть не утопил флешку с важными документами. в общем, историй много и совсем разных. единственное, что спасало его - то, что он был журналистом. желтой прессы, конечно, но это хоть что-то. и что могло придать большей популярности донхёку. — соскучился? — это конечно тоже, но последнее твое интервью о целебной гречке взорвало нашу газету! очень много людей написало, выказывая благодарность и восхваляя тебя. также, благодаря тебе, мне дали премию. твоё предсказание было верным! ясновидящий кивает довольно, улыбка сама разрастается от уха до уха. гордость распирает. — ну и что ты там стоишь? заходи внутрь скорее! — донхёк захлопывает окно и направляется к двери, отпирая её и приглашая неожиданного гостя.

***

— ты говоришь, что тебе нужна еще одна такая сенсация? — ли скрещивает руки на груди, задумываясь и обводя взглядом комнату, пропахшую целебными травами. — да, очень нужна, прошу, — складывает руки ладонями друг к другу, словно молится. — мне очень нужны деньги сейчас. — хорошо, будет тебе взрывной выпуск! — сдаётся, пальцем стуча по нижней губе; резко оживляется, — стоп. если тебе нужны деньги, почему не попросил бы меня зельем привлечь к тебе финансы? — а ты так умеешь, что ли? — с каждым произнесенным словом надежда журналиста возрастает и он неосознанно приближается к донхёку. — нет, конечно, дубина. так никто не умеет. даже я, — последнее было произнесено с каким-то сожалением. — иначе я бы уже жил в собственной вилле, а не маленьком доме посреди леса! марк успевает уклониться от резких движений ясновидящего, который явно разошелся. отходит на безопасное расстояние, начиная копошиться в своей сумке, надетой через плечо. — кстати, вот леденцы, которые ты просил принести в прошлый раз, — протягивает несколько конфет, улыбаясь и вспоминая, как их доставал, — ты бы знал, сколько усилий мне пришлось приложить для того, чтоб получить их. донхёк успевает раскрыть один леденец и погрузить в рот, комкая бумажку в ладони. остальные леденцы отправляются на стол к травам. приятное осознание, что это бананово-клубничный леденец, заставляет ярко улыбнуться. любопытство всё таки берет верх над ним и он спрашивает: — и как же ты их достал? — тебе это не понравится. — только не говори, что... не успевает договорить, как входная дверь открывается и заходит та самая причина, почему "не понравится". а именно - джонни. джонни был торговцем в маленьком городке, находившимся недалеко от нескольких деревень, в том числе и той, возле которой жил целитель. продавал он всё, что только мог. перед его харизмой никто не мог устоять, поэтому со всегда был при деньгах и при этом популярный. что всегда бесило, ведь ли не мог стать таким же известным благодаря одним лишь бабулькам и марку, пишущему в желтой прессе о народной медицине (и донхёке). — привет, гадалочка, — широкая улыбка, низкий голос, поддразнивания. всё то, что нравилось донхёку. — какая гадалочка?! я вообще-то ясновидец! — яростно топает ногой, а сам слегка краснеет. леденец едва не падает из рта, но успевает его поймать и заметить, как марк пытается не засмеяться. вот гаденыш. на самом деле, у ли были некие чувства к торговцу. он был невероятно обаятельным, красивым, а также только у него можно было купить свои любимые леденцы. как бы не хотелось признавать, но для травника он был привлекательным и сексуальным. — милашка. давно не виделись, так-то. и вижу, что леденцы тебе определенно по душе. джонни мягко закрывает за собой дверь, проходя в комнату, где были ребята. марк, стоявший чуть ли не в углу и посреди комнаты хозяин дома с конфетой во рту и нелепой позе. последний резко выравнивается, горделиво поднимая голову и поворачивается спиной к со, за мгновение оказываясь у рабочего стола и блуждая руками по нему. щеки целителя покрываются ярким внезапным румянцем, а сердце стучит быстрее обычного. делает вид, что не чувствует на себе небезынтересный взгляд журналиста, который время от времени возвращается к торговцу. — ты за мной пришел? — храбро спрашивает марк, руками держась за ручку от сумки. — это звучит так драматично, словно я пришел забрать твою душу. неплохо конечно, но, — хмыкает, плечом упираясь в дверной косяк и складывая руки на груди, — я пришел к своей гадалочке-травнице. — ты это специально? — вспыхивает донхёк ещё больше, перебирая в голове разные названия трав, дабы успокоиться. успевает доесть конфету и оставить палочку прям посередине стола. травник чувствует как сзади его обнимают, руками обводя талию и кладя голову на правое плечо. взгляд мечется в противоположную сторону, к углу, где стоял марк, но его уже и след простыл, как они и договаривались. — не волнуйся, он сбежал ещё в тот момент, когда я сделал первый шаг в твою сторону. поэтому мы тут вдвоем. — в-вообще-то мне нужно помазать твою спину и шею целебными маслами! ты в прошлый раз жаловался на боль, а я как раз собрал нужные травы, — ли отскакивает от со, начиная пересчитывать все собранные ингредиенты на собственных пальцам, — шалфей, мелисса, ладан, эвкалипт, мята, тимьян... целитель приподнимает глаза и встречается взглядом с торговцем. их лица находятся совсем близко друг к другу. его губы приближаются к губам донхёка. пока он неожиданно не вспоминает. — точно, ромашку забыл! — в секунду, когда они должны были поцеловаться, вылетает из уст ли; через мгновение он сбегает из собственного же дома, оставляя там вздыхающего, но улыбающегося джонни. со выходит через раскрытую настежь дверь, оставленную донхёком, замечает стоящего у дома марка, смотрящего в сторону травника, точнее, в сторону его сверкающих вдалеке пяток. тот даже забыл обуться, его обувь осталась у входа в дом. — не получилось в этот раз? — в марке сеется надежда, что всё же получилось. — а что там за целебная гречка, расскажешь? — переводит тему, присаживаясь на вторую ступеньку крыльца дома, медленно поворачиваясь в сторону журналиста. — конечно! эта статья поразила вообще всех, кого только можно было! я бы сказал, что это шедевр донхёка! — активно жестикулирует руками, погружаясь в рассказ, — а ты знал, что из концентрированного настоя делают компрессы, промывают глаза и протирают кожу головы при облысении? а также... джонни кладет голову на ладонь правой руки, утопая в собственных мыслях, пересекающихся с целебной гречкой. пока где-то вдалеке красный от смущения донхёк собирает ромашку и чувствует, что его сердце вот-вот выскочит из груди. но совсем не от бега. ничего, следующая сенсация и миссис хван могут и подождать.