Хей, Джеймс

      Шарлотта никогда не имела врагов. Ну, если смотреть с её стороны. Она любила всех своих однокурсников, со всех факультетов, лишь изредка испытывая раздражение к обидным словам других. Но по своей натуре даже к порой излишне жестоким в своих высказываниях слизеринцам она относилась с жалостью, ставя себя на их место, где в «высшем магическом свете» всё построено на связях и чистоте крови, а Дюпре, выросшая в абсолютной любви и заботе порой проводила часы в слезах, расчувствовавшись от безысходной судьбы аристократов. Но был один чистокровный гриффиндорец, судьба которого тёплом отзывалась в душе Шарлотты. Джеймс Поттер. Задорный, отзывчивый, гиперактивный, но порой через чур импульсивный в своих действиях. Охотник, хорош в ЗоТИ, любимчик МакГонагалл на уроках трансфигурации, душа компании, да и просто человек-огонь, который своим светом разгоняет вечные тучи учебной рутины. Шарлотта сразу увидела его в толпе похожих друг на друга маленьких волшебников, когда они все строились на посадку в лодки. Он громко хохотал, показывая смешные рожицы друзьям мальчишкам и громко кричал о своём обязательном распределении на «лучший факультет Хогвартса, дом храбрейших из самых храбрых» Гриффиндор. Как же сильно маленькая Дюпре уговаривала шляпу отправить её ко львам. Но Шарлотта не была достаточно храброй. Зато она оказалась очень миролюбива для Пуффендуя, и даже после такой ужасной несправедливости, она продолжала украдкой наблюдать за взъерошенной шевелюрой взбалмошного мальчика, из раза в раз строящего козни для ребят со Слизерина. А потом Шарлотта поняла, что её золотые кудряшки, в глазах Поттера, никогда не станут ровней пламени рыжих волос Лили Эванс. Было ли обидно? Конечно. Но что могла сделать Дюпре?! Да ничего она и не хотела делать… Лили очень хорошая, и пуффендуйка не раз отмечала про себя, что даже если бы она и захотела возненавидеть Эванс или затаить на неё обиду — она бы не смогла этого сделать, потому что от её улыбки, сама Шарлотта начинала сиять. — Лотти! — Доброе утро, Лили! Разве можно видеть врага в человеке, который искренне переживает за тебя? Папа всегда говорил: «те, кто ищут соперников там, где нет соревнования — беспросветные глупцы!». И эта фраза стала той самой опорой, которая не даёт Шарлотте опуститься в пучину ревности и обиды: Лили не соперница, потому что Джеймс не трофей. И с этой мыслью она молча наблюдала за бесчисленными попытками Поттера добиться расположения Эванс. — Лотти! — Блэк подбежал к ней, с трудом переводя сбившееся дыхание. — Привет! — Привет, — слегка хихикнула Шарлотта, доставая из кармана мантии небольшую флягу воды и протягивая её другу. — Спасибо, ты настоящее золото! — широко заулыбался во все 32 зуба Сириус. — Весь Хогвартс обежал, пока тебя искал. Ты чего не была на нумерологии? — Зубастые лилии Дуглас опылили мои певучие ромашки. Мадам Стебль отпросила меня, нужно было их рассадить в разные горшки… — Понял-понял, — перебил её Блэк. — Я же тебя вот для чего искал: Джеймс хочет позвать Лили на рождественский бал, помощь твоя нужна. И как бы ни хотелось Шарлотте быть на месте Лили и пойти с Поттером на бал, она с улыбкой и искренним счастьем за друзей помогала гриффиндорцам. И довольствовалась треплющей её по голове рукой Джеймса и ласковым прозвищем «Малышка Лотти», хотя она была старше Сириуса. Шарлотта часто перед сном представляла счастливую жизнь вместе с Поттером. Но счастливы были бы не они, а только она. Потому что ни с кем кроме Лили Джеймс счастливым быть не сможет, а особенно с Дюпре, которую он воспринимает лишь как младшую сестру. Это одновременно было и больно и утешающе: для него она не просто однокурсница. — И как ты уживаешься с этим? Фабиан сидел рядом с ней уже довольно давно и медленно попивал пунш. Дюпре заинтересованно хмыкнула, наклоняя голову поближе к Пруэтту, пытаясь чётче его услышать сквозь музыку. Парень усмехнулся и повторил свой вопрос. — О чём ты? — удивилась Шарлотта, приподнимая брови. — Ты знаешь, о чём я, Малышка Лотти. Я про придурка Поттера, — она затаила дыхание, ошарашенно уставившись на беззаботное лицо рыжего гриффиндорца. — Не бойся, я никому не говорил об этом. Наверное… в тот вечер она и поняла, что её односторонние чувства это… неправильно. — Ты мне нравишься, Лотти, — сказал Фабиан. — И очень. Я понимаю, что ты сейчас страдаешь по Джеймсу, но… может… ты могла бы дать мне шанс? В голове Дюпре что-то замкнуло. Она повернулась и её взгляд почти моментально упал на танцующего Поттера, кружащего вокруг заливающейся смехом Лили. Шарлотта задумчиво опустила голову, обдумывая слова Фабиана. Наверное, ей и правда стоит попытаться сойти с мёртвой точки? Пруэтт продолжал пить пунш, уже морально готовясь к тактичному отказу. Но в декабре 1977 они скромно отметили год отношений. Дюпре отнюдь не забыла свою первую любовь к Джеймсу, при встрече стараясь держать всё ту же сестринско-братскую дистанцию. Фабиан добр и ласков, и он любит её по-настоящему, и сама Шарлотта отдаёт ему не меньше той любви, которую он заслуживает. Может ли она назвать себя счастливой? Да. Она любит Пруэтта, он нравится её родителям, после её выпуска они переехали в замечательную квартирку в Манчестере, они живут в мире и согласии уже несколько месяцев, и Гидеон случайно проболтался ей про кольцо. Но война ещё не закончилась, чтобы говорить о столь далёких планах на будущее. — Лотти, прошу, не лезь в это, — Фабиан как никто другой переживал за сохранность слишком самоотверженной для своего факультета Дюпре, которая как только узнала о существовании Ордена Феникса, примчалась к Дамблдору. — Но как я могу сидеть сложа руки, когда вы каждый день рискуете своими жизнями? — мягкосердечная Шарлотта плакала, пряча лицо в ладони, пока у её ног сидел обеспокоенный происходящим Пруэтт. — Лотти… — Шарлотта! — истерично вскрикнула Дюпре, вскакивая на ноги. — Мой имя — Шарлотта! Лотти — маленькая девчонка из Цветочных Пещер, а я — Шарлотта! — Фабиан молча следил за разрастающейся истерикой. Обстановка накалялась, он не знал, как успокоить Дюпре, которой от сильного волнения могло стать плохо, а от подавления эмоций могло стать ещё хуже. По этой причине он и не сказал ей, что Джеймс на тот момент лежал в квартире Сириуса, истекая кровью, после стычки с пожирателями. А пока Шарлотта продолжала верить, что их с Фабианом «долго и счастливо» скоро наступит.

Дорогие Шарлотта и Фабиан! С радостью вам сообщаем, что в 20 августа 1979 года в поместье Поттеров мы проведём свадебную церемонию! Отказы не принимаются! С любовью будущие супруги Лили и Джеймс Поттеры.

Шарлотта полностью развернула письмо и положила его на комод в прихожей, попутно стирая рукой нахлынувшие слёзы, которые в неё пробудила такая… прекрасная новость. Дюпре чувствовала себя отвратительно весь последующий день, но не столько из-за письма, сколько из-за осознания собственной двуличности, когда даже после двух лет отношений с любящим её Фабианом, у неё в голове промелькнула мысль «Почему не я, Джеймс?». Она тихо плакала, пока занималась домашней рутиной, обдумывая, как могла бы сложиться её жизнь, если бы Поттер увидел в ней не просто «Малышку Лотти», а Шарлотту Дюпре. Она думала об этом, смотря на их совместные с Фабианом колдографии, представляя, что вместо рыжих словно драконье пламя волос у него на голове чёрное воронье гнездо, а на носу постоянно кривятся очки. Шарлотта прочувствовала свою лицемерную сущность, когда со звонким смехом поздравляла друзей со свадьбой. — Как дела у жениха? — Дюпре зашла в комнату к Джеймсу, держа в руках небольшой мешочек с подарком. — Малышка Лотти! — радостно распахнул объятия Поттер, загребая подругу в охапку. — Какая ты сегодня красавица! — Спасибо, Джеймс, — посмеялась Шарлотта, чувствуя нарастающий пульс в груди. Она вылезла из крепкой хватки друга и выпрямилась. — На самом деле… я пришла сюда, чтобы сказать тебе кое-что и… отдать подарок, — Поттер с улыбкой встал перед Дюпре, заламывающей руки. Неужели, она и впрямь выскажет ему всё, что было на сердце с самого Хогвартса? В день его свадьбы с женщиной его мечты? За пару минут до венчания? Нет… она не настолько жестока. — Будь счастлив, Джеймс, — улыбнулась она, чувствуя, как горячая слеза стекла по её щеке. — Держи, — она протянула ему мешочек, который он тут же открыл и достал оттуда крупный перстень с изумрудом. — Он зачарован. Отразит любое заклинание, которое может угрожать твоей жизни. — Спасибо, Малышка Лотти. Лучше так, чем «Шарлотта». — Раз…два…три! Дюпре, которая единственная из всех приглашённых могла поучаствовать в ловле букета невесты, высоко подпрыгнула, ловя цветы в полёте и с хохотом подняла его над головой, радостно показывая невесте свой трофей. — Шарлотта, — позвал её хриплый и взволнованный голос Фабиана. Дюпре, не задумываясь, развернулась и увидела его стоящим перед ней на одном колене. Она быстро нашла Джеймса взглядом. Он стоял рядом с Лили и улыбался, смотря на развернувшуюся перед ними картину. Он улыбался, пока Дюпре в глубине души хотела, чтобы он встрял между ней и Пруэттом. Она ужасна. — Шарлотта… я люблю тебя. Люблю тебя больше всего на свете, ты моё солнце, что светит даже в самые тёмные времена. Я не вижу своего будущего без тебя, поэтому позволь мне провести остаток своей жизни бок о бок с тобой. Шарлотта… Лотти… Ты выйдешь за меня? Дюпре в последний раз взглянула на Джеймса. — Я согласна.