Лотерея

— Я боролся за то, чтобы Изумрудному городу дали еще один шанс. И если вы собираетесь снова все испортить, имейте в виду, вас отправят в Блок Б навсегда, — говорит МакМанус, и некоторые содрогаются, вспоминая, как делили тесные камеры по трое и четверо. — А некоторые окажутся в Одиночках, — добавляет МакМанус, и, черт возьми, не обязательно использовать этот многозначительный тон, все и так понимают, о ком речь. Мигель незаметно потирает запястья, пытаясь унять нервный зуд под кожей. Он не хочет в Одиночку. Он не хочет как Рикардо, нет. — Я не собираюсь облегчать вам жизнь, — продолжает МакМанус, и Альварес фыркает. — Больше никаких сделок и заговоров, никаких банд и торговли наркотиками. Мне надоело. Больше никто не будет жить с представителем своей национальности, вообще, никогда. И — что? Альварес панически оглядывается и видит на лицах вокруг такое же недоверие. — Никаких просьб сменить соседа. Я сам поселю вас так, как считаю нужным. Мигель в ужасе. Он еще не знает, кто будет его соседом, но у него уже готов список парней, с которыми он не хочет жить никогда, ни при каких обстоятельствах, ни за что. Может ли Одиночка быть хуже Адебизи? А если Мигеля засунут в один аквариум с кем-то из нацистов? Дерьмо. Что за дерьмо? МакМанус же не настолько сумасшедший? Может, бунт действительно был последней каплей? Мигель успевает накрутить себя до предела, поэтому, когда Мерфи объявляет соседей Альварес-О'Рейли, Мигель уже выдыхает с облегчением. Да, ирландец раздражает, и он не был бы его первым выбором, но это действительно не такой плохой вариант. Мигель все еще помнит, что О'Рейли не поддержал его во время переговоров о заложниках, но, черт, правда в том, что Мигель понимает. В лазарете у него было время, чтобы обдумать многие вещи, которые пролетали мимо в лихорадка бунта. Он понимает, что ирландец, за которым не было никого из своих, на самом деле не мог отказаться от поддержки Адебизи и Росса ради жизни охранников. Своя кожа всегда ближе к телу и все такое. По крайней мере, О'Рейли не садист: да, ему насрать на чужие жизни, но он не наслаждается мучениями людей, как другие ублюдки здесь. Мигель присоединяется к О'Рейли на втором этаже, у двери их нового общего дома, и они вместе слушают, какие странные соседские пары породил безумный гений МакМануса.

***

Да, Тим погорячился с заявлением: «никто не будет жить с представителем своей национальности». Домашних Мальчиков все равно непропорционально больше. Перед Великим Переселением Тим несколько часов ломает голову, как перетасовать этих ребят. И главное — кого поселить с Адебизи. Сначала он думает совместить их с Саидом. Это точно помешает распространению наркотиков. Но, с другой стороны, может спровоцировать напряженность. Или даже новый союз. В конце концов, Адебизи и Саид оба были среди лидеров бунта, они могут отодвинуть на время свои разногласия, если на кону будет стоять что-то большее. Тиму не нужен еще один бунт. Нет. Он и так уже поселил Альвареса и О'Рейли вместе. В конце концов, в приступе истерического веселья Тим отправляет к Адебизи Фиону. Когда Шон спрашивает, не сошел ли Тим с ума, МакМанусу даже нечего ответить.