Просто посидим в тишине

      Дом встретил теплотой и темнотой, но Иви быстро нашла выключатель и гостиная озарилась ярким светом лампочки. Поскольку она всё же была хозяйкой, то сразу предложила Бруту сесть на диван, а сама направилась на кухню, ставив чайник.       Брут сел на диван и начал медленно рассматривать гостиную. Хоть он и дико устал сегодня и хотел бы сейчас завалиться в своём доме на диван прямо в ботинках, здесь он не мог себе этого позволить, только не в её доме. На стенах висели картины и мужчина поднялся, чтобы подойти и разглядеть их. В основном это были фото из семейного архива, где Эвелин вместе с семьёй то на рыбалке, то на семейном обеде на заднем дворе.       Брут грустно ухмыльнулся, ему такой коллекцией приятных воспоминаний было не похвастать.       У Иви всё еще тряслись руки, потому самые обычные вещи вроде тех, что достать чашку было не просто.       Вдруг она поняла, что позади неё стоит Брут и дышит прямо в макушку. Щёки моментально зарделись румянцем, но вопреки желания повернуться, Эвелин упорно пыталась налить трясущимися руками чай. — Не надо делать вид, будто ты супер-женщина, — выдохнул он. — Давай я, а ты иди присядь.       Сделать, что то для неё было так приятно, что Брут старался растянуть момент, как можно дольше. Ему хотелось делать для неё всё, чего бы Эвелин не пожелала. Хотел бы… но…       Но он считал себя недостойным, возрастным. Куда ему до той, у которой всё ещё впереди, и красть её молодость он считал, что не имел право. Гнал мысли о ней куда подальше, но когда Эвелин находилась рядом, ему трудно было думать только о работе.       Две ароматные чашки опустились на столик в гостиной, прямо перед Эвелин, сидевшей на диване. Девушка выдохнула, потирая виски, голова начинала болеть. Оно и понятно, сегодняшний день выдался слишком богатым на события.       Глоток свежезаваренного чая немного привёл в чувство, хотя для полного восстановления нужен был бы ещё хороший сон, но на него Эвелин даже не рассчитывала.       Повисла неловкая пауза. Каждый думал о своём. Обсуждать казнь было просто отвратительно неуместно, ругать Уэтмора бесполезно, надо было завязать разговор, но сил у хозяйки дома совсем не было. — Давно живёшь в этом доме? — неловко спросил Брут. — Отец купил мне его после пары месяцев работы на Зелёной миле, — девушка выдохнула. — Наверняка жить одной бывает страшновато.       Эвелин пожала плечами. — Лишь в грозу, особенно, когда ветер дует так, что, кажется, вот вот выбьет дверь.       Брут кивнул и сделал ещё пару глотков чая. — Может хотите поужинать? В холодильнике ещё остался со вчера, — встрепенулась Эвелин. — Нет, спасибо, — Брут покачал головой. — Аппетит сегодня мне не светит. — Это точно, — вздохнула Эвелин.       Она смотрела на Брута так пристально, пока тот оглядывал гостиную. Смотрела и не могла поверить, что он сейчас у неё дома, просто сидит напротив и пьёт чай. Хотелось смотреть на эту картину часами, и чтобы эти часы никогда не заканчивались. Как же Эвелин любила его, тянулась, мечтала прикоснуться по особенному, с нежностью. Но сила воли и духа не позволяли расслабиться.       Но сердце… сердце билось в оогонии, рвалось и металось, кричало, молясь быть услышанным, оно затмевало разум, толкая на необдуманные действия.       Стараясь приглушить сердечные порывы, Эвелин слишком громко поставила чашку на блюдце. — Я думаю мы все устали, я принесу подушку и одеяло, если вы не против. — Конечно, могу помочь.       Эвелин махнула рукой. — Я справлюсь с этим, будьте так уверены, — она улыбнулась и ушла на второй этаж.       Пока её не было Брутон расстегнул несколько верхних пуговиц, закатал рукава и снял ботинки, ровно ставя их под диван.       Когда Эвелин с подушкой и одеялом в руках спускалась по лестнице, то вид Брута ошеломил юную особу так сильно, что она наступила на край одеяла и чуть было не выронила всё, если бы Брут не поспешил на помощь.       Он перехватил одной рукой одеяло, а второй талию Эвелин, чтобы та не завалилась вперёд. Они замерли в таком положении на несколько секунд, но этого вполне хватило. — Я люблю… — на выдохе начала Эвелин. — Не надо, — оборвал Брут, неохотно выпуская девушку из рук. — Почему же? Я вам противна? — Даже думать об этом не смей, — Брут с досадой бросил несчастные подушку с одеялом на диван. — Как ты можешь быть хоть кому то противна. Особенно мне… — Значит… — Эвелин с надеждой подошла ближе, но сохраняла дистанцию.       Брут потёр переносицу и глубоко вздохнул. — Значит. Не хочу рушить нашу дружбу, — ответил Брут и повернулся лицом к хозяйке дома. — Ты ничего не разрушишь, — заверила Эвелин, чувствуя, как сердечный ритм начинает заводиться. — Почему ты скрываешь… — Уже всё разрушено, — покачал головой мужчина. — Я так долго пытался скрыть чувство к тебе, как мог старался об этом не думать, но ты всё время оказывалась рядом и лишь подкрепляла мою уверенность в том, что я полюбил тебя. Но ты слишком молода, я не хочу разрушить твою жизнь. — Чем же это, позволь спросить, ты можешь её разрушить? — девушка сделала шаг вперёд. — Я стар для тебя. Всю жизнь был холост и боюсь напортачить, — Брут засунул руки в карманы брюк.       Эвелин подошла ещё ближе, сокращая между ними такое, казалось бы, безопасное расстояние. — Ты слишком много думаешь, но всё это не так. Дай нам шанс. Дай шанс себе.       Брут взглянул на стоящую уже рядом девушку, которую любил, и которую боялся обидеть. Он не мог сейчас позволить себе слабость, но и не мог оттолкнуть. Для него признание Эвелин было подарком, которого, как ему казалось, он не заслужил. — Ты слишком хороша для меня, чтобы быть правдой, — усмехнулась Брут, шумно выдыхая.       Эвелин не могла больше выдерживать ноющее сердце. Сделала последний шаг и очутилась так близко к нему, что сам Брут вдруг стал серьёзным. — Поцелуй меня, — попросила, нет, взмолилась Эвелин. — Не мучай меня, — ответил Брут. — Не хочу, чтобы ты жалела о своём выборе. — Я же попросила, поцелуй меня. Ты будешь сам жалеть, если…       Она не договорила, Брут наклонился и сделал то, что так просила девушка, так желала она.       Поцелуй был долгий, нежный, глубокий, раскрывающий все грани чувств между этими двумя. В какой то момент Брут притянул Эвелин к себе за талию, а девушка обвела его шею руками, вставая на цыпочки, чтобы было удобнее наслаждаться.       Он оторвался от неё, когда закончился воздух. Прижался к её лбу своим. — Что мы делаем… — прошептал Брут. — Мы делаем прекрасное, разве нет? — ответила Эвелин также тихо. — Да простит меня Дел, но сегодня мы сделали нечто прекрасное.       Они сели на диван и долго говорили о своих чувствах, это было необходимо. Они так долго держали всё в себе, столько времени терзались душевно, что этим вечером они выплёскивали всю свою боль и любовь. — Босс сказал, чтобы ты завтра не приходила, — заметил Брут, когда голова Эвелин опустилась на его плечо. — Ну он же понимает, что я всё равно приду на работу, для всех сегодняшний день был тяжким, не хочу, чтобы меня подменяли. — Ты не знаешь покоя, — Брут поцеловал девушку в макушку. — Иди спать.