You're back, Mari

      Санни прошёл мимо старых конусов и корней, оглядываясь в поисках Хиро. Найти его не составило такого уж труда. — С… Санни…? Голос Хиро был дрожащим, с оттенком отчаяния. Санни моргнул, наблюдая, как Хиро встаёт с одеяла для пикника, на котором лежал, свернувшись калачиком, и идёт к нему. Хиро двинулся вперёд, но остановился всего в нескольких шагах от него. — Ты… ты пришёл, — Хиро широко улыбнулся, и Санни намеренно проигнорировал тон голоса. Санни кивнул в ответ и продолжил смотреть на Хиро. Хиро немного вздрогнул, прежде чем повернуться к одеялу для пикника. — Эм… мы можем посидеть там? Если хочешь. Стоять… может быть неудобно, — Хиро продолжал улыбаться, нерешительно возвращаясь на своё место, где он сидел на одеяле. Санни последовал за ним, заметив его хромоту. Он сел напротив Хиро, на расстоянии вытянутой руки. Они оба уставились друг на друга. Санни, конечно, не стал бы начинать этот разговор или, вероятно, много говорить, поэтому он ожидал, что начнёт Хиро. Вместо этого Хиро продолжал смотреть на него, волнение и счастье неловко кружились в его глазах. Санни наклонил голову. Это движение, казалось, вывело Хиро из оцепенения, в котором он находился. — Оу… прости за это. Я... устал, — Хиро потёр затылок, лишь на мгновение отведя взгляд. — Я… как бы… так далеко не продумал. Справедливо. Санни подавил вздох. Тогда он должен был начать разговор? Ему нужны ответы. Он просто… даже не знал, с чего начинать. Ему следовало принести свой альбом для рисования. Это было бы полезно. — Тебе нужно чем-нибудь писать? — Хиро оживился, привлекая внимание Санни. Санни медленно моргнул. Хиро огляделся, прежде чем схватить что-то, чего Санни раньше не замечал. — Ты можешь воспользоваться этим. Хиро протянул маркер и блокнот. …Удобно. Санни поколебался, прежде чем быстро схватить два предмета. Руки Хиро на секунду застыли в воздухе, вероятно, удивлённые его скоростью. Затем он вернул их себе с лёгким смешком. — Ну, ты… хочешь о чём-либо спросить? Санни снял колпачок с маркера, прежде чем посмотреть в блокнот. Путаница мыслей и вопросов не давала ему возможности написать связное предложение. Санни несколько раз постучал маркером по бумаге, пытаясь что-то придумать. Вероятно, ему следует пойти прямым путём. Почерк Санни по-прежнему был не самым лучшим, но, по крайней мере, лучше, чем у Омори. Что... было немного странно, ведь у них было одно и то же тело. Возможно, это как-то связано с мышечной памятью. Мысли Санни снова чуть не сошли с рельсов, поэтому он быстро задал вопрос: «Как ты?» — О. Я в норме, — Хиро выглядел сбитым с толку этим вопросом, но всё равно ярко улыбнулся. Санни прищурил глаз, быстро добавив продолжение: «Ты уверен?» Глаза Хиро расширились. — Я… — его руки задрожали, глаза бегали по Санни, словно что-то выискивая. Санни был обеспокоен такой реакцией. Особенно, когда кисти Хиро потянулись к его собственным рукам, а затем быстро отдёрнулись, как будто Хиро должен был схватить себя. Через несколько мгновений Хиро снова успокоился. Он опять изобразил улыбку, но что-то в ней явно было не так. — Всё хорошо, — подтвердил Хиро. Санни с трудом верил этому. «Толкнул Кела. Все еще хорошо?» Хиро отпрянул. Теряя остатки самообладания, которое наконец обрёл, он немного запинался: — Конечно, я… я чувствую себя ужасно из-за этого. Правда. Это не совсем то, что я имел в виду под "хорошо", Санни... — Хиро издал короткий смешок. Санни продолжал пристально смотреть на него. Одна вещь, которую усвоил Санни, заключалась в том, что большинство людей, сталкиваясь с тишиной во время разговора, продолжают добавлять что-то к тому, что они уже сказали, просто чтобы продолжить разговор. Может быть, это было из-за нервозности или какого-то социального этикета. Санни много раз был свидетелем этого, и казалось, что от этого наконец-то будет какая-то польза. — Может быть, мне не стоит употреблять слово «хорошо»... — начал бормотать Хиро. — Я имею в виду «всё хорошо», как… я в порядке? — Хиро нахмурился. — Что ж, может быть, и нет. Я немного напряжён. Особенно после того, что случилось с Келом… Немного? Санни наблюдал, как ладони Хиро беспрерывно тянутся к его рукам, прежде чем схватиться за штаны. Санни моргнул несколько раз, глаз больше приспосабливался к темноте. Он позволил себе полностью взглянуть на Хиро и отчасти пожалел об этом. Шея Хиро. Там была… явно рана. Он даже не прикрыл её. — Ой. Ты… смотришь на это, не так ли? — Хиро засмеялся, протягивая руку и нежно касаясь своей шеи. — Это было своего рода… сиюминутное решение. Я действительно чувствовал себя виноватым за то, что произошло, понимаешь? И я был ошеломлён тогда и просто… — Хиро сразу замолчал, заметив, что взгляд Санни был не из приятных. — Ты… ты расстроен, — брови Хиро нахмурились. — Я… Хиро выглядел растерянным, не зная, что сказать. Неужели Хиро ожидал положительной реакции Санни? Санни чуть крепче сжал блокнот, незаметно сделав успокаивающий глоток воздуха. «Ты поранил себя. Ты ранен.» Изо всех сил Санни старался перечеркнуть первые слова. Это может быть слишком прямо. — Да, но… я это заслужил, — Хиро, казалось, искренне верил в это. Санни открыл рот, потом закрыл. Он мог бы сказать, что Хиро глупо в это верить. Он мог бы сказать, что никто не заслуживает того, чтобы причинять себе вред, но разве это не сделало бы его просто лицемером? У Санни были те же мысли. Он правда так думал. И это было ужасно. Должно быть, Санни выглядел расстроенным, поскольку Хиро сменил тему. — Как… как все? Все ли в порядке? С Келом всё нормально? — Хиро обеспокоенно наклонился вперёд. Санни задумался. К счастью, Кел не слишком сильно пострадал. Его самой тяжёлой травмой было растяжение колена, из-за чего ему надели наколенник. Он также получил сотрясение, из-за этого он был вынужден не двигаться и оставаться на диване, поэтому сегодня у них был киномарафон и они играли в первые попавшиеся им игры. Санни не знал точно, что Кел сейчас чувствует к Хиро, в основном потому, что все решили подождать, пока он не сможет рассказать лучше. У него было сотрясение мозга, так что было не очень хорошей идеей перегружать его. Бэзил и Обри… ну… казалось, между ними возникло какое-то странное напряжение. Санни не совсем понимает, что произошло, поскольку этим летом они довольно неплохо ладили — по крайней мере, так, как он видел глазами Омори. Возможно, они подрались. Обри казалась немного более… агрессивной, чем обычно, возможно, из-за стресса. Бэзил был не из тех, кто намеренно создает конфликт, поэтому Санни сомневался, что Бэзил сделал что-то преднамеренно. Может быть, Кел — или он сам — сможет помочь снять напряжение. Если бы это было в прошлом, Хиро смог бы уладить всё, что случилось, подобно тому, как он поступал с Обри и Келом, и прояснить любые недоразумения. Он всегда был хорош в разрешении конфликтов. Санни почувствовал укол печали и вины. Он знает, что все хотят, чтобы он поверил, что поведение Хиро не его вина, но… — Санни? Что не так? Санни поднял голову. Полный беспокойства Хиро уставился на него. Он выглядел так, словно хотел обнять его. Санни сжал маркер в руке, бросив взгляд на блокнот. Зачем… зачем он был здесь? Как он мог помочь Хиро? Он пришёл сюда с уверенностью, что сможет что-то сделать, но он даже не мог нормально общаться. Хиро попросил Санни прийти сюда, чтобы объясниться, пообещав быть искренним, но… Хиро ни о чём не говорил. Он не поднимал ничего. Он просто… улыбался. Как будто ничего не случилось. «Почему ты это сделал?» Санни уставился на то, что он написал. Он ещё не поднял блокнот, странное, нервирующее ощущение сжимало его сердце. В чём здесь заключался вопрос? Он был таким обширным. Он и сам не знал, какой ответ хочет получить. Почему он начал видеть Мари? Почему он толкнул маму Санни? Почему он толкнул Кела? Уверенность, с которой он пришёл сюда, надежда, которую ему едва удалось собрать… угасали. Санни не хотел, чтобы они угасали. Он хотел, чтобы всё стало как раньше, и думал, что это был первый шаг. Но… был ли он вообще готов встретиться лицом к лицу с Хиро? Что вообще было «раньше»? С момента смерти Мари всё распалось на части. И один за другим его друзья тоже. Тем не менее, Кел взял себя в руки, Обри нашла способ справиться с ситуацией, а Хиро поступил в колледж, вернувшись с позитивным настроем. Но, как и Бэзил, как и он сам… Хиро солгал. Хиро солгал самому себе. И он солгал всем остальным. Хиро так и не выздоровел. Он так и не справился. Он проигнорировал. Это было… похоже на то, как поступил Санни. Санни спрятался в мире, где все были в порядке… изощрённая ложь, которую он придумал, чтобы вновь почувствовать себя счастливым. То, что сделал Хиро… игнорирование реальности и возвращение Мари к жизни… было то же самое. Это просто проявилось снаружи, а не в его голове. Санни поднял блокнот. — Почему…? — улыбка Хиро упала. Его брови нахмурились. — Почему я сделал что? Санни почувствовал прилив разочарования. «Всё» — Оу, — Хиро кивнул, прижимая свои руки к предплечьям. На этот раз он не стал их отдёргивать. — Я был… очень напряжён. Подавлен. Я вдруг вспомнил Мари после всех этих лет и… и я вспомнил обещание, которое дал ей. Я просто хотел его исполнить. Я просто хочу сделать её счастливой, так как я в своём горе игнорировал тебя и всех остальных, даже если бы она желала иного. Санни уловил что-то неприятное в том, как он говорил о ней. Но, возможно, это была просто случайность. Итак, он уставился на Хиро, ожидая продолжения. — Всё просто… вышло из-под контроля, — Хиро издал резкий смешок. — Я не… хотел заходить так далеко, я… я просто продолжаю слышать её голос и слышать её плач, так что я сделал то, что считал правильным. Но это было не так. Я не должен был… толкать твою маму. Я не должен был толкать Кела. Я не должен был… я не должен был… – голос Хиро звучал странно отстранённым. Санни схватил блокнот. Что-то было не так. Он услышал это глубоко в своём сознании — кто-то кричал. — Мне очень жаль, Санни, — глаза Хиро наполнились слезами. — Я думал, что смогу объясниться, но это всего лишь отговорки. Я не знаю. Не знаю, почему я сделал то, что сделал. Не знаю, что я чувствую. Не знаю, как со всем справиться. Всё, что я знаю, так это как… как подавлять и игнорировать, — Хиро вытер глаза. Санни прикусил губу. Он слушал и обращал внимание. Он пытался быть таким же, как Мари, и пытался понять, но… — Я просто очень сильно люблю её, понимаешь? Так что трудно принять то, что её больше нет, даже спустя столько лет. Тепло, которое она проявляет ко мне… доброта и понимание, которыми она обладает… я не могу представить свою жизнь без этого. Санни хотелось вырвать. — Я… кажется, я просто повторяю то, что сказал в сообщениях, да? Просто… как испорченная пластинка с извинениями. На самом деле это не так уж много значит. Я не знаю, как загладить вину перед тобой и всеми остальными. Я просто хочу, чтобы всё вернулось на круги своя. Санни был согласен. Он был согласен и хотел кивнуть. Он хотел внимательно выслушать Хиро, поверить ему и помочь пройти через это. Но… он не может игнорировать это. Он не может игнорировать то, что Хиро скрыл в тексте, но не смог скрыть в реальной жизни. — Почему… почему ты так на меня смотришь? — выражение лица Хиро дрогнуло. Его голос дрожал, и он начал почёсывать руки, по-видимому, подсознательно. Санни почувствовал, как его начинает трясти, вопль в его голове перерос в тревожный крик. Убирайся отсюда. Санни резко вскочил на ноги. Хиро ахнул от удивления, прежде чем тоже попытался встать. — Санни!? Что не так? Почему ты встал? — Хиро попытался улыбнуться, но всё в его поведении выдавало скрытое напряжение. — Ты солгал, — выпалил Санни. Он не хотел, но осознание этого потрясло его настолько, что он сказал это вслух. Хиро недоумённо уставился на него. — О чём ты говоришь? Ты в порядке? Уже поздно, так что, может быть, ты устал… — Мари… — Санни выронил блокнот, словно тот обжёг его, бросив и маркер. Он почувствовал головокружение. — Ты… говорил… в настоящем времени. — О, Санни, — Хиро выдавил из себя улыбку, — Это ничего не значит. Это была просто небольшая ошибочка с моей стороны. Такая незначительная деталь… — Хиро потянулся вперёд. — Почему бы нам просто не сесть обратно и– Санни попятился от Хиро, уклоняясь от рук, которые собирались его обнять. Страх подпитывал повышающийся адреналин в его теле, а его руки по бокам сжались в кулаки. — Это… это было слишком? — руки Хиро дрожали, всё ещё вытянутые вперёд. — Думаю, это ошеломляюще слышать лично… но всё в порядке, Санни. Я здесь, рядом с тобой. Ты тоже можешь поговорить со мной. Теперь я понимаю тебя лучше, да? И ты понимаешь меня. Санни быстро покачал головой, ещё дальше отступая. — Почему ты выглядишь испуганным? — вынужденное спокойствие Хиро начало давать трещину. Голос Хиро становился напряжённым. — Я не страшный! Я-Я никогда не был страшным. Я… я Хиро, — он попытался улыбнуться. Санни ненавидел это. — Всё это просто недоразумение. Так что мы должны просто… успокоиться и… сесть на одеяло. — Мари ушла, — выдавил из себя Санни, глаз наполнился слезами. Хиро отшатнулся, прежде чем попытаться взять себя в руки. — К-конечно! Поэтому мы и говорим… потому что я это знаю. Независимо от того, насколько хорошо умел лгать человек, в состоянии повышенного стресса трудно было скрыть то, что он думал на самом деле. Обычное очаровательное поведение Хиро, которое позволяло ему уйти от ответственности, исчезло, сменившись уродливым отчаянием, ложью, которая вышла шаткой и неуверенной. Этого было достаточно, чтобы даже Санни смог это уловить. — Я убил её. Санни позволил себе почувствовать вину, которая всегда была у него, но старался, чтобы она не поглотила его. Эти слова… были жалкими попытками заставить Хиро по-настоящему проснуться. Ибо Санни был уверен в себе. Хиро солгал, что не видит Мари. Особенно это было очевидно сейчас, когда его глаза, полные облегчения, оглядывали Санни. Хиро… и правда был тем, кто хорошо умел лгать. Но не при таком стрессе. Санни был глуп. Он знал, что сообщения ненадёжны, но всё равно пришёл. Потому что он так сильно хотел просто поверить в Хиро. Потому что всё, чего действительно хотел Санни, это чтобы кто-нибудь тоже в него поверил. Он думал, что сможет помочь Хиро и искупить то, что он натворил в прошлом. Но… его присутствие только усугубит ситуацию. Потому что даже сейчас… Санни был источником всех проблем Хиро. — Пожалуйста, давай просто… сядем обратно и… и… — Хиро заикался и приближался к Санни, двигаясь медленными шагами из-за своей хромоты. — Нет, — голос Санни надломился, но он должен был произнести это вслух. — Ты… ты солгал. Ты видишь Мари. Я… я… Санни попятился, взглянув на выход, обрамлённый деревьями. Язык тела Хиро резко изменился. Его лицо превратилось в нечто такое, чего Санни никогда не видел, и в Санни проснулись инстинкты борьбы или бегства. Хиро бросился вперёд, но Санни уже отбежал. Хиро попытался побежать за ним, но его нога подкосилась, и он рухнул с глухим ударом на траву. Санни замедлил шаг, раздумывая, не повернуть ли ему назад, просто чтобы убедиться, что Хиро не слишком сильно пострадал. Но он заставил себя направиться к выходу. Он всё ещё боялся и не мог снова смотреть в лицо Хиро. … Хиро почувствовал, что ударился о землю, но не чувствовал боли. Он отчаянно поднял глаза и всё, что он увидел, была лишь спина Санни, удаляющегося от него. Цветы исчезли... и вместо них что-то в глубине его разума начало всплывать на поверхность. — Обещай мне, что присмотришь за Санни, когда я уйду? — Почему ты вообще так подумала?! — Хиро сморщился, схватив её за плечи. — Ты… ты никуда не уйдёшь! — Я знаю, — Мари кивнула. — Я просто хочу, чтобы ты… был рядом, на случай, если со мной что-то случится. — Ничего с тобой не случится– — Хиро! — Мари прервала его, положив руки ему на щёки. — Прошу. Просто пообещай мне, хорошо? Я не планирую никуда уходить в ближайшее время. Это просто на всякий случай, хорошо? Мне станет легче, если ты скажешь «да». — Но… — Ты ведь заботишься о Санни, да? — Конечно, я забочусь. — Тогда, пожалуйста, я просто… — губы Мари задрожали. — Я знаю, что мои родители… относятся к нему не лучшим образом. И ему нужен кто-то, кто бы понимал его и заботился о нём, — она одарила его своей лучшей улыбкой, пытаясь имитировать свой обычный дразнящий тон. — Так что просто пообещай мне, ладно? Ради меня? Для моего душевного спокойствия? Хиро нахмурился. Он не хотел давать этого обещания. Если он его даст, то это означало бы принятие того факта, что однажды она может уйти. Но… Мари выглядела очень обеспокоенной. Может, что-то случилось дома? Мари с надеждой посмотрела на него, и Хиро смягчился. Это было просто, чтобы дать ей душевное спокойствие. Она не собиралась умирать в ближайшее время. — Хорошо. Я обещаю позаботиться о нём. Слёзы капали на грязь внизу. Хиро уставился на спину Санни, и образ замерцал, накладываясь на воспоминание о том дне.       Мари улыбнулась и поцеловала его в щёку. — Кстати, спасибо тебе, что терпишь мои случайные переживания. Я знаю, что это как бы из ниоткуда и заставляет меня выглядеть беспокойной, но я рада, что ты всё-таки выслушал. — Для тебя всё, что угодно, Мари, — Хиро глуповато ухмыльнулся, заключив её в объятия. Мари хихикнула, обняв его в ответ. — Ты всегда рядом со мной, поэтому будет справедливо, если я сделаю то же самое, верно? — искренне говорил Хиро, даже если его слова прозвучали немного игриво. — Верно, — ярко улыбнулась Мари и отстранилась, а Хиро улыбнулся в ответ. Мари повернулась к входной двери и открыла её. Она оглянулась на него в последний раз, закат обрамлял её тело, подобно нимбу. — Увидимся завтра вечером, Хиро! Мы с Санни очень усердно работали над этим концертом, так что тебе лучше принести цветы! — Конечно! Жду не дождусь. До скорой встречи, Мари, — затем он покраснел и застенчиво улыбнулся. — Я люблю тебя. — Я тоже тебя люблю, Хиро, — улыбка Мари была невероятно милой и полной тепла. Она помахала на прощание, а затем повернулась и вышла за дверь. Хиро смотрел ей в след, пристально глядел ей в спину, пока она уходила. Хиро хватал ртом воздух, его зрение кружилось, глядя вперёд, на Санни, удаляющегося от него всё дальше и дальше. — НЕ СМЕЙ! — отчаянно закричал Хиро. Санни остановился, застыв на месте. Хиро поднялся на колени, не в силах даже всхлипнуть сквозь отчаянные глотки воздуха. Что это за звуки? Это было похоже на… вой сирен. — Пожалуйста! Прошу! Прошу, не оставляй меня! Ты не можешь! Если она… если она ушла… — Хиро чесал руки, не в силах удержаться на ногах. Его мысли кружились от воспоминаний, вырвавшихся на свободу из-за пределов его разума. Хиро смотрел ей в лицо. — Ты, должно быть, устала от практики. Он улыбнулся, протянул руку и коснулся её щеки. — Но всё в порядке. Я понимаю. Тебе просто нужно вздремнуть… долгий сон, чтобы восстановиться. Я подожду, пока ты проснёшься. — Сын… Его мама подошла к нему сзади и положила руку ему на плечо. — Мне… мне так жаль. Хиро повернулся и посмотрел на неё растерянно. — Почему? Она просто отдыхает. Она очень переживала из-за концерта и, вероятно, не выспалась, — Хиро улыбнулся, по его лицу текли слёзы. — Мари всегда была перфекционисткой… даже если она уже идеальна. — Хиро... — его мама, плача, заключила его в объятия. — Она… она ушла… Руки Хиро безвольно повисли по бокам, и мать обняла его крепче, объятия были холоднее, чем когда-либо. — Правда, она выглядит такой умиротворённой, мам? Знаешь, это любимые цветы Мари. Ей также нравилось хвастаться тем, как хорошо она выглядит в белом, так что она была бы очень довольна своим выбором. Мать ничего не говорила, продолжая крепко обнимать сына. Из её рта лились невнятные извинения. — Не понимаю, почему все ведут себя так грустно. Интересно, на когда они отложили концерт? Она попросила меня посмотреть и принести цветы. — Хиро… всё будет хорошо. Мы все здесь ради тебя. Его мама слегка отстранилась, чтобы посмотреть на его лицо. Её же было залито слезами, по щекам стекала тушь. Хиро наклонил голову, не чувствуя, что его собственное лицо было мокрым, и не замечая, что его зрение было размытым. — Почему ты так говоришь? Всё замечательно. Хиро снова повернулся к Мари. — Ты уже давно спишь. Может, тебе стоит проснуться, — Хиро подошёл к ней, схватившись за край гроба кровати. — Мне становится одиноко, когда тебя нет рядом, — Хиро пристально уставился, издав резкий смешок. — Ты всегда так терпелива со мной, но, похоже, я уже не тот. — Хиро, пожалуйста, — Хиро обернулся. Мать смотрела в ответ, качая головой. — Она ушла, — её голос был решительным, даже если в её глазах отражались бесконечные сочувствие и жалость. — Не… — Хиро замолчал. Он посмотрел на своё окружение. Он посмотрел на цветы, окружавшие Мари. Он посмотрел на закрытые глаза Мари и на то, как не вздымалась и не опускалась её грудь. — Она просто… Хиро рухнул на колени. Он поднёс руки к глазам, прижимая их. Затем он скорчился, не обращая внимания на окружающих его людей. Мари– — Я-Я не смогу пройти через это снова! — глаза Хиро были дикими, слова – безумными. — Пожалуйста! Прошу, не бросай меня и ты! Я предпочту–я предпочту– Хиро лежал в постели. Он ничего не ел. Он не принимал душ. Он не двигался. Какой был смысл? Какой был смысл в чём-либо? Мари ушла. Он должен был уделять больше внимания. Он должен был заметить, что у неё были проблемы. Он столько всего мог сделать, но ничего не предпринял. Потому что он был никчёмным. Он заботился только о себе. Он сосредоточился только на себе. Мари всегда понимала его, слушала его, а когда он делал то же самое? Он был эгоистом. И теперь он никогда не сможет быть счастливым. Никогда. Хиро с трудом поднялся на ноги и едва держался на них. Всё его тело болело, разум кружился от воспоминаний, с силой выходивших на первый план. Эмоции, с которыми он не сталкивался, вырвались наружу, а чувство вины и злость на себя и других снова возросли. — САННИ! — у Хиро не было и мысли контролировать свою громкость, видя, что Санни по-прежнему смотрит в сторону. — Ты… Ты сделал это со мной! — Хиро схватился за грудь и улыбнулся, когда Санни, наконец, начал оборачиваться. — Значит… значит, ты не можешь просто бросить меня! Ты не можешь поставить на мне крест! Это несправедливо! Ты не можешь сказать мне, что она ушла, а потом–а потом–       Хиро рыдал, прижимаясь к своему брату, извинения лились из его уст. Он не хотел кричать… он не хотел говорить все эти ужасные вещи… Люди вокруг него страдали. Ему нужно было выбраться из ямы, в которой он оказался, чтобы не сделать всех вокруг себя несчастными. Но как он вообще мог выздороветь? Как он мог смириться с тем, что это была его жизнь? Что его жизнь будет без Мари? … Оу. … Она… … Она на самом деле никогда не существовала. … Воспоминания, которые у него были, любовь, которая у него была… … Всё это просто нужно было забыть. — Я умру! Я УМРУ! Лучше мне умереть, чем остаться одному! — Хиро ждал, что Санни подойдёт к нему, чтобы утешить. Но Санни просто смотрел, и на его лице отразилось отчаяние. Хиро стиснул зубы и повернулся к причалу. — Отлично! Если… если ты не останешься со мной, тогда… тогда я просто… Хиро, спотыкаясь, побрёл к причалу. Он посмотрел вниз на воду и увидел своё отражение. Хиро уставился в зеркало. Он улыбнулся. Это была правильная улыбка. Эта улыбка, которая нравилась всем. Они ненавидели того, кто был никчёмным, того, кто был жалким. Так что он должен просто улыбаться. Всем всегда нравилась эта улыбка. Никого не заботило, настоящая она или фальшивая. Никого не заботило, настоящий он или фальшивый. Он был Хиро. Обаятельным, трудолюбивым человеком, который преуспевал почти во всём, за что брался. Он заботился обо всех и был харизматичным, спокойным и способным разрулить любой конфликт. Он никогда не был зол, потому что был таким славным и терпеливым. Он был хорошим старшим братом и сыном, который был почтительным и усердно работал, чтобы стать врачом. Вот кем должен был быть Хиро, и именно таким человеком все хотели его видеть. Так что именно таким он и будет продолжать выступать. Был кто-то, с кем он мог быть настоящим… Но он забыл, кто это был. Должно быть, это был плод его воображения. — Х-Хиро! Раздался позади него дрожащий голос Санни. Хиро улыбнулся, наблюдая, как его отражение совпадает с этим. Хиро держал кулаки сжатыми, не оборачиваясь. Он занёс ногу над озером и почувствовал, как сзади его обхватили две руки, пытаясь оттащить. Хиро стоял, не шелохнувшись. Санни продолжал пытаться оттащить его назад, но был слишком слаб, чтобы сдвинуть его с места. Эхом отдавались тихие всхлипы, постепенно прекратились жалкие попытки Санни применить силу. Вместо этого Санни прижался головой к спине Хиро, обнимая его так крепко, как только мог. — Мне жаль … Мне очень жаль… это всё моя вина… — приглушённый голос Санни достиг ушей Хиро. Хиро подождал некоторое время, прежде чем развернуться. Санни не поднял головы и позволил Хиро обнять себя в ответ, пока они оба стояли на краю причала. — Почему ты всегда такая… понимающая? — Хиро дрожал, крепко обнимая Мари, глаза слезились. Мари похлопывает его по спине, тихонько напевая. — Ну, потому что я так хочу. И я давно тебя знаю. Все твои маленькие привычки, даже если они кажутся другим странными и ненормальными, всё равно часть тебя. Я пытаюсь понять, из чего ты исходишь, и, поскольку ничто из того, что ты делаешь, не вредно, я действительно не вижу причин не принимать их. Я люблю тебя таким, какой ты есть. Хиро уткнулся лицом ей в шею, всё ещё испытывая стыд в глубине души. — Спасибо… я… ты единственная, кто заботится обо мне. — Не говори глупостей, Хиро! Многие люди заботятся о тебе. — Ты ошибаешься! — Хиро вздрогнул от собственной вспышки гнева, но всё же твёрдо продолжил. — Им нет дела до настоящего меня. — Хиро… — голос Мари был печальным. — Я не думаю, что ты понимаешь, что другие люди знают тебя настоящего. И даже тот ты, которого ты считаешь фальшивым, это всё ещё ты. Это всё ещё Хиро. Каждая частичка тебя – это то, что заставляет меня любить тебя, и я уверена, что другие чувствуют то же самое. Хиро не поверил ей. В основном потому, что она была единственной, с кем ему было достаточно комфортно, чтобы быть полностью самим собой. Никто другой не полюбил бы его так, как Мари. Он был в этом уверен. Он не был умным, обаятельным и трудолюбивым, как все думали. Он был просто притворщиком. Он делал всё это только потому, что все от него этого ожидали. Но Мари была другой. С того момента, как они встретились, когда были детьми, и с того момента, как она схватила его за руку с этой сияющей улыбкой… Хиро знал, что она была его второй половинкой. Хиро крепче обнял его, мысли перескакивали с эмоции на эмоцию. Санни всё ещё плакал в его объятиях, отчаянно обнимая его и по-прежнему пытаясь оттащить друга от края причала. Хиро оглянулся вокруг и посмотрел на небо. Он посмотрел на звёзды и на мгновение задумался о том, как прекрасна была ночь. Всё это… ничего не значило без неё. … Больше не было цветов, не было нежного шёпота её голоса, подбодряющего его. Не было ни зуда, ни ощущения, что что-то отталкивается. Всё, что осталось, это воспоминания о другом времени, напоминавшие ему о счастье, которое он потерял. — О, Хиро, ты же знаешь, мы слишком молоды для этого, — Мари мило рассмеялась, толкнув его локтем в плечо. Хиро улыбнулся, всё ещё держа в руках блокнот, полный идей для их совместной жизни. — Я знаю… я просто планирую. Ты же знаешь, я люблю быть организованным, — Хиро в ответ прижался к ней, и она хихикнула. — Ну, я совсем не против этого в тебе. Просто ещё одна вещь, которую стоит любить! — она позволила ему положить голову на свою шею, нежно проведя пальцами по его волосам. Хиро вздохнул, желая остаться в этом моменте навсегда. — Но ты ведь согласишься… так? — Хиро был необычайно застенчив, обнимал её и прятал своё красное лицо. Раздался звонкий смех Мари. — Конечно, глупышка. Но сначала нам всё равно нужно закончить школу! Хиро напевал от счастья, слегка прижимая её. В ответ Мари взъерошила ему волосы и потянулась за блокнотом, который он отложил. — Ты много здесь написал? Хиро притянул её к себе на колени, обхватив руками её туловище. Затем он положил свою голову на её, когда она наклонилась к нему, листая страницы. — Какая прелесть! Это всё хорошие идеи, — Мари пролистала страницы, а довольный похвалой Хиро покраснел. — Нам так много нужно сделать! — Ну, у нас ведь впереди вся наша совместная жизнь, не так ли? Так что я каждый день пополняю список, чтобы у нас никогда не заканчивались дела. — Ты прав! — Мари ещё пару раз пролистала, остановившись. — Свадьба на свежем воздухе, в цветочной тематике? Хиро почувствовал, как вся его шея покраснела. — Ну… я думал, тебе понравится. К тому же, это гарантирует, что Кел, Обри, Санни и Бэзил не напортачат. Они могут свободно бегать снаружи. Мари постучала по бумаге: — Это было бы славно. Мы должны сделать все цветы тоже белыми! Я выгляжу очень хорошо в белом. Хиро промурлыкал, потёршись подбородком о её волосы. — Но ты хорошо выглядишь во всём. — Ой! Перестань! — рассмеялась Мари, протянула руку и приблизила его лицо к своему. — Ты реально пытаешься меня смутить, да? Хиро посмотрел на её уверенную, лукавую улыбку. Он ухмыльнулся в ответ. — Ну, это справедливо. Это ты всегда меня дразнишь, — Хиро притворно надулся, но в ответ получил поцелуй в губы. Хиро уткнулся лицом ей в шею, пытаясь сдержать улыбку, когда она громко рассмеялась. — С тобой по-прежнему так легко! — Я не… Мари дала ему передохнуть и снова пробежала рукой по его волосам. — Что ж, мне не терпится опробовать каждую идею из этой книги. — …Мне тоже. — Да ну, не стесняйся. Ты буквально сделал мне предложение пару минут назад. — Это-! — Хиро поднял голову, отводя взгляд и закусывая губу. Мари хихикнула, повернулась и обвила руками его шею. — Я люблю тебя~ — глаза Мари светились теплотой. — Я тоже тебя люблю, — Хиро улыбнулся. Он действительно любил её, далеко за пределами того, что он мог даже выразить словами. Его жизнь была идеальной благодаря ей. Ничто не могло изменить этого. Они были родственными душами. Вот с кем ему суждено было провести остаток своей жизни. И ему не терпелось отправиться с ней в бесчисленное количество приключений. Его надежды… его мечты… его будущее… всё рухнуло в одно мгновение. Всё, чего он хотел в жизни, было отнято у него, и он ничего не мог сделать, чтобы помешать постоянному потоку времени, с каждым годом всё дальше уводящему его от того времени, когда он был счастлив. — Знаешь, из-за тебя у меня будет странный загар, — Мари всё равно держала его за голову, а Хиро с улыбкой закрыл глаза. — Но я так устал… — заскулил Хиро, и Мари щёлкнула его по лбу. — О, да прекрати. Ты в норме. Ты просто хочешь лечь на меня. — Твоя взяла, — Хиро удовлетворённо вздохнул. — Просто ты такая удобная… — Я неохотно приму твои комплименты, — она всё равно хихикнула, и Хиро мельком увидел её сияющую улыбку. Ему так повезло. Так повезло, что он встретил её. В его груди было тошнотворное тепло, напоминающее о том времени, когда были созданы эти воспоминания. Он посмотрел на Санни, который всё ещё пытался оттащить его в безопасное место, плача и бормоча извинения и самоуничижительные слова. — У тебя получилось! — Мари захлопала в ладоши, наблюдая, как Хиро справляется с цветочным венком. Хиро застенчиво улыбнулся, передавая его. Мари, сияя, надела венок на голову. — Как я выгляжу? — Красиво. — Фу-у-у-у! — Обри и Кел одновременно зажмурились, и Хиро бросил на них сердитый взгляд. Мари же вместо этого рассмеялась, качая головой. — Однажды вы найдёте кого-то, кто вам действительно понравится, и тоже будете отвратительными! — поддразнила Мари, наблюдая, как Обри и Кел смотрят на неё в недоумении. — Отвратительно! — Обри быстро покачала головой. — Ага! Вот так ты и получаешь вшей! — согласился Кел, из-за чего Обри бросила на него свирепый взгляд. – Это у тебя вши! И они начали драться. Хиро вздохнул, а Мари захихикала. Бэзил, спотыкаясь, подошёл к ним обоим, держась за венок на голове. Он широко улыбнулся, его щёки окрасились в ярко-красный. — Взгляните! Мне его Санни сделал! — он практически танцевал на месте, не в силах сдержать волнение. Мари захлопала, кивнув головой. — Ух ты! У Санни очень хорошо получается. А ты сделал ему такой же? — вместо ответа Бэзила Санни подошёл и плюхнулся рядом с Мари, указывая на свой венок из цветов. — О, как мило. Санни надулся: — Я не мил. В ответ Мари рассмеялась, взъерошив ему волосы, но стараясь не задеть венок. — Конечно, конечно. Ты самый крутой парень в мире. Мари и Санни продолжили общаться, а Хиро наблюдал за ними с тёплой улыбкой. Видеть то, как Мари заботится о Санни, всегда радовало его, потому что это только показывало, каким человеком была Мари. Она помогла Санни выбраться из своей скорлупы, а также помогла всем остальным в этой группе научиться выражать себя. Мари принимала всех, и Хиро всегда было интересно, почему. Всякий раз, когда он спрашивал, она просто отвечала: «Я просто очень забочусь обо всех и хочу, чтобы они были счастливы». И пока Хиро лежал в постели, погружённый в отчаяние, раздумывая, стоит ли отказаться от самой жизни… он подумал, может быть, просто может быть… Мари хотела, чтобы другие почувствовали то счастье, которого не могла испытать она сама. Мари никогда не выражала свои недостатки, но поощряла других принимать их несовершенства, несмотря на то, что никогда не принимала свои собственные. А Хиро этого и не замечал. Он просто наслаждался её понимающей натурой и не думал, что она происходит от чего-то другого, кроме её всепоглощающей доброты. Он вообще об этом глубоко не задумывался. Потому что он думал только о себе. Он не заслужил её. …Он убил её. Это было так странно. После всех этих лет… всё снова всплыло на поверхность. И что он чувствовал? Какофония жгучих эмоций кипела под его кожей, просачиваясь глубоко в разум и сердце. Жестокая реальность, которую он видел, но игнорировал и притворялся, что её не существует… Теперь Хиро должен был увидеть её. Потому что он больше не мог убеждать себя, что его воспоминания были фальшивыми. Он не мог убеждать себя, что Мари была здесь. Потому что Мари… Мари умерла. Она ушла. Он вспомнил, что видел, как её опускали в землю, как отец удерживал его, чтобы он не побежал к ней, недоумевая, почему они оставили её в холодной, одинокой земле. Он вспомнил, как кричал на всех вокруг, плакал и причитал, что это они виноваты в том, что Мари ушла. Он вспомнил, как попал в пучину вины, веря, что мог бы спасти её от смерти. Он вспомнил, как был бесполезен в течение года, отказываясь вставать с постели. ...И он вспомнил, что забыл её. ... Что у него осталось? — Мари ушла. И она не вернётся, — произнёс вслух Хиро, подтверждая правду. Хиро упал на колени, а Санни упал вместе с ним. Годы отрицания, и всё впустую. Хиро убил маму Санни. Он чуть не убил Кела. Он причинял боль всем вокруг и самому себе. Он сделал всё это, чтобы отогнать эту надвигающуюся реальность, и всё же, в конце концов, это ничего не стоило. Он ничего не стоил. Ни без цели. Ни без Мари. — Не… не умирай… ненавидь меня вместо этого… — всё ещё иногда говорил Санни, бормоча что-то ему в грудь. Его руки дрожали, как и всё остальное тело. Голос Санни был хриплым до такой степени, что казался болезненным, он говорил, вероятно, больше, чем за последние годы. Хиро притянул Санни поближе, зрение расплывалось. — Я… я не… я не ненавижу тебя… — Хиро со вздохом уткнулся лбом в плечо Санни. — Я просто… так устал. Я так, так устал. Я… я не могу… Дрожащая рука Санни нежно пробежала по его волосам, вероятно, в попытке успокоить его. Хиро практически чувствовал нерешительность Санни, тот явно не знал, как его утешить. — Я… я один, — Хиро не собирался говорить это вслух. Ясность тяготила его, вызывая слёзы на глазах. Без света Мари солнце бы навсегда померкло. Теперь Хиро понял, почему Санни сдался. Он тоже хотел сдаться. Он хотел отдохнуть. Он хотел спать, совсем как Мари. — Это… это не так, — рука Санни остановилась, и он отстранился ровно настолько, чтобы они с Хиро могли видеть лица друг друга. — Кел… Обри… Бэзил… Я… мы рядом, — Санни облизал губы, его голос был хриплым. — Я... Мы все… пострадали. Я сдался. Казалось, Санни о чём-то сосредоточенно задумался. Затем, глубоко вздохнув, Санни протянул руку и снял повязку с глаза. Хиро уставился на закрытый глаз со шрамами. Санни инстинктивно попытался спрятать свой глаз, но постарался смотреть прямо на Хиро. — Это… было моим наказанием, — глаз Санни едва сумел открыться из-за шрамов, удерживающих его закрытым, но, когда он чуть открылся, обнаружилась пустая глазница. Хиро нерешительно протянул руку, наблюдая, как Санни вздрогнул в ответ. Потом Санни расслабился и позволил Хиро нежно погладить его по щеке. Хиро уставился на глаз, не совсем понимая, почему Санни захотел показать его ему. Всё это время он не хотел, чтобы кто-нибудь видел его глаз, он даже надевал повязку, когда ложился спать. Было ли это... знаком доверия? — Если… если даже Бэзил может меня простить… если даже ты можешь меня простить… тогда… тогда, может быть… я не должен сдаваться, — Санни слабо улыбнулся. — Так… тоже… не сдавайся. Мари… Мари хотела бы, чтобы ты был счастлив. Глаза Хиро расширились. Он уставился на Санни, не зная, что и думать. Это было самое большее, что он когда-либо слышал от Санни за раз. Возможно, это было больше, чем он говорил за всё лето вместе взятое. Каждое слово произносилось с трудом, голос невозможно было расслышать, если бы Хиро не прислушивался внимательно. Санни… пытался простить себя. Хиро вспомнил Санни на крыше. Он вспомнил Санни на озере. Он вспомнил, как Санни приставлял нож к собственной шее. Хиро много раз наблюдал, как тот впадал в отчаяние, и теперь, несмотря ни на что, несмотря на то, насколько ужасной была эта ситуация… Санни улыбался. Санни решил продолжить. — У меня ничего нет, Санни, — глаза Хиро сузились от слёз, он скривился. — Они все меня ненавидят. Мои родители меня не знают. О таком, какой я сейчас… обо мне никто не будет заботиться, — и он искренне в это верил. — Я-Я забочусь, — Санни закашлялся, голос надломился от чрезмерного напряжения. — Все… простят тебя. Я… я прощаю тебя. — Почему!? — Хиро схватил Санни за плечи, почти тряся его. — Почему ты прощаешь меня!? Почему ты заботишься обо мне!? Я только и сделал, что всё испортил! Я всего лишь безнадежный неудачник, который даже не может посмотреть правде в глаза! Я самый старший! Это я должен утешать тебя! Я убил твою грёбаную маму, Санни! Я толкнул Кела! Я толкнул брата, и даже это меня не пробудило! — Н-но ты… ты уже проснулся… — Санни всё ещё пытался улыбаться ему, его здоровый глаз был полон надежды. — Ты обещал… что в этот раз… мы будем вместе. — Почему ты так поступаешь!? — Хиро не мог дышать. — Я убийца. Я ненормален. Я до сих пор… я до сих пор… — лицо Хиро сморщилось, он безудержно рыдал. — Я до сих пор не хочу отпускать, — Хиро прижал ладони к глазам, руки покалывало в суровом напоминании. — Я не могу. Если у меня нет Мари, то у меня нет ничего. Она дала мне цель. Она любила меня. Она любила меня. Того меня, который был безобразен. Того меня, которого никто никогда не примет. Единственная причина, по которой Мари вообще приняла меня, это потому что… потому что… Хиро схватился за голову, пытаясь вспомнить. Но он подумал только о том, как она держала его в своих объятиях, утешая после того, как он сломался после долгого дня. Он подумал о том, как она улыбалась его странным привычкам, считая, что он не может причинить никакого вреда. Он подумал о том, как она задавала ему вопросы, каждый день работая над тем, чтобы узнать и понять, как мыслит Хиро и почему он такой, какой был. Он подумал о её доброте, её сострадании, её сочувствии... И он понял. Мари решила полюбить его. Мари решила понять его. Причина, по которой она приняла его… заключалась в том, что она этого хотела. Не потому, что ей было так суждено. — Может ли… может ли кто-нибудь ещё когда-нибудь… принять кого-то вроде меня? Таким, какой я есть… всё, что я сделал… — Хиро икнул. Он уставился на Санни, отчаянно ища что-то, чего сам не мог точно определить. Санни кивнул без колебаний. — Ты… ты принимаешь меня? Несколько мгновений Санни смотрел на него, в его глазу бурлило множество эмоций. — Я… я хочу. Я хочу… попытаться понять тебя, — взгляд Санни стал решительным. — Ты… ты действительно… — смеялся Хиро и в то же время плакал, не веря своим ушам. — Ты действительно не должен. — Я хочу, — Санни прищурил глаз. — Как… и все остальные. Хиро обнял Санни, не желая, чтобы тот видел его лицо. Он всхлипнул, отчаянно прижимая Санни к себе. — Ты глупый… ты не должен хотеть этого… ты должен хотеть, чтобы я исчез... — несмотря на эти слова, объятия Хиро только усилились. Второй раз в своей жизни Хиро взял протянутую к нему руку. Санни отличался от Мари, но это было нормально. Он бы никогда не полюбил кого-то так, как Мари, но это не значило, что он не может найти людей, о которых будет заботиться. Санни всегда был ему как младший брат, и теперь, когда просьба Мари была в центре его мыслей, Хиро ухватился за эту новую цель. Слишком многое нужно было осмыслить. Слишком много лет он работал на автопилоте и игнорировал свои эмоции. Он не знал, как себя контролировать. Он не знал, как жить самим собой. Он не знал, как двигаться дальше и отпустить. Но это нормально. Прямо сейчас он сосредоточится на заботе о Санни. Он займёт место Мари и будет заботиться о Санни так же, как заботилась бы она. Санни нужно много заботы и защиты, и Хиро может это обеспечить. …Это всё ещё было эгоистично. Это обещание, о котором попросила его Мари… было последним, о чём она просила перед смертью. Мари очень заботилась о Санни, почти сама воспитывала его из-за того, что их родители пренебрегали им. И теперь у Хиро был последний способ быть поближе к Мари. — Спасибо тебе… — Хиро закрыл глаза, горе тяжёлым грузом сдавливало его грудь. Санни старался понять и принять его, и Хиро был так счастлив, что Санни всё ещё верил в него. Хиро не мог сдаться, поскольку Санни нуждался в нём. Непреодолимый стресс, покалывающий под его кожей, был едва терпим, принятие того, что Мари ушла, полностью разрушило его последние остатки контроля над эмоциями. Но пока у него был Санни, он мог постепенно снова обрести устойчивость. Понемногу он научится со всем справляться. Однако сейчас всего этого было слишком много. Ему нужно было отвлечь свой разум, пока подсознание разбиралось в путанице чувств. Через некоторое время, пройдя через всё это, выполнив какую-то цель, Хиро мог бы начать восстанавливать себя. Ему просто нужно было сохранять спокойствие и не позволять ничему его расстраивать. Он не знал, что случится, если он будет подавлен или если его покой кто-то нарушит. … Вокруг зашевелились деревья, и сквозь них кто-то пробежал. Хиро поднял голову. Вдалеке сияли два отчаянных голубых глаза, горящие тревогой. — САННИ! ... Ой.