Love, Neil

      Эндрю глубоко вздохнул, чтобы успокоиться, прежде чем выйти из машины. Несмотря на то, что он торопился — а он торопился, он мог уже опоздать, — ему все равно нужно было время, чтобы привести себя в порядок. Сделать этот шаг было очень важно. Обычно он не давал о себе знать, но Нил, в конце концов, был прав. Он уже знал Эндрю, даже если не знал ни его имени, ни его лица.       Все началось, как ни глупо, прошлым летом на их школьной странице Tumblr. Никто не знал, кто ее ведет, только то, что на ней размещались все текущие сплетни и творческие работы учеников старшей школы Пальметто. Courtsecrets полностью держался на материалах, каждый мог прислать туда все, что хотел, совершенно анонимно. Это не раз давало обратный эффект из-за злонамеренных сплетен (самый свежий пример — нежелательный выход Нила во время каникул).       Это был особенно жаркий день в начале июля, в воздухе витала жара и шумно стрекотали цикады. Эндрю лежал на ковре с низким ворсом в своем подвале, катаясь по полу в попытке сохранить прохладу. В то утро он уже поссорился с Аароном — ни о чем конкретном, оба были раздражены жарой, а позже Ники сказал что-то неосторожное, что вывело Эндрю из себя. Не в силах находиться среди людей, Эндрю удалился в подвал.       Он просто слишком много чувствовал, не имея выхода для самовыражения, кроме мелкого вандализма или насилия. Почувствовав прилив разочарования, он попытался выразить свои чувства словами (по совету своего психотерапевта). Он написал короткую тираду, излив свою ярость, горе, гнев и одиночество на абстрактном языке. Написав это, он почувствовал себя лучше, но все равно не смог полностью очиститься от яда. Пытаясь отстраниться от этого, в порыве гнева он анонимно отправил это на страницу courtsecrets.       На следующий день он пожалел об этом, не желая, чтобы его сокровенные мысли и чувства свободно витали в воздухе, где их мог увидеть любой, даже если он не знал, что они принадлежат ему. Он вернулся в Tumblr, чтобы посмотреть, есть ли способ удалить свое сообщение, но обнаружил ответ на свои бредни. Это было одно слово: ^^^^ЭТО, за которым следовал адрес электронной почты.       Он не мог объяснить, зачем он создал новый анонимный электронный адрес и отправил сообщение. Может быть, ему было скучно. Может быть, он хотел посмотреть, что скажет ему человек, который отреагировал на его недовольные жалобы согласием. Может быть, ему нужно было с кем-то поговорить после очередной ссоры с братом и кузеном, которые не проявили ни особого желания, ни способности понять его. В любом случае, он отправил короткое, немногословное электронное письмо тому, кем был sunrise.abram.death@gmail.com, не ожидая от него многого.       Вместо этого он получил Нила.       Сначала он не знал, что это Нил. Сначала это был просто парень, который назвался Абрамом и сказал Эндрю, что его слова нашли в нем отклик. Их первые взаимодействия были крайне неловкими, но они оба выдержали. Стремление Эндрю продолжать общение подкреплялось их анонимностью, а также тем, что он наконец-то смог поговорить с кем-то, кто, казалось, понимал его на базовом уровне.       Переписка переходила от поверхностных тем — в основном жалоб на погоду, скуку или раздражающих членов семьи/друзей — к более серьезным. Эндрю начал открываться о своем прошлом, чего он никогда не делал вне терапии. Когда он впервые отправил сообщение, в котором вкратце коснулся своего опыта воспитания в приемной семье, его желудок нервно сжался. Он хотел бы отозвать это письмо почти сразу, боясь спугнуть Абрама или получить неискренние извинения, подчеркивающие его дискомфорт.       Доу, — написал в ответ Абрам, используя псевдоним Эндрю, — всякий раз, когда я говорю что-либо о своем прошлом, я получаю стеклянные взгляды, неловкие смешки или слишком искренние слова сожаления. Я не хочу, чтобы ты страдал от всего этого вместе со мной. Вместо этого прими это: Я слышу тебя.       Каким-то образом это было именно то, что Эндрю от него требовалось. Его сердце затрепетало в груди, и когда он оглянулся, то понял, что именно в этот момент он начал падать.       Электронная почта быстро стала одной из самых важных вещей в жизни Эндрю, поскольку они часто отправляли по несколько сообщений в день. Вскоре Абрам стал одним из тех людей, которые знали его лучше всех, и их отношения, пусть и исключительно онлайн, были одними из самых важных в его жизни. Безусловно, Абрам был единственным человеком в мире, который считал Эндрю смешным.       Хотя он не раз косвенно намекал на свою сексуальность, Абрам, казалось, не замечал всех его завуалированных намеков. Эндрю не знал, означает ли это, что Абрам притворяется, что не замечает, потому что ему неловко, или что он тупой. Эндрю не был уверен, что хуже. В конце концов, он набрался смелости и открыто признался ему (завернув рассказ, как он подумывает о том, чтобы признаться своей семье): это был первый человек, которому он рассказал все, кроме своей приемной матери и психотерапевта.       К тому времени Эндрю наконец признался себе, что хочет этого парня, несмотря на то, что не знал его истинной сущности. Прийти к нему на свидание было его способом посылать зондаж, пытаясь выяснить, есть ли вероятность того, что они совместимы, или Эндрю просто глуп из-за парня-натурала. Ответ Абрама был не совсем таким, на какой рассчитывал Эндрю (Я тоже! Давай поцелуемся), но, по крайней мере, он не сказал ничего такого, что означало бы «не гомо».       Это странно, что я не знаю, кто я? — Абрам написал в ответ. — У меня была девушка, но в том школьном стиле знакомств, когда она присылала мне записку с текстом «ты пойдешь со мной на свидание?», и мы никогда не виделись вне школы. Иногда она держала меня за руку, которая была немного липкой, и дважды поцеловала меня. У меня не было никакого желания делать это снова. На самом деле, я убежден, что вся эта идея романтики создана обществом. Кто влюбляется с первого взгляда, кроме как в кино? Как ты можешь хотеть, чтобы кто-то прикасался к тебе так близко, не доверяя ему полностью? Почему ты позволяешь себе быть уязвимым с кем-то, кого ты только что встретил? Я не имею в виду ТЕБЯ, конечно. Просто общий «ты» во вселенной.       Я не знаю, Доу. Все эти физические вещи кажутся мне неловкими. Я думаю, что то, чего я действительно хочу от отношений — это кто-то, кто знает меня, слышит меня и поддерживает меня, и я не вижу необходимости во всем этом романтическом мусоре. Может быть, с кем-то, кто мне уже небезразличен, я смогу опустить свои стены.       А может быть, я просто неизлечимый романтик, как сказала моя подруга, когда я попытался объяснить ей все это. Она сказала мне, что никогда бы не догадалась, что я из тех, кто ждет брака. Но лично я считаю, что важен не брак, а уверенность в том, что человек, с которым я буду вместе, никогда не причинит мне вреда.       Я никогда не причиню тебе вреда, тщетно думал Эндрю. Он задавался вопросом, не был ли ответ Абрама хуже, чем отказ, — он давал слабую надежду, а не разрушал ее полностью.       Возвращение в школу в сентябре заставило Эндрю внимательно изучать всех своих одноклассников, будто он детектив. Он знал, что один из них должен быть Абрамом, но кто бы это мог быть? Он не мог представить его одним из популярных спортивных парней, таких как Джереми Нокс или Кевин Дэй, которые вели очарованную жизнь и, скорее всего, не имели никакой глубины. Может быть, Абрам на самом деле был эмо Жаном Моро или кокетливым Роландом Спиром.       Он знал, что попытка выяснить личность Абрама противоречит их негласному соглашению о сохранении анонимности — он, конечно, не был готов к тому, что Абрам узнает, кто он такой, — но он не мог сдержать любопытства. Если бы он смог выяснить, кто такой Абрам, он смог бы сказать, есть ли у него шанс.       Постепенно он начал подозревать, что Абрам на самом деле может быть Нилом Джостеном, новеньким переведённым, который появился в конце предыдущего учебного года. Это были мелочи: случайное замечание Нила о том, что он жил со своим дядей (это было то, в чем Абрам признался, наряду с его сложными чувствами по поводу того, что мать бросила его); колкость Элисон Рейнолдс за обедом о том, что Нил — ханжа; ритм речи Нила и частое использование британских терминов, таких как «rubbish», которые так напоминали то, как писал Абрам.       Эндрю не мог понять, видит ли он слишком много в этих маленьких подсказках, или просто замечает то, что хочет. Нил был очень сексуальным, и Эндрю тянуло к нему с тех пор, как он приехал. Он не думал, что ему повезло настолько, что Нил и Абрам могут быть одним и тем же парнем. Кроме того, он не был уверен, что у Нила в голове есть мысли, не связанные с футболом — он и Кевин Дэй были лучшими друзьями и оба фанатики футбола.       Несмотря на свои сомнения, он убедился в своей правоте сразу после зимних каникул: Абрам сразу после Рождества стал вести себя странно, сначала не отвечал на сообщения Эндрю, потом был крайне немногословен, как будто чем-то обеспокоен, а затем предложил им встретиться. Эндрю был ошеломлен таким предложением — никто из них раньше не осмеливался затронуть тему личной встречи. Он быстро послал ответный отказ; он определенно не был готов. Он не мог потерять Абрама и был уверен, что если Абрам узнает, кто он на самом деле, то это будет их конец. Абраму, может, и нравился «Доу», но зачем ему оставаться рядом, если он будет знать, что это всего лишь Эндрю? Скучный, обычный, ущербный Эндрю. Как он может быть кому-то нужен?       За день до возобновления занятий Абрам прислал ему загадочное письмо с единственной строчкой: «Думаю, ты разберешься с этим завтра». Это имело больше смысла на следующий день, когда вся школа говорила о том, что Нил Джостен — коротышка, любитель поспорить, звезда футбола Нил Джостен — был объявлен геем на неофициальном школьном аккаунте Tumblr. Уши Эндрю весь день горели от подслушанных сплетен и комментариев — некоторые из них были добрыми и поддерживающими, а некоторые — явно нет.       От: doeadeer@gmail.com       Кому: sunrise.abram.death@gmail.com       Тема: Нил?       Но ты же не гей.       Ответ Абрама и Нила был ужасно горьким. Он объяснил, что не вышел должным образом из своей учетной записи после использования одного из библиотечных компьютеров, и следующий человек, который воспользовался им, придурок Рико Морияма, увидел пару их электронных сообщений, а также некоторые исследования. Нил не уточнил, что именно это было за исследование, но было ясно, что доказательств было достаточно, чтобы Рико попытался шантажировать Нила, чтобы заставить Кевина простить его после огромной ссоры, которая произошла год назад. Когда Нил отказался, Рико в отместку вывел его на чистую воду.       Нил пришел к выводу, что единственный плюс в том, что у них с Эндрю больше нет причин не встречаться.       Знаю, я говорил, что не понимаю всей этой истории с влечением, но, кажется, я начинаю понимать. Доу, как ты думаешь, можно ли влюбиться в кого-то, кого ты никогда не видел?       У Эндрю перехватило дыхание, когда он прочитал это. Нил не мог иметь в виду…? Но несмотря на то, что Нил сказал, что нет причин не встречаться, Эндрю не согласился. Он мог придумать множество причин, главная из которых заключалась в том, что Нил определенно не в его лиге. Он никак не мог быть доволен раскрытием личности Эндрю.       Постоянный отказ Эндрю от встречи и его настойчивость в том, что Нил будет разочарован, как только узнает, кто он такой, привели к напряжению между ними. Нил отвечал все реже и реже, и даже Эндрю был вынужден признать, что его знание того, кто такой Нил, вызвало, казалось бы, непреодолимый дисбаланс между ними. Это было неустойчиво, и Эндрю постоянно думал об этом.       От: sunrise.abram.death@gmail.com       Кому: doeadeer@gmail.com       Тема: ты ошибаешься       Ты говоришь, что я не знаю тебя, Доу, но я знаю. Я знаю о том, о чем ты не любишь говорить, и о том, сколько мороженого ты можешь съесть, и о том, как ты любишь своего брата, но не можешь ему об этом сказать. Я знаю, что ты восхищаешься своим кузеном за его мужество, никогда не осознавая своего собственного, за то, насколько ты силен, чтобы продолжать жить каждый день. Я знаю, что у тебя самое сухое чувство юмора из всех, кого я когда-либо встречал, и что ты любишь кошек, но притворяешься, что это не так. Я знаю, что ты оберегаешь тех, кого любишь, и что ты прикрываешь спину любому, кто прикрывает твою. Я знаю, что ты ценишь честность и взаимность, и у тебя есть острые границы, которые ты устанавливаешь с помощью насилия. Короче говоря, я знаю тебя, и я думаю, что ты тоже меня знаешь. Какая разница, как ты выглядишь или какой формы твое тело по сравнению со всем этим?       Я знаю тебя, и за эти последние месяцы я определенно влюбился в тебя. Я не хочу игнорировать это только потому, что это что-то новое, но я никогда не буду пытаться заставить тебя сделать то, чего ты не хочешь. Если ты этого хочешь, тогда встретимся на школьном карнавале в эту пятницу до семи. Если ты не придешь, я буду знать твой ответ и больше не буду спрашивать.       С любовью,       Нил       В результате Эндрю поспешил на зимний карнавал в школе, вертя головой по сторонам в поисках Нила. Этот идиот не удосужился сказать Эндрю, где именно он может найти его на карнавале, а время близилось к семи. Эндрю нервничал и не был до конца уверен, что готов, но он также не хотел всю оставшуюся жизнь сожалеть о том, что упустил свой шанс.       Наконец, он услышал удивленный смех Нила и увидел вспышку его рыжих волос. Он стоял в очереди на колесо обозрения, и, несмотря на беспокойство в животе, Эндрю протиснулся вперед, не обращая внимания на возмущенное ворчание, пробиваясь мимо всех остальных.       Каким-то образом ему повезло, и он сумел пробраться вперед, чтобы вслед за Нилом занять одно из сидений. Сиденья, понял он, когда страховочная планка опустилась, были по сути качающимися корытами, которые должны были висеть высоко над землей. Он крепко сжал кулаки вокруг страховочной перекладины и недовольно сглотнул. Он мог бы просто подождать, пока Нил закончит. Он думал, что был умнее этого. — Ты в порядке? — обеспокоенно спросил Нил, когда аттракцион двинулся и их качнуло назад. — В порядке, — выдавил из себя Эндрю, желая закрыть глаза, но не желая переставать смотреть на Нила. — Нил, — сумел сказать он. — Абрам. Мы на карнавале до семи.       Лицо Нила сразу же смягчилось, а затем озарилось удивлением. — Это ты, — сказал он, протягивая руку. — Держись! — потребовал Эндрю, когда аттракцион рывком остановился, чтобы пропустить новых пассажиров. — Ты выпадешь. — Я действительно не выпаду, — возразил Нил, его глаза пристально смотрели на лицо Эндрю. — Я ведь не ошибаюсь? Ты Доу?       Эндрю поджал губы и кивнул, ожидая неизбежного разочарования.       Оно так и не наступило. Нил усмехнулся. — Никогда бы не подумал, что ты любишь сладкое, ты все время выглядишь таким запрещающим, — изумился он. — Я, — сказал Эндрю, проглотив удивленный возглас, когда колесо обозрения снова начало вращаться. Они приближались к вершине. — Ты сожалеешь? Что это я? — Что? — спросил Нил, улыбка полностью сошла с его лица и сменилась шоком. — Нет, как ты можешь спрашивать об этом? Ты же Доу. Как я могу сожалеть?       Эндрю пожал плечами и сделал глубокий вдох, чтобы подготовиться к следующему движению аттракциона. — Ты действительно неважно выглядишь, — сказал Нил. — Ты разочарован, что это я? — Не задавай глупых вопросов, — проворчал Эндрю. — Я и так знал, что это ты. — Точно, — сказал Нил, резко откинувшись назад, от чего сиденье покачнулось. — Прекрати это! — О, — сказал Нил. — Это то, чего ты боишься? — Нет, — соврал Эндрю.       Выражение лица Нила было сомнительным. — Я не самый большой поклонник высоты, — признался Эндрю. — Высоты? Эндрю, какого черта ты делаешь на колесе обозрения? — рассмеялся Нил. — Я должен был добраться до тебя до семи.       Глаза Нила снова стали мягкими. Они наконец-то добрались до вершины колеса, и Эндрю решительно не смотрел вниз. — Можно тебя поцеловать? — спросил Нил, выражение лица стало застенчивым. — Я… да, — сказал Эндрю, спотыкаясь на слове.       Он не ожидал, что Нил обрадуется его личности, и уж точно не ожидал, что Нил захочет его поцеловать, но он не собирался упускать свой шанс. Он наклонился одновременно с Нилом, и их носы больно столкнулись. Нил засмеялся и поправил угол наклона головы, прежде чем снова прильнуть к нему. Это было недолго, всего лишь целомудренное прикосновение губ, прежде чем Эндрю пришлось отстраниться и снова схватиться за поручень, когда аттракцион возобновил движение. — Это было нормально? — нервно спросил он Нила, как только желудок покинул его горло. Он вспомнил, как Нил заявлял о своей незаинтересованности в поцелуях со своей девушкой. — Конечно, было, — ответил Нил, улыбаясь, как рассвет. — Это было с тобой.