Так себе актёр

      Саша общается с чатом на максимально интимную тему, поэтому Катя поджимает губы, не решаясь подслушивать, и затыкает уши наушниками. Последнее, что слышит девушка перед тем, как на полную включить трек, это неловкий мальчишеский голос, срывающийся на очередном не скромном вопросе. — У меня спросили: «Ты хоть целовался, бедолага?» — Саша, читая, заливисто смеётся, в смущении пару раз прикрывая лицо и поправляя волосы. Катя же за кадром старается максимально тихо откашливаться, чтобы не палиться. Она только что поперхнулась колой от столь неожиданного и откровенного вопроса. А желание послушать новый альбом любимой группы мгновенно испарилось. Кажется, только одна мысль осталась в её голове: «Ну да, сегодня со мной утром… а что?..»       А вообще, они друг друга стоят. Оба те ещё любители открыто говорить на тему поцелуев, секса и, в общем, любви. Но как бы не старались и Катя, и Саша скрыть смущение за фразой «Счастье любит тишину!», выходит, откровенно говоря, сомнительно, глупо и плохо. Поэтому при подобных разговорах они молча слушают окружающих, кивая как болванчики и параллельно не разнимая неловко собственных рук.       Остаток стрима Катя всё-таки слушает размеренный, приятный для ушей голос парня. Но почему-то ни одна из последующих тем её не цепляет. Девушка попросту пропускает их мимо, нежась в ожидании в постели, откинув подальше надоевший телефон.       Когда время беспощадно валит к одиннадцати, Саша завершает стрим. Ещё пару минут он сидит напротив экрана, то устало выдыхая, то потягиваясь, чтобы размять затёкшие конечности. На Катю он обращает внимание только в момент, когда девушке надоедает ждать парня. Она аккуратно берёт того за руки, перетягивая к себе на постель. — Ты хоть целовался, бедолага? — Припоминает, посмеиваясь и одновременно зарываясь длинными пальцами в мягкие волосы молодого человека. Саша плавится под касаниями, удобнее умещаясь на девичьей небольшой груди головой. Неосознанно ластится словно кот, неловко улыбаясь. — Я отыгрывал как мог… — шепчет не в силах говорить громче. Катя продолжает свои несложные махинации, теперь уже просто тоже расслабленно улыбаясь. — Играешь ты сомнительно, Сашенька… — Говорит человек, который учится на актёра. — Перебивает резко, но голоса не повышает, поэтому девушка даже не дёргается от неожиданности. Да и привыкла она уже к Сашиной любви перебивать, не обращая внимание на чужое возмущение или обиду. — Но ребята твои, кажется, этого не заметили… — Катя неудобно сгибается, чтобы поцеловать парня вначале в лоб, а затем с трудом в нос, далее же зайти не позволяет поза, поэтому девушка вновь падает на подушку. — Пускай и дальше все думают, что ты тот ещё вечно смущённый пассив… — Перебарщиваешь, Катюш. — Хмурится Саша, чуть сильнее сжимая девушку в объятиях. Эту тему он отчаянно поднимать не любит. Обоим приходится замолчать, стараясь не провалиться в беспокойный и незапланированный сон.       Саша не секс-символ, не икона разврата и, даже не гуру самых простых «подростковых» отношений. Но Саша действительно искренний, самый ласковый и нежный на всём белом свете, готовый понять и подстроиться. Саша самый лучший молодой человек во всём этом ужасном, развратном мире. Саша — это и есть любовь.