Lauren Christie - Colour of the night (На повтор)
- Нет! - душераздирающий крик разрезал тишину ночи в Гамбурге. Крик блондинки разносился по всему дому Фамалия. Это длилось уже целый месяц, Алиса просыпалась, кричала и тихо всхлипывала. Нет, она не плакала. Вампирам не дано выплакивать душу, у них лишь немного щиплет в глазах и слышно их всхлипы. Им нельзя плакать, ведь, по сути, они существа сильные и забот у них никаких, и чувств тоже, быть не должно. Но это ошибка, и крики голубоглазой девушки доказывают это каждую ночь. Хиндрик опять пытается успокоить Алису, которая бьется в истерике и всё время повторяет один и тот же вопрос: "Почему?! Почему она?! Я хочу к ней, пустите меня, умоляю! Я не хочу здесь находиться! Отпустите...". Её голос уже давно осип и немного охрип от криков. Всегда улыбающаяся Алиса теперь ходила хуже призрака. В глазах больше не плескались искорки счастья и тепла, которое так всех согревало, теперь там пустота. Они покраснели, словно она ревела в подушку целых две недели. И это было бы правдой, если бы она только могла...* * *
- Алиса, это твой психолог, Каллиста Хельсинг, она хочет помочь тебе. Пожалуйста, поговори с ней, - Эллина переживала за Алису, наверное, больше, чем Лучиано и Лео. Фамалия настолько хотели вернуть ту Алису, что даже привели человека в свой дом. Это была невысокая девушка, с черными как уголь волосами, в которых проскальзывала белая прядка с отливом серебра. Её черные глаза осмотрели блондинку, которая, взобравшись с ногами в удобное кресло, с опаской смотрела на гостью. Голубоглазая наблюдала, как Каллиста плавно закрывает двери за предводительницей клана Фамалия, как проходит к столу и кладет на него разные папки и садится напротив Алисы. Каллиста ничего не говорит, она выглядит уставшей и измученной, прям как Алиса, но тем не менее Хельсинг слабо улыбается. В комнате повисла тишина, такая приятная и спокойна, что Алиса смогла расслабиться. Блондинке казалось, словно её психолог понимает её с полу взгляда, несмотря на то, что это была лишь девушка лет двадцати, которая наверняка из Гамбурга никуда не выезжала. Еще через несколько минут Алиса сидела в кресле нормально. Девушки всё еще смотрели друг другу в глаза. Тишина всё еще не была нарушена, она всё так же была приятной и легкой, в такой тишине и говорить не хотелось. Но внезапно Алиса соскочила с кресла и прошла к стеллажу с книгами. Сняла с почетного места немного потрепанную книгу, от которой еле слышен был аромат бриза моря. Вытянув оттуда немного потертую фотографию, она протянула её девушке, которая с всё той же улыбкой приняла её. На фото была девчушка лет четырнадцати. У неё были красивые черты лица и, немного длиннее каре, светлые волосы. Фото было черно-белым, поэтому Хельсинг не могла определить была ли эта девушка блондинкой. Алиса села обратно в кресло и, подтянув к себе ноги, начала всхлипывать. - Очень красивая, - тихо произнесла Каллиста, но до слуха вампирши это всё же донеслось, её плечи начали подрагивать сильнее, но Хельсинг всё сидела и неотрывно смотрела на фотографию. - Я люблю её, как она могла меня бросить? Почему она это сделала? - Алиса стала раскачивать из стороны в сторону. - Я не думаю, что она сделала это специально. Наверняка на это была причина, - измученная улыбка сползла с лица брюнетки, она устало посмотрела на Алису. - Может расскажешь, что случилось? Если нет, то я не смогу тебе помочь. - Если расскажу, обещаешь никому не говорить? - Алиса выпрямилась и смотрела перед собой, словно сквозь Хельсинг. - Обещаю.Я любила эту девушку. Она - всё, что я ценила в этой жизни. И кроме неё, я больше никого не полюблю. Я до сих пор слышу её голос, вижу образ в тенях. Иногда у меня случается галлюцинация, что вот она сидит у моего гроба и наблюдает за мной, а когда ко мне приходит осознание того, что всё это иллюзии... У меня случается шок, начинается паника, я кричу и начинаю всхлипывать, чуть ли не бьюсь головой об стенку. Меня это душит, я хочу туда, где она. Я хочу к ней. У нас столько недосказанного осталось, которое теперь витает где-то в воздухе. Я хочу снова гулять с ней тайно под луной. Нежно целовать её губы, пропуская при этом белые пряди волос сквозь пальцы. Я опять хочу встречать с ней рассветы, хочу говорить ей, как люблю её, хочу увидеть её и заключить в объятия, я хочу знать, что с ней всё хорошо! Я хочу к ней! Я не могу здесь больше оставаться! На меня здесь всё давит. Всё напоминает о ней, я больше не хочу так жить. Каллиста, я хочу умереть, я не хочу так жить.
Брюнетка сидела и внимательно слушала слова Алисы. Она так хотела помочь девушке, но она не знала чем. Сейчас она просто сидела и плакала над словами Фамалия. Такие сильные чувства были и у неё, но он тоже умер. Поэтому Хельсинг прекрасно понимала Алису. Вот почему у них у обоих был столь замученный вид и пустые глаза. Они устали быть одни, они хотят вернуться к своей любви, к тому, что грело их и любило. - Я могу помочь тебе избавиться от этих мыслей, чувств, воспоминаний. От этой девушки, - Каллиста прерывисто дышала, её щеки всё еще увлажняли слезы. - Я не хочу избавляться от неё! Я не хочу забывать её, не хочу выключать эти чувства, не хочу выкидывать её из мыслей! - Алиса молниеносно поднялась с кресла и уперлась руками в подлокотники кресла, где сидела брюнетка. Блондинка кричала и смотрела прямо в черные глаза, но Каллиста не шевелилась, она сидела и смотрела на Алису. Она видела в её глазах то, чего никто не видел. Боль. Огромную боль, которую просто так не закопаешь. Алиса не человек, под гипноз не пойдет. От её болезни нет лекарства, она неизлечима. С ней нужно продолжать жить, как с чумой. Она убивает тебя изнутри, а ты терпишь и надеешься, что найдешь лекарство. Но его нет и никогда не появится. Алиса села обратно в кресло. Она посмотрела в пол, она не осмеливалась поднимать взгляд на Каллисту. Да и не сильно хотела этого делать. В её мыслях сейчас стоял образ Иви, она что-то говорила, но голубоглазая не слышала. Лишь одними губами блондинка шептала: - Я тебя не слышу... Не слышу... Каллиста сидела и просто смотрела, она ничего не могла сделать для девушки. Теперь это она понимала. Но ей всё равно хотелось облегчить её боль, сделать её счастливее. Но как? Вот что оставалось основным вопросом. Брюнетка поднялась с кресла и присела на корточки перед Алисой. Взяв её холодные руки в свои, немного теплые, она взглянула ей в глаза. Она увидела всё ту же боль. Ничего нового, только боль. - Скажи мне, как облегчить тебе боль? - Каллиста смотрела с состраданием, а не как все в клане - с жалостью. - Выпусти меня на солнце, - шепнула на ухо брюнетки Алиса и, откинувшись на спинку кресла, тихонько засмеялась. Такие перепады настроения блондинки стали случаться всё чаще, но никто не обращал внимания. Каллиста встала и взглянула на большие часы в кабинете, они показывали практически шесть утра. На улице уже было светло, поэтому, взяв блондинку за руку, Хельсинг потащила её в коридор, потом по лестнице и в еще один длинный коридор. Алиса всё это время смеялась и хихикала, приложив руку к лицу. Все смотрели на них с опаской. Достигнув выхода, Каллиста открыла двери и лишь одним движением руки подтолкнула блондинку на улицу. Алиса стояла как завороженная. У голубоглазой перед глазами стояла Иви, такая же, как в последнюю их ночь. Красивая, в своем серебряном одеянии, с распущенными волосами. Она была похожа на богиню в свете солнца. Но для Алисы Иви была лучше любой богини. Беловолосая протягивала Алисе руку, и та, вытянув руку, подалась вперед. Каллиста лишь стояла и смотрела. Она знала, что поступала глупо. Она видела, что нет там никого, что нет там очаровательной девушки с фотографии. Алиса вышла на солнце. Теперь она была такой же красивой, как Иви в её глазах. Она была похожа на богиню. Но эта богиня больше и шага сделать не смогла. Она застыла, как статуя с протянутой рукой. Хельсинг подошла к этой великолепной статуи. Вложив свою руку, в руку Алисы, она превратила её в пепел. Статуя рухнула как карточный домик. Из большого дома, перед которым стояла Каллиста, доносился крик. Но не обратив на это никакого внимания, брюнетка зашагала вперед. Ей было всё равно, какие документы она оставила в том доме. Ей было абсолютно наплевать, что будет с ней этой ночью. Но ей действительно стало легче оттого, что она помогла Алисе. Пускай и самым ужасным способом, но всё же...Любовь - это инфекция, от которой нет вакцины. Не заболейте, иначе вместе с кашлем выплюнете и сердце...