Freedom of time

      Выход на пенсию произошел быстрее, чем Нил ожидал. Это не был выход на пенсию в традиционном смысле, ему было всего 32 года, но это было довольно неплохо для профессионального спортсмена. Кевин продержался до 35 лет, о чем Нил не знал до последнего момента, но Нил был доволен своей жизнью до сих пор.       Он осуществил свою мечту — играть в экси и выиграть золото и серебро на Олимпийских играх, и все это он сделал с Эндрю рядом. Их выход на пенсию был тем, что они планировали вместе.       Они сидели в своей заниженной гостиной, которую Мэтт и Ники в шутку называли «разговорной ямой», и смотрели случайные игровые шоу, которые Эндрю любил смотреть, когда об этом зашла речь. — Сколько еще? — спросил Эндрю.       Нилу не требовался дополнительный контекст, чтобы понять, о чем спрашивал Эндрю. Правда заключалась в том, что колено Эндрю было по-королевски испорчено. Он по-прежнему был стартовым вратарем их команды, потому что он был Эндрю Миньярдом, лучшим вратарем, которого когда-либо видел экси, но его игровое время становилось все короче и короче по ходу сезона. Дела Нила не обстояли лучше, но он все еще оставался Нилом Джостеном, и ему было трудно избавиться от привычки доводить себя до предела, потому что он чувствовал, что у него нет выбора.       У Нила был выбор. Ичиро Морияма скончался три года назад, его империя рухнула вместе с ним. Единственной преемницей была дочь, которая была слишком молода, чтобы принять корону. Его смерть вызвала внутреннюю войну, и, в конце концов, Нил, Кевин и Жан больше ничего не стоили. Они были освобождены от оков. Жан немедленно ушел на пенсию, так как экси никогда не было тем, чего он хотел, но Кевин и Нил играли в свою игру в течение 3 чудесно свободных лет, не оглядываясь через плечо.       У Нила был выбор. Он больше не хотел быть человеком, который раздвигает свои границы. Он не хотел быть человеком, который жил только ради одной вещи, которая никогда не полюбит его в ответ. Экси была мечтой Нила, но пришло время завести новую. У него был Эндрю, и у них был список мест, которые они хотели увидеть вместе.       Нил попросил до конца сезона, когда Эндрю спросил, сколько еще осталось. Ему нужна была последняя победа, последняя победа, прежде чем он бросит все это. Прежде чем его ракетка будет прикреплена к стене и станет историей, которую он будет рассказывать своим племянникам и племянницам.       Их команда победила, и вместе с ней ушли на пенсию Эндрю Миньярд и Нил Джостен. Мир экси был шокирован, особенно когда за год до этого они потеряли Кевина Дэя, но Нил был полон предвкушения.       Времени вдруг стало бесконечно много. Время учиться чему-то новому, время путешествовать по местам, где он никогда раньше не был, время быть с Эндрю. Именно последнее волновало его больше всего.       Им с Эндрю повезло. После того, как Нил окончил университет, они провели всего два года в разных профессиональных командах, прежде чем снова оказались вместе. Нил испытал каждый кайф в своей жизни рядом с Эндрю. Он хотел знать, что их ждет дальше. В бархатной коробочке на самом дне ящика с носками Нила лежал серебряный браслет. Эндрю знал, что он там. Нил знал, что Эндрю знает, что он там. Они никогда не говорили об этом открыто. Нил задавался вопросом, стоит ли говорить об этом сейчас, когда у них есть время.       Их первым пунктом назначения после выхода на пенсию была Германия. Они разыграли это как визит к Ники и Эрику, но Нил знал, что Эндрю просто соскучился по своему кузену. Ники был в восторге от их визита и решил, что они собираются сделать все самое туристическое, что только можно уместить в одну неделю. (Они оставались на две недели, но вторая неделя была только для Нила и Эндрю). Ники повел их к Бранденбургским воротам, а Эрик накормил их карривурстом. Нил ни разу не вспомнил об экси.       Как он мог? Эндрю смотрел вот так, точно так же, так же, как Нил смотрел на Эндрю, за что и получил неприятности, они могли быть друг с другом всеми возможными способами, и у них было так много времени.       Раньше у Нила никогда не было времени. Все детство он был в бегах, а потом переживал из-за того, что не выполнит условия сделки с Мориямой, постоянно опасаясь переступить черту. У него никогда не было времени, чтобы просто быть. Но теперь у него было все время. Он держал Эндрю за руку посреди Берлина и был счастлив.       Год путешествий Эндрю и Нила прошел хорошо. Нил побывал в некоторых местах, которые они посещали раньше, когда он был в бегах, и это было своего рода завершение — увидеть их снова при гораздо более приятных обстоятельствах. В Нидерландах он сорвал тюльпан для Эндрю, хотя был на 99% уверен, что это запрещено, и положил его за ухо Эндрю, чем заслужил такой раздраженный взгляд, что у Нила заболели щеки от улыбки. Он поцеловал Эндрю перед Эйфелевой башней, потому что видел это однажды в кино, и Эндрю сказал, что это отвратительное клише, но когда Нил сделал это, кончики ушей Эндрю покраснели. Они ездили из страны в страну, Эндрю поощрял Нила пробовать разные блюда, а Нил подкупал Эндрю обещаниями поцелуев и массажа спины, чтобы сфотографироваться с ним и отправить фотографии остальным Лисам.       В конце концов, путешествие закончилось, и возник вопрос: что дальше? Формально у них было достаточно денег, чтобы не задумываться о следующем шаге. Они могли жить комфортно и не работать ни дня, если бы захотели. Эндрю больше склонялся к этому пути, хотя он постигал искусство кулинарии и выпечки, что доставляло ему удовольствие. Нил чувствовал себя беспокойно после их путешествия. Он по-прежнему ходил на пробежки и иногда встречался с Кевином в спортзале, но был какой-то зуд, который он никак не мог унять.       Ваймак предложил стать тренером. Младшая лига, старшая школа, команда НАСС. Нил не хотел. Большую часть своей жизни он полагался на экси, чтобы удержаться на плаву, к тому же было что-то неправильное в том, чтобы быть на площадке экси, но не иметь возможности играть в полную силу. С Кевином все было иначе. После того как Кевин вышел на пенсию, он занялся тренерской работой в младшей лиге экси, но в этом был смысл. Кевин всегда хотел поделиться игрой своей матери со всеми, а с кем лучше поделиться, как не с детьми, которые с удовольствием играют? Кевин провел большую часть своей жизни, пытаясь убедить колледж и профессиональных спортсменов заботиться об экси так же, как он, но большинство из них уже застряли в своих собственных версиях игры.       Нил никогда не хотел делить игру ни с кем, кроме Эндрю. Ему было все равно, играет ли кто-то еще, лишь бы у него была возможность. Он хотел улучшить свои собственные навыки, но никогда не был заинтересован в том, чтобы пытаться улучшить других. Так что тренерство было исключено.       Однажды, после особенно неудачного дня, Эндрю нашел Нила завернутым в одеяла на диване, смотрящим какую-то передачу по Food Network. Эндрю пристроился между спинкой дивана и спиной Нила. — Я научился готовить французский яблочный пирог. Хочешь, я научу тебя?       Для любого другого человека это прозвучало бы как то, что Эндрю просто бессвязно болтает. Нил не был любым другим, поэтому он услышал то, что не было сказано. Я нашел новую страсть, может, тебе нужно позаимствовать ее, пока ты не найдешь свою собственную?       Нил перевернулся лицом к Эндрю, сблизив их носы на сантиметры. С такого расстояния глаза Эндрю выглядели немного размытыми, но даже размытые они были так же прекрасны, как и в фокусе. Нил провел взглядом между глазами Эндрю и его губами. Эндрю хмыкнул, но кивнул и наклонился вперед, чтобы встретиться с губами Нила. Может ли новой страстью Нила стать поцелуи с Эндрю? У него это уже неплохо получалось, и он был бы не против провести остаток жизни, совершенствуясь в этом.       Эндрю отстранился от поцелуя первым, но оставил свою руку на щеке Нила. Большим пальцем он нежно провел по шраму. — Нил, — настоял он. — Я не знаю, что мне делать дальше. — Нил вздохнул. — Помоги мне печь, пока не разберешься. — Хорошо, — согласился Нил. Что еще он собирался делать? Кроме того, ему нравилось притворяться, что он не знает разницы между столовой и чайной ложкой или что такое венчик, хотя бы для того, чтобы посмотреть на отчаяние Эндрю.       Следующим для Нила был свадебный подарок. У Ваймака и Эбби была небольшая церемония, и их маленьким подарком в конце вечера было крошечное растение базилика. Нил не стал долго раздумывать над этим. Два маленьких растения, одно для Нила, другое для Эндрю, стояли на подоконнике их кухни. Нил поливал их каждое утро, потому что считал, что именно так и нужно поступать с растениями. Солнечный свет и вода, и все. Но потом одно из растений погибло, и в Ниле что-то щелкнуло.       Он провел всю ночь, гугля растения базилика. Он узнал, что существует такая вещь, как тип почвы, и что не все растения приживаются в случайной грязи, найденной на заднем дворе. Он узнал об удобрениях и уровне pH, о том, как некоторые растения растут под флуоресцентными лампами, и в целом о том, как много еще интересного есть в растениях.       После того как Нил погуглил, он провел следующий день в садовом центре и вернулся домой с шестью кустами помидоров. Эндрю поднял бровь, глядя на то, что Нил привез, и сказал Нилу, что он поищет хорошие рецепты с использованием помидоров. Нил не был полностью уверен, что они вырастут, но одобрения и поддержки Эндрю было достаточно, чтобы он захотел испытать свои силы.       Поэтому садоводство стало для Нила «следующим делом». Эндрю помог ему создать сад по всей длине их забора на заднем дворе. Говоря «помог», Нил на самом деле имел в виду, что Эндрю сделал большую часть работы. Но разве можно винить Нила? У него был выбор: разбрасывать землю или смотреть, как Эндрю передвигает кирпичи, надев футболку, которая творила чудеса с его бицепсами. Нил не был дураком.       Эндрю был не слишком впечатлен выбором Нила и в ответ облил Нила из шланга вместо того, чтобы полить только что посаженные помидоры. Вскоре их садовая работа превратилась в настоящую водяную битву, которая не закончилась, пока Эндрю не намочил Нила до нитки. Им пришлось лежать на заднем дворе, пока они не высохли, потому что Эндрю не хотел пускать Нила в дом мокрым. — Это ты облил меня из шланга! — запротестовал Нил. — Заткнись, Джостен, — ответил Эндрю со скукой. Он лег рядом с Нилом на шезлонг, который определенно не был рассчитан на двух человек. Эндрю положил голову на плечо Нила, и они вдвоем смотрели на двор. Нил видел маленькие ростки всех растений, которые они посадили, и думал, сможет ли он узнать каждое отдельное растение, когда они вырастут.       Так садоводство стало «следующим делом» Нила, а Эндрю продолжил готовить, как свое «следующее дело», и их жизнь перешла от бывших звезд в центре внимания к путешественникам по миру и домашним любовникам, которые готовили ужин из того, что выращивали в своем саду.       Это не была плохая жизнь. Она была простой в том смысле, о котором Нил и не подозревал. Он просыпался, шел на пробежку, возвращался домой и будил Эндрю запахом кофе, проверял свои растения, готовил ужин с Эндрю, целовал Эндрю до потери сознания перед сном и делал то же самое на следующий день. В промежутках между этим были различные вылазки, у Эндрю и Нила все еще были кучи денег на отпуск, и иногда Нила просили комментировать игры.       Это звучало монотонно. Некоторые назвали бы это скучным, возможно. Нил так не считал. У Нила было достаточно волнений, чтобы хватило на всю жизнь. Ему не всегда нужны были острые ощущения от игры или адреналин, бурлящий в его теле; его единственной отдушиной было то, что требовало как можно больше физических усилий.       Иногда он просто нуждался в этом. Это успокаивало его душу. Лежать на диване с телевизором, бормочущим на заднем плане, а Эндрю лежал на нем, пока ужин запекался в духовке? Запишите Нила, мать твою.       Не было ничего на свете, что Нил променял бы на свой маленький кусочек этого. Его этим был он, и это был Эндрю, и это был их дом, и это было их будущее. Их будущее, которое никогда не было определено на 100%, но все равно принадлежало им.       Нил был доволен; он был счастлив. У него было все, о чем он и не мечтал, и у него было так много времени, чтобы сделать гораздо больше.