* * *
Вечерний Сеул намного больше привлекает альфу: фонари манят, а легкий ветерок приятно щекочет кожу. На часах десять вечера, Чонгук вернется домой поздно, и Тэхен определенно будет ворчать по этому поводу. Поэтому, дабы загладить свою вину, он быстренько заезжает в супермаркет и покупает клубничный торт, про который омега грезил весь день, написывая сообщения своему альфе, тем самым немного отвлекая его от работы. Нет, он совсем не против, ни в коем случае, ради Тэ он готов сам сорваться, все бросить и приехать, однако зарабатывать деньги надо. Он берет тортик и еще набирает йогуртов, клубничных, чтобы его малыш точно был счастлив, а альфа прощен за поздний приезд. На кассе ему подмигивает кассир, на что он скептически отводит взгляд и, заплатив за покупки, уходит из магазина. Вот честное слово, Чонгук уже задолбался. Еще со школы омеги уделяли ему излишнее большое внимание, и может быть тогда он был не против, но не сейчас. В восемнадцать альфа был, мягко сказать, не дружелюбен. Да он, в принципе, являлся самым главным красавчиком университета, что уже говорило о его былой самовлюбленности и заносчивости. И Тэхен: милый омежка с розовыми щечками и стеснительностью в одном флаконе — попался ему на глаза совершенно случайно. Чонгук тогда забрел в библиотеку, не зная как вылезти из этого лабиринта макулатуры, затем увидел Кима, мирно сидевшего за столиком около окна и читавшего какую-то книгу. Сердце его впервые было на грани того, чтобы вылететь из груди и полететь прямиком в космос, а дыхание участилось раза в три точно. Боже, да у него бабочки в животе порхали, и расскажи он это своему другу Юнги: тот бы поржал, похлопал по плечу, дал презиков в придачу и послал в добрый путь, охмурять своего ненаглядного. Ну Чон Чонгук не из скромных, а своих чувств не боится: пошел, завоевал, привязал к себе и вот уже шесть лет не отпускает — прям как истинный мужчина. Поначалу все было радужно и ванильно, конфетно-букетный период, так сказать. Потом пошли мелкие ссоры, чаще всего заканчивающиеся нежным сексом... ну или не совсем нежным. И в какой-то момент, альфа понял — все, беру в мужья! Конечно, понял он это быстро, еще при первой встрече, но действовать начал только после двух лет отношений. Теперь же они четыре года в браке и полностью счастливы. Чонгук подъезжает к многоэтажке, паркуя автомобиль в подземной парковке. Он уже мчится к лифту, перехватывая пакет с вкусняшками из одной руки в другую. Так хочется в родные объятия, что силенок терпеть уже нет. Однако, квартира встречает его полной тишиной и выключенным светом. «Ну конечно, еще бы позже приехал, может вообще не застал бы омеги дома», — мысленно ударяет себя по голове альфа, проходя по комнатам в поисках Тэхена. — Малыш, я дома! — зовет он его, ожидая, что белокурая макушка выглянет из кухни и кинется с поцелуями. Но поставив пакет на кухонный стол, его все еще приветствует тишина в сопровождение с негромким шумом включенного телевизора. Альфа направляется в просторную гостиную, где блекло горит торшер, а на диване посапывает его маленькое сокровище. Такое взъерошенное, милое и его. — Совсем себя не бережет, — шепчет он тихо, закрывая настежь открытое окно, а затем пледом накрывает, сжавшееся от холода, тельце. Тэхен морщит носик и у Чонгука непроизвольно губы растягиваются в улыбке. Вот он, человек, растопивший ранее холодное сердце альфы. Теперь Тэхен для него — целый мир и никак иначе. Будить омегу совсем не хочется, но его слишком манят эти румяные, слегка пухлые, щечки. Грех не притронуться и не погладить, что он и делает — ласково прикасается, медленно проводя рукой. На диване закопошились, а обладатель пухлых щечек открыл глаза, сонно потирая их ладошками. Ну само очарование. — Ты уже приехал? — бормочет омега. — Да, а ты опять уснул с открытом окном. На дворе осень, Тэ. Когда они съехались, Чонгук впервые узнал о том, что Тэхен любит спать под свежий ветерок с улицы. Безусловно, альфа ворчал на него, мол: он простудится, протянет спину или шею, и, не дай бог, застудит себе что-либо — в ответ получал лишь легкий чмок в уголок губ и слова о том, что такого не повторится. Разумеется, слова были не сдержаны, а альфа теперь проверяет и, если что, прикрывает окошки, когда холодная погода. — Я забыл. — Ну конечно, — хмыкает альфа, присаживаясь на диван рядом с омегой. Он сразу закидывает свою руку за чужую спину и притягивает ближе, утыкаясь носом в копну светлых волос. — Почему так поздно? Тэхен тоже льнет к теплу любимого, обнимая за талию и вдыхая аромат сандала. Как же он скучал. — Слишком много работы, но-о... — протягивает Чонгук, чтобы выдержать интригу, за что получает несильный щипок, начиная заливаться смехом. — Я купил тебе торт. — Правда? — удивляется Тэхен, отлипая от альфы и заставляя его поморщится из-за того, что омега перестал его обнимать. Он ведь целый день хотел вкусить этот сладкий вкус клубники, потакнуть своим внутренним хотелкам. — А еще йогуртов прихватил, — ну так, между делом говорит Чон, зная — его супруг точно будет доволен. — Клубничных? — Клубничных. Тэхен ярко улыбнулся, а Чонгуку показалось, что весь мир в миг стал светлее. Альфа не успел среагировать, как Ким ретировался на кухню, уже доставая тортик из пакета, облизывая при этом свои губы. Точно малыш, похлопал в ладоши, едва слышно, и принялся кушать, не забывая причмокивать и мычать от удовольствия. — Вкусно? — спрашивает Чон, падая на стул рядом. — Офень. Снова смех раздается по всему помещению. Искренний и такой счастливый. Чонгуку не нужны никакие секретари-вертихвосты, только его любимый малыш, что ждет его по вечерам, заранее подготавливая ужин, что каждый раз интересуется делами на работе, что дарит спокойствие. Омега уютный, как дом. Обнимаешь его и понимаешь: я дома. Чонгук тянет Тэ к себе, сажая того на колени; ждет, когда ничего не понимающий парень прожует остатки сладости, а затем целует. Так трепетно, посасывая поочередно губы и чувствуя вкус клубники. Он не пытается углубить столь вкусный поцелуй, лишь нежные прикосновения, от которых внутри взрываются фейерверки на мелкие искорки, оставляя приятно разливающееся тепло. Одна рука скользит по лебединой шее, а вторая мирно покоится на круглом животике. Так, как и должно быть. — Как мой малыш поживает? — оторвавшись полушепотом произносит альфа, стараясь не прерывать эту тихую атмосферу. — Если ты про меня, то я безумно соскучился, — Тэхен знает, для кого прозвучали эти слова, но не отказывает себе в удовольствии немного надуться. Такой милаш, честное слово. — Я тоже очень скучал, хотел поскорее оказаться в твоих объятиях, — говорит он куда-то в шею. — Но все же, как поживает другой мой малыш? — Хорошо, — улыбается Ким, переводя взгляд на живот, — периодически пинался. Кажется, у нас растет футболист. Чонгук отпускает Тэ, сажая его на свое место, а сам присаживается перед ним на корточки. — Ох, кто-то не давал папочке отдохнуть, — альфа поцелуями-бабочками осыпает молочную кожу, отчего Тэхен ежится и счастливо посмеивается от такой картины. — Гуки, щекотно, перестань. — Не-а, моему ребенку нужно внимание. — Ладно, как закончишь, удели и мне свое драгоценное внимание, — обиженно бурчит Тэхен, скрещивая руки на груди. А что вы хотели? Беременные омеги на шестом месяце чересчур капризны. — Ну чего ты? — ласково лепечет Чонгук, прекращая все махинация с животом и возвращаясь к своему мужу. — Для тебя у нас с тобой еще вся ночь впереди, — он играет бровями, видя как Тэ закусывает нижнюю губу, смущаясь. — Боже... я понял, — переводит тему омега, не переставая краснеть, — давай я лучше тебе кушать разогрею, небось голодный, — и даже в такие моменты, когда глубокая ночь и вроде как нужно спать, он заботится о своем альфе. Потому что любит.* * *
С поздним ужином давно было покончено, а два любимых друг для друга тела нежились в кроватке, разговаривая о прошедшем дне. — Как дела на работе? — Вполне нормально, но один секретарь не давал мне покоя, пытаясь соблазнить, — просто говорит парень, будто ничего серьезного. А для Тэхена еще как серьезное, отчего он даже нахмурился, направляя свой грозный — на самом деле, Чонгук считает его до жути обворожительным, — взгляд на альфу. — Мне стоит наведаться к тебе в офис завтра. Чон прыскает в кулак, чувствуя в этих словах капельку ревности. — Перестань, Тэ, я четко дал ему понять, что ничего и в помине не может быть. Тем более, тебе нельзя волноваться. — Все равно приеду, даже не отговаривай, — заявляет омега. — И зацелую тебя при всех. — Уговорил, — хохочет альфа, даже не сомневаясь в способностях своего мужа. Как то раз, в университете, Чонгук сидел в столовой, в компании своих друзей. Они весело общались, иногда переглядываясь с омегами за столиком, но это совсем ничего не значило, обычная встреча глазами, не более. Но скромный Тэхен, которого до этого считали тихоней в их корпусе, целенаправленно подошел к альфе, уселся тому на бедра и завлек его в глубокий поцелуй. Прям как надо, по-взрослому. Охренели тогда все, кто-то даже начал свистеть на фоне, положительно отзываясь на их отношения. А омеги были весьма расстроены потерять такого красавчика, что угодил в чужие сети без каких-либо сопротивлений. Тогда-то Чонгук и понял, что его парень еще тот собственник. — Кстати, послезавтра я беру отпуск, хочу проводить больше времени с тобой и малышом. Теперь эмоции Тэ поменялись на более радостные и в животе снова оживились, показывая свои навыки в пинании. Их альфочка совсем не щадит, пинает сильнее, но горячая ладонь Чонгука, опустившаяся аккурат на место удара, успокаивает, ведь ребенок почувствовал отца рядом. А омега мысленно пищит от восторга. — Я так сильно люблю тебя, знаешь? — с улыбкой до ушей сообщает ему Тэхен, в ответ получая такую же широкую улыбку и поцелуй за ушком. — Знаю, потому что люблю тебя и нашего малыша не меньше.«И ничего мне больше не нужно, кроме родного сокровища рядом»