Вечный сад

Родители, по идее, любят своих детей, но есть те, чьи намерения по отношению к детям, чистыми не являются… — Можешь сходить в лес за некоторыми травами? — Конечно! Девочка, накинув поверх лёгкого летнего платья плащ с капюшоном и схватив корзинку, стоящую рядом с входной дверью, взглянула на свою мать, начавшую говорить о том, как, где и какие травы собирать, при этом предупреждая о том, что нельзя заходить без разрешения и сопровождения Травника глубоко в лес. — …звёздная медуница — на Холме Падающих Звёзд, корень речного эха — рядом с родником, сердце горя — недалеко от пропасти. Запомнила? — спросила женщина, поправляя капюшон тёмно-зелёного плаща и пряча под них тёмно-каштановые волосы, отливающие медью и позолотой. — Да! — улыбаясь и держа в обеих руках корзинку, ответила девочка. — Я постараюсь как можно быстрее! — Не забудь только вернуться к закату! — предупредила мать, отпуская девочку на улицу. — Обязательно! По итогу она не вернулась… …но оказалась в доме у Травника, который нашёл её в лесу глубокой ночью и решил приютить у себя в Вечном саду. Девочка пила чай, завернувшись в плед, и гладила старого кота, пока Травник отошёл подкинуть в пламя ещё немного поленьев. Ей было страшно, ведь именно этот человек (или не человек вовсе — точно она не знала) заботился обо всём их поселении, но при этом мог его с лёгкостью уничтожить одним щелчком пальцев, если на то будет нужда. Она с интересом рассматривала шоколадного цвета волосы, завязанные в не слишком длинный и очень низкий хвост, в маленькую, идущую этому человеку бородку, не портящую черты лица, и в силуэт, высокий, но не слишком широкий. Скорее, юношеский, но в этом девочка была не особо уверена. А кот, который лежал рядом, громко и устало мурчал, постепенно отходя в сон от лёгких поглаживаний. — Ария, верно? — Травник сел рядом с ней на диван и взял ломтик большого печенья из корзинки, что стояла на столе. — Д-да… — кивнула девочка, отпивая из кружки почти закончившийся чай. — Интересные имена нынче дают детям… — мужчина улыбнулся и начал жевать печенье. — Хотя, как я и говорил, здесь тебя быть не должно. Но ты здесь, и это удивительно. — Почему? — спросила Ария, поставив уже пустую посуду на стол. — И благодарю за чай. — Не за что, — Травник улыбнулся ей и после взглянул на окно, за которым простиралась бесконечная тьма. — Начнём с того, что домой ты уже не вернёшься. А судя по твоей корзинке и тому, какие травы попросила тебя найти мама в один заход, от тебя избавились. На глазах девочки навернулись слёзы, в них же было видно то, что она не верила в сказанное её спасителем. А тот просто беззаботно жевал новый ломтик печенья, взятый из корзины, и смотрел за пределы окна, на тех редких светляков, что появлялись на мгновение в темноте. Мурчание кота давно прекратилось, он давно крепко уснул, и лишь треск поленьев в камине помогал понять, что Ария всё ещё оставалась в реальности. — К-как… избавились… — Звёздную медуницу, корень речного эха и сердце горя собираю обычно я из-за того, что люди часто теряются при их поисках, — взгляд Травника был спокойным и беззаботным. — А тут ещё и все три сразу, ты гарантированно ушла в лес и затерялась в нём. Да твоя мать просто изверг, ты знала об этом? Явно любви у неё к тебе не было. Во взгляде потускневших янтарно-жёлтых глаз было видно отчаяние и чувство предательства со стороны самого родного ей человека. Со стороны Арии послышались всхлипы. Громкие всхлипы, перерастающие в отчаянный вой от осознания того, что никому она и не была на деле нужна. Травник же не собирался её успокаивать или как-то затыкать, он просто спокойно вздохнул и настроился на то, что принятие будет громким и неприятным для его ушей. Но он не ожидал того, что отчаявшийся ребёнок бросится к его коленям, прикрытым тёмно-зелёным плащом, и начнёт рыдать прямо в них. Решил не возражать и просто начал гладить дитя по голове, давая понять, что он всё ещё здесь. Может успокоить, может дать новую опору. — Если хочешь… — начал он, не перестав гладить бедное дитя, уснувшее от бессилия. — Этот дом может стать и твоим домом, а я — твоей опорой. Ария… Внезапно Травник задумался, глядя на почти затухший огонь, оставивший после себя тлеющие угли, на стены, украшенные свежей лавандой, на столик с икебаной, сделанной вот недавно, и на своё отражение в зеркале, в котором Ария выглядела как его младшая сестра. И это его удивляло. — Наверное, тебе будет сложно звать меня вечно «Травник», «колдун» или «дядя»… И раз ты привыкла именно к этой внешности… — он мягко улыбнулся, продолжая перебирать её волосы. — Оставлю тогда такую. А имя… Он назвал себя Аланом для того, чтобы было легче обращаться к нему. И именно так у бессмертного ведьмака-травника появилась на попечении смертная…

Из цветущего вечного сада

не выйти никому из смертных.

Из жалости его хозяин

убьёт любого, кто к нему заходит.

Хозяин не садист ведь, цену знает,

и проще отказаться от ненужного,

чем растить для себя проблему

за проблемой, требующих решения,

однако…

Ария оказалась любительницей ухаживать за садом, и от того Травнику стало намного легче покидать свой дом, но теперь не только ради деревни, но и ради нового жителя, практически полноправной хозяйки, для которой каждый цветок что в саду, что в лесу был в радость. Из-за этого даже пришлось освежить некоторые постройки, забытые со временем где-то в глубинах, и одна из них — красивые качели — стала вместе с окружавшим её клочком земли личным уголком Арии, в котором она выращивала всё, что хотела. Дом тоже немного преобразился: появились тут и там листы с рисунками и записями, стало намного теплее и светлее, на полках появились новые книги и поделки… В общем, новому жителю не было скучно. И пусть её комната была не слишком большой, по сравнению с комнатой хозяина дома, всё же в ней был простор, которого «дома» никогда не было. Наверное, именно тогда, когда Травник принёс с собой краски, которые так давно желали, Ария осознала, что она дома. Конечно Алан её мог и пожурить, и обругать, но никогда не переходил границы и делал всё это действительно из-за косяков, а не потому, что это ему приспичило или из-за трудной работы. Поэтому она и полюбила своего покровителя как старшего брата, что ведёт её по дороге, ей самой нужной. — Травник, ты уже сколько времени не меняешь свой внешний вид! — поразился один из жителей деревушки, старичок уже, как только парень подошёл к нему для того, чтобы купить ещё записных книжек. — Что-то случилось? Растерял свои силы? — Вовсе нет, — Алан улыбнулся и достал мешочек с деньгами. — Это довольно долгая история, знаешь… — Ты всегда так говоришь, а по итогу не рассказываешь, — хохотнул продавец, отдавая ему заказ. — Что, полюбить кого успел? С твоим-то бессмертием не советовал. — Вам бы решать ещё, кого мне любить, — хохотнул Травник, складывая книжки в свою сумку. Неприятный осадочек остался. — Кстати, а у вас в дети не пропадали? — Дети? — старик задумался. — У Меркурии пропала дочь, но её реакция была уж больно странной. Горе было слишком недолгим и чересчур наигранным. Уже всей деревней искали Арию, но так и не нашли. А как узнали, что та отправила её за травами в сторону леса, так вовсе чуть не набросились на неё, ведь даже взрослые не идут одни или обращаются к тебе, а тут ребёнок. Хорошая девочка была… — Всё как я и предполагал… — Алан вздохнул и накинул на голову капюшон тёмно-зелёного плаща. — Меркурия её зовут, верно? — Да, — продавец кивнул. — А что такое? — Хотелось бы ей один подарок передать. Травник загадочно улыбнулся и ушёл в сторону леса, оставив старика лишь догадываться о том, в чём дело. Но тот уже смог понять, что за подарок, и лишь устало вздохнул от понимания того, какую кару и от кого навлекла на себя женщина. Смерть не будет быстрой, но страданий та отхватит лихо. — Ох, Травник! — Меркурия открыла дверь перед мужчиной. — Не думала, что ты заглянешь ко мне домой. Какое срочное дело или.? — Я по поводу вашей дочери. Алан продолжал загадочно и мило улыбаться, осматривая похорошевшую женщину. Ни следов горя, ни следов беременности, ни шума других детей. Похоже, ребёнок у неё был один. Та, услышав о дочери, практически сразу удивилась, а после огорчённо отвела взгляд. Выглядело очень неправдоподобно, похоже этот вопрос не задавали ей давно. — Если вы к ней, то сожалею… Она пропала. Ах, бедная Ария… — Зато я принёс вам те травы, которая хотела принести она. Меркурия испуганно посмотрела на Травника, который вытащил из своей сумки цветы, похожие на упавшие звёзды, необычной формы корень, пахнущий рекой, и чёрный плод, похожий на яблоко. Алан продолжал улыбаться, всё так же загадочно, но теперь с превосходством над той, что решила однажды избавиться от дочери. — Но мне это не нужно, — Меркурия помотала головой и сделала шаг назад. — Не беспокойтесь, ещё как нужно, — хохотнул Алан, довольно оскалившись, чем напугал собеседницу. Начало пахнуть чем-то жареным. — Ты не достойна более жизни, ведь попыталась избавиться от собственной дочери. — Подожди! — закричала женщина, но было поздно: рыжее пламя охватило весь её дом. В страхе она попыталась выбежать, но сильный толчок заставил вернуться. Дверь была почти сразу закрыта снаружи, а окна охватило сильнейшее пламя, плавящее стекло, от чего невозможно было выбраться целой. Если вообще она выживет. Жители деревни решили не обращать внимание на горящий дом, зная, что у Травника всё под контролем, а за вмешательство он может покарать и их. Истошные крики заглушил треск горящего дерева и начавшийся обвал дома, что погрёб под собой виновную. По крайней мере виновной она себя не считала и кричала от боли проклятия в сторону дочери… — Ну, как-то так. Ария продолжала улыбаться гостю сада и пить чуть остывший чай. Алан ушёл надолго, из-за чего разрешил парочке доверенных лиц посещать этот сад, это место. И, ах, девочка превратилась в девушку, начавший цвести бутон… Это было просто замечательно, восхитительно! — Хотя… Я упустила один момент, — загадочно улыбнулась она, поставив чашку на стол. — В тот раз в деревню пришла я вместо братика. Об этом ты смог догадаться сам, не так ли? За её мучениями было весело наблюдать. И Ария продолжила спокойно пить чай, весело улыбаясь.