Душевное созерцание

Сколько раз Сяо отрицал, сколько раз Альбедо не понимал эту жизнь?.. И вот сейчас темноволосый сидит у окна, свесив голову, вглядываясь во тьму блеклого вечера. Небо заливается тёмной краской, которую словно вылили на полотно. Шедевр - «Квадрат Малевича», но вживую, настоящий, без светлых пятен и изъянов. Как сам Сяо, вероятно, однако в нём светлое таки есть. И это самое светлое сейчас поднимется к нему в квартиру. Кого-то Алатус ждёт ли? Определённо. Альбедо, он же Мел, он же Принцепс - то самое светлое (во всех смыслах), что есть у Сяо. Он его путеводная звезда - так же во всех смыслах, учитывая татуировку на шее в виде золотой звезды. Хотя… был бы он без неё, Сяо всё равно назвал бы его своим упоительным спасением судьбы. Сколько раз Сяо пальцами и губами касался этой самой звезды на шее Альбедо, словно ориентира в этой жизни, слыша усталый вздох напротив, а Сяо знал, что Мел - не против? Сколько раз Альбедо касался татуировки Сяо посреди ночи, желая пересчитать каждый узор, виток акварельного рукава? А ведь каждый раз всё их слияние во что-то единое происходит не с какими-то особыми предпосылками. Они просто хотят оба получать и отдавать. Альбедо хочет отдать Сяо себя всего и показать, что его самый дорогой человек - стоит хорошего в этой жизни. Что жизнь… — ...имеет смысл, Сяо, - каждый раз Альбедо напоминает об этом своему парню просто, чтобы тот запомнил. — У тебя есть я. Помни. В жизни есть что-то хорошее, теперь у тебя есть я, – говорит Альбедо обнимая Сяо в конце всего процесса, пока второй тихо засыпает на его плече. Делает вид, что спит. На деле - внимает всем словам своего любимого человека. Он всё слышит, Альбедо - делает вид, что не видит. Их тела так часто соприкасались друг другом посреди мягкого покрова ночи, который словно окутывал их обоих, желая дать им время побыть наедине без лишних забот. Пусть оба забудут на время, кто такие. Пусть забудут о внешнем мире, пусть захотят жить по-настоящему. Без трудностей, без осуждения вне, без назойливых вопросов. Пусть побудут собой, ведь друг перед другом смущаться уже больше нечего – они видели друг в друге всё и знают друг о другу всё. Альбедо мог себя контролировать, но не хотел. Сяо хотел себя контролировать, но не мог. Они теряли рассудок друг в друге каждый раз, чувствуя тепло друг друга. Связывало ли их только это? Определённо нет. Они связаны ментально, воедино, по настоящему, они созданы друг для друга, они хотели быть друг другом. Они – соулмейты, которые действительно чувствуют друг друга на подсознательном уровне. Оба – далеко не эмпаты, но исключением из правил стало их понимание и любовь друг друга. Сяо не знал настоящей заботы и любви с детства, Альбедо же - всегда её получал. Его судьба была – вытащить из непроглядной тьмы того, кого он сейчас может касаться. Кого он может любить так, как того заслуживает самый дорогой ему на свете человек. Сяо думает обо всём этом, его лицо трогает лёгкая улыбка – да, её дарит ему Альбедо. Ему не нужно касаться Алатуса, можно просто жить в его мыслях – он и будет счастлив. Другого ему и не надо. Слышится звонок в дверь, лёгкое уведомление на телефоне «я у двери, открывай)», Сяо вскакивает, оставляя элетронную сигарету на подоконнике и спешит открывать. В комнате Сяо нет света сейчас, кроме лампочки на столе и света Альбедо, который пока что стоит в дверном проёме. Преступно красивый, он в костюме пришёл после курсов. Волосы аккуратно падают на плечи, часть прядей заплетена, чёлка немного небрежная, словно показывает лёгкие искры эксцентричности и азарта, при взгляде на Сяо. В одной руке – подносик с двумя стаканчиками кофе – всё как любят эти двое. Он делает атмосферу в комнате ещё горячее, чем того может выдержать Сяо, который каждый раз слегка почему-то волнуется, предвкушая вечер. Во второй руке – видимо портфель с какими-то записями, конспектами – неизменный атрибут Альбедо. — Ну что же, – Мел проходит в комнату, рукой слегка касаясь Сяо, вызывая у того ещё большее покраснение щёк, лёгкий табун мурашек – порой лёгкое касание может вызывать волнение, выбивая почву из под ног хуже прямого и настойчивого прикосновения, – ставит на стол кофе и выкладывает конспекты. Руки… преступно родные и красивые. – Итак… Альбедо поворачивается всем корпусом к Сяо слишком резко, чтобы даже он не успел среагировать – и как только у него это получается? Алатуса тяжело подловить по натуре, или… или он поддаётся? Или поддаётся разум Сяо, предавая своего владельца, – и ловит запястья темноволосого, с напором приближаясь слишком, слишком близко, достаточно, чтобы слышать чужое сердце, и говорит с улыбкой на лице: — Сегодня займёмся органической химией? Или… – он понижает голос до убийственного шёпота, который действует разом и как успокоительное, и как адреналин, – … у кого-то другие планы сегодня? Сяо лишь смущённо изгибает губы в улыбке в ответ. Вечер обещает быть интересным.