Они не знают о нас

Автор: для Алсу))) читаем под Enrique Iglesias feat. Nicole Scherzinger - Heartbeat POV Гарри Дружба – это тёплый ветер, Дружба – это светлый мир, Дружба – солнце на рассвете, Для души весёлый пир. Дружба – это только счастье, Дружба – у людей одна. С дружбой не страшны ненастья, С дружбой – жизнь весной полна. Друг разделит боль и радость, Друг поддержит и спасёт. С другом – даже злая слабость Вмиг растает и уйдет. Верь, храни, цени же дружбу, Это высший идеал. Тебе она сослужит службу. Ведь дружба – это ценный дар.* - Привет, - весело поздоровалась Филиппа и села рядом со мной. Вслед за ней вошел ее брат-близнец, и, поздоровавшись, сел рядом с сестрой. - Привет. - Он невозможен, - сказала Филиппа, и ткнула брата. - Смотрит щенячьими глазками на него и пускает слюни. Объясни ему, что так не делается. - Филипп, так не делается, - усмехнулся я. Филипп и Филиппа мои друзья. Как мы подружились? Думаю, нужно начать сначала. То есть с того дня, когда я сюда приехал. Уже на следующий день Мартин принес мне списки университетов и училищ. Я не поленился и зашел на сайты каждого из них. Просил нужную мне информацию. Всю следующую неделю мы ездили на день открытых дверей. Я подал документы аж в три университета. Через две недели мне позвонили и сказали, что берут меня во все три. И тогда меня словно переклинило. Я задумался: а зачем мне все это? Адвокат? Экономист? Бухгалтер? Мне придется несколько лет потратить на учебу, хотя не уверен, что буду работать по специальности. Поэтому, основательно подумав, решил поступить в художественное училище. Почему? Не знаю, но как мне показалось, творчество мне ближе. Я пока точно не знал, чем буду заниматься после училища, но записался на все курсы. Несмотря на то что большинство ходили только на пять-шесть. К слову, в первый же день учебы Филиппа села рядом со мной и завела разговор, потом познакомила с братом. Не знаю, но как-то сложилось, что с тех пор мы сдружились. Бывает же, общаешься с людьми, но понимаешь, что больше чем общение в определенном кругу у вас не сложится. А тут я сразу понял, что у нас сложится дружба. Впрочем, я не прогадал. Филиппа была харизматичной, веселой, немного без башни. С ней было интересно, она могла рассмешить и по поводу, и без. А Филипп был зажатый, спокойный. Таких разных близнецов я еще не видел. Филиппа была на две минуты старше брата, поэтому утверждала, цитирую: «Все досталось мне, а ему так, остатки... Включая мозги». Хотя я не сказал бы, что Филипп был глуп. Очень даже умный и способный. А как он рисовал. Я ему завидовал. Впрочем, как мне призналась его сестра, она ему тоже завидовала. - Гарри, что скажешь? - На что? - Что он должен подойти к Тому, - сказала Филиппа. - Не заставляй его, - сказал я. - Он подойдет, когда будет готов. - Ну ты предатель, - произнесла она и ткнула меня. - Филиппа! - крикнул брат. - Ты двинулась? Он же в положении. - Ой, прости, - тут же извинилась она и поцеловала меня в щеку. - В качестве извинения я угощаю в кафе. - Нет, мне сегодня нужно помочь Мартину в лавке, - сказал я. - Тогда мы пойдем с тобой, - ответила Филиппа. Беременности шел уже шестой месяц. Было крайне интересно наблюдать за тем, как он растет во мне. Каждый поход к врачу я узнавал что-то новое, что приводило меня в восторг. Мне нравилось смотреть на снимки УЗИ, хотя ничего четкого там не было. Нравилось слушать его сердцебиение. Я чувствовал его, и это мне нравилось больше всего. Все меня поддерживали. Конечно, как любому беременному, мне становилось плохо, и тогда Эльза спешила на помощь. Обычно это была тошнота, головокружение и только иногда оттекали ноги. Но это лишь мелочи по сравнению с тем чувством, которое он вызывал, когда толкался во мне. К слову, в один день Эльза преподнесла мне красную бархатную коробочку. Конечно, я был удивлен и не понимал, зачем вообще что-то мне дарить. Когда я ее открыл, то увидел обручальное кольцо... Одинокое обручальное кольцо. - Ты должен его носить, чтобы избежать разговоров. - Но... - Если спросят, где муж, ответишь, что уехал далеко-далеко... работать. - Ладно, - согласился я и надел кольцо. Таким образом, все думали, что мой муж уехал в дальние страны для помощи бедным. Так думали все, кроме Зейна. Он знал правду как, естественно, Эльза и Мартин. Хотя... всю правду никто не знал. Они не знают о нас. Они не знают его имени, не знают, как все было... Они лишь знают, что я влюбился, отдался и остался один с ребенком. Я общался с родителями, с Лиамом, который обещал приехать ко мне, когда родится малыш. Все было замечательно. Я не чувствовал утраты. Да, мне было плохо, мне было больно. Я считал себя обманутым, но слезами делу не поможешь. Иногда очень хочется, чтобы он был рядом, но его нет... Он мне снится, и во сне я так счастлив, но, когда я просыпаюсь и понимаю, что все это было лишь сном, впадаю в грусть. Я не знаю, где он. Не знаю с кем. Больше всего меня злит неизвестность. Что же, черт возьми, произошло?! Возникала мысль найти Найла. Он-то точно мог знать, куда делся Луи, но я ведь ничего не знал о нем. Только имя и все. А потом приходила мысль, что мне все это не нужно. Он мог сообщить мне, он мог написать. Но он этого не сделал, значит я для него никто. - Мартин, привет, - сказала Филиппа. - Чем вам помочь? - Здравствуйте, - поздоровался Филипп. - Мне нужно помочь разложить прибывший товар по полкам, справитесь? - Раз плюнуть, - щелкнув пальцами, ответила Филиппа. До вечера мы раскладывали новый товар, клеили ценники, убирали мусор. Но с Филиппой это было весело. Стоит сказать, что у Мартина была лавка свадебных мелочей. Это бокалы, приборы, ленты, таросики**, бонбоньерки, свадебные корзинки и прочее. Сейчас, когда я учился, то у меня не всегда получалось помогать Мартину. Хотя по выходным я работал с утра и до закрытия магазина. Предполагаю, что тех денег, что я зарабатывал, не хватало, чтобы оплатить за комнату и еще платить мне. Но они все равно платили мне зарплату. А я копил эти деньги для своего малыша. Ведь совсем скоро он появится на свет, и ему нужна будет люлька, одежда и многое-многое другое. Но я уже жду не дождусь, когда он появится на свет. Так хочется его увидеть, обнять, почувствовать его тепло. Если вообще я терпеливый, то тут моя терпеливость куда-то делась. Хотелось прямо сейчас. Возможно, это было как-то связано с тем, что мне очень сильно не хватало его отца. Иногда я так и порывался снова ему позвонить, но в последний момент останавливал себя. Если он не звонит, почему я должен. Мне что, больше него нужно? Я злился сам на себя за то, что так много думал о нем. Но у меня просто в голове не укладывалось, как можно было так играть. Это же каким актером нужно быть? Поэтому-то я и сомневался. Все произошло слишком непонятно. И то, что он меня не слышал... Хотя он мог и врать, но я раньше никогда за ним подобного не замечал. Но опять-таки я могу ошибаться. Ко всему прочему летело время. Менялась жизнь, и я вместе с нею. Я взрослел, менял свои принципы, понятия. Но лишь одно не менялось - мои чувства. Лу словно прописался у меня в сердце. Не было и дня, чтобы я о нем не думал, не порывался позвонить ему. Я так пытался избавиться от этого чувства, так пытался его забыть, но у меня ничего не выходило. - Эльза, а где мой пояс для поясницы? - Так ты просил его постирать, - сказала она, а я вспомнил, что действительно просил ее вчера об этом. - Что, поясница болит? - Болит - не то слово. Я всю ночь не мог уснуть... - До родов еще две недели, - задумчиво произнесла она, - может, сделать массаж? Я позову Зейна. - Нет! - схватился я. - Это еще почему? - удивленно спросила Эльза. - Мне неудобно, - сказал я. - Тем более у него своих дел по горло. - Тогда давай я, - предложила Эльза, я покачал головой. - Я просто полежу, - отмахнулся я и, держась за поясницу, поднялся к себе. Что же это такое? Болит поясница, тянет живот. Бросает то жар, то в дрожь. Наверно, просто от волнения. Я прилег на кровать. А что бы сейчас сделал Луи, если был бы рядом? Боже, как же я по нему соскучился, несмотря на все. Все равно я продолжаю его любить, и мне так сильно его не хватает. - Привет, - Зейн протиснулся ко мне в комнату. - Не послушала меня все же, - выдохнул я. Он улыбнулся и присел на краешек кровати. Положил руку на живот. - Что... - Он толкается,- усмехнулся Зейн. - Знаю... - Эмм... у тебя опустился живот и... - Так ведь бывает перед родами? - Зейн кивнул, но выглядел довольно таки странным. - Что? - Ты себя хорошо чувствуешь? - Да, только немного болит поясница, и ноги снова оттекли, - сказал я. - Это плохо? - Нет... Давай сделаем несколько упражнений, чтобы уменьшить боль в пояснице? - предложил мне друг, я кивнул. Он помог мне подняться, и мы вместе делали упражнения. Все было прекрасно, пока я не почувствовал сильную боль в животе и... - Кажется, у меня отошли воды, - сказал я, а потом запаниковал. - У меня отошли воды?! - Спокойно, просто твой малыш хочет увидеть свет. - Что? - Ты рожаешь! _____________________________________________ *http://krasivie-stihi.ru/stihi/4213-druzhba-eto-teplyy-veter.html **Таросики - это такие маленькие красивые сувенирчики, декоративные мешочки или корзиночки с конфетами, драже… Вечером жених и невеста раздают таросики неженатым и незамужним гостям, чтобы у них тоже произошло такое важное и приятное событие, как свадьба. Считается, что невеста, даря таросик в которые входят конфеты, дарит часть своей сладости любви и замужества, также она желает скорейшей свадьбы незамужней. Положив таросик под подушку, можно увидеть во сне суженого или суженую. Автор: От себя замечу, что дарить таросики - армянская свадебная традиция. И даже больше... Не раз клала под подушку, но, увы... Хотя многим суженые снятся. А я исключение из правил)))