Они не знают о нас

POV Гарри Мне до сих пор не верилось, что Луи проснулся. Это было реально похоже на сказку. Это было чудо. Я так хотел увидеть его голубые глаза, и вот... Тогда в палату вбежали его родители, врач, который дежурил в этот день. После обследования он заключил: кома миновала. Теперь нам нужно набраться терпения и ждать, пока он восстановится. Я знал, что справлюсь. Если я смог жить в надежде целый месяц, то смогу еще подождать, пока он полностью выздоровеет. Позже, когда Зак с Зейном и Найлом приехали в больницу, я их обрадовал новостью. Зак стал благодарить отца, что тот очнулся. Потом Бога за то, что услышал его молитвы. Он думал, что Луи сейчас сможет открыть глаза и поговорить с ним. Но Зейн объяснил, что придется подождать. Мы и ждали... Каждый день мы с сыном проводили у него. Я знал, все будет хорошо. Если он очнулся, то все будет хорошо. Поначалу он приходил в себя на пару часов, но взгляд был отсутствующим. Восемь дней он то просыпался, то снова засыпал. Кажется, он даже никого не замечал. Как сказал Зейн, это вегетативное состояние. Но я все равно говорил с ним. Я знал, теперь он точно меня слышит. - А знаешь, мне обидно, что ты никак не реагируешь на меня. Сначала просыпался, озирался по сторонам и снова засыпал. Потом смотрел каким-то мертвым взглядом, ни на что не реагировал. А ведь уже столько времени прошло. Ну почему ты меня не узнаешь? Луи... Боже, я так по тебе соскучился. Сейчас ты рядом, но словно чужой человек. Словно я тебя вовсе не знаю. И мне больно от этого. Больно, что ты такой отстраненный... Наверно, я просто идиот, который думал, что ты очнешься и сразу заговоришь со мной. Такое бывает только в кино, а в жизни нужно ждать... Ждать... Но мне так плохо без тебя, что я уже не могу ждать. Кому я все это говорю? Он, наверно, меня и не слышит. Спит? Уж не знаю, но он открывает глаза, смотрит на меня и ничего не говорит. Зейн твердит одно и то же: нужно подождать пока восстановится речь. Не видишь, он реагирует на вас. У него учащается пульс, он улыбается вам. Ему ведь тоже сложно. Он хочет говорить, но не может... мозг должен полностью восстановиться». - Воды, - услышал я. Его голос... Мама! Воды? Черт! Что мне делать? Дать ему воды. А как? Со стакана или просто намочить губы? Мне нужен Зейн. Я быстро набрал Зейна и попросил зайти. - Воды... - Ну что? - Он хочет воды, - испуганно сказал я. - Так дай ему воды, - усмехнулся Зейн. - Только маленькими глоточками. - Я не..., - я налил воду из графина в стакан и вставил туда соломинку. Поднес к губам Луи и он, схватив соломинку, стал пить воду. - Все, хватит, - сказал Зейн, и я отстранил стакан. - Это немного странно... - Что? - Мне нужно его проверить... Надеюсь, все хорошо. Дальше Зейн просил Луи выполнить кучу всего. То руку подними, то опусти, то посмотри налево, направо. Скажи какой цвет, что за фигура. Мой Луи все выполнил, на все вопросы ответил правильно. Я прямо горжусь им. Зейн ухмылялся и качал головой. Сказал, что позже вернется и задаст ему несколько вопросов. Так мы остались вдвоем. Он так странно на меня смотрел. Ну, конечно же, он меня не помнит. И теперь потребуется еще несколько месяцев, пока он вспомнит. - А.. что... я... тут... делаю? - еле выговаривая, спросил Луи. - Эммм... ну... ты попал в аварию и оказался здесь. Ты был в коме..., - ответил я. - Мал... мал...ленький мал...ьчик..., - произнес Луи. Боже, дай ему сил. - Зак твой сын, - ответил я, надеясь, что Зейн меня не убьет. - Сын? - я кивнул. - Вот и я..., - появился Зейн. - Значит, у меня к вам несколько вопросов, ответите? - Луи согласно кивнул. - Назовите свое имя. - Луи Томлинсон, - Зейн сделал пометку на листочке и задал следующий вопрос: - Сколько вам лет, и когда у вас день рождение? - Двадцать восемь, а день... рож...дения двадц...ать четвертого декабря, - ответил Луи. Почему он говорит нормально, а потом снова затрудняется? Это, наверно, плохо. Зейн задал еще несколько вопросов. Вот когда он спросил, какой год на дворе... Луи задумался. Он уж больно долго не отвечал. - Две... тысячи... де...вять... нет... деся...ть...или... десять, - ответил Лу. - Уже Новый Год... Тут мурашки забегали по коже. Боже... Он был в коме, откуда ему знать? Мы вроде про новый год не говорили. Может, он просто услышал? Почему я отбрасывал мысль, что, возможно, он меня слышал. Неужели... Он слышал, как я поздравлял его с новым годом? - Прекрасно. Речь восстановится, не волнуйтесь, - сказал Зейн и вышел. Я вышел следом. Нужно спросить, что делать, если он начнет задавать мне вопросы. - Зейн? - Эм... - Он тут вопросы задает... я могу на них отвечать? - Отвечай... у него же травматическая амнезия, и она временна. Он все вспомнит, - сказал Зейн. - И сколько это займет? - У кого как... Он может за пару дней вспомнить, а может за неделю. Но он вспомнит тебя... POV Луи Не понимаю где я? Белые стены... Никогда особо не любил этот цвет... Голова так гудит. Ничего не помню... Нет, помню... Голоса... Или нет, один голос. Постоянно... Все что-то говорил и говорил. Я не понимаю, о чем говорил. Но его голос... кажется, он был красивый. Я просто сплю... Да, наверно, сплю... Мне, наверно, приснилось. Открыл глаза, и снова эти белые стены, я устал и, закрыв глаза, уснул. Тишина... Ну вот снова его голос... Только он ближе, я теперь слышу то, что он говорил. - Привет... У нас уже новый год, поэтому... С новым годом, Лу! Знаешь, я думаю, ты все же меня слышишь. Просто почему-то ты не хочешь просыпаться. Но сейчас все хорошо... Тебе ведь мама говорила, что ты больше не должен жениться на этой... Элеонор? Говорила, конечно. Ты ведь очнешься? Ты должен... чтобы мы были вместе. Чтобы вместе воспитали наших детей. А ты ведь хотел увидеть, как будет расти наш второй малыш. Лу, ты не можешь это пропустить. Знаю, что он рассказывал какую-то легенду, но не помню. Он взял меня за руку, и мне стало так тепло, так хорошо. Я словно только это и ждал. Я так хочу его увидеть. Хочу увидеть обладателя такого красивого и мягкого голоса. Я сжал его руку. Какая же она теплая и мягкая. Никакой реакции... почему он не поднимет голову? Я так хочу увидеть его лицо. - Луи! Луи! - услышал я. Почему я не мог разглядеть его лицо. Словно на глазах пленка... как смазанная фотография. Я не вижу его лица. Но так хочу... мне почему-то даже кажется, что у него есть ямочки на щечках. Я их так люблю. Я снова провалился в сон. Когда открыл глаза, снова ничего не мог разглядеть. Как же меня это злило. Почему я ничего не вижу? Я ослеп? Но мне так не кажется. Не знаю, сколько это повторялось... эта пленка на глазах... я не мог ничего увидеть, постоянно терял взор. Но однажды, проснувшись, я увидел мальчика. Такой с кудрявой головой. Такой забавный. Он меня почему-то папой назвал. А я не помню, что у меня есть дети... А что я вообще помню? Я знаю, кто я... Помню родителей. Но не помню этого милого мальчика, который меня папой назвал. Или это он не меня? И вот я снова услышал его голос... Боже, неужели я наконец-то увижу его... - Закари, нельзя играть с аппаратом! - воспитательно произнес он. - Привет, Лу. Я не могу говорить! Я просто моргнул ему. Надеюсь, ты понял меня, ангел. Он ангел! Откуда он здесь? Разве ангелов пускают на землю? Он такой красивый... такой очаровательный... его зеленые глаза. Я люблю зеленый цвет. Его кудряшки, прямо как у мальчика. Он мне улыбается. У него ямочки... Я знал! Так бы и расцеловал его ямочки. Я так хочу прикоснуться к нему... Или пусть он это сделает. Почему он ко мне не прикасается? Нет! Постой! Не уходи! Куда он уходит! - Привет, сынок. Мама! Папа! Нет! Верните моего ангела! Пожалуйста! Ангел, вернись! Ну пожалуйста. Я пытаюсь заставить себя заговорить, но ничего не получается. Просто закрываю глаза. Я хочу видеть своего ангела! Я зол! Я открыл глаза, а моего ангела не было. Почему? Так хочется снова его увидеть. Услышать его голос. Я пытаюсь вспомнить то, что он мне говорил. «Привет... У нас уже новый год, поэтому... С новым годом, Лу!» Новый год? Уже... А в каком году я сейчас. Кажется две тысячи... десятый. Наверно. Да, раз наступил новый год. Мне уже исполнилось двадцать восемь лет. «Ты ведь очнешься? Ты должен... чтобы мы были вместе. Чтобы вместе воспитали наших детей. А ты ведь хотел увидеть, как будет расти наш второй малыш. Лу, ты не можешь это пропустить». Почему ангел говорит, что у нас есть дети?! У нас не может быть детей. Разве ангелы рожают?! Странно. Второй малыш? Я ничего не понимаю. - Привет, Луи. Пришел! Он пришел! Я улыбаюсь. Да, оказывается, я теперь могу улыбаться ему. Чувствую, что сердце в груди бешено скачет. Я вспомнил! Его тело... я трогал его тело. Мы занимались любовью. Но разве такое возможно с ангелами? А, может, он не ангел?! Снова мама и папа. Но я хочу видеть его. Ну пожалуйста, дайте мне посмотреть на него. Они что-то мне рассказывают, но я все пропускаю мимо ушей. Я просто смотрю на него. «Гарри... Я Гарри... Гарри Стайлс!» Это же он. Мой Гарри. Только я ничего не помню. Но я чувствую, что люблю его. Очень сильно люблю. Хочу воды... Все пересохло... Горло пересохло... Очень хочется пить. Только вот... нет сил, подняться и взять воду... Воды... Воды... Ну кто-нибудь дайте мне воды. - Воды, - я услышал собственный голос. Мой ангел так удивился. Достал телефон почему-то. - Воды... - Ну что? - Он хочет воды, - испуганно произнес ангел. - Так дай ему, - усмехнулся врач. - Только маленькими глоточками. - Я не..., - ангел налил воду из графина в стакан и вставил туда соломинку. Поднес к моим губам, а я тут же схватил и стал пить. Живительная сила. Ко мне пришел доктор и стал давать дурацкие указания. Он думает, что я идиот, который не знает, где право и лево? Или что небо голубое, а трава зеленая. Как выглядит треугольник, круг и квадрат. Только вот смотрю, что ангелу нравится за мной наблюдать. Он улыбается. Я люблю его улыбку...Потом вопросы... Только мне сложно говорить... можно построить предложение. Хотя бывает легко, но потом вдруг будто переклинивает, и все я не могу. Но теперь я смогу попросить его не уходить. Хотя я не помню его... Но почему? Я помню родителей, а его нет. Ангел очень часто приходит ко мне... Но я соскучился по мальчишке. Он забавный, и мне нравилось, как он меня папой называл. Очень нравилось. - Маль...чик, - произнес я. - Ты имеешь в виду Зака? - спросил Гарри, оторвавшись от книги. Я кивнул. - Что, хочешь видеть его? - Да. - Хорошо, он вечером приедет. - Мо... мой сын? - Да, он твой сын, - спокойно ответил ангел. Сейчас я понимаю, что он реален, но он все равно останется моим ангелом. Он снова опустил взгляд в книгу. Почему он не улыбается? Хочу увидеть его ямочки... И тут я вспомнил... Цирк! Мы вместе ходили в цирк! Я тогда все представление смотрел только на его улыбку. Кажется, его ямочки - мой фетиш. - Вто... рой... ре..бе.нок, - произнес я. А где твой ребенок? Он ведь говорил о нем. Он встал и взял мою руку. Как всегда теплая. Но что он делает? Он положил мою руку себе на живот. - Он тут, наш второй малыш, - улыбнулся он. Беременный! Он беременный! Тут почему вспомнилось... «- Ты просто не хочешь от меня детей, - обиженно произнес я. Почему он так себя ведет? - Нет, дело не в этом. Дело в том, что это неправильно! Я не хочу придумывать новую историю. Мне хватило историй и с Заком. Второго не будет! - повысив тон, сказал Гарри. - Я не хочу, чтобы мне было стыдно перед отцом, ясно? - Ясно, - ответил я и встал с кровати. - Я отвезу тебя к Заку. - Если ты это не прекратишь, то я больше не встречусь с тобой! - Я остановился на полпути. Он мне угрожает? Да он вообще спятил? - Я сам не знаю, почему это делаю... Я сплю с почти женатым парнем. Лу, я сплю с тобой, осознавая, что ты никогда не выберешь меня. Она... Выбор всегда падет на нее. Кем бы она ни была, я все равно ей проиграю. - Это не так, - сказал я. - Я никогда не буду ее любить! - Лу, а то, что ты меня любишь, что-то мне дает? - обозленно спросил он. Вообще-то это обидно! Я так сильно его люблю. Настолько, что готов отдать свою жизнь ему. А он говорит, что моя любовь никчемна? - Я... - Ты даже не можешь выбрать меня и сына, - сказал он, не дав сказать мне и слова». Гарри! Мой солнечный мальчик. Боже! Это мой Гарри! Черт! Из-за этой чертовой аварии я стал сам не свой. Да, авария! Этот омега с животом... он так внезапно выскочил перед машиной, что я только успел крутануть руль и врезался в грузовик. А дальше... ничего не помню. Нет, помню крики. Элеонор! Она кричала на Гарри. Я слышал... но не мог защитить своего ангела. Гарри, ты мой волшебник. - Я всегда... выберу... вас! - сказал я и поймал удивленный взгляд Гарри. - Всегда... только... вас!