То, на что я готов ради нас

      Тони Старк знал по своему опыту: после того, как отводишь душу в пыточной, ужасно хочется есть. В идеале хочется съесть самый сочный чизбургер, чтобы пальцы после него долго пахли соусом и луком. Обычный человек наверняка счел бы это мерзким, но Питер и Тони обычными не были. Не тогда, когда сжигаешь кучу калорий, фаршируя своих врагов в прямом и переносном смысле.       Питер пытал того альфу четырнадцать часов кряду. Четырнадцать долгих часов Питер вспоминал каждую секунду той ночи, которая изменила в его жизни всё. От Тони требовался лишь короткий инструктаж, для чего нужен тот или иной предмет, насколько сильную боль он вызывает и какая сила нужна, чтобы враг не отключался все это время и пребывал в агонии. Месть Питера была красивой. Судя по фотографиям того альфы из прошлого в сравнении с тем, как он выглядел сейчас, восемь лет в неволе выдались для него тяжелыми. Питер даже спросил, сделали ли из него "девочку" другие заключенные. И был удовлетворен ответом. Тони задумался: не маловато ли четырнадцати часов для мести? Может, стоит лекарственно поддерживать жизнь альфы и медленно, одну за одной, скармливать ему его конечности? Повторив тем самым одну из любимых сцен из "Ганнибала"? Когда он озвучил Питеру свою идею, тот покончил с альфой в ту же минуту и наконец выдохнул. — Если тебе будет угодно, поступим так с кем-нибудь другим. А этот был моим и теперь этого человека официально не существует. — Ну, не совсем официально, малыш... — произнес Тони, обезоруживающе улыбаясь. — Ты был великоле...       Но Питер поморщился и перебил его. — Кстати, почему "малыш"? Ты других слов не знаешь? Раздражает этот "малыш", придумай что-нибудь другое.       Тони поднял руки в примирительном жесте. — Понял, Питер, прости. Больше никаких уменьшительно-ласкательных.       Взгляд Питера смягчился, что здорово разрядило обстановку. — Да я не против... Я понимаю, что тебе за пятьдесят и для тебя омеги в моем возрасте будут "малышами", просто давай ты придумаешь что-то другое, ладно?       Тони хохотнул. — Мне вообще-то тридцать восемь.       Смотреть на реакцию Питера было еще смешнее. — Тони, прости, я не... ты выглядишь классно, просто... — На пятьдесят с лишним, я понял, — ответил Тони, все так же широко улыбаясь. Полюбовавшись выражением лица Питера еще секунду, он ласково взлохматил его волосы и признался: — Да шучу я, расслабься. Мне пятьдесят два. Так ты говоришь, что я выгляжу классно? — Боже мой, я не знал, что ты такой шутник, — закатил глаза Питер. — И да, ты выглядишь классно. Кстати, где здесь у тебя душевая? И закажем поесть?       Громкое урчание в желудке омеги заставило обоих расхохотаться. Хотя это был уже скорее нервный хохот, потому что Питер впервые кого-то так долго пытал и его психика старалась защитить своего хозяина. Тони хотел обнять его, но понимал, что это будет неуместно. И что Питер должен справиться с этим сам. По крайней мере сейчас. Но одно он знал точно: все будет хорошо. После этого долгого дня уж точно. — Что бы ты хотел сейчас съесть, милый? — Тони искал в глазах Питера реакцию на новое обращение. — Чизбургер, — не медля ни секунды, ответил Питер. — А лучше два. Или три. Так, на всякий случай. И чтобы сочный был, даже жирный. Настолько сочный, чтобы пальцы еще много часов пахли соусом и луком...       Тони громко выдохнул и погладил Питера по щеке. — Питер, ты идеален... ***       Когда с первым бургером было покончено, Питер решил взять короткий перерыв, прежде чем приступить ко второму. Он сделал большой глоток колы и откинулся в кресло, раскинув руки в разные стороны от него. Он все еще не потрудился вытереть пальцы о салфетки, а потому просто предпочитал не касаться никаких поверхностей. Тони любовался своим смелым омегой. У Питера было красивое лицо с правильными островатыми чертами и красивые кудрявые волосы, с которых все еще капала вода после душа. Естественно, Питер это заметил. — Хочешь что-то спросить? Не стесняйся, ты можешь задать мне любые вопросы. Я ведь могу и не отвечать на некоторые из них, — с улыбкой сказал он.       Тони задумался на секунду. — Когда ты стал Человеком-пауком? — В двадцать один. Это произошло случайно. — И ты стал супергероем, защищающим омег от плохих альф, — задумчиво произнес Тони. — Ты сделал большой вклад в общество своей скандальной деятельностью.       И это была чистая правда. То, что делал Питер на заре своей супергеройской карьеры, поначалу вводило общественность в некий ступор. Никто не ожидал, что альф начнут линчевать, причем так жестоко. Затем альфы стали бояться за свою жизнь не только в Нью-Йорке, но и в других городах, потому что Питер захотел погастролировать, как только приучил свой родной город уважать права омег. Никто не хотел пыток от Человека-паука. — А когда ты обладаешь огромной силой, тебе становится скучно, когда ты не можешь применить ее в полную силу против тех, кто реально заслуживает, — рассказывал Питер. — В конце концов, через несколько месяцев у меня появилось очень много фанатов среди омег и более-менее порядочных альф, которые по сей день меня прикрывают, если мне это требуется. Они настолько лояльны, что не раскрывают мою тайну личности, даже если мельком видят мое лицо в разных схватках. Я имею в виду, они даже не пытаются меня раскрыть. Это пытались сделать некоторые альфы, но с такой поддержкой и связями, как у меня, все их попытки не увенчались успехом. Никто не смог меня раскрыть, кроме твоего искусственного интеллекта. Но государство ведь не в состоянии разработать нечто настолько гениальное.       Тони зарделся от похвалы и признания. — А ты знаешь, как покорить мое сердце. — С такими, как ты, это вроде как несложно. Нужно ведь просто поглаживать твое эго время от времени? — И не только эго, знаешь ли...       Питер усмехнулся. — Пошляк. — О, ты забыл добавить к этому обзывательству "старый"...       Остаток ужина прошел непринужденно. Пока Питер поедал второй бургер, Тони рассказывал, как впервые увидел его и влюбился с первого взгляда. Питер неверяще косился на него, пока пережевывал пищу и думал, что это невозможно. Ну невозможно любить такого, как Питер, особенно в данный момент, когда он выглядел просто ужасно после двух дней без сна, большую часть которых он жестоко пытал альф. А с другой стороны, вдруг подумалось ему, ну почему невозможно?.. ***       Спать они отправились через пару часов после плотного ужина. Тони не стал приглашать Питера в свою спальню. В конце концов, они даже не начали встречаться официально. Пока что Тони лишь преподнес ценный сердцу Питера подарок, не более. Это все еще не повод претендовать на его расположение. Тони никогда не славился своей терпеливостью, однако Питер был особенным. И дело даже не в его биографии. Омега пробуждал в нем некоторые... инстинкты. Древние инстинкты. Такого в жизни Тони никогда не было. И, вероятно, никогда уже не будет, если он вдруг упустит Питера.       А потому Тони любезно предложил ему любую комнату. И Питер выбрал ту, что ближе всего к спальне альфы. — Чтобы если что, я мог позвать тебя, если будут сниться кошмары, — объяснил он. — Ты ведь знаешь, что Пятница оповестит, если тебе нужна будет помощь? — подмигнул Тони. — Знаю, но мне удобно, что называется, по старинке.       На этой ноте они и расстались. На пятнадцать райских часов, которые оба проспали беспробудно. Все же они очень утомились. Когда же оба проснулись и вышли навстречу друг другу, они знали — между ними начинается нечто особенное. Тони, смотря Питеру в глаза, дежурно поинтересовался, как спалось и чего бы хотелось съесть на завтрак, Питер же взял руку Тони в свою, приложил к щеке тыльной стороной, слегка повернул голову и поцеловал её. — Спалось шикарно. А завтрак пусть будет на твой вкус.       Тони поцеловал руку Питера в ответ на джентльменский манер и крепко сжал ее. — Потрясающе.       Да, их руки все еще пахли теми бургерами. И кто-то в действительности бы посчитал это противным, но в отношениях существует одно правило: если для обоих это нормально, то здесь нечего обсуждать.