Пустые мысли, чувства, фразы, И фальшь улыбки на губах, Но не пойму я, кто ты, сразу, Ища ответы не в словах. Снаружи ты вполне живой: Смеешься, дышишь, не смолкая, Но если б был самим собой, Не оказался б ты у края. В тебе нет главного теперь: Души, что теплится у сердца, Ты просто кукла, мне ты верь, Закрыта чувств былая дверца. Ты продал душу за мечту, Ты покусился на святое, Грехом я это не сочту, Ты предал всё свое родное. Но ведь когда-то ты творил, И был счастливым, но недолго, Внутри все чувства ты убил, Чтобы избавиться от долга. Ты продал всё за звуки скрипки, И зачарован был игрой, Ты обменял всю жизнь на нитки, Чтоб затянуть былой покой. Но что я вижу — рана рвётся, Исчезло то, что ты зашил, И сердце вновь неровно бьётся, Ты труд забвенный не забыл. Рука вновь тянется за скрипкой, Закрыв глаза, ты сам не свой, Смычок подвластен кисти гибкой, Ты вновь чаруешь всех игрой.
Варфоломея Беснинская «Скрипач»
— Миста, я ведь просил тебя не становиться на колено передо мной, — с тёплой улыбкой проговорил юный босс мафии, глядя, как его правая рука и личный телохранитель целует тыльную сторону его ладони. — Ага! Но сегодня особый случай. Ещё раз с днём рождения, — усмехнулся Миста, вставая на ноги, но при этом продолжая держать Джорно за тонкие, бледные пальцы. По сравнению с медвежьими лапами самого Гвидо, изящные руки Джованны смотрелись в них донельзя женственно и гармонично. Гвидо вздохнул, следя за тем, как его босс с улыбкой прошёл к выходу из поместья. В «семье» принято целовать руку, «дающую возможность жить», в знак уважения и приветствия босса. Вот только Джорно давно освободил Мисту от этого ритуала. И здесь уже стрелок проявлял своенравие и неозвученные чувства, прикрываясь праздником, уважением и преданностью. С тех пор, как Джорно Джованна стал доном всех донов, они проводили совсем мало времени вместе. Вернее сказать, находились-то они почти постоянно рядом друг с другом — Миста отказался от предложенной Джорно должности сотто капо, заявив, что намерен взять на себя ответственность за сохранность жизни и безопасности блондина. А это значило стать его личным телохранителем. Поэтому владелец Sex Pistols был рядом практически каждую минуту жизни юного дона: Миста сопровождал босса на все мероприятия, был рядом с ним в кабинете, когда тот работал, даже жил с ним под одной крышей — через пару недель, после победы над Дьяволо, юноши купили большой особняк в пригороде Неаполя. Только вот за всей суетой и гнётом должности Джорно будто бы всё больше отдалялся, всё больше становился безэмоциональным и уставшим. Изумрудные искры в глазах потускнели, будто потеряв всю надежду на счастье. За почти три года, что обладатель Gold Experience Requiem находился у власти, количество нелегальных продаж наркотиков сократилось в шесть раз. Конечно, оставалось ещё много точек по изготовлению и сбыту этих «помощников смерти», но Джорно успешно справлялся со своей задачей. Чётко налаженные взаимоотношения среди капо, огромная армия «людей чести» и вербовка в команду большого количества стэндюзеров помогали Джованне в осуществлении его мечты. Блондин не боялся и сам замарать руки. Миста до сих пор с неким ужасом вспоминает случай, произошедший два года назад. Один бывший капо — кажется, его звали Минестроне — длительное время скрывал от босса свой наркобизнес. Команда Джорно долго пыталась найти все зацепки, доказывающие виновность предателя, но с каждым месяцем расследования надежда найти преступника угасала. Подлец просто идеально заметал следы. Но наркобарон всё же совершил ужасную ошибку. И заключалась она в пренебрежении и невнимательности. В команду Минестроне входило слишком много людей. Казалось, предатель хочет собрать свою иерархию и мафиозную семью. Вот только следить за таким количеством приспешников ой как тяжело без верных соратников. Парочка его низших солдат провела не совсем удачную операцию по перевозке наркотиков на остров Капри и по глупости ввязалась в перестрелку с местной полицией, не успев избавиться от всех улик. В эпоху развития интернета и технологий органам правопорядка не составило труда выследить, откуда прибыла машина, а также установить личности горе-перевозчиков и тех, кто их послал. Разумеется, настолько громкий инцидент не мог пройти мимо Джорно и команды его верных людей. Короткий перелёт, одна ночь в лучшей гостинице Салерно, и вот Миста ногой выбивает дверь вычурного особняка. Охрана дома не мешает двум юношам подниматься по лестнице на второй этаж. Атмосфера гнетущая. Сам юный дон, Джорно Джованна, сейчас поднимается в кабинет их босса. За тот ничтожно короткий срок, что блондин был у власти, слухи о его невероятной силе разошлись даже за пределы Италии. Несомненно, охрана Минестроне и его пешки понимали, что никому из них не справиться с этим изящным юнцом, будто бы сошедшим с картин Микеланджело. Миста и Джорно прошли в кабинет предателя. И хотя его дон легко мог о себе позаботиться сам, телохранитель держал револьвер наготове, угрожающе направляя его на наркобарона. Минестроне, несмотря на то, что был загнан в угол, держался достойно. Короткая и вежливая беседа, полная смиренность со своей участью. И яркий, золотой блеск. Миста даже не успел заметить смертельного удара Gold Experience Requiem, как Минестроне исчез. — Идём. Он в цикле, — проговорил ровным голосом Джорно, разворачиваясь и покидая кабинет. Тогда Гвидо в первый раз заметил, что Джорно стал похож на холодную мраморную статую, вроде тех, что украшали сад их поместья. Именно тогда Миста дал себе обещание, что ни за что не позволит Джорно окончательно потерять себя. Потому что стрелок до ужаса, до боли в сердце и судороги в лёгких любил своего сильного, но невероятно хрупкого дона. Одним вечером Джорно зашёл в комнату Мисты на трясущихся ногах, ссылаясь на беспокойный сон. Хоть Джованна и мог управлять своим стэндом, его своенравность и огромная внутренняя энергия всё равно накладывали отпечаток на юного дона. Ночами блондина пробивала лихорадка, дыхание учащалось, а нередким гостем было ещё и онемение конечностей. И молодой босс, по всей видимости, уже не мог справиться с этим недугом в одиночку. Волосы золотой паутиной прилипли к влажному от пота лицу. Не говоря ни слова, Джованна рухнул на кровать своего верного друга, обвивая смуглое тело дрожащими руками и прижимаясь к широкой груди. Джорно в секунду забылся крепким сном, тем временем лишив своим приходом спокойствия владельца Sex Pistols. В ту ночь Миста не смыкал глаз и не выпускал утончённую фигуру босса из своих объятий. Наутро Джорно искренне извинялся и просил прощения за свой визит, но объятий Гвидо, как и его кровати, при этом не покидал. — Миста… Мне сегодня ничего не снилось. Как хорошо… — улыбнулся тогда юноша, глядя в потолок. — Могу я попросить тебя кое о чём? Ты позволишь приходить к тебе, если сны снова будут меня тревожить? Не думай о том, что я твой босс — ты в праве отказать мне. — Что? Это ещё с чего мне отказывать? — Миста разглядывал умиротворённый и красивый профиль перед собой, с жадностью впитывая в свою память каждый миллиметр этих ангельских черт. — Конечно, я позволю. Если хочешь, то мы вообще всегда можем спать вместе! В одной постели, — усмехнулся брюнет, пока его сердце пропускало удары от собственной наглости. — Спасибо. Это мило с твоей стороны, — Джорно повернул к юноше голову. — Пора вставать — нас ждут дела. С того дня Джорно действительно стал приходить каждую ночь. И каждый раз сердце Гвидо радовалось этой пронзительной близости и одновременно с этим болело от невозможности помочь Джорно с его муками. Блондин в лихорадке цеплялся за своего ближайшего соратника, прижимался к нему, со всхлипами погружаясь в беспокойный сон. Миста перебирал золотистые кудри, шептал успокаивающие слова, пытаясь усмирить бред, который овладевал дорогим ему человеком. И лишь когда дыхание Джорно становилось глубоким и мерным, когда юноша засыпал спокойным сном, Гвидо тихо шептал в ночном полумраке: — Хотел бы я забрать всю твою боль. Ты — солнце, озаряющее мои дни. Хотел бы я признаться в чувствах. Всё тебе рассказать, amore mio… А после он и сам проваливался в дремоту, во сне оберегая своего дона крепкими объятиями. Но ночи не всегда проходили так спокойно. В памяти Гвидо навсегда останутся амарантово-вишнёвые глаза, будто бы светящиеся в полумраке. Они внимательно следили за двумя юношами, переплетёнными объятиями. Застывший золотой отблеск лунного света в темноте комнаты пугал своей близостью. Миста даже представить не мог, зачем Gold Experience Requiem наблюдает за ними и что он может сделать в следующую секунду. Но стэнд оставался на месте, немигающими разумными глазами уставившись на своего владельца и его телохранителя. А Миста, под гнетущим взором золотой воли, прижимал Джорно крепче к себе, будто бы пытаясь защитить его от этой непобедимой силы. Лишь с первым лучом рассвета GER рассеялся, позволяя Мисте наконец выдохнуть с облегчением. Гвидо успел пожалеть тысячу раз, что рассказал об этой ночи, так как блондин после того разговора не приходил в его постель почти четыре (ужасное число!) месяца. В ночной тишине Гвидо не раз подслушивал у двери спальни босса, пытаясь выцепить хоть какие-то признаки его лихорадки. Ведь тогда стало бы возможным ворваться в комнату Джорно без лишних оправданий, прижать к себе скрюченное от боли тело, чтобы успокоить и подарить всю свою любовь. Но за тяжёлыми дубовыми дверьми стояла тишина. Эгоистичное желание Мисты исполнилось позже, когда четвёртый месяц одинокого сна заканчивался. Брюнет только собирался укладываться, перед этим по-отечески покормив остатками ужина малышей Sex Pistols. Но дверь его комнаты широко распахнулась, а по ней, падая на четвереньки, скользнул тяжёлым грузом Джорно Джованна. Задыхающийся парень стал ползти в сторону своего телохранителя, который тотчас же подорвался к блондину, помогая встать. — Миста, я думал… Я думал, что выдержу… Но я не могу! — слабым голосом бормотал юноша, падая на прохладные простыни и хватая стрелка за запястья. — Я боялся, что Gold Experience Requiem может причинить тебе вред, но всё же без тебя мне не уснуть! Увидев, как впервые за всё их знакомство слёзы отчаяния застилают изумруды в глазах Джорно, Гвидо уже не мог себя сдерживать. Чуть шершавые ладони стрелка легли на бледные щёки перед ним, а губы Мисты оказались в непозволительной близости от губ блондина. — Я верю, что ты не дашь своему стэнду причинить мне боль. Джорно, прошу, спи только в моей постели, micino… Они соприкоснулись в невинном поцелуе, где Гвидо будто бы определял границы дозволенного. Он чуть втянул в себя нижнюю губу Джорно, смело проводя по ней кончиком языка. Глаза брюнет закрыл, потому что боялся увидеть со стороны любимого босса осуждение и презрение. Но ответом на все опасения были слегка приоткрывшиеся губы юного дона. Миста, с осторожным ликованием в сердце, тут же бесцеремонно проник языком в рот блондина, чуть грубовато, но осторожно исследуя его. Джорно не сопротивлялся, чем вызывал в душе своего верного товарища целую бурю трепетных чувств. Со щёк цвета слоновой кости ладони Мисты переместились к шее и плечам Джованны, хозяин которых вдруг совсем обмяк. Брюнет тогда сильно перепугался, что ненароком мог задушить поцелуем своего дона, но оказалось, что Джорно просто наконец смог отключиться после предшествующего испытания болью. В какой-то степени Гвидо был разочарован. Сильно. Но ничего не оставалось делать, кроме как лечь рядом со своим сокровищем, любуясь россыпью волнистых прядей золота на подушке рядом и прижимая дона к своей груди. С первыми лучами рассвета, поморщив нос от непонятной щекотки, Миста проснулся от прохлады в области поясницы. Стрелок обнаружил, что одеяло, укрывавшее их с Джорно, исчезло. Вместо него по всей комнате летали синие махаоны. Некоторые парили по комнате, но большинство сидело на их с Джованной телах и лицах, щекоча своими тонкими лапками. — Прости… Само вышло… — пробормотал сонный блондин, прижимающийся к груди своего телохранителя. Он сделал довольно вялый жест кистью, отчего бабочки засветились, слетаясь к постели. За несколько секунд насекомые превратились в цельный предмет постельного комплекта. Устало зевнув, Джорно плотнее прижался к груди Мисты, обнимая его за талию. На осторожные расспросы своего телохранителя о том, помнит ли босс что-нибудь о прошлой ночи, парень лишь сосредоточенно хмурил светлые брови: — Помню, ты сказал, что веришь в меня, что я не дам GER’у причинить тебе боль. А дальше… всё как в тумане. Видимо, я уже засыпал, — никакими словами нельзя было описать разочарование брюнета в тот момент. Шли месяцы. После той ночи Джорно окончательно перестал приходить в комнату Мисты. И причина была до безобразия проста — Gold Experience Requiem полностью подчинился своему владельцу. Решительность и сила духа блондина помогли развить потрясающий контроль. Миста восхищался своим другом и боссом. Одновременно с этим внутри него всё скручивалось от собственной боли. Но жизнь шла своим чередом. Гвидо продолжал сопровождать Джорно, валяться с книгой на диване в его кабинете, пока юноша разбирал письма и работал. Тёмно-карие глаза стрелка изредка сбегали со страниц, чтобы последить за изящными движениями длинных пальцев Джованны, который запечатывал конверты. Хотелось сорваться с места, схватить эти бледные руки и обжечь поцелуями. Контролировать свои чувства было всё сложнее. Так продолжалось вплоть до апреля 2004 года. Этот месяц всегда был полон скорби. Миста горько усмехнулся — несчастливый четвёртый месяц года. Тогда они потеряли троих верных друзей и товарищей. И в этот месяц, три года назад, Джорно взвалил на себя груз ответственности босса мафии. В первую неделю апреля юноши всегда посещали кладбище, отдавая дань памяти своим друзьям, нет… героям их маленькой банды. Потом становилось легче. Со временем всё становится легче. А через полторы недели наступал день рождения босса. Вопреки каким-либо традициям и правилам, Джорно не отмечал этот праздник, лишь скромно принимал по утрам подарки от своего телохранителя. Честно говоря, никто в «семье» и не знал, какого числа их босс родился. И Джованну это устраивало. Только Гвидо был в курсе, что позволяло брюнету испытывать некую гордость за причастность к чему-то священному. Подарки Мисты Джорно очень ценил. В первый год брюнет преподнёс Джованне в подарок виниловую пластинку Джеффа Бека — любимого музыкального исполнителя и гитариста Джорно. На обложке стояла размашистая подпись артиста вместе с пожеланием счастливых дней жизни. Радостно юноша заключил своего телохранителя в крепкие объятия со словами благодарности. Следующий год оказался довольно загруженным на поездки по Италии. Поэтому стрелок преподнёс Джорно коробку изысканного шоколада, ведь босс так сильно любил эту сладость. Миста с радостно-глупой улыбкой наблюдал, как Джованна с нетерпением разрывал упаковку, чтобы поскорее съесть хоть кусочек своего любимого десерта. А этим утром подарком была золотая брошь в виде цветка гардении. Блондин сразу приколол её на свой чёрный костюм, ласково поглаживая драгоценный металл пальцами. Но ещё в этом году стрелок решился на страшное. А именно — поведать Джорно о своих чувствах. И либо он испортит единственный праздник в жизни юного дона, либо добавит ещё один повод для торжества. После недолгого обсуждения с самим виновником события, было решено организовать скромный домашний ужин в саду поместья. Весь оставшийся день Гвидо был на иголках. И не только от ожидания. Джорно будто бы подменили — златовласый юноша сегодня был веселее и общительнее, чем раньше. Засомневавшись, Миста вызвал Sex Pistols, отправив №1 и №2 на разведку вокруг их особняка, чтобы исключить возможность влияния вражеского стэнда. Но когда малыши вернулись и растерянно развели миниатюрными ручками, брюнет решил успокоить себя тем, что из-за нервов ему просто кажется. Вечером, когда они ужинали под раскидистым апельсиновым деревом, Миста смог немного расслабиться. Волнение медленно отступало. Скорее всего, в этом была заслуга красного вина, которое Гвидо купил специально для ужина к стейкам из ягнёнка. Словно подхватив настроение, брюнет рассказывал различные истории из своего детства, про своё первое дело, на которое его отправил Буччеллати, и как сильно капризничают теперь при кормёжке Sex Pistols, ведь маленькие засранцы распробовали вкус изысканной кухни поваров босса мафии. Закончив очередную историю, брюнет откинулся на спинку стула, переводя взгляд на утопающее в пожаре заката небо: — Я всё думаю, как здорово было бы отпраздновать твой день рождения снова вшестером. Бруно точно организовал бы крутой праздник и банкет — он для каждого так делал. Так и вижу, как Наранча препирается с Фуго — прикинь, сколько шума сейчас было бы! А Аббаккио сейчас с недовольной миной пил бы вино… — Я тоже скучаю по ним всем, — стрелок вздрогнул, ощутив, как Джорно мягко накрыл его ладонь своею. — Но сейчас… сейчас я счастлив, что ты рядом со мной. Миста повернул голову, глядя на зелёные искры в глазах юного дона. Неужели мраморная маска блондина наконец-то треснула? — Джорно, я хотел бы… — Кажется, холодает. Предлагаю полакомиться десертом у меня в кабинете, — перебил телохранителя юноша, поднимаясь из-за стола. Оголённую ладонь Мисты обожгло вечерним ветром. По полу кабинета босса мафии ползли оранжево-красные полоски заходящего солнца, затмевая собой тусклое освещение люстры. Гвидо встал возле стола, глядя на небольшую горку печенья куччидати, посыпанную шоколадной крошкой. Торты и бисквиты Джорно не любил. — Миста, я хотел бы поблагодарить тебя от всего сердца. За то, что всё это время ты был рядом. Помогал мне. Был верен, — раздался голос за спиной. Юноша в чёрном костюме грациозно прошёл мимо своего телохранителя. Длинные пальцы заскользили по глянцевой поверхности стола, будто собирая пылинки, которых тут отродясь не было — в кабинете Джорно всегда царил идеальный порядок. — А? Чего это ты? Smettila, Джорно! Мне, конечно, приятно, но я ж это делаю от чистого сердца! — затараторил брюнет, нервно потирая шею. — Я знаю. У тебя действительно прекрасное сердце, — улыбка снова тронула губы Джованны. — И мне хотелось бы поблагодарить тебя за все те ночи, когда ты помогал мне спать спокойно. — Да пустяки. Я, по сути, ничего и не сделал. Но был рад хоть чем-то тебе помочь, — усмехнулся Миста, усаживаясь в кресло напротив Джорно, чтобы не выдать своего волнения дрожью в ногах. Он все ещё не мог понять, к чему ведёт его босс, а боевой настрой для признания в любви уже куда-то улетучился, стоило только брюнету вновь увидеть тень серьёзности на этом красивом лице. — Нет, ты сделал. И сделал очень много. Знаешь, я очень много разговаривал с GER, — улыбнулся Джованна. — Он рассказал мне о том, что было той ночью, когда меня охватил последний сильный приступ. Ощущение было такое, будто Мисту окатили ледяной водой. Поцелуй. Поцелуй, который Гвидо хранит в самом укромном уголке своего сердца, чтобы каждую ночь перед сном вспоминать вкус мягких губ своего дона. Значит, этот своевольный стэнд и тогда следил за ними? — Да, GER рассказал мне всё, — блондин, казалось, читал мысли. — «Ты — солнце, озаряющее мои дни». Признаюсь, никто и никогда не говорил мне ничего настолько… невероятного. Щёки Джованны окрасились румянцем. Или это всё игра света на закате? Миста сидел в ступоре: — Извини, — голос брюнета хрипло надломился. — Я позволял себе много лишнего, и… Но договорить он не успел. Стрелок распахнул глаза, когда Джорно в один шаг оказался рядом и прильнул к нему, обвивая руками шею. К потрескавшимся губам Мисты прижались мягкие губы блондина, который властно требовал продолжения. В сознании Гвидо всё спуталось, пока он с опозданием сообразил и послушно перехватил инициативу, бесцеремонно проталкивая язык в рот Джорно. Смуглые ладони легли на чёрную ткань, сжимая стройную фигуру в объятиях. Казалось, что воздух сделался тяжёлым и вязким, иначе как объяснить то, что дышать становилось труднее? Оторвавшись от желанного все эти годы юноши, телохранитель впился зачарованным взглядом в счастливую улыбку своего дона. — Джорно, я люблю тебя! — выпалил Гвидо. — Я знаю. Потому что я тоже люблю тебя… — тихо рассмеялся юноша, стаскивая с головы Мисты его шапку. На пол с переливчатым звоном упали запасные патроны. Когда пальцы Джорно с нежностью зарылись в жёсткие чёрные волосы, он притянул Гвидо к себе для нового поцелуя. Внутри стрелка всё ликовало от осознания того, что его чувства оказались взаимны. Вслепую отыскав застёжку-молнию на пиджаке босса, Гвидо резко потянул её, чтобы в следующую секунду стянуть мешающийся предмет одежды. Томный вздох обжёг лицо стрелка, которому уже напрочь сносило крышу от долгожданной, мучительной ласки. Объятия стали крепче, когда Миста резко встал, всё ещё прижимая к себе тело юного босса. Былой страх и оцепенение прошли. Сейчас Гвидо был уверен в себе как никогда. Не переставая изучать руками тела друг друга, разгорячённые юноши упали на мягкие подушки кожаного дивана. Соблазнительно выгнувшись, блондин сделал незаметное движение кистью, заставляя одежду на парнях рассыпаться десятками пёстрых бабочек. Один лишь взгляд на обнажённое божество под собой, и собственное тело Мисты охватил жар. Жадно прижавшись губами к шее Джорно, Гвидо стал покрывать её мокрыми поцелуями, получая в награду короткие вздохи и стоны от своего дона. Нос Мисты путался в рассыпанном повсюду золотом шёлке волос, мозолистые пальцы бережно скользили по бледной коже бедра, заставляя Джорно покрыться мурашками. Сердце бешено колотилось, по всей видимости, решив сломать рёбра своему владельцу. — Ti amo, Джорно… — стрелок провёл языком по мочке уха возлюбленного, вслушиваясь в новые стоны. Ладонь Мисты аккуратно скользит дальше по бедру, через пару мгновений накрывая возбуждённый член Джорно. Большой палец медленно проходится по головке, размазывая капельку предэякулята по нежной коже и заставляя дона Passione вцепиться в плечи Гвидо. Влажная дорожка поцелуев ведёт к груди. На коже расцветают розовые цветки засосов, пока Джорно жадно хватает ртом воздух. Он плавился под ранее неиспытанным вниманием к своему телу. Низ живота сводит, когда Миста быстро двигает рукой. Голова начинает кружиться, когда Миста опаляет кожу своим дыханием. Из груди вырывается громкий стон, когда Миста вбирает в рот упругую бусинку соска. — Миста!.. — срывается с пухлых губ. Брюнет довольно улыбается, глядя на перепачканные спермой пальцы. Юное и неопытное тело дрожит после оргазма, румянец на щеках стал ещё ярче. «Как же прекрасен…» — проносится в мыслях брюнета. Отрываться от столь желанного тела было преступлением, но тёмно-карие, почти чёрные, глаза Гвидо пробегаются по кабинету в поисках замены смазке. — Под диваном. Я спрятал там, — смущённо улыбнулся Джорно. — Предусмотрительно, как и всегда, босс, — Миста с ухмылкой достал из указанного места небольшой тюбик. Через несколько секунд ладонь стрелка скользнула между широко расставленных ног Джованны. Блондин тихо заскулил, когда подушечки пальцев стали мягко массировать колечко мышц, распределяя по нему вязкую влагу лубриканта. Горячие губы Мисты вновь стали ласково осыпать поцелуями грудь молодого босса, который крепко обхватил возлюбленного за плечи. Указательный палец проник в тело Джорно наполовину, заставляя брови Гвидо в очередной раз поползти наверх. — Я подготовился перед ужином, — Джованна чуть склонил голову набок, проводя ладонью по щеке брюнета. — Ты настолько был уверен, чем закончится наш вечер? — Миста с нежностью поцеловал ласкающую его руку. — Но в следующий раз позволь мне самому заняться этим. Короткий кивок, после которого Джорно в предвкушении закусывает нижнюю губу — Миста удобнее устраивается между его ног. Член брюнета, лишённый всё это время должного внимания, подрагивал в нетерпении. «Только бы сразу не кончить», — пронеслась молитва в голове телохранителя, когда в податливое бледное тело вошла головка. Джованна ощущал, как по щекам ползёт огонь, растекаясь по всему телу жгучим желанием. Короткий толчок — и Миста уже наполовину в нём. Влажные губы раскрываются, пытаясь поймать побольше кислорода. Так хорошо. Небольшой дискомфорт, конечно, присутствует, но сильной боли нет. Гвидо окидывает голодным взглядом напряжённое тело, не переставая восхищаться каждым изгибом юноши. На лбу Джорно — испарина, он тяжело дышит, кусая губы, выгибается, постанывает, пока его любимый стрелок медленно двигает бёдрами. Миста больше всего боялся сейчас сорваться — искушение острыми зубами уже почти догрызло его терпение. — Прошу, Миста, не сдерживайся, — сквозь стон улыбнулся Джорно, пробегаясь ладонями по рельефным плечам возлюбленного, поднимаясь выше на его шею, а после вновь зарываясь пальцами в жёсткие чёрные локоны. Гвидо пытается улыбнуться сквозь собственное пыхтение, наклоняясь ближе к юному дону, чтобы столкнуться языками, переплести их в страстном танце, пока брюнет делает последний толчок на всю длину и слышит громкий, проходящий вибрацией по его телу, стон в свой рот. Мозолистые пальцы крепко, но всё так же бережно, сжали худые бёдра Джорно. Толчок. Второй. Стон. Тело прошибают миллионы маленьких электрических разрядов. Миста встречается взглядом с затуманенными изумрудами, окончательно утопая в собственных чувствах — за эти глаза он готов уничтожить весь мир. Толчки стали учащаться, как и пульс, как и дыхание двух влюблённых. Губы Гвидо блуждали по горячей коже Джорно, покрывая её охлаждающей влагой и короткими укусами. Но тут Миста ощутил, как его голову пытаются поднять: — Гвидо, я хочу, чтобы ты сел. Голос мягкий, но тон повелительный. Прошибает на мурашки. Конечно, Джорно и раньше отдавал приказы своему лучшему стрелку, но такая интонация была у него впервые. Этому чувственному блондину хотелось подчиняться без остатка. Тихо прошипев, Миста выходит из горячего тела любимого, не сдерживая короткий вздох разочарования. Послушно усевшись и откинувшись на спинку дивана, брюнет распахнул глаза, когда увидел, с какой ловкостью и грацией Джорно седлает его бёдра. Тонкие пальцы обхватывают член Мисты, направляя его ко входу. — Мaledizione, Джорно, ты меня сводишь с ума… — шумно выдохнул брюнет, опуская ладони на ягодицы Джованны, пока тот с громким стоном насаживался на всю длину. Юного мафиози прошибла крупная дрожь — в такой позе член Гвидо лучше стимулировал самые чувствительные точки в теле Джорно. Юноша чуть приподнялся, снова с силой насаживаясь на возлюбленного. Воздух в комнате снова стали прорезать стоны. Золотые пряди струились по напряжённым плечам, спадали волнами за спину — Гвидо только сейчас заметил, как сильно отросли волосы у Джорно, ведь от его обычной причёски не осталось и следа. Джованна немного неумело, сбивчиво двигался на бёдрах Мисты, упираясь ладонями в широкую грудь перед собой и впиваясь ногтями в смуглую кожу. Стрелок боялся даже моргнуть, с наслаждением разглядывая гибкий стан любимого, блуждая руками по его бёдрам, ягодицам, поднимаясь на талию. Жёсткая ладонь зарылась в мягкие светлые волосы, заставляя Джорно запрокинуть голову. Влажный язык Мисты огнём прошёлся по выпирающему кадыку, зубы бережно сомкнулись на тонкой коже, оставляя горячий след дыхания. — Миста… Коснись меня ещё, — с мольбой проскулил Джорно, обхватывая руками мускулистые плечи и прижимая телохранителя ближе к себе. Повторять два раза нужды не было. Прижавшись щекой к часто поднимающейся груди, Гвидо губами обхватил розовую бусинку соска, с жадностью принимаясь сминать её и посасывать. Ладонь владельца Sex Pistols протиснулась между двух пышущих жаром тел, пальцами обхватывая вновь возбуждённую плоть Джорно. Блондин простонал, крепче обнимая возлюбленного. Джованна продолжал двигаться, наращивая темп. Ощущение подступающего оргазма накатывало тягучими волнами. Хотелось поскорее получить это потрясающее удовлетворение, но одновременно с этим молодой босс Passione хотел, чтобы это удовольствие длилось вечность. Миста ощущал то же самое. Всхлипывания и вздохи, шлепки тел и стоны сплелись в мелодичную ораторию. Почувствовав, как изогнулся и напрягся Джорно, брюнет стал двигать рукой на его члене быстрее, чтобы подарить своему солнцу такое долгожданное удовлетворение. Правда, у самого Гвидо терпения тоже оставалось мало — его с силой прижимали к бледной груди, где Миста отчётливо слышал бешеный стук сердца Джованны, ощущал запах его тела, целовал каждый миллиметр, куда мог дотянуться. — Cazzo, я так не выдержу… — прохрипел стрелок, предчувствуя собственную разрядку. Бёдра цвета слоновой кости резко дёрнулись. Юноша толкнулся в чужую ладонь, выгибаясь в громком стоне. Тёплая белёсая жидкость запачкала грудь и пальцы Мисты, который ощутил, как сильно сжался от оргазма Джорно. Не удержавшись, Гвидо сам, насколько позволяло его положение, сделал короткий толчок глубже, почти зарычав. Сильные руки сжали крепче талию Джованны. Блондин тихо простонал, ощущая, как внутри него пульсирует плоть возлюбленного и разливается что-то тёплое. — Прости, я не хотел в тебя, просто ты такой fantastico… — забормотал парень. Затуманенный после оргазма взор с нежностью впился в слабую улыбку Джорно, который всё ещё прижимал к груди голову Мисты. Секундную тишину нарушил счастливый смех двух влюблённых, губы которых вновь столкнулись в мягком и ласковом поцелуе.***
— Кстати. Цветок гардении? «Тайная любовь?» Юноши устало лежали в кровати Гвидо после горячего душа. Миста, перебирая мягкое золото волос Джорно, замер от внезапного вопроса. — Ну, я не думал, что ты прям сразу поймёшь, — смутился Миста, отводя глаза в сторону. — Если не нравится, то… — Мне нравится всё, что ты мне даришь, — тонкие пальцы прошлись по кубикам пресса Гвидо, а сам юноша придвинулся ближе к его лицу. — Знаешь, я так долго ждал сегодняшнего вечера, ведь я наконец смог заняться с тобой любовью. — А вот тут мне интересно, — мозолистые пальцы Мисты заправили светлую прядь за ухо. — Раз мои чувства так давно были взаимны, то почему мы раньше не признались и не занялись… — Ну, совершеннолетним-то я стал только сегодня. Мы с GER обсуждали этот вопрос. Я не хотел делать из тебя педофи… — Ты сейчас серьёзно? — перебивали они друг друга, пока Миста хмуро вглядывался в искрящиеся смехом изумруды перед собой. — Кто знает… — улыбался Джорно, оставляя нежный поцелуй в уголке губ брюнета. — Да, ещё одно… В груди Гвидо вспыхнуло нежное ощущения счастья, когда он заметил в любимых глазах вновь появившуюся волю к жизни. — Миста… Хочу всегда спать вместе. В одной постели.