Syntynyt kuolemaan

Why? («Got that?») Who, me? («Louder!») Why? («Got that?»)       — Значит так тому и быть, — Нико непривычно для себя спокойно смотрит в зеркало, пересекаясь взглядом со стоящим позади него. Он ожидал такого ответа. И даже был готов к нему. Или не был.       — Точно всё в порядке? — Йоонас прячет глаза, и, кажется, пытается уменьшиться раза в два, отсчитывая минуты до своего ухода.       — Точно. Иди, если хочешь, —       — Ты меня прогоняешь? — голос гитариста звучит откровенно надломленно, но Моиланен сейчас совершенно не способен распознавать подобные эмоции в речи других. А если и способен, то и вряд ли ему под силу выдать адекватную реакцию на них. Не то время, место и обстоятельства.       — Я такого не говорил, — медленно, словно отчуждённо говорит Нико. И, немного медля, добавляет, отрывая взгляд от своего отражения и переводя его на птиц за окном, — Считай, как тебе угодно, —        Он физически ощущает, как Порко несмело приближается к нему, едва касаясь его футболки руками. И, спустя несколько секунд также выходит из комнаты. Спустя ещё минуту дверь квартиры тихо закрывается. Feet don't fail me now Take me to the finish line Oh, my heart, it breaks every step that I take But I'm hoping at the gates, they'll tell me that you're mine Walking through the city streets, is it by mistake or design? I feel so alone on a Friday night Can you make it feel like home, if I tell you you're mine? It's like I told you, honey («Louder!»)       Квартира кажется вакуумом, чёрной дырой, которая высасывает из тебя все положительные эмоции, словно дементор. Впервые за долгое время он ощущает себя одиноко в пустой квартире.       Нервная система дико глюкавит и уже давно. Сил у младшего близнеца хватает лишь на доплестись до дивана и уронить себя на него, закрыв лицо ладонями, силясь успокоиться. Всё таки они с Йоэлем дико похожи. Теперь и проблемами с нервной системой.       Почему из них двоих он вечно создаёт какие проблемы размером с муху и раздувает их до уровня слона? Почему ему не живётся спокойно? Почему тихие и спокойные отношения в их случае это что-то из разряда фантастики?       Борясь с диким тремором в руках, гитарист тянется за телефоном и наугад тыкает на расслабляющий плейлист. Он знает, что это не поможет, но создаст хоть какую-то иллюзию сладостного покоя. Секунда, другая и меланхоличная музыка наполняет комнату. Песни Ланы Дель Рей прям под стать ситуации.       Йоонас Порко и муки совести. Звучит как анекдот. Только вот обладателю взрыва на макаронной фабрике самому неизвестно, почему рядом с Нико его совесть начинает перевыполнять свой план на год вперёд. Don't make me sad, don't make me cry Sometimes love is not enough and the road gets tough I don't know why Keep making me laugh—let's go get high The road is long, we carry on Try to have fun in the meantime       Сначала была Минна**, теперь — Хелена. Нико не мог ему запретить встречаться с девушкой и не запрещал. Он слова не сказал, даже не намекнул, но разве Порко нужно их было услышать, чтоб понять его мнение? Хелен была милой и общительной, под стать гитаристу, и была действительно ему симпатична. Им с Моиланеном просто фантастически везло на понимающих девушек. Она всё поняла без слов и дала понять, что не против этих его… его связи с младшим вокалистом. Но вот его мироощущение держалось на соплях из последнего разговора с Нико. Хотя скорее это походило на поток из его ненужных оправданий. Которые в своей массе были пропущены мимо ушей.       Дыхание более-менее пришло в относительную норму. Ему больше не кажется, что с каждым новым вздохом он рискует откинуться и это уже хорошо. Однако руки так просто от лица не отрываются, словно приклеенные. Порко с трудом поднимает глаза на зеркало и его взору предстаёт побледневшее нечто, с красными глазами и синими губами. Как Йоэль с этим живёт то вообще?       Он соврал и сказал Нико, что поехал к Хелене. Самое тупое оправдание в той ситуации, но мозг уже давно бил тревогу и контроль над языком был потерян совершенно. Они с Нико давали друг другу клятвы верности, но не давали обещания не быть с другими девушками. А вот самому себе Йоонас сдуру пообещал, что будет верен только Моиланену. И он предал, в первую очередь, самого себя. Ещё чуть-чуть и Йоонас станет рекордсменом по тупым решениям, обойдя всю остальную группу вместе взятую.       Это так тупо: сдуру принимать импульсивные решения и не следовать им. Когда уже он отучится хотя бы от этого? Come and take a walk on the wild side Let me kiss you hard in the pouring rain You like your girls insane («Louder!», «Alright!») Choose your last words, this is the last time 'Cause you and I—we were born to die       В кармане шуршат сигареты. Окно закрыто, но у Порко чисто физически нет сил, чтобы дойти до него и открыть. Слава богу, пожарная сигнализация у них не работает.       Словно действуя на автомате, он берёт зажигалку с тумбочки и начинает курить. Они все рождены, чтобы умереть. Так какая разница, от чего он скончается: от рака лёгких или от дефицита нервных клеток, от бронхита или сердечной недостаточности.       Сигареты ли это или психосоматика, но становится легче. По крайней мере леденящий душу ужас, порождённый чувством вины, капитулирует окончательно, уступая место однобокому безразличию. Больше не хочется выпить смертельную дозу кофе и для надёжности попрактиковать полёты с 9 этажа. Потолок кажется внезапно привлекательным, как он только раньше не замечал.       Окончательно выгнать все мысли сигаретному дыму не даёт звонок на телефоне и имя звонившего. Будь там кто угодно кроме двоих людей, он бы сбросил номер, даже не подумав. Но не сейчас.       — Алло, —       — Что ж, ты ответил на звонок, значит ты в сознании. Уже неплохо, — кривая улыбка касается его губ. Минна всегда находила к нему подход, — Ты был у Нико? —       — Был, — немного погодя, отвечает Йоонас. Можно даже не пытаться добавить ложку беззаботности в бочонок горечи. Кого он этим обманет? Только себя.       — И? —       — Тебе доводилось общаться со стенкой? — по ту сторону трубки слышится тихий смешок. Минна знает Моиланена как никто другой. Пожалуй даже лучше него, — И Хелен… я люблю её, но блять, я пою ей дифирамбы о любви, а после концертов трахаюсь с Нико. Это хуйня. Отвратительная, — ему становится противно.       — Дай ему время осознать. Он тобой дорожит и всё сможет принять. Только не сразу, — даже не видя её лица нетрудно догадаться, что Минна улыбается, говоря эти слова. Она старше их обоих и мудра не по годам, — Как и Хелен. Она — хорошая девушка. В мировоззрении касательно вас мы похожи, —       — Мне казалось, что я понимаю его. Но я не понимаю даже себя, что уж говорить о нём, — глухо говорит Порко, выдыхая дым, — Как мы можем в чём-то разобраться, если… —       — Позволь мне перебить тебя, — мягко молвит Минна, — Ты слишком тянешь одеяло на себя. В плохом смысле. В вашем… недопонимании виноваты вы оба. Ещё раз — не дави на него. Дай ему время. До следующего концерта. И Нико сам придёт к тебе. Вот увидишь, — слова девушки ощущаются как лучшее успокоительное, но назойливые бабочки-убийцы в животе не дают покоя.       — Я люблю её. Как любят в общепринятом смысле этого слова. И его люблю до одури, —       — Вот поэтому он придёт, Йоонас. А сейчас тебе тоже нужен отдых, по голосу слышу. Всё таки сейчас уже почти утро, как никак, —       — Ты права, — это первая истина за последнее время, которую он готов безболезненно принять, — Ладно, пока. Спасибо за поддержку, —       — Не за что. До связи, кудряшка, — Порко глубоко вздыхает и кладёт трубку, сбрасывая окурок в пепельницу. Измотанный организм переходит в энергосберегающий режим, всячески препятствуя всякой мозговой и физической деятельности. С него достаточно на ближайшие полдня. Lost, but now I am found I can see that once I was blind I was so confused as a little child Tried to take what I could get, scared that I couldn't find All the answers I need («Louder!»)       Когда Йоонас тихо закрывает дверь, вокалист словно выходит из состояния анестезии. В голове адский коктейль из эмоций и чувств, который высасывает из него все силы. Порко-Порко, ходячая беда. Вот зачем он завёл этот разговор. Если бы не гитарист, Нико об этом бы даже не подумал. Но, Йоонас дал понять, что он из-за этого изводится и для него это важно. Что ж, вдвоём изводиться интересней, даже совершенно независимо друг от друга.       Нико знал, что у Йоонаса появилась подружка. Он знал, что между ними всё вроде как по старому. Он даже знал, что Хелен не против двойных отношений Порко. Но вот нет, надо было обязательно вспомнить про моральные устои. И почему такая функция у Порко включается только в связке с ним? И почему это не работает в обратную сторону? Don't make me sad, don't make me cry Sometimes love is not enough and the road gets tough I don't know why Keep making me laugh—let's go get high The road is long, we carry on Try to have fun in the meantime       Нико отдавал себе отчёт в том, что ревнует Йоонаса к ней. И это же его раздражало в самом себе. У тебя самого есть девушка, так будь добр, прояви уважение к своему… любовнику. В нынешней ситуации он не имел права на ревность. Но ничего не мог с собой поделать.       Он был совершенно не готов, когда Йоонас ворвался к нему ночью в порыве объясниться. Измученный бессонницей, вокалист не понял ровным счётом почти ничего. Он даже не прогонял Порко, тот сам ушёл, видимо поняв, что извиняться бесполезно.       Минна, как знала, уехала вчера вечером навестить подругу, оставив его наедине со своими мыслями. В тишине, в которой он сейчас нуждался больше кислорода и дозы концертного адреналина. Come and take a walk on the wild side Let me kiss you hard in the pouring rain You like your girls insane («Louder!», «Alright») Choose your last words, this is the last time 'Cause you and I—we were born to die («Louder!», «Got that») We were born to die («Louder!», «Alright») We were born to die Come and take a walk on the wild side Let me kiss you hard in the pouring rain You like your girls insane       Ноги сами понесли его к балкону. На улице уже светало. Найдя сигарету в кармане, Моиланен устало облокотился на перила, вдыхая дым. Плохая привычка, но хоть работающая через раз. Ещё чуть-чуть, и он будет курить больше его любовника. Какая ирония.       Рядом послышались мягкие шажки и прибежавший Ромми стал тереться о его ноги.       — Задался же лет десять назад вопросом: о чём думают люди, которые курят на балконе в пять утра? Вот он и ответ, — едва усмехнувшись, промолвил музыкант, без интереса наблюдая за чайками на горизонте, — Ну, чего тебе? Что ты принёс? — ласково обратился он к коту, который держал что-то в зубах. Этим чем-то оказалась совместная фотография его с Йоонасом пятилетней давности. Вот они, юные и счастливые, ещё не знающие, какой пиздец ждёт их впоследствии.       — Да, к нам приходил Порко. Но уже ушёл… к сожалению, — поглаживая кота, ничего не выражающим голосом сказал Нико, — Лучше бы не приходил, — в ответ на это Ромми возмущенно мяукнул.       — Всё то ты у меня понимаешь. Я тоже не безгрешен, но сейчас именно он всё испортил, — кот мякнул громче и легонько царапнул хозяина.       — Ну а кто его просил приходить? Всех вроде все устраивало, но нет же, надо найти повод загнаться. У нас есть уже один такой в группе. Они конечно близнецы по дню рождения, но это уже перебор, — Нико поднял Ромми на руки. В поля зрения вновь попала фотография.       — Ну что я ему скажу? — спросил у самого себя Молиланен и невесело усмехнулся, — Не могу я вот так просто о своих чувствах говорить. Хоть песню пиши и пой у него под окном. Забавно, мне уже двадцать восьмой год идёт. Я пишу рвущие душу песни, но не могу элементарно поговорить с человеком о своих ощущениях, — So don't make me sad, don't make me cry Sometimes love is not enough and the road gets tough I don't know why Keep making me laugh—let's go get high The road is long, we carry on Try to have fun in the meantime       Телефон в кармане завибрировал, оповещая о новой записи в инстаграме. Вокалист без интереса посмотрел в экран и улыбнулся против своей воли. Новая запись от Йоэля и Алекси*: селфи с венками. Но, пожалуй, в глаза бросались именно счастливые улыбки фотографирующихся.       — Ну хоть у трети нашей группы всё в порядке. Хоть кто-то счастлив, — вслух прокомментировал он запись, оценив её.       Жизнь часто ставит нас повторно в одни и те же ситуации, чтобы понять, извлёк ты урок или нет. Очевидно, Нико заслужил тройку… с маленьким плюсиком.        Этажом ниже играла «Born to die». Вокалист и сам не заметил, как стал подпевать. Слишком уж подходила эта песня им двоим. Не концертным и таким, какими их видели фанаты. Она подходила им двоим, только когда они вдвоём.       — Иногда одной любви недостаточно. А путь становится тяжелым. Я не знаю, почему, — горько проговаривает он слова песни, от которых сердце противно сжимается, а душа начинает болезненно ныть. Он эгоист, в отличие от Йоонаса, который готов принять его таким.        Он ведь не винит его ни в чём. Порко без вины виноватый из-за него. Это только его личные тараканы, устроившие внеочередной консилиум у него в голове. А страдают они оба.       — Может пойти и поговорить с ним? — туманно протянул Нико, не сводя глаз с неба. Ромми одобрительно мяукнул, боднув хозяина головой. Come and take a walk on the wild side Let me kiss you hard in the pouring rain You like your girls insane («Louder!», «Alright») So choose your last words, this is the last time 'Cause you and I—we were born to die       Он любит его и будет любить его всегда, несмотря ни на что. Есть у него девушка или нет. Есть у него ответные чувства или нет. Для Нико это информация не более — чем пустой звук. Он любит его, и эта любовь навсегда. Она странная, может в чём-то даже может показаться неправильной. Но это только их чувства. Они оба никогда ничего не смогут поделать с ними. Остаётся только жить.       Эта любовь похожа на зависимость со стороны Йоонаса, и это плохо. Нико обязательно сделает с этим что-нибудь, так это тоже оставлять нельзя. Но вначале ему самому нужно научиться адекватно выражать словами свои эмоции, ибо песни — не всегда хороший выход из столь дерьмовой ситуации. Нужно лишь только сделать первый шаг.       — Что ж, вроде автобусы ходят до дома Йоонаса в такую рань. А в холодильнике завалялись пара банок пива и торт, — бодрым голосом сказал Моиланен, под одобрительное мурчание Ромми. Он не может ничего поделать с чувствами, но не с мыслями. Нико не из тех, кто привык сидеть сложа руки и смотреть в одну точку. Надо же с чего-то начинать. Это гораздо труднее, чем выступить на сцене или выиграть UMK. Но он справится. Ради Порко.       Пять минут, и вот Нико уже в прихожей. Рюкзак собран, верный Ромми сидит и, наклонив голову, внимательно смотрит на своего хозяина.       — Я точно всё делаю правильно? — спрашивает он у пустоты и Ромми в мгновение ока пулей бежит в комнату и притаскивает всю ту же фотографию, протягивая её Нико.       — Значит правильно, — уверенно заключает он, пряча фото в рюкзак. Дверь квартиры захлопывается, оставляя белого пятнистого кота в одиночестве. («Got that?») («Louder!») We were born to die