Точно еще повезет с теплом.

      На крыше дома, который являлся одним из самых высоких среди остальных, сидел, свесив ноги, задумавшийся над чем-то Иэн. Его образ был омрачён чем-то неизвестным, таинственным и загадочным. Впрочем, таковым и являлся он сам. Мало кто может сказать, что находится у него в голове, какие мысли там обитают и обретают невиданный многим покой. При одном только упоминании этой личности внутри будто бы всё замирает, все позитивные эмоции отступают, тело пробирает дрожь, а на лбу выступают капельки холодного пота.       Однако истинная сущность Иэна отличалась от той, которую ему приписывают, исходя из первого впечатления. В глубине души этот юноша довольно скромный и тихий. Но когда речь заходит о том, что ему действительно нравится, то определённо нужно быть готовым к многочасовым лекциям и выражениям касательно интересной ему темы. Слушая всё это, создаётся ощущение, будто бы Иэн своим потоком мыслей уносит тебя в совершенно другое пространство, ты забываешься в его словах, полностью принимаешь преподносимое им, желаешь раствориться в окружающей тебя обстановке, стать атомом и просто слушать, не перебивая. Это так завораживает и цепляет в нём.       Собственно, такое же мнение имел и Майкл. Ему невероятно приятно то, как перед ним раскрывается Иэн, как он ведёт себя, находясь рядом с ним. И как же лестно осознавать, что возбуждённое и подрагивающее тело Чёрного от приближающейся разрядки может видеть и трогать только он. Только в его присутствии Иэн может быть собой: то дурачиться, ведя себя, словно ребёнок, то давать волю другим, более сильным эмоциям, изредка утыкаясь в плечо, засыпая. Но, несмотря на всё это, они оба многое утаивают друг от друга: либо опасаются испортить свои и без того хрупкие взаимоотношения, либо просто не желают говорить, мечтая раствориться в объятиях и в периодических приливах нежности и страсти, дабы просто не думать о чём-либо плохом.       Но в то же время недосказанность даёт о себе знать порою в самых неожиданных моментах, что сильно чувствуется в диалогах. И Иэна это не может не расстраивать или не напрягать. Всё-таки рано или поздно им придётся открыться друг другу, поведать самое сокровенное, то, о чём каждый из них долго молчал. И чем раньше это произойдёт, тем лучше будет для них обоих, иначе серьёзных конфликтов не избежать. А этого Чёрному совсем не хочется: и без того много проблем, которые спать спокойно не дают, а душевные терзания, основанные на любовной почве, будут лишь усугублять ситуацию.       Иэну вообще казалось, что между ним и Майклом существует какой-то барьер, стоит бетонная стена, разбив которую, можно будет навсегда обрести покой… или нет? А что, если, разрушив её, их отношения изменятся навсегда в худшую сторону? Они расстанутся, будут пытаться бесконечно забыть друг друга, и если этого сделать не получится, то, оставшись в какой-то степени верными друг другу, им больше никогда не узреть счастливой семейной жизни… нет! Ни за что!       Вообще, Иэну свойственно накручивать себя, надумывать всякое, а потом удивляться тому, что в реальности всё совсем не так, как он себе представлял. И его романтических отношений с Майклом это тоже, увы, касается. Полусист не может сказать, что именно стоит ожидать от них. Его волнует отсутствие стабильности и уверенности в завтрашнем дне как в этих шурах-мурах, так и в самой жизни, полной бесконечных скитаний с отцом по отелям, гостиницам, а порою и улицам.       И даже сейчас, сидя на краю крыши, Иэну совсем не спокойно. Снова и снова в голове появляются мрачные мысли, которые с каждой минутой всё сильнее бьют по его хрупкому душевному равновесию. А если посмотреть вниз, то будет казаться, будто бы всё такое маленькое, беззащитное. Люди тоже сверху кажутся такими обречёнными на вечные поиски неизвестного… То из магазина быстренько выйдут и пойдут садиться сразу же в машину, то, наоборот, выйдут из машины и зайдут в магазин. Так забавно.       И нет у них ни секунды свободного времени, дабы просто посмотреть наверх, на небо. Разглядеть звёзды. Посчитать, попытаться соединить их между собой, найти созвездия, а потом понять, что их, вроде как, стало гораздо меньше, нежели лет десять назад. А луна? Боже, как же она в ночи прекрасна. Особенно радует, когда её свет будто бы врывается тебе в тёмную комнату, оставляет за собой белую дорожку, ведущую к окну, словно манящую за собой, зазывающую в царство теней и волшебства.       И Иэн готов всегда следовать за лунным светом, подчиняться ему, оказываться в его власти. Даже сейчас, и без того находясь на самой высокой точке города, ему хочется подняться выше, потянуться в попытках прикоснуться, а потом упасть, дабы вновь «вскарабкаться» наверх. И пусть луна находится за пределами планеты, и пусть теоретический и одновременно практический шанс соприкосновения со спутником, сидя здесь, на крыше здания, невозможен, Иэну всё равно тепло от воображаемых им сцен его своеобразного соития с этой белой точкой в ночном небе, которая одновременно и так далеко, и так близко…       Иэн вздохнул. Пора возвращаться к остальным. Но как же хочется побыть ещё немного в одиночестве, посидеть в тишине, помечтать о чём-то недосягаемом. Впрочем, ему это вряд ли сейчас удастся, ведь неожиданно громкий шорох раздался за его спиной, что, собственно, и вывело его из раздумий, вернув в реальность. — Иэн? — очевидно, голос принадлежал Майклу. Полусист обернулся и вопросительно посмотрел на Зелёного, словно ожидая чего-то. — Ты не замёрз? — спросил недавно пришедший, аккуратно садясь рядом со своим возлюбленным. — Да здесь высоковато! — смешливо подметил Майк, посмотрев в ту же секунду на вновь задумавшегося над чем-то Иэна.       Полусист лишь опустил свой взгляд и отвернул свою голову в другую сторону, что вызвало одновременно удивление и смятение у Майкла. Положив свою руку каракатице на плечо, он, немного подождав, поинтересовался, всё ли у него в порядке. На это Иэн с грустным видом лишь повернулся к Майку лицом к лицу, посмотрел некоторое время тому в глаза и томно произнёс: — Да, — низкий и немного грубоватый голос Иэна заставил мурашек пробежаться по телу Майкла. В эту же секунду лёгкий ветерок подул в их сторону, будто бы вынудив Чёрного ответить на первый вопрос Зелёного. — И нет, я не замёрз, — на это Майк лишь усмехнулся и убрал свою руку с плеча любовника.       Что-то не так. Абсолютно не так. Майкл осознавал, что Иэн чего-то не договаривает. Будто бы хочет высказаться, а смелости и решимости набраться не может. Поразительно. — Слушай, Иэн, — Майк не желал больше играть в «молчанку» и оставаться в неведении о чувствах своего, по сути, парня. — Мы же вроде как договаривались говорить друг с другом обо всём, что тревожит, обсуждать возникающие на ровном месте проблемы, находить пути их решения… Разве не так? — Майк сидел уже с серьёзным видом и смотрел на Иэна, ожидая ответ. — Договаривались, — сухо ответил Чёрный. — Но существуют мысли, которые не следует озвучивать, произносить вслух. По разным причинам. Одной из них является и простое нежелание заявлять о том, что у тебя на уме. — полусист остановился, посмотрел Майклу в глаза и снова отвернулся, но на этот раз он уставился в ночное небо. — Я не знаю, как ты отреагируешь на то, что я скажу. Не знаю, приведёт ли всё это к хорошим последствиям или нет. Вот поэтому я молчу, лишь плыву по течению, — всё-таки каракатица не удержалась, повернулась вновь к Майклу и, взяв того за руку, продолжила своё повествование. — Знаешь, меня устраивают те отношения, в которых мы находимся сейчас. Не хочется что-либо менять. Просто желаю оставить всё как есть… наверное, — после этих слов Иэн помрачнел.       Майклу даже не нашлось сначала, что ответить. С одной стороны, хотелось действительно просто наслаждаться теми прекрасными моментами, которые дарует судьба, и которые создают они сами. Ведь, действительно, наряду со всеми накопившимися проблемами в отношениях просто хотелось найти успокоение, утешение. И лишняя нервотрёпка ни к чему. Но с другой стороны, надо двигаться дальше, всячески укреплять связь друг с другом, продолжать любить. Если любовь вообще есть, конечно. — Хэй, — тихо окликнул Иэна Майк, освободив свою руку, которую недавно взял первый. — Если тебе есть, что сказать, то говори. Не нужно всё держать в себе и сглатывать, — Зелёный завис на полуслове, видимо, думая, шутить ли пошло в такой ситуации или нет. — Это тебе не смерма, чувак, — всё же он не удержался от стёба. Не сказать, конечно, что Иэн высоко оценил его, однако данный «всплеск» привёл его в чувства. — Мои слова могут обидеть других, — признался полусист. — а эти другие — близкие мне люди, гибриды… да кто угодно!.. Я не хочу ранить их и причинять им боль. Особенно словами, — последние две фразы он произнёс особенно тихо. — «Особенно словами», хах, — процитировал его Майкл, однако продолжать подшучивать над Иэном ему уже не особо хотелось, поэтому все свои местами грязные и оскорбительные шуточки он оставил, к счастью, при себе. — Ты бесконечно думаешь о других, Иэн, — начал свою мысль Зелёный. — Даже здесь боишься задеть родных тебе… э-э-э, сущностей? — на это Чёрный мило, но в то же время грустно улыбнулся. — Подумай о себе. Если какие-то там мысли не дают тебе покоя, заставляют чувствовать себя не в своей тарелке, — Майкл сделал паузу. — то почему бы просто не высказаться? Расскажи о том, что тебя тревожит. Уж поверь мне, я-то тебя точно пойму, ахах, — на это Майк немного посмеялся, чем спровоцировал Иэна чувствовать расплывающееся по всему телу тепло. Такое чувство, будто бы все тревоги стали постепенно отступать, а в этом мире остались только они вдвоём. — Но я не эгоист, — непонимающе заявил полусист, глядя на улыбающегося Майки. — Все мы по-своему эгоисты, — после этих слов Зелёный улёгся на спину, предварительно подложив под себя руки, и запрокинул ногу на ногу, уставившись в звёздное небо. — Поверь, здоровый эгоизм очень хорош. Но, конечно же, в меру! Хотя если там не в меру, то это уже нездоровый эгоизм… Агх, как всё сложно! — на эти слова Иэн лишь посмеялся и тоже посмотрел наверх. — А ночью-то действительно небо красиво. — Ага, — Чёрный не знал, как продолжить разговор. Будто бы, он только что начался, а вот уже и закончился. Однако разговор с Майком взбодрил его немного, за что Иэн был ему очень благодарен. И всё-таки Зелёный на его стороне. И всё-таки он его действительно понимает.