Выжить в "Тосве"

Мысли опять не давали спать Такемичи, сонливость, не отпускавшая до боев на ставки, куда-то пропала. Мысли о лицах всех близких не отпускали. Вот лицо Хинаты: мягкое, плавное, с родинкой под губой и нежностью в глазах. Вот Аккун: немного угловатое лицо, задорные искры в глазах и лёгкая ухмылка. Такуя: его лицо более округлое чем у Ацуши, но и не близко к лицу Тачибаны, тёплые глаза, смотрят ласково и лёгкая, нежная улыбка дополняет лицо "мамочки" "Пятёрки Мизо". Ямагиши: его лицо ближе к Сендо, постоянно в очках, раздражающая ухмылка и озорной блеск глаз. Макото: его черты лица более острые, напыщенная серьёзность, пытается казаться более взрослым и грозным чем есть на деле. Такемичи мог вспомнить их лица, эмоции, глаза, рот, нос, фигуру. Он мог вспомнить все о них, но когда он пытается представить родителей, ничего. Нет, вернее: чёрные силуэты, единственное отличие одного от другого, то что один из силуэтов имеет турмалиновые глаза. Такемичи так и лежал до утра, уставившись в потолок и погруженный в свои мысли. ... День прошёл так-же как и вчера. Такемичи даже на секунду показалось что день начался по новой, как те истории с временной петлёй. Однако, когда он шёл в школу, вчерашней девочки не было. Кстати, а как выглядела она? Зато был кот, наглое существо, недовольно зыркнуло на Ханагаки и сразу убежало куда-то в переулок. Голубоглазый дернулся от резкости шерстяного комка. Школа прошла как по накатанной, ничего стоящего внимания не было. Учителя рассказывают свой предмет, ученики либо слушают, либо общаются с друзьями и знакомыми, либо, как и сам крашеный блондин, пытаются не заснуть, не особо успешно, хочу сказать. Такемичи не нравится школа, но идти на бои, хотелось меньше чем сидеть и слушать монотонные рассказы учителя с биологии, об адаптации, её видах и какую роль она играет. Увы всему свойственно заканчиваться и вот он собирает вещи. Такуя, Макото, Аккун и Ямагиши уже ждут его. Они явно видят плохое состояние друга. Ну, а как тут не заметить? Мешки под глазами, лёгкая тряска, бледное лицо и чуть потухший взгляд. Ребята волновались за голубоглазого, они пытались как-то подбодрить и даже уговаривали не ходить туда. Такемичи только отмахнулся, уж лучше прилетит ему чем сразу всем. Пока ребята шли, Ханагаки смог отметить, что Ацуши выглядит очень даже не плохо, как для того, кто буквально вчера еле ногами перебирал. ... Итак, вот он уже стоит в окружении кучки подростков. Все они кричат о чем-то невразумительном, но явно пытаются поддержать того на кого поставили. У Такемичи уже плыло в глазах, а шум от "болельщиков " отдавался головой болью. Две бессонные ночи подряд, не остались незамеченными организмом. — Ааааа!— и вот, так долгожданный момент для собравшихся, парень чью фигуру Такемичи никак не мог опознать, понесся на Ханагаки. Голубые омуты не видели чётко, норовя закрыться и погрузить хозяина, в столь желанный, сон. Пока Такемичи пытался сфокусировать свое зрение на подростке напротив, парень не теряет времени зря и бьёт сразу в лицо. Удар был достаточно сильным чтобы Ханагаки свалился с ног. Голубоглазый ненадолго отключился, противник явно не пожалел сил. Крашеный не успел толком оклематься как услышал голоса где-то сверху. — Эй, Ханагаки, проснулся!— послышалось откуда-то справа. — Все поставили на тебя.— Такемичи то тут причём? Сами виноваты, что ставили, видя его состояние. Придурки. — Ну и убогий же был бой!— высловил мнение большинства второй парень. — Скажи ведь, Киемаса?— парень, со шрамом на брови, лишь спокойно перебирает зелененькие купюры. В зубах Киемидзо дымится сигарета. — Без зрителей и боев со ставками не будет. — задумчиво пробормотал парень со шрамом.— Нужно закалить этого гаденыша.— парень устроился по удобнее на ступеньках, глядя куда-то вниз. Голубоглазого стал бить один из парней ранее стоявший в паре метров от Такемичи. Автоматически крашеный блондин, сидевший до этого на бетонном полу, встал на колени, согнулся в торсе и прикрыл руками голову. — Харе притворяться черепахой! Эй, вставай!!— бьющий призывал Ханагаки к действию, однако какое действие можно дождаться, от изнеможенного тела. — Че с этой черепахой? — Ред, дай мне попинать. — Уёбок!! Парень с шрамом на брови, спокойно наблюдает за представлением в низу. Однако видимо, ему это надоело, как только Киемаса поднялся, его шайка как послушные собачки проследовали к нему. — Постарайся в следующий раз.— он развернулся, но некоторые из шайки продолжили смотреть на унижение парня, с голубыми омутами.— Сегодня ты сильно разочаровал. — Это...— компашка остановилась, их взгляды, не предвещают чего-то хорошего. Попытка не пытка. Он должен попробовать. Что правда Такемичи так и не уверен кому должен. Хинате, друзьям или... себе. Это не суть важно. Главное спросить... наверное. — Я хочу встретиться с главами Тосвы ( здесь не уточняются главы, так как Такемичи не знает, кто глава и зам "Тосвы")— Ханагаки жутко нервничает, он не хочет ни с кем из них контактировать, но голубоглазый не может сдаться из-за банального страха и оставить Тачибану умирать? Он и сам пока не уверен что делает.— это возможно как ни будь устроить? — Киемаса на несколько секунд отвернулся, видимо о чем то размышляя. Как только старший встретился с турмалиновыми глазами, своими, по телу Такемичи пробежал холодок. — Принесите биту.— то-ли Ханагаки показалось, то-ли Киемаса правда прорычал эту фразу. — ?— Такемичи даже не успел переварить сказанное, как в руках старшего (хочу напомнить, Киемидзо третигодка, а "Пятёрка Мизо" второгодки, это просто на всякий случай) оказалась бита, а сам Киемидзо спускался со ступеней. Удар. Удар. И ещё. Удар. Такемичи уже запутался сколько по нему попали. Голубоглазому показалось, что он слышал уже знакомый треск ребер, надеюсь показалось. Старший, явно сдерживался, что бы не убить случайно или не отправить в больничку. Видимо опасаясь последствий. Однако то что боль есть и сильная, это не отменяет. Ударов было столько, что уже и приспешникам Киемасы было не до смеха. Те тоже явно боялись последствий, ведь были слышны крики по типу: "Остановись!", "Он же сдохнет " и т.д. ... Под громкие попытки усмирения и удары по спине, Такемичи сам не понял как отключился. Очнулся он только к вечеру, было темно, а лёгкий ветерок заставляет дрожать всем телом. — Эй.— спокойный голос и довольно лёгкий тычек, куда-то в область ребер, отрезвили сознание голубоглазого.— Ханагаки, подъем!!!— уже громче и с раздражением начал брюнет. — ... Ммм...— Такемичи хватило только на хрип в ответ. Тело болело, дышать тяжело, в горле пересохло. Это не та боль как когда в тебя врезается машина, но все же. Кое-как перевернувшись, крашеный на локтях и с хрипом смог присесть. — Бля!— стояло взгляду сфокусироваться как Такемичи, в метре от лица, увидел чужое. Киемаса явно все ещё зло вглядывается в черты лица напротив. — Ещё раз, заикнешься о чем-то подобном, ты умрёшь! (Пришлось немного переделать фразу, но смысл я постаралась сохранить)— прошипел парень со шрамом.— Усек?! Непроизвольно слезы градом хлынули с турмалиновых глаз. Да что с ними не так? Что не так с этим миром? С Такемичи? Почему? Прошло всего несколько дней, так почему все навалилось на него таким снежным комом. Хочется домой. Зарыться в одеяло и хоть на день чтобы его оставили в покое. Такемичи плелся домой не спеша. Тело болело. Да и неприятный осадок от этого "диалога" никак не покидал. ... Такемичи не стал идти в школу на следующий день. Друзьям он лишь написал что плохо себя чувствует, а они видимо под давлением Аккуна или Такуи не стали спорить. Лишь написали что зайдут вечером. Ханагаки целый день проспал. Тело ныло, а изнеможение от двух бессонных ночей никак не покидало. Проснулся голубоглазый только ближе к шести вечера, его разбудил звук оповещения. Встал Такемичи с болью в голове, пересохшим горлом и, что не удивительно, плохим настроением. Крашеный довольно злой взял телефон в руки чтобы обматерить пишущего. Оказалось не одного, а трех. Ацуши, Ямагиши и Макото. Ох. Такемичи и сам не понял, как забыл настолько важную деталь. Все сообщения были о том, как Такуя попал в больницу. Судя по сообщениям его состояние ужасно. Блондин на некоторое время "выпал из реальности". Шок, страх, смятение, злость на себя и окружающий мир: все это смешивалось и заменялось друг другом. Хотел изменится? Изменить будущее? Поверил в себя, только из-за того что косвенно спас кого-то? Спас... Спас... Сознание голубоглазого помутнилось настолько что он сам не понял как взял нож из кухни и пошёл в ванную комнату. Вот Ханагаки стоит перед зеркалом, в руке нож что находится острием слишком близко к горлу. Он хочет изменится. Он хочет все изменить. Ради этого, если придётся, он хоть десять, сто или тысячу раз убьет себя. Одна рука крепко держит рукоять, на вторую же он упер головку ножа. Лицо парня будто лишено эмоций, он лишь отстраненно наблюдает, как его же руки отстраняют нож от горла, лишь для того чтобы быстро вонзить острие в плоть. ... Такемичи медленно встаёт с постели. Страха как в предыдущих случаях не было. В голове пустота. Однако у него получилось. Посидев ещё немного в голову стали возвращаться мысли, страх накатил волной цунами. До парня только сейчас дошло что он сделал. На свое удивление Такемичи ощутил боль в области горла. Немедля он встал и побежал в уже так знакомую ванну. В зеркале он увидел все того же тощего парня, с крашеным блондом, турмалином глаз, всего побитого и в ссадинах. Но в отличие от того что было до перемещения, сейчас вся боль что была в теле до этого заглушалась фантомной болью. О, Ханагаки никогда не сможет забыть чувство когда захльобываешься в собственной крови, пока из собственной плоти торчит нож. Но, почему, его отражение улыбается? Почему, когда его руки касаются лица, его губы растянуты в улыбке? Почему, вся усталость и боль отошли на задний план? У него получилось. Да, больно. Да, его горло адски жжёт. Но, вот он, стоит перед зеркалом живой. А главное... Такемичи медленно побрел обратно в комнату. Телефон как обычно стоит на тумбочке, но важно не это, а то что написано в телефоне. 《 00:31. 6 июля 2005 год》.