***
Яркое солнце освещало маленький, немного покосившийся домик, прячущийся между высокими, раскидистыми деревьями. Вьюны обвивали его крышу и ставни, а стены украшал ярко-зелёный мох. Захудалый низкий забор огораживал территорию перед домом, выполняя функцию защитного барьера: во двор могли войти все, кроме живых людей и обладателей темной маны. Часто возле дома можно было увидеть множество различных животных и птиц, ищущих безопасное место для ночлега и отдыха, но всегда здесь были волки. Они не отходили далеко и, казалось, несли бремя стражей, оберегая покой чародейки. В ее доме можно было найти множество вещей, применение которых могло быть известно лишь чародейке, и то вряд ли всех. На одной стене вися сушились травы, на другой размещалось несколько полочек, впритык упиханных приготовленными и не совсем снадобьями. А окно не могли обойтись без кружевных узоров паутины по углам. Когда-то это помещение действительно можно было назвать просторным и уютным, но со временем предметов интерьера и ненужной утвари стало чересчур много. Один лишь большой дубовый стол, стоявший прямо по середине комнаты и служивший хозяйке местом проведения опытов, периодически претерпевал изменения, прямо от него независящие. -Пожалуйста, Оскар, ты можешь перестать носиться вокруг меня?! Я начинаю сердиться! Однако, слова Валиди никак не воздействовали на неугомонного волчонка, в данный момент больше заинтересованного в поимке маленького насекомого. А чародейке оставалось только устало вздохнуть. Весь сегодняшний день Валиди, не находя себе место, корпела над своими книгами. Обычно они ее отвлекали от лишних мыслей, но не сейчас. Она устала опустила голову на сложенные руки и прикрыла на несколько минут глаза. Уже несколько дней ее не оставляет призрачное чувство тревоги и беспокойства. Чем бы она не занималась, и как бы не пыталась отвлечься на повседневные дела — ничего не помогало. Банки и склянки выскальзывали из ее рук, порошки перемешивались, а нужные травы не находились. Беспокойное предчувствие неизбежного накрывало ее с каждым днем все сильнее, она тонула в нем. И сегодняшний день не стал исключением. Чтобы окончательно не погрязнуть в навеянных беспокойством мыслях, Валиди собиралась наведаться в отдаленные части леса, где у нее не получалось часто бывать. Хоть предчувствие и подсказывало ей, что ничего хорошего там ожидать ей не стоит и лучше находиться дома, в безопасности, она не намерена была прислушиваться. «Хватит с меня бессмысленных переживаний, — рассуждала она, — Если что-то действительно и происходит, то я должна лично в этом убедиться… увидеть собственными глазами!» Ближе к полудню, когда солнце стремилось к горизонту запада, собрав необходимые баночки с отварами и травы, Валиди направилась к северным границам леса. Туда, где за пределами густо растущих сосновых деревьев возвышались могущественные горы. Ее верные компаньоны, Оскар и Асгар, годовалые волки, не могли не последовать за хозяйкой. Хоть они и были той самой породы волкодавов, вырастающих на несколько метром в высоту, они еще не достигли возраста взрослой особи. Их рост был немногим больше обыкновенного волка. И Валиди не могла пока что на них рассчитывать, как на средство быстрого передвижения. И они не торопились, в их распоряжении было все время этого мира. Добрались до границы, где заканчивалась обитающая чать леса и началась более пустынная, мрачная и зловещая, уже когда высоко светила луна. Валиди уже была готова отправиться на одну из верхушек деревьев для отдыха, когда услышала человеческую речь. Прямо сквозь окраину леса, между высокими соснами, тянулась вереница прикованных к друг другу цепями людей. Выглядели они изнуренными, их тела были покрыты огромным количеством ссадин, открытых ран и переломов. Они кое-как могли передвигать ногами, неся свои тяжелые, вымотанные усталостью тела. Сопровождающие, размахивая толстыми упругими кнутами, кричали обезумевшими от злости и ненависти голосами: — Вы, ведьминские отродья, только и способны, что языками чесать, а шевелить ногами вообще негодны, что ли?! — Пошевеливайтесь, паршивцы! Иначе нашему генералу придется лицезреть только ваши окровавленные мясные туши, хахаха! — Полегче с ними, а то убьешь. — Да кому какое дело! Нам ясно дали понять, что милостивыми с ними быть никто не намерен! — Эй, вперед, треклятые ублюдки! Звуки ударов кнута о голую кожу разносились по лесу страшными стонами и рыданиями. Это зрелище — последнее, что Валиди ожидала увидеть в данной части леса, и тем более в своей стране. У нее мурашки пробежались по спине, в горле встал злосчастный ком слез. Она зажмурилась, пытаясь осознать и понять все увиденное, ведь все эти угнетенные — ее последователи. Она явственно ощущала исходящую от скованных людей энергию светлой маны. Это не были «ведьминские отродья», это были начинающие маги, не способные использовать свои силы для чего-то, кроме помощи людям. И вот чем они им отплатили. С каждым ударом кнута ярость закипала внутри нее все сильнее и сильнее. Ее глаза загорелись золотом, и она отдала приказ: — Оскар, Аскар, порвите этих людишек. В клочья. Волкам не нужно говорить дважды, с громким рыком звери ринулись вперед. Испугавшиеся волшебники попадали на землю, не способные и не думающие сопротивляться. Слабых закрывали те, что сильнее, родители прятали своих детей. Но волки гнались лишь за убегающими насильниками, догоняя и жестоко терзая своих жертв. Дорога, покрытая инеем, окрасилась кровавым цветом. Животным не потребовалось много времени на исполнение приказа. Уже через несколько минут они гордо поскуливали у ног чародейки, требуя похвалы и награды за выполненное задание. — Хорошие мальчики, — мило проворковала чародейка, лаская волков по загривкам, — Вы опреденно получите самые вкусные косточки, когда возвратимся домой. Люди разглядывали ее, вышедшую на лунный свет и искрящуюся в нем. Они понимали — кто она. — Объяснитесь, — обратилась Валиди к сидящим на земле людям, — Что происходит в Лисбруде? Но последовала лишь тишина. Люди опасались. Несмотря на то, что каждый понимал, кто стоит перед ним и является спасителем их жизни, было невозможным поверить в ее существование. В то, что она до сих пор жива. — Вы… чародейка? На голос обернулись все. Кто-то с ужасом, а кто-то с облегчением посмотрел на молоденькую девушку лет шестнадцати, абсолютно непримечательной наружности, но с наполненными уверенностью медово-карими глазами. — Да, дитя. И мне нужны объяснения. Что вы натворили? — Ничего! — громко воскликнула девушка, вскакивая на ноги, — Мы ничего не делали. Жили как обычно! Ничего никому не сделали. — Если бы не этот дрянной король!.. — прошипел себе под нос мужчина с длинной бородой, — Ему, видите ли, дорогая чародейка, чем-то мы-с неугодили. Маги, то есть-с. — Да, — утвердительно кивая, заговорила полная женщина средних лет, — Он сказал изловить нас всех и сжечь, истинно говорю! — Да что ты-с, старая, — ухмылкой демонстрируя белоснежные зубы, мужчина прищурился, — Истребить сказал, не было никакого пожара-с. — Прям как ведьм тогда, лукавый, истинно говорю! — Так и есть, госпожа чародейка, — девушка подошла ближе к Валиди, — Истребить сказали всех, обладающих маной. — Почему? — Да разве ж нам станет кто-то объяснять-с? Наказали-с, значит исполнят, — сказал бородатый мужчина, поднимаясь с земли. За ним последовали и остальные люди, помогая тем, кто был сильнее искалечен. — Право-с, мы и не можем знать, как вас отблагодарить-с, уважаемая, — длиннобородый все ухмылялся, заискивающе заглядывая Валиди в глаза, — Конечно-с, мы живы благодаря вам, никак иначе-с. — Вы ничего не можете мне дать, — осматривая всех людей, поднявшихся с земли, чародейку переполняла злоба, ведь никогда на ее памяти короли не имели права трогать обладателей маны, — Лучше расскажите поподробнее про приказ. Но только не все разом. — Ты, — после недолгого молчания она указала на ту самую девушку, — Расскажи мне все. Как тебя зовут? — Изабелла, госпожа, меня зовут Изабелла, — девушка покраснела, смущенно отводя взгляд в сторону, — На самом деле, я тоже мало понимаю, почему был издан этот указ… Просто однажды пришли королевские люди и объявили, что необходимо избавиться от всех существ, обладающих маной. Не только от чародеев, госпожа, а абсолютно ото всех. Сначала никто не придал этому большого значения, подумали, что это имеет отношение только к преступникам, но когда начали расползаться слухи, что отлавливают всех-всех, мы начали прятаться. — И почему же вас поймали? Плохо спрятались? — Не думаю, госпожа, что дело в этом… Просто, нам нужна была еда и вода, поэтому некоторые люди знали, где мы. И король, наверное, тоже догадывался, что есть те, кто все знают. Поэтому доносчикам было назначено вознаграждение. И мы, к сожалению, тоже доверились алчному человеку… — Как сейчас правит? — П-простите? — Изабелла, замешкавшись, удивленно посмотрела по сторонам на таких же удивленных людей. — Кто король? — Эдрис Бальтазар Баф, — ответил юноша, единственный не поднявшийся с земли. Все люди шокировано уставились на него, как будто впервые видели этого человека рядом с собой. — Кто ты? — Вадили внимательно осматривала юношу, понимая, что пред ней и не человек вовсе. — Вы же и так уже поняли, госпожа чародейка, — он улыбнулся своими белыми зубами, сверкая клыками, и в следующее мгновение уже стоя рядом с ней. Он был на полторы головы выше обычного человеческого мужчины, его длинные серые волосы в беспорядке разметались по спине и плечам, а глаза сверкали красными рубинами. — Мне хочется верить, что вы знаете, кто я, госпожа Валиди. Произнесенное им имя подействовало как боль от укусов насекомых сразу по всему телу чародейки. И ввергло в не меньший ужас. Если он знает ее имя, значит кто-то все еще помнит ее. Ту, беззаботную и влюбленную в свое ремесло. Ту, которую она сама уже не помнит. — Я — Галион, и я здесь оказался не просто так, госпожа, — тем временем продолжал юноша, блокируя магией свою речь от посторонних любопытных слушателей, — Меня к вам отправила моя любезная хозяйка. Она сказала, что вы были когда-то очень хорошо знакомы, и даже близки. У нее есть информация о происходящем в Лисбруде, и она искренне просит вас посодействовать ей в искоренении зла. Галион не прекращал улыбаться, горящими глазами с прищуром следя за каждой эмоцией, реакцией и движением Валиди. Его забавляло видеть наконец-то что-то новое. Как же он был благодарен своей хозяйке за эту работу! А Валиди не находила себе места. Ее переполняла тревога, недоумение и бессознательное беспокойство. Что-то во всей этой ситуации было не так. Почему этот зверь сейчас здесь? И как он узнал… нет, как узнала она, что Валиди будет именно в этом месте и в это время? — Догадываюсь, кто твоя хозяйка, оборотень, но почему я должна выслушивать ее просьбы от тебя? С чего бы ей вообще меня о чем-то просить? — Я думаю, что вы несколько несправедливы к моей хозяйке, госпожа, — наклоняясь ближе к ее уху, все тише говорил Галион, растягивая улыбку все шире, а волки Валиди настороженно зарычали, — И вы не сможете отказаться, зная, что все происходящее зависит от вас. Чародейка недоверчиво смотрела на улыбающееся лицо оборотня и ощущала себя загнанной в угол жертвой. Эти красные глаза, казалось, прожигали ее насквозь, видели все ее тайные страхи и переживания. — Что ты имеешь в виду? — Большего я вам не скажу, госпожа Валиди, — он похихикал, подходя почти вплотную к Валиди, — Спасибо за сотрудничество. Она не успела ничего понять, как он схватил ее за руку, прижимая к себе, и вихрь чёрной маны окутал их полностью. Вадили невольно зажмурилась, голова начала кружиться. «Телепортация, ” — запоздала поняла она. Так как она владела только светлыми техниками маны, ей не была подвластна магия, покоряющая время и пространство. При этом темные маги не могли обрести силу исцеления, присущую светлой мане. — Мы на месте, госпожа, можете открыть свои прелестные глазки, — все так же хихикая говорил оборотень, отпуская руку Валиди. Когда она открыла глаза, то узнала это место сразу. Именно здесь, в стенах этого замка, прошла самая запоминающаяся и счастливая пора ее юности. Кода она была совсем маленькой, наивной и верящей в благородство людей. Теперь это место отличалось оттого, каким она его помнила. Здесь всегда был свет, льющийся из открытых настежь окон, а сейчас они были занавешены тканью плотных штор. Невероятной красоты цветы украшали каждый изгиб статуй в холле и перила сияющей вьющейся лестницы, но статуи давно покрылись трещинами и потеряли свой величественный вид, а лестницы выглядела строго в цвете темного дерева и пустоте. Ее сердце сжалось от боли и жалости. — Следуйте за мной, госпожа, хозяйка, должно быть, уже заждалась вас. Они поднимались по той самой лестнице, по которой она беззаботно со смехом сбегала, убегая с уроков и от преподавателей. На стенах уже не было запомнившихся навсегда портретов великих, которым нередко перепадали их шалости. Ярко алые ковры заменились темно зеленными, напоминающими топь болота и делающими атмосферу еще более гнетущей. Они подошли к кабинету, где когда-то давно можно было найти их самую главную опасность — главу академии. А теперь там восседала та, кого Валиди хотела бы видеть только в кошмарных снах. — Хозяйка ожидает вас тут. Как наберетесь мужества, смело входите, госпожа, — оборотень снова похихикал, — Хотя, уверен, она смотрит на вас с самого вашего появления здесь. — Галион! Убирайся к чертям! — раздался из-за двери устрашающий возглас, заставившись Валиди вздрогнуть, а Галиона наоборот еще больше развеселиться. — Она такая ревнивица, — оборотень снова рассмеялся, — Но я уже удаляюсь, не хочу чтобы меня в этот раз действительно выгнали. И он оставил Валиди одну перед самым страшным кошмаром, происходящем наяву. Она медлила, и мысли ее цеплялись за всевозможные вещи, одной из которых был Галион. Ей точно не доводилось раньше общаться с оборотнями, но почему-то этот парень был странно знакомым. Казалось, он имеет некую свободу в замке, раз так свободно может говорит о своей хозяйке что заблагорассудится. Хотя, будь она все той же, какой еще помнила ее Валиди, это не было бы чем-то удивительным. Но она уже давно не та. — Ты собираешься заходить? Или так боишься меня? — Да, боюсь… — прошептала себе под нос Валиди, толкая тяжелую деревянную дверь. Кабинет тоже отличался от того, каким Валиди его помнила. Его наполняла гнетущая атмосфера, свечи на канделябрах пытались осветить темную комнату хоть немного, но черная мебель в совокупности с темными стенами и полом создавали ощущение непроглядной тьмы. Единственным светлым пятном в этом мраке были белоснежные волосы той, кого Валиди не хотела видеть больше, чем находиться в этом замке. — Добро пожаловать, Валиди Магноллия, присаживайся, — девушка с улыбкой на губах указала рукой на стоящей перед чародейкой диван с черной кожаной обивкой, такой же холодный и жесткий, как и девушка перед ней, — Я надеюсь, Галион доставил тебя сюда без проблем. — Не уверена, что это нельзя назвать похищением, Рейлин Эргард, — Валиди села на диван, оказываясь тут же лицом к лицу перед Рейлин. И начиная с этого момента Валиди обещает себе больше ничему не удивляться, пока находится в этой обители ведьм. — Я рада, что ты все ещё помнишь мое имя, дорогая Валиди. Мне не хватало тебя все эти годы. — Не могу сказать, что это взаимно. Рейлин лишь улыбнулась. По щелчку ее пальцев на столе перед Валиди появились две чашки чая и разнообразие лакомств, каких чародейке не доводилось видеть уже долгое время. — Угощайся, дорогая, это все для тебя. Знаю, что ты жила как затворница последние несколько лет. Не то, чтобы я тебя осуждала, но все-таки со старыми друзьями стоило хоть иногда обмениваться письмами. — У меня уже давно нет друзей, Эргард, — Валиди невозмутимо отпила чай, про себя поражаясь его вкусу. Но она даже не подумает притрагиваться к чему-то из еды в этом месте. — Мне жаль, что ты так думаешь, Вадили, ведь мои двери всегда для тебя открыты, как и мое сердце. — Мне кажется, я здесь не за этим. Этот оборотень не все мне рассказал. Мне хотелось бы знать больше о том, что происходит. И какое ко всему этому имею отношение я. — О, дорогая, ты даже не представляешь, насколько ты важна, — казалось, что она издевается, по крайней мере, именно так думала Валиди, однако её черные, как ночное небо глаза были до ужаса серьезны, — Новый король — молод, амбициозен, но слишком ребячлив. — Так говоришь, будто лично с ним знакома. — К сожалению, дорогая моя, мне пришлось познакомиться с ним лично. Он засыпал меня письмами с просьбой о встрече. Конечно я отказывала, и не один раз. Но он был чересчур настойчив. — Что ему было нужно? — Не поверишь, но этот мальчик сходит с ума по магии и всем легендам о ведьмах и чародеях. И, конечно, его главной целью было познакомиться лично с горной ведьмой и чародейкой лисбрудской. — Для чего? — Я так и не поняла для чего именно, милая, потому что единственное, что он требовал от меня, это привести тебя сию минуту. — Но мне не приходило никакого приглашения… — Валиди задумчиво перебирала свои чёрные косы, — Вроде бы. — Я думаю, что не приходило, солнце, ведь никто, кроме меня, не знал, где ты находишься. — Ты все это время знала, где я? — Дорогая, не думаешь же ты, что я ни на что не способная ведьма? — она засмеялась, прикрывая губы рукой в белоснежной перчатке, — Тебе никогда бы не удалось от меня скрыться. Я всегда найду тебя, если мне это нужно. — И зачем я тебе понадобилась в этот раз? Хочешь, чтобы я познакомилась с этим малолетним королем? — У тебя не так много вариантов, моя милая, либо ты с ним встретишься, либо он уничтожит всех магов в королевстве. Очевидно, что таким образом он пытается заманить тебя в ловушку. — Но для чего я ему понадобилась? Никто до этого из правителей не пытался меня искать. — О, ты так думаешь? На самом деле, это не так. Каждый из королей хотел познакомиться тобой, но они были послушны мне. Я говорила, что не стоит, и они ничего не делали. Но этот маленький отпрыск Бальтазара пошёл на безумные меры. Медленно допивая свой чай Валиди не находила покоя, думая обо всем происходящем. Почему неожиданно она понадобилась какому-то маленькому королю? Что он знает о ней, предполагая выманить ее убийствами ее последователей? И почему Рейлин привела ее сюда, а не сразу к этому безумцу? — Так почему я здесь, Рейлин? — А ты так и не поняла, дорогая Валиди? Конечно я собираюсь переманить тебя на свою сторону, пока этого не сделал это паршивец Эдрис. Он заявил мне, что собирается идти войной на ведьм, ты можешь себе это представить?! И надеется, что ты ему в этом поможешь. Но, Валиди, милая, ты же знаешь: невозможно существование белого без черного, света без тьмы, как и светлой маны без темной. Наступит настоящий крах всего волшебного мира. Хоть Валиди и относилась с огромным опасением к самой Рейлин и та ей точно чего-то недоговаривала, но ее слова были верны. Невозможно без последствий уничтожить одно из сосредоточений силы маны не затронув при этом другую. Если исчезнет одна, то исчезнет и вторая. В итоге наступит настоящий хаос. Пока чародейка была погружена в раздумье, Рейлин с нежностью рассматривала сидящую перед собой девушку. Она была все такой же, какой она ее помнила: черные, как воронье крыло, волосы, желтые глаза, напоминающие соты меда, и встревоженное выражение лица. Даже привычка нервно перебирать волосы все та же. Изменилось только отношение к ней, но этого не могло не произойти. — Ты права, Рейлин, — заговорила первой Валиди, вырывая собеседницу из воспоминаний, — Невозможно уничтожить одно не задев другое. Хоть ведьмы мне и не близки, как и темная мана, но мы все дети магии. Мы обязаны предотвратить катастрофу. — Я знала, что ты поймешь меня, дорогая, — Рейлин улыбнулась, и, сняв перчатку, протянула вперед руку, — Пообещаем, что не предадим друг друга и не отступимся от общей цели. Валиди, помедлив, взяла протянутую руку. — Обещаю. И их рукопожатие засияло ярким белым светом.***