Покой

Оказывается, в воспетых поэтами объятиях Морфея нет ничего приятного. Хватка, достойная когтей любимых воронов Сна, заслуживала жертв похуже, чем Джоанна. И наверняка не раз их получала — за свою-то бесконечную историю существования. Она бы вырвалась, и, может, даже опробовала бы на дотошном божке кошмаров парочку заклинаний. Да вот только огромный клык, проткнувший её бок насквозь, не позволяет делать столь резких движений. Чёрт, как же невовремя! — Тебе пора отдохнуть, Константин. Ты больше не должна сопротивляться. Она знает — ровный, убаюкивающий голос действует на людей не хуже волшебного песка. Действовал бы и на неё — если бы она не была Джоанной Константин. Самостоятельно решающей, когда, где и с кем отдыхать. — Только через мой труп. — Увы, это не в моей компетенции. По тону Морфея трудно понять, действительно ли он сожалеет об ограниченности своих возможностей, поэтому Джоанна на всякий случай выдавливает из себя улыбку. И с удивлением замечает секундную полуухмылку на лице Бесконечного. Ничего себе! А он не безнадежен! С ним точно можно иметь дело. Пожалуй, стоит попытаться… Во всяком случае, лучшего кандидата на роль заказчика на ближайшую жизнь не сыщешь. Кошмары ведь никуда от неё не денутся — а значит, изредка помогать их повелителю всё равно придётся. Дар покоя ценнее любых денег, в этом Джоанна убедилась сполна. Если бы не его скверный характер, они могли бы даже подружиться… Но приходится довольствоваться бизнес-партнерством. — Тебе нужен хороший сон? — спрашивает Морфей. — Могу устроить. Что угодно, хоть поцелуй самой Смерти. Может быть, даже безболезненный. Кто знает? — Даже так? — Джоанна удивлена. Еще бы. Во-первых, Морфей не дает никаких гарантий — он всегда прекрасно умел управлять снами, хоть и предпочитал позволять свободно развлекаться своим творениям и человеческому подсознанию. А во-вторых, трудно устоять перед таким соблазном. Так что в душе у Джоанны разгорается огонек интереса. Она прижимается к всё ещё держащему её Сну крепче и улыбается: — Да. Хороший поцелуй может решить любую проблему. Морфей кивает. Медлит, смотрит ввысь. Его мысли, похоже, витают где-то далеко. Наконец он вновь начинает говорить. Его голос спокоен, но в нем чувствуется такая сила, что слова звучат, как заклинание. Его глаза светятся странным внутренним светом. Но в них нет никаких эмоций. Как будто он с одного взгляда может погрузить тебя в глубокий транс. Это впечатляет. Но в то же время пугает. Джоанна никогда не встречалась со взглядом такого могущества… — Знаю, — говорит Морфей, будто прочтя ее мысли, — смотреть в эти глаза не стоит. В них действительно можно раствориться. Но ты, к счастью, не растворишься. Не сейчас. Это… — Морфей делает паузу, как бы раздумывая, как сформулировать, — это похоже на опыт медитации. Так что не бойся. Страх, сама знаешь, не лучший проводник. Он питается нашим осознанием собственной ничтожности. И может привести лишь к страданию. И смерти. — Но мы ведь к ней и идем? — Либо ты уймешь свою гордыню и я проведу тебя туда, куда тебе нужно, Константин, либо ты сгинешь здесь без следа. В самом прямом смысле. Так что лучше помолчи и доверься мне… Считай это упражнением по выработке доверия к нереальности. Кто бы говорил про гордыню, фыркнула бы Джоанна в лучшие времена. Но резкая вспышка боли заставляет её прислушаться. — Что мне нужно делать? — решает сменить тему Джоанна. — Как вести себя со смертью? Или ты снова станешь говорить загадками? Ответь, пожалуйста. Морфей смотрит на нее с некоторым удивлением. Впрочем, недолго. А потом произносит: — Ты должна вести себя так, словно Смерти нет. То есть она существует, но пришла к тебе совершенно по другому поводу. Когда Смерть постучится в твою дверь, ты встретишься с ней как ни в чем не бывало. Просто пожмешь ей руку и скажешь: «привет, подруга». Твое общение со Смертью должно происходить так, словно ты видишь ее каждый день. Это довольно трудно… особенно, если ты понимаешь, что она не совсем человек. Но если ты справишься, ей понравится. И когда она будет тебя целовать, не закрывай глаз. Наоборот, смотри на нее и думай, что она прекрасна. Любуйся ее улыбкой. Улыбнись ей в ответ. Прислушайся к ее словам. Пойми, что она не сможет причинить тебе вреда. Что в ее сути нет зла. Только покой и гармония. Вот и все. — Спасибо, Сон, — тихо произносит Джоанна. Она крепко держится за его плечо и поднимается на ноги. — Благодарю тебя за мое прошлое. И за моё будущее тоже. — Я всего лишь исполняю свой долг, — пожимает плечами Морфей. — Помогаю тебе выполнить то, о чем ты так долго мечтала. А теперь иди, Джоанна. Я уже вижу, как не тает снег на твоем лице. Моя сестра близко. Она тебя ждет. И он исчезает в облаке песка, оставляя после себя лишь пыль, оседающую на плечи. Джоанна смотрит на три фигуры, стоящие на распутье. Они что-то тихо бормочут, и Джоанна чувствует, как её воспоминания постепенно выцветают в памяти. Мойры, догадывается она. Три сестры, которые отмеряют ей жизнь. Мойры, отвечающие за все её достижения, ошибки и обманы. Ничего не изменить. Ничего не вернуть. Все, что ей остается, это — просто идти вперед. туда, где навсегда утихнет её боль. И где, возможно, на её пути встретятся три сестры, которые будут делать ту же самую работу. И Морфей, который вновь поприветствует её вежливым кивком. И очередные потери тех, кого она подпустила к себе слишком близко. Ведь мир движется по кругу. И её личная история — тоже. Ее боль вновь будет ждать её на этом распутье. Смерть снова придет за ней в этот ясный день. И, возможно, ей вновь достанется прощальный подарок Морфея. Так уж устроен мир. Никто не в силах что-либо с этим поделать. Человек делает то, что должен. Остальное — дело Мойр.        Смерть стоит совсем рядом. Они с Морфеем совершенно непохожи внешне, но их глаза… В этом взгляде — на удивление теплом — Джоанна точно готова утонуть, не коря себя за минутную слабость. Похоже, совет Морфея выполнить будет проще, чем ей казалось. — Рада наконец-то встретиться, — мягко улыбается Смерть. — Брат рассказывал о тебе. Как много всего ты пережила! Не многие отважились бы так долго странствовать по дорогам адской реальности. А ты все делаешь в одиночку, несмотря на огромные потери. Но я верю, что все в твоей жизни будет хорошо. Даже если она будет длиться так недолго. — Думаю, мы сумеем подружиться, — улыбается Джоанна. — Знаешь, у меня такое чувство, будто я видела тебя прежде. Много лет назад. Может быть, в другой жизни. Ты была кем-то вроде моей наставницы, которая вела меня к цели. И еще ты, кажется, была тем, кого я любила когда-то. Или до сих пор люблю. Надеюсь, ты простишь меня за эту маленькую слабость. Так много времени прошло, и мне сложно вспоминать. Все стерлось в памяти… — Всё, кроме того, что определяет тебя как сущность, — замечает Смерть. — Это необходимо для успешного перерождения. Чтобы ты могла продолжить свое путешествие, наполненное могуществом, знаниями и победой. А потом, через некоторое время, ты вернешься сюда и сможешь отдохнуть. Я буду ждать. Джоанна улыбается и тянется к губам Смерти, и этот лёгкий, почти целомудренный поцелуй кажется ей настоящим благословением. Смерть прикасается к ее щеке — бережно и ласково, как до сих пор никто не касался. И поцелуй обрывается, будто не было его никогда. Но он остается в сердце Джоанны, медленно угасая. Последнее, что она чувствует в этой жизни... И единственное, что она никогда не позволит себе утратить.